От литературы к бесконечности
Читаю, точнее, даже, перечитываю сейчас книги Улицкой. В основном потому, что это единственная современная не развлекательная литература у нас в доме. Всё собираюсь начать собирать собственную библиотеку (ведь, как заявила недавно в контакте Барс, аналоговые вещи будут становится только ценнее), но, в общем, пока что я не готов постоянно тратиться на книги, и идея остаётся идеей. Однако сделать это надо обязательно - в рамках борьбы с деградацией, которая меня что-то пугает сильнее и сильнее.
Так вот, Улицкая. Она, как известно, пишет насквозь еврейско-интеллигентские бытовые романы, в основном описывающие жизненные перипетии граждан зрелого возраста, обычно - от рождения и до самой смерти. Сюжеты интересны, но читаю я её в первую очередь всё же из-за превосходного языка. После шести лет в Интернете практически без общения с русскоязычной литературой подобные книги для меня - как твёрдый берег для мореплавателя. Идеально выдержанный стиль, глубокий и полный русский язык, естественно, грамотность во всех смыслах - при чтении подобных текстов отдыхаешь душой (да и телом, если лечь, например, на диван). Одной подобной книги хватает на месяц - и пока ещё видны огоньки далёких прибрежных посёлков, можно с чистой совестью пытаться бороздить океан.
Но хочу ещё всё же пару слов сказать о её сюжетах. В книгах Улицкой действует масса "маленьких людей", и вполне нормально там встретить фразу: "и так прошло ещё тридцать лет". Именно эти моменты меня поражают больше всего. Тридцать лет хождения на завод. Тридцать лет работы санитаркой. Тридцать встреч за тридцать лет с любимым человеком. Стагнация? Стабильность? Не знаю. Но знаю, что именно это меня пугает больше всего. Я уже сейчас без особой радости смотрю на грядущий год, потому как наконец понял, что ничего нового в нём не будет. Будут мелкие радости и горести, может быть - большие. Может быть, я умру. Все эти события не имеют никакого значения, пока раз за разом сменяются времена года и даты, в строгой, до глубинного ужаса определённой последовательности. Обезоруживающее бессилие, вот что я чувствую по этому поводу. Как можно жить и не задумываться о нём? Чем живут герои Улицкой все эти годы, умещающиеся в одной строчке? Это безумие какое-то. Я хватаюсь за свои маленькие попытки понимания окружающего, только чтобы не сойти с ума от единственной подобной мысли. И если раньше жизнь определённо двигалась по прямой, то теперь я чувствую, что она движется по кругу, раз за разом наезжая на собственный след - в точном соответствии с движением планеты по орбите. Мир прекрасно справляется без нас, без наших горестей и радостей, не замечая жалких муравьиных попыток построить лестницу в небо и вскарабкаться туда всем муравейником. И выходит, что как бы ты ни пытался считать себя полноценной частью Вселенной - на деле ты лишь пассажир на этой масштабной карусели, как бы банально это ни звучало.
Именно поэтому я считаю, что самая большая ошибка человечества - прекращение попыток покорить космос. Бесконечность единственная оставляет вопросы, и с карусели её не видно.
Так вот, Улицкая. Она, как известно, пишет насквозь еврейско-интеллигентские бытовые романы, в основном описывающие жизненные перипетии граждан зрелого возраста, обычно - от рождения и до самой смерти. Сюжеты интересны, но читаю я её в первую очередь всё же из-за превосходного языка. После шести лет в Интернете практически без общения с русскоязычной литературой подобные книги для меня - как твёрдый берег для мореплавателя. Идеально выдержанный стиль, глубокий и полный русский язык, естественно, грамотность во всех смыслах - при чтении подобных текстов отдыхаешь душой (да и телом, если лечь, например, на диван). Одной подобной книги хватает на месяц - и пока ещё видны огоньки далёких прибрежных посёлков, можно с чистой совестью пытаться бороздить океан.
Но хочу ещё всё же пару слов сказать о её сюжетах. В книгах Улицкой действует масса "маленьких людей", и вполне нормально там встретить фразу: "и так прошло ещё тридцать лет". Именно эти моменты меня поражают больше всего. Тридцать лет хождения на завод. Тридцать лет работы санитаркой. Тридцать встреч за тридцать лет с любимым человеком. Стагнация? Стабильность? Не знаю. Но знаю, что именно это меня пугает больше всего. Я уже сейчас без особой радости смотрю на грядущий год, потому как наконец понял, что ничего нового в нём не будет. Будут мелкие радости и горести, может быть - большие. Может быть, я умру. Все эти события не имеют никакого значения, пока раз за разом сменяются времена года и даты, в строгой, до глубинного ужаса определённой последовательности. Обезоруживающее бессилие, вот что я чувствую по этому поводу. Как можно жить и не задумываться о нём? Чем живут герои Улицкой все эти годы, умещающиеся в одной строчке? Это безумие какое-то. Я хватаюсь за свои маленькие попытки понимания окружающего, только чтобы не сойти с ума от единственной подобной мысли. И если раньше жизнь определённо двигалась по прямой, то теперь я чувствую, что она движется по кругу, раз за разом наезжая на собственный след - в точном соответствии с движением планеты по орбите. Мир прекрасно справляется без нас, без наших горестей и радостей, не замечая жалких муравьиных попыток построить лестницу в небо и вскарабкаться туда всем муравейником. И выходит, что как бы ты ни пытался считать себя полноценной частью Вселенной - на деле ты лишь пассажир на этой масштабной карусели, как бы банально это ни звучало.
Именно поэтому я считаю, что самая большая ошибка человечества - прекращение попыток покорить космос. Бесконечность единственная оставляет вопросы, и с карусели её не видно.