Они верили в Японию и наносили удар ради нее своими жизнями
27 октября, через 10 дней после того, как первый американский солдат высадился на Филиппинах, Императорская ставка выпустила следующее историческое коммюнике:
«25 октября 1944 года в 10.45 в 30 милях на юго-восток от острова Сулауан, Филиппины, отряд «Сикисима» Корпуса специальных атак камикадзэ сумел произвести внезапную атаку против вражеского оперативного соединения, включающего 4 авианосца. 2 самолета специальных атак вместе спикировали на один авианосец, вызвав большие пожары и взрывы, что, вероятно, привело к гибели корабля. Третий самолет спикировал на другой авианосец, вызвав огромный пожар. Четвертый самолет спикировал на крейсер, вызвав ужасный взрыв, вскоре после которого корабль затонул».
Таким было громогласное появление камикадзэ. Первой самоубийственной операцией командовал лейтенант Юкио Секи, который вылетел во главе 5 «Зеро», каждый из которых нес 250-кг бомбу. Сам Секи был пилотом-бомбардировщиком, который имел менее 300 часов налета. Остальные пилоты были ничуть не опытнее. Однако из всей пятерки только один самолет промахнулся по цели.
Пилотов-камикадзэ сопровождали 4 истребителя «Зеро». Позднее я узнал, что группой сопровождения командовал мой друг Хироёси Нисидзава, который к этому времени стал уоррент-офицером. Нисидзава умело уклонился от столкновения с более чем 20 «Хеллкэтами» и провел свои 9 самолетов сквозь сильную грозу к вражескому флоту.
После того как 5 камикадзэ спикировали на цель, Нисидзава благополучно вернул свое звено прикрытия на авиабазу Мабалакат на острове Себу и доложил о потрясающем успехе операции.
Буквально все морские летчики начали говорить об этой беспрецедентной атаке. В ходе ее были получены невероятные, которые резко отличались от катастрофического провала на Иводзиме. Как летчик-истребитель, я никогда не одобрял самоубийственных атак, однако нельзя было отрицать, что американский флот у Филиппин получил сильнейший удар. Даже я был вынужден признать, что таранные атаки стали нашим единственным средством борьбы с американскими кораблями.
С этого дня слово «камикадзэ» приобрело совершенно новое значение. Мы знали, что каждый раз, когда самолеты камикадзэ отрываются от земли, наши летчики идут на смерть. Многие из них так и не долетели до цели. Их сбивали вражеские перехватчики, их уничтожал шквал зенитного огня с американских кораблей.
Но те, кто прорвался сквозь все преграды, пикировал с неба подобно ангелу мщения. Иногда у самолета были оторваны крылья, иногда он был весь охвачен пламенем, и все равно они таранили цель. Один за другим, иногда парами, часто шестерками и даже десятками, они в последний раз с ревом проносились по взлетной полосе и улетали к своей цели.
Камикадзэ придали нам новую силу. Их эффективность была совершенно очевидной. Вражеские военные корабли и транспорты, до сих пор неуязвимые для наших атак из-за своей колоссальной огневой мощи, теперь превращались в пылающие костры, оглашаемые истошными криками людей. Камикадзэ вспарывали авианосцы от носа до кормы, потопив их больше, чем все наши остальные системы оружия. Они раскалывали на куски крейсера и эсминцы, беря с противника страшную плату.
Противнику казалось, что наши люди совершают самоубийство, что они бесполезно отдают свои жизни. Вероятно, американцы и другие жители стран Запада так до конца и не сумеют понять: наши люди не считали, что они бесполезно отдают свои жизни. Более того, началось массовое вступление добровольцев в корпус камикадзэ.
Это не было самоубийство! Эти люди, молодые и старые, погибали не напрасно. Каждый самолет, который врезался во вражеский корабль, был ударом в защиту нашей страны. Каждая бомба, которую камикадзэ доставлял в топливные цистерны гигантского авианосца, означала гибель множества людей и уничтожение множества самолетов, которые уже никогда не смогут бомбить нашу родину.
Эти люди имели веру. Они верили в Японию и наносили удар ради нее своими жизнями. Это была дешевая цена: жизнь одного человека за жизни сотен или даже тысяч. Наша страна больше не могла поддерживать свою силу обычными атаками. Мы больше просто не обладали достаточной для этого мощью. И люди, каждый из них, совсем не умирали. Их душа возрождалась заново.
Но, как это уже было не раз, всё это было слишком мало и слишком поздно. Даже огромные потери, которые наносили камикадзэ, не могли остановить чудовищную мощь, собранную американцами. У них было слишком много кораблей, самолетов, пушек и людей.
Вероятно, наши летчики, поднимавшиеся в небо в последний раз, сознавали это. Трудно поверить, что те люди, которые летели в качестве камикадзэ, не осознавали безнадежности военного положения Японии.
Однако они не размышляли и не колебались. Они поднимали в воздух свои нагруженные бомбами самолеты и умирали за свою страну.
Сакаи Сабуро; Кайдин, Мартин; Сайто, Фред «Самурай!»