Одни только производственные ограничения исключали возможность крупного вторжения в 1942 году
В конце июня 1942 года пресса Соединенных Штатов и Великобритании вторила русским призывам открыть второй фронт. Для профессионального военного это было тревожащим обстоятельством не в силу какого-либо расхождения со здравым смыслом, а ввиду нетерпеливости общественности, которая ясно демонстрировала полное непонимание всех проблем, связанных с открытием второго фронта, в частности того, что потребуется определенное время, прежде чем такие операции могут быть предприняты. Пока не будет осознана грандиозность этих проблем, любое описание того, что происходило в последующие два года, останется бессмысленным и непонятным. Чтобы помочь разобраться в этом, я приведу некоторые статистические данные.
Когда 6 июня 1944 года началось фактическое вторжение в Северо-Западную Европу, в Англии находились готовые для ввода в действие: 17 дивизий Британской империи, в том числе три канадские; 20 американских дивизий; французская дивизия; польская дивизия; 5049 истребителей; 3467 тяжелых бомбардировщиков; 1645 средних и легких бомбардировщиков и бомбардировщиков-торпедоносцев; 698 других боевых самолетов; 2316 транспортных самолетов; 2591 планер; 233 крупных танко-десантных корабля, способных выгружать танки и другие тяжелые машины непосредственно на берег; 835 малых танко-десантных кораблей; 6 линкоров и мониторов; 22 крейсера; 93 эсминца; 159 более мелких боевых кораблей без торпедных катеров и минных заградителей; 255 минных тральщиков.
Перечисленные здесь боевые самолеты - это те, что входили в состав эскадрилий. Общее число десантно-высадочных кораблей, судов торгового флота и боевых кораблей превышало 6 тыс. Сюда не входили плавающие автомобили или плавающие танки.
Имелись также крупные контингента специальных войск, транспортных частей, наземных команд обслуживающих подразделений. Наземные, морские и воздушные силы союзников, выделенные в состав экспедиционных войск на день вторжения, составляли 2876439 офицеров и солдат. Кроме того, в Соединенных Штатах находилась 41 дивизия, готовая отправиться в Европу со всем боевым вооружением и средствами материально-технического обеспечения по мере того, как английские порты и те, что будут захвачены на континенте, смогут принять их. В дополнение ко всему этому десять дивизий, некоторые из них французские, предусматривалось включить в общее наступление со средиземноморского участка. Некоторые наиболее важные и существенные виды боевого вооружения и оснащения прибыли только в мае 1944 года, накануне вторжения.
А теперь рассмотрим положение, которое сложилось к июню 1942 года.
Соединенные Штаты только принимались за дело мобилизации и обучения своих вооруженных сил. В Северной Ирландии находились только 34-я дивизия, 1-я бронетанковая дивизия и небольшие подразделения американских ВВС. Все они еще не прошли полный курс военного обучения. Основная масса боевой техники, необходимая флоту, сухопутным войскам и авиации для осуществления вторжения, еще не была произведена вообще.
Некоторые типы десантно-высадочных судов продолжали находиться в стадии проектирования.
Уже одни только производственные ограничения исключали какую-либо возможность крупного вторжения в 1942 году или в начале 1943 года. Действительно, вскоре стало ясно, что, пока все американское и английское производство практически не будет переключено на обеспечение вторжения в Европу, эта операция не может состояться раньше начала 1944 года.
Но эти моменты нельзя было разъяснять широкой общественности, ибо противник узнал бы слишком много о наших планах и трудностях на пути к вторжению, а мы стремились как можно дольше лишать его какого-либо доступа к такой информации. И когда наши стратеги на родине кричали о робости, промедлении и нерешительности, мы, по крайней мере, надеялись, что нацисты также переоценивали наши возможности того времени.
В американском штабе все более усиливались сомнения относительно возможности предпринять мощное наступление ранней весной 1943 года, а поскольку было бы исключительно рискованно осуществлять крупную операцию через Ла-Манш осенью, то мы стали склоняться к мысли, что вторжение в крупных масштабах, вероятно, будет можно начать не раньше чем весной 1944 года.
Это была горькая реальность. Она была горька для нас самих, для нашего комитета начальников штабов и тем более для политических руководителей двух стран: ведь они не только несли на своих плечах всю тяжесть руководства усилиями промышленности по выпуску кораблей и орудий, танков и самолетов, проведения мобилизации миллионов людей, но и были обязаны обеспечивать высокое моральное состояние гражданского населения в течение всего подготовительного периода. К тому же большинство, причин этих задержек не могло быть объяснено народу, ибо публичное их объяснение означало бы раскрытие наших собственных слабостей в тот период, а это, в свою очередь, породило бы усиление подавленности и уныния, которые и без того широко распространились под воздействием быстрых успехов японцев и неудач, постигших английские войска в песчаных пустынях в начале лета.
Для комитета начальников штабов было очевидно, что никакое существенное вторжение в Западную Европу в 1942 году невозможно. Мы держали генерала Маршалла в курсе этих выдвигаемых доводов главным образом путем устных донесений через доверенных штабных офицеров. В середине июля 1942 года генерал Маршалл и адмирал Кинг прибыли в Лондон, чтобы встретиться с членами английского комитета начальников штабов. При обсуждении плана совместных действий им предстояло учитывать следующие факторы:
1) Согласованная крупная стратегическая операция армий Великобритании и Соединенных Штатов не может быть предпринята до конца 1943 года из-за отсутствия сил и средств, а поскольку конец 1943 года был бы наиболее неблагоприятным временем для начала такой кампании, то предполагаемый день «Д», если не произойдет каких-либо непредвиденных, радикальных изменений в обстановке, может быть отложен до весны 1944 года.
2) Россия упорно требует начать наступательные действия Великобритании и Соединенных Штатов в течение 1942 года, и существует реальная опасность того, что если не будет сделан такой шаг, то на русском фронте могут возникнуть самые серьезные осложнения.
3) Реакция в Соединенных Штатах, в Великобритании и во всех оккупированных странах Европы может оказаться резко отрицательной, если не будут осуществлены какие-либо позитивные действия в 1942 году.
4) Но какие бы ни были предприняты в 1942 году действия, они должны быть значительно меньших масштабов, чем рассматриваемое вторжение в Европу, и, насколько это возможно, не должны серьезно сказаться на программе промышленного производства и на подготовительных [86] мероприятиях, которые будут осуществляться для проведения заключительной крупной операции.
5) Президент дал особое указание американскому комитету начальников штабов предпринять в 1942 году какую-либо наступательную операцию сухопутных войск в Европейской зоне.
Дуайт Эйзенхауэр «Крестовый поход в Европу»