Сопрано-убийца и потомки Чингисхана
*
”АТТИЛА”, А.Гама, МАРИИНСКИЙ ТЕАТР, СПб, 2010г. (6)
”ТОСКА”, П.Каран, МАРИИНСКИЙ ТЕАТР, СПб, 2007г. (8)
Главное вокальное впечатление от поездки в СПб - Мария Гулегина. Два контрастных персонажа - воинственная римлянка Одабелла и лирическая итальянка Флория. Правда с домогавшимися их мужчинами они поступили одинаково - зарезали.
Римлянка зарезала Аттилу кривым кинжалом и воздела кинжал вверх, а итальянка заколола Скарпиа ножом в форме креста и совершила над телом убитого нечто вроде погребального обряда со свечами - артистическая натура.
Такой способ убийства (крестом) изменил восприятие финала оперы - смерть возлюбленного Марио это расплата за грех человекоубийства. Не годится такая героиня, чтобы с нее Марию Магдалину рисовать (что и показано в первом действии спектакле, для картины позировала явно не Гулегина-Тоска, а ее соперница маркиза, волоокая блондинка).
В «Аттиле» был намного более сильный и ровный состав исполнителей. Абдразаков идеальный Аттила и вокально и актерски. И бэкграунд у него самый подходящий - мало того что родился на Волге (а по одной из версий имя Аттила происходит от тюркского названия этой реки - Атиль, Итиль), так еще и является прямым потомком Чингисхана (это написано на сайте Мариинского театра). Абдразаков и Гулегина выглядели очень харизматичной парой, достойными соперниками-партнерами. Если бы их брак увенчался успехом, эта пара могла бы править миром. Патриотично-оппозиционный римский генерал (Сулимский) имел более скромные амбиции (всего мира ему не надо, пусть его берет Аттила, а ему оставит милую Италию) и более скромный голос. Он был, что называется, на своем месте. Голос и амбиции соответствовали друг другу. После умеренно-патриотической арии сорвал заслуженные аплодисменты, но стало понятно, что с такими генералами участь Рима предрешена, убьют этого Аттилу придет другой, отказываешься от империи, потеряешь и маленькую родину.
Тенору Скороходову после Лоэнгрина спеть здесь не составляло большого труда (и роль маленькая и опера более чем вдвое короче). Пел он легко и звонко.
Состав был хорош, Гергиев за пультом, а общее театральное впечатление оказалось весьма средним. Режиссура иллюстративная, то есть совсем никакая. Музыка хоть и напоминала временами «Макбет» (следующую за «Аттилой» оперу Верди), но показалась простоватой и не охватывала и не захватывала.
От первого действия «Тоски» было то же впечатление, режиссер ничего не придумал, дирижер не вдохновился, к тому же голоса у партнеров Гулегиной были тусклые.
Все резко изменилось после первого антракта. Декорация второй части явным образом перенесла нас в Италию времен Муссолини сразу создала образ и задала тон. Кабинет начальника тайной полиции это тоже величественный храм (анти-храм, храм власти с золотым орлом на стене, который рифмовался и с золотым блеском платья Тоски и с блеском кинжала Одабеллы). Мрачный колорит вдохновил и оркестр и зрителей. С этого момента начался Театр (с большой буквы) и Музыка (с большой буквы). И охватило и захватило.
Жертвой сопрано в «Тоске» был другой «потомок Чингисхана». Монгол Ганбаатар в роли Скарпиа поначалу впечатлил лишь внешним обликом. А во втором действии прозвучал очень уверенно.
Только тенор был плох от начала до конца. Мавлянов в роли художника Марио внешне вписался в азиатский ансамбль, но вот голос его мне совсем не нравится. И публике тоже. Арию Тоски наградили овацией, а после арии Каварадосси не было ни одного хлопка. Но общего впечатления это уже не могло испортить, спектакль разогнался, оркестр выдал величественное траурное звучание.
Гулегина завершила римскую дилогию, забравшись на самую крышу Рима (крышу мира, а буквы ROMA с изнанки читались как AMOR). Сверкнула золотым одеянием и прыгнула (вниз? в небо?).
”АТТИЛА”, А.Гама, МАРИИНСКИЙ ТЕАТР, СПб, 2010г. (6)
”ТОСКА”, П.Каран, МАРИИНСКИЙ ТЕАТР, СПб, 2007г. (8)
Главное вокальное впечатление от поездки в СПб - Мария Гулегина. Два контрастных персонажа - воинственная римлянка Одабелла и лирическая итальянка Флория. Правда с домогавшимися их мужчинами они поступили одинаково - зарезали.
Римлянка зарезала Аттилу кривым кинжалом и воздела кинжал вверх, а итальянка заколола Скарпиа ножом в форме креста и совершила над телом убитого нечто вроде погребального обряда со свечами - артистическая натура.
Такой способ убийства (крестом) изменил восприятие финала оперы - смерть возлюбленного Марио это расплата за грех человекоубийства. Не годится такая героиня, чтобы с нее Марию Магдалину рисовать (что и показано в первом действии спектакле, для картины позировала явно не Гулегина-Тоска, а ее соперница маркиза, волоокая блондинка).
В «Аттиле» был намного более сильный и ровный состав исполнителей. Абдразаков идеальный Аттила и вокально и актерски. И бэкграунд у него самый подходящий - мало того что родился на Волге (а по одной из версий имя Аттила происходит от тюркского названия этой реки - Атиль, Итиль), так еще и является прямым потомком Чингисхана (это написано на сайте Мариинского театра). Абдразаков и Гулегина выглядели очень харизматичной парой, достойными соперниками-партнерами. Если бы их брак увенчался успехом, эта пара могла бы править миром. Патриотично-оппозиционный римский генерал (Сулимский) имел более скромные амбиции (всего мира ему не надо, пусть его берет Аттила, а ему оставит милую Италию) и более скромный голос. Он был, что называется, на своем месте. Голос и амбиции соответствовали друг другу. После умеренно-патриотической арии сорвал заслуженные аплодисменты, но стало понятно, что с такими генералами участь Рима предрешена, убьют этого Аттилу придет другой, отказываешься от империи, потеряешь и маленькую родину.
Тенору Скороходову после Лоэнгрина спеть здесь не составляло большого труда (и роль маленькая и опера более чем вдвое короче). Пел он легко и звонко.
Состав был хорош, Гергиев за пультом, а общее театральное впечатление оказалось весьма средним. Режиссура иллюстративная, то есть совсем никакая. Музыка хоть и напоминала временами «Макбет» (следующую за «Аттилой» оперу Верди), но показалась простоватой и не охватывала и не захватывала.
От первого действия «Тоски» было то же впечатление, режиссер ничего не придумал, дирижер не вдохновился, к тому же голоса у партнеров Гулегиной были тусклые.
Все резко изменилось после первого антракта. Декорация второй части явным образом перенесла нас в Италию времен Муссолини сразу создала образ и задала тон. Кабинет начальника тайной полиции это тоже величественный храм (анти-храм, храм власти с золотым орлом на стене, который рифмовался и с золотым блеском платья Тоски и с блеском кинжала Одабеллы). Мрачный колорит вдохновил и оркестр и зрителей. С этого момента начался Театр (с большой буквы) и Музыка (с большой буквы). И охватило и захватило.
Жертвой сопрано в «Тоске» был другой «потомок Чингисхана». Монгол Ганбаатар в роли Скарпиа поначалу впечатлил лишь внешним обликом. А во втором действии прозвучал очень уверенно.
Только тенор был плох от начала до конца. Мавлянов в роли художника Марио внешне вписался в азиатский ансамбль, но вот голос его мне совсем не нравится. И публике тоже. Арию Тоски наградили овацией, а после арии Каварадосси не было ни одного хлопка. Но общего впечатления это уже не могло испортить, спектакль разогнался, оркестр выдал величественное траурное звучание.
Гулегина завершила римскую дилогию, забравшись на самую крышу Рима (крышу мира, а буквы ROMA с изнанки читались как AMOR). Сверкнула золотым одеянием и прыгнула (вниз? в небо?).