Окончание отклика на лекцию Богомолова.
.
(начало - http://lev-semerkin.livejournal.com/483755.html )
Отрезок № 2. Театр-храм или театр-карнавал.
Во второй части упреки русскому театру конкретизированы. И все сарказмы оказываются до боли знакомы:
я не признаю театра. Она любит театр, ей кажется, что она
служит человечеству, святому искусству, а по-моему, современный театр - это
рутина, предрассудок. Когда поднимается занавес и при вечернем освещении, в
комнате с тремя стенами, эти великие таланты, жрецы святого искусства
изображают, как люди едят, пьют, любят, ходят, носят свои пиджаки; когда из
пошлых картин и фраз стараются выудить мораль - маленькую, удобопонятную,
полезную в домашнем обиходе; когда в тысяче вариаций мне подносят всё одно и
то же, одно и то же, одно и то же, - то я бегу и бегу…
У режиссера уже седина пробивается, а он своими словами пересказывает монолог юного Треплева из первого акта «Чайки», Треплева, который еще не понял, что "дело не в старых формах и не в новых формах". В теле вполне взрослого человека живет режиссер-подросток, вечный Треплев.
Но вот дальше Богомолов разворачивает из своих упреков очень интересную картину, противопоставляет две модели театра - театр-храм и театр-карнавал. При этом театр-храм идет от эмоции, а театр-карнавал от мысли. При этом театр-храм идет от коллективного, а театр-карнавал от индивидуального.
Русский театр религиозен - «служение святому искусству», у русского репертуарного театра свой устав, как у монастыря. Очень точно прозвучало сравнение русского театра с религиозной организацией, маленький театр - церквушка, там свой приход, свой батюшка. Большой театр - кафедральный собор. Богомолов видит, что эта модель опирается на русскую ментальность, на наши бескрайние горизонтальные просторы, взглядом не охватить, вот и строят вертикаль, не преодолеть в одиночку, вот и кучкуются, вот и коллективизм, соборность и в конечном итоге театр-дом (это ведь на самом деле псевдоним театра-храма).
Но только по Богомолову это неправильный театр (в неправильной стране). Театр не должен быть храмом, театр должен провоцировать.
Моё мнение - обе модели правильные. Пусть будет и то и другое - и театр храм и театр-карнавал. Только соотношение в благоустроенном обществе и благоустроенном театре должно быть такое - каждое воскресенье в храм, раз в год на карнавал. Карнавал каждую неделю это очень утомительно и уже не смешно, как в нашем современном телевизоре - юморина каждый день. Провокации каждый день это уже не провокации, это приедается и совершенно теряется предмет. А чего собственно переворачиваем, когда все перевернуто? Переворачивать можно нечто устойчивое.
Почему бы Богомолову не сказать - МОЙ театр не должен быть храмом, он должен быть провокационным, карнавальным, свободным, капустническим, лишенный комплексов и стыда. Тем более, что такой театр это не маниловские мечтания режиссера, такой театр уже есть, постановки Богомолова именно таковы.
Отрезок № 3. Яков Богомолов.
И тогда в третьей части лекции человек из аудитории задает вполне логичный опрос, а почему бы вам тогда не начать своё собственное театральное дело, не создать свою студию?
Ответ Богомолова короткий и резкий - НЕ ХОЧУ.
Вопрос на самом деле провокационный, подразумевается классический театральный путь школа-студия-театр, набрать курс, потом создать студию, следующим шагом будет тот самый театр-дом, и будешь в ответе за тех кого приручил, обременение, ответственность и «мир тебя поймает», конец свободе.
А потому выход один - валить из страны на запад. Все упреки Богомолова к театру на самом деле касались только русского театра, он это много раз оговаривал. Вот и еще одно пресечение с М.Давыдовой, постоянный епиходовский рефрен «за границей все давно уже в полной комплекции». Смотришь лекцию Богомолова и словно М.Давыдову читаешь, у них общая идеологическая платформа.
Забавно, что главным признаком европейскости режиссер считает обнажение актера на сцене (типично подростковый комплекс вуайера-эксгибициониста). А в уставе нашего театрального монастыря это не принято. Замечу от себя, даже когда по концепции обнажение требуется, как в «Детях солнца» Шапиро, его не будет, оно неуместно в храме.
Следующий сезон Богомолов планирует как переходный, а следующий за ним будет уже европейским
Яша (Любови Андреевне).
Здесь мне оставаться положительно невозможно.
(Оглядываясь, вполголоса.) Что ж там говорить, вы сами видите, страна
необразованная, народ безнравственный, притом скука, на кухне кормят
безобразно, а тут еще Фирс этот ходит, бормочет разные неподходящие слова.
И тут моя мысль сделала круг и вернулась к образу О.Бендера, если карнавального Монте-Кристо из Богомолова не выйдет, придется все же переквалифицироваться в управ-Домы.
=======
Кстати выяснилось, что для Богомолова идеал политика это Валерия Новодворская (тоже ведь карнавальный персонаж, провокатор). Он даже ставил ее тексты (в «Лир» включил, там ведь не только Шекспир, там Шекспир+Новодворская).
(начало - http://lev-semerkin.livejournal.com/483755.html )
Отрезок № 2. Театр-храм или театр-карнавал.
Во второй части упреки русскому театру конкретизированы. И все сарказмы оказываются до боли знакомы:
я не признаю театра. Она любит театр, ей кажется, что она
служит человечеству, святому искусству, а по-моему, современный театр - это
рутина, предрассудок. Когда поднимается занавес и при вечернем освещении, в
комнате с тремя стенами, эти великие таланты, жрецы святого искусства
изображают, как люди едят, пьют, любят, ходят, носят свои пиджаки; когда из
пошлых картин и фраз стараются выудить мораль - маленькую, удобопонятную,
полезную в домашнем обиходе; когда в тысяче вариаций мне подносят всё одно и
то же, одно и то же, одно и то же, - то я бегу и бегу…
У режиссера уже седина пробивается, а он своими словами пересказывает монолог юного Треплева из первого акта «Чайки», Треплева, который еще не понял, что "дело не в старых формах и не в новых формах". В теле вполне взрослого человека живет режиссер-подросток, вечный Треплев.
Но вот дальше Богомолов разворачивает из своих упреков очень интересную картину, противопоставляет две модели театра - театр-храм и театр-карнавал. При этом театр-храм идет от эмоции, а театр-карнавал от мысли. При этом театр-храм идет от коллективного, а театр-карнавал от индивидуального.
Русский театр религиозен - «служение святому искусству», у русского репертуарного театра свой устав, как у монастыря. Очень точно прозвучало сравнение русского театра с религиозной организацией, маленький театр - церквушка, там свой приход, свой батюшка. Большой театр - кафедральный собор. Богомолов видит, что эта модель опирается на русскую ментальность, на наши бескрайние горизонтальные просторы, взглядом не охватить, вот и строят вертикаль, не преодолеть в одиночку, вот и кучкуются, вот и коллективизм, соборность и в конечном итоге театр-дом (это ведь на самом деле псевдоним театра-храма).
Но только по Богомолову это неправильный театр (в неправильной стране). Театр не должен быть храмом, театр должен провоцировать.
Моё мнение - обе модели правильные. Пусть будет и то и другое - и театр храм и театр-карнавал. Только соотношение в благоустроенном обществе и благоустроенном театре должно быть такое - каждое воскресенье в храм, раз в год на карнавал. Карнавал каждую неделю это очень утомительно и уже не смешно, как в нашем современном телевизоре - юморина каждый день. Провокации каждый день это уже не провокации, это приедается и совершенно теряется предмет. А чего собственно переворачиваем, когда все перевернуто? Переворачивать можно нечто устойчивое.
Почему бы Богомолову не сказать - МОЙ театр не должен быть храмом, он должен быть провокационным, карнавальным, свободным, капустническим, лишенный комплексов и стыда. Тем более, что такой театр это не маниловские мечтания режиссера, такой театр уже есть, постановки Богомолова именно таковы.
Отрезок № 3. Яков Богомолов.
И тогда в третьей части лекции человек из аудитории задает вполне логичный опрос, а почему бы вам тогда не начать своё собственное театральное дело, не создать свою студию?
Ответ Богомолова короткий и резкий - НЕ ХОЧУ.
Вопрос на самом деле провокационный, подразумевается классический театральный путь школа-студия-театр, набрать курс, потом создать студию, следующим шагом будет тот самый театр-дом, и будешь в ответе за тех кого приручил, обременение, ответственность и «мир тебя поймает», конец свободе.
А потому выход один - валить из страны на запад. Все упреки Богомолова к театру на самом деле касались только русского театра, он это много раз оговаривал. Вот и еще одно пресечение с М.Давыдовой, постоянный епиходовский рефрен «за границей все давно уже в полной комплекции». Смотришь лекцию Богомолова и словно М.Давыдову читаешь, у них общая идеологическая платформа.
Забавно, что главным признаком европейскости режиссер считает обнажение актера на сцене (типично подростковый комплекс вуайера-эксгибициониста). А в уставе нашего театрального монастыря это не принято. Замечу от себя, даже когда по концепции обнажение требуется, как в «Детях солнца» Шапиро, его не будет, оно неуместно в храме.
Следующий сезон Богомолов планирует как переходный, а следующий за ним будет уже европейским
Яша (Любови Андреевне).
Здесь мне оставаться положительно невозможно.
(Оглядываясь, вполголоса.) Что ж там говорить, вы сами видите, страна
необразованная, народ безнравственный, притом скука, на кухне кормят
безобразно, а тут еще Фирс этот ходит, бормочет разные неподходящие слова.
И тут моя мысль сделала круг и вернулась к образу О.Бендера, если карнавального Монте-Кристо из Богомолова не выйдет, придется все же переквалифицироваться в управ-Домы.
=======
Кстати выяснилось, что для Богомолова идеал политика это Валерия Новодворская (тоже ведь карнавальный персонаж, провокатор). Он даже ставил ее тексты (в «Лир» включил, там ведь не только Шекспир, там Шекспир+Новодворская).