Играем Горького
*
«МЕЩАНЕ. Попытка прочтения», С.Голомазов, ГИТИС, Москва, 2017г. (10)
Лучший спектакль, что я видел в этом сезоне. Победа на фестивале «Твой шанс-2018» абсолютно заслуженная!
Подзаголовок «попытка прочтения» означает не столько чтение непосредственно, сколько театральное прочтение драматического текста, то есть игру. Попытка разыграть в лицах сцены из пьесы Горького. Пройти по тексту свободным ходом, подбирая театральные приемы, придумывая сценическое действие, меняя правила игры.
Оказывается, в этой пьесе содержится прекрасный материал для игры - диалоги, сценки, характеры. Тут и сто пудов любви и вечная тема отцов и детей, это цепляет актеров за живое, а вслед за ними и публику. Это создает пространство для импровизации, для пересказа своими словами и примерки на себя и на сегодняшний день. Вот также стародавняя "Катюша" звучит как новая в электронной фонограмме спектакля.
Здесь есть, что играть, еще и потому что сами персонажи всё время играют, демонстрируют себя, выступают, выкаблучиваются, истерят.
Самые демонстративные герои пьесы - два главных антагониста отец (Бессеменов) и пасынок (Нил). И это две главные актерские удачи спектакля - Илья Антоненко и Артем Губин. Идейные полюса - консервативный и прогрессивный, оказываются очень похожи - оба самоуверенные и нетерпимые. Они родственные души как раз тем, что оба играют в жизни, куражатся, показывают себя и навязывают себя окружающим. И у актеров есть сходство (в характере, в манере игры) - пусть это сходство не отца и сына, а братьев (актеры - ровесники), но это совершенно не мешает воспринимать конфликт, как возрастной.
Родные дети Бессеменова придавлены властным отцом, жену он в буквальном смысле под стол заталкивает, а вот пасынок унаследовал его характер в полной мере.
Впрочем, слабость Акулины, Петра и Татьяны (жены, сына и дочери) это тоже прекрасный материал для театральной игры. Под сильным давлением характер приобретает причудливые формы. В роли Петра чередуются три актера, а вот в роли Акулины одна актриса постоянно меняет маски, то прячется, то раскрывается.
Посторонние птицы, залетевшие в дом Бессеменова, тоже необыкновенно ярки и своеобразны. Перчихин, Тетерев, Кривцова, Цветаева - у каждого свой выход, свой голос, своя манера, яркое театральное оперение. Вот, например, Тетерев - певчий, у него Голос (и Александр Тонхилевич играет голосом и из этого весь характер выстраивает).
Игровая природа спектакля - попытки, примерки - подчеркнута и сценографией. Длинный стол (для застольного периода репетиций) тоже играет в спектакле. Он меняет положение в каждом из четырех действий - вдоль авансцены, в глубине сцены, вертикально (на попа), и наконец поперек сцены с выделением маленького столика (новое семейное гнездо - Нил и Поля). В пьесе мебель дома Бессеменова описывается как громоздкая, тяжелая, неподвижная (дети бьются о ее углы). Но ведь неподвижность, постоянство, устойчивость дома кажущаяся, он уже пришел в движение потому что почва, на которой стоит дом, уже сдвинулась.
Сосредоточившись на игре, на первом плане текста, на переходах от застольных репетиций к игре всерьез, на смене исполнителей ролей, на лихих отсебятинах и даже отсылках к «Кошке на раскаленной крыше», спектакль счастливым образом отстроился от тяжести, многословности пьесы, от ее "направления", от обличительного перста, нравоучительности и критики темного царства.
Но только к игре спектакль не сводится, постепенно там обнаруживается собственный второй план - предел игры, конец игры.
В финале Бессеменов остается один и вот когда ему уже не перед кем играть (домочадцы зрители разбежались кто куда), с него будто маска спадает, он выходит за пределы характера, за пределы текста, за пределы исторического периода - в ход идут собственные воспоминания, старые семейные фотографии.
На старых фотографиях вся семья в сборе и на сцене все участники спектакля собираются. Играя в разрушение дома Бессеменова актеры строят собственный дом. За пределами игры обнаруживаются твердое основание - семейные ценности, дом, коллектив, курс, труппа.
Самые лучшие студенческие спектакли на моей памяти были поставлены так, чтобы в финале выйти на мизансцену групповой фотографии.
«МЕЩАНЕ. Попытка прочтения», С.Голомазов, ГИТИС, Москва, 2017г. (10)
Лучший спектакль, что я видел в этом сезоне. Победа на фестивале «Твой шанс-2018» абсолютно заслуженная!
Подзаголовок «попытка прочтения» означает не столько чтение непосредственно, сколько театральное прочтение драматического текста, то есть игру. Попытка разыграть в лицах сцены из пьесы Горького. Пройти по тексту свободным ходом, подбирая театральные приемы, придумывая сценическое действие, меняя правила игры.
Оказывается, в этой пьесе содержится прекрасный материал для игры - диалоги, сценки, характеры. Тут и сто пудов любви и вечная тема отцов и детей, это цепляет актеров за живое, а вслед за ними и публику. Это создает пространство для импровизации, для пересказа своими словами и примерки на себя и на сегодняшний день. Вот также стародавняя "Катюша" звучит как новая в электронной фонограмме спектакля.
Здесь есть, что играть, еще и потому что сами персонажи всё время играют, демонстрируют себя, выступают, выкаблучиваются, истерят.
Самые демонстративные герои пьесы - два главных антагониста отец (Бессеменов) и пасынок (Нил). И это две главные актерские удачи спектакля - Илья Антоненко и Артем Губин. Идейные полюса - консервативный и прогрессивный, оказываются очень похожи - оба самоуверенные и нетерпимые. Они родственные души как раз тем, что оба играют в жизни, куражатся, показывают себя и навязывают себя окружающим. И у актеров есть сходство (в характере, в манере игры) - пусть это сходство не отца и сына, а братьев (актеры - ровесники), но это совершенно не мешает воспринимать конфликт, как возрастной.
Родные дети Бессеменова придавлены властным отцом, жену он в буквальном смысле под стол заталкивает, а вот пасынок унаследовал его характер в полной мере.
Впрочем, слабость Акулины, Петра и Татьяны (жены, сына и дочери) это тоже прекрасный материал для театральной игры. Под сильным давлением характер приобретает причудливые формы. В роли Петра чередуются три актера, а вот в роли Акулины одна актриса постоянно меняет маски, то прячется, то раскрывается.
Посторонние птицы, залетевшие в дом Бессеменова, тоже необыкновенно ярки и своеобразны. Перчихин, Тетерев, Кривцова, Цветаева - у каждого свой выход, свой голос, своя манера, яркое театральное оперение. Вот, например, Тетерев - певчий, у него Голос (и Александр Тонхилевич играет голосом и из этого весь характер выстраивает).
Игровая природа спектакля - попытки, примерки - подчеркнута и сценографией. Длинный стол (для застольного периода репетиций) тоже играет в спектакле. Он меняет положение в каждом из четырех действий - вдоль авансцены, в глубине сцены, вертикально (на попа), и наконец поперек сцены с выделением маленького столика (новое семейное гнездо - Нил и Поля). В пьесе мебель дома Бессеменова описывается как громоздкая, тяжелая, неподвижная (дети бьются о ее углы). Но ведь неподвижность, постоянство, устойчивость дома кажущаяся, он уже пришел в движение потому что почва, на которой стоит дом, уже сдвинулась.
Сосредоточившись на игре, на первом плане текста, на переходах от застольных репетиций к игре всерьез, на смене исполнителей ролей, на лихих отсебятинах и даже отсылках к «Кошке на раскаленной крыше», спектакль счастливым образом отстроился от тяжести, многословности пьесы, от ее "направления", от обличительного перста, нравоучительности и критики темного царства.
Но только к игре спектакль не сводится, постепенно там обнаруживается собственный второй план - предел игры, конец игры.
В финале Бессеменов остается один и вот когда ему уже не перед кем играть (домочадцы зрители разбежались кто куда), с него будто маска спадает, он выходит за пределы характера, за пределы текста, за пределы исторического периода - в ход идут собственные воспоминания, старые семейные фотографии.
На старых фотографиях вся семья в сборе и на сцене все участники спектакля собираются. Играя в разрушение дома Бессеменова актеры строят собственный дом. За пределами игры обнаруживаются твердое основание - семейные ценности, дом, коллектив, курс, труппа.
Самые лучшие студенческие спектакли на моей памяти были поставлены так, чтобы в финале выйти на мизансцену групповой фотографии.