Записка генерального консула по Армянскому вопросу
29 марта 1883 г.
В силу исторического хода событий Эчмиадзин перешел во власть России. Приобретение это, выражавшее включение эчмиадзинского патриаршего престола в пределы России и вступление армянского католикоса, канонически признаваемого армяно-григорианской церковью архипастырем всего армянского народа, в ряды подданных ее Государя, не могло не возбудить, относительно будущего нашего влияния среди армян малоазиатской Турции. К сожалению, многие причины помешали осуществлению возникших надежд. В общем причины эти были двоякого рода - внутренние и внешние - первые из них, заключались преимущественно в недостаточно выяснившейся постановке наших отношений к эчмиадзинскому католикосу, что имело прямым последствием ложное понимание ими своего положения в отношении русской правительственной власти.
Вторые, так сказать, причины внешние, более всего обусловливались общим характером пережитых Россией в продолжении последних 50-ти лет политических событий (Крымская война 50-х годов, польское восстание , минувшая война 1877-78 гг. с заключительным ее актом - Берлинским конгрессом и прочие). Не только главнейшая пружина первоначального тяготения к России малоазиатских армян, - гнет турецкой власти, - все более и более ослабевавший, превратился теперь скорее в фикцию, в наше время ловко эксплуатируемую известной армянской средой для целей, не имеющих ничего общего с политическими интересами России, но мог даже возникнуть такой факт, как тайно принятое на себя англичанами протекторатство. Мало азиатских владений Турции, наводнение этой части британскими агентами и серьезные попытки, обещанием реформ и осязательным покровительством склонить на свою сторону надежды и симпатии армян. Египетские события конечно на время отодвинули происки англичан в Малой Азии на второй план, но едва ли можно сомневаться, что как только дела на берегах Нила предоставят Англии большую свободу действий, она не преминет возобновить свои старания в Малой Азии с: прежней энергией и настойчивостью.
Вторым, не менее важным фактором в изменении прежних отношений армянской народности к России, несомненно явилось господствовавшее в последнее время увлечение идеей возрождения народности и тесно связанное с ним стремление их к политическому обособлению. Россия приносила с своей стороны не малую дань последней идее, несмотря на то, что ей самой пришлось испытать в шестидесятых годах всю тягость оборотной стороны подобного увлечения. Везде, где по географическим условиям армянская национальность поставлена в более близкое соприкосновение с Западом, как например в европейской Турции, а также отчасти и на Кавказе, с руководящими центрами в Константинополе и в Тифлисе, она не могла не подчиниться до известной степени преобладавшим на Западе политическим теориям и не проявить известных стремлений, долженствовавших неизбежно отразиться и на деятельности двух главнейших представителей армянской народности, именно константинопольского армяно-григорианского патриарха и нашего эчмиадзинского католикоса. Если в Константинополе деятельность патриархата должна была быть преимущественно направлена к тому, чтобы с помощью западных держав попытаться проложить и подготовить путь к воссозданию политической независимости армян в Малой Азии, то в свою очередь нельзя было не заметить, что влияние идеи народного возрождения отразилось в деятельности эчмиадзинских католикосов, в стремлении их присоединить к чисто духовной их роли, более или менее независимой светской власти, несогласной с достоинством нашего правительства и идущей вразрез с элементарными требованиями политических наших интересов.
Записка генерального консула в Эрзеруме А. Даннета по Армянскому вопросу, в частности о кандидатах на эчмиадзинский престол.
В силу исторического хода событий Эчмиадзин перешел во власть России. Приобретение это, выражавшее включение эчмиадзинского патриаршего престола в пределы России и вступление армянского католикоса, канонически признаваемого армяно-григорианской церковью архипастырем всего армянского народа, в ряды подданных ее Государя, не могло не возбудить, относительно будущего нашего влияния среди армян малоазиатской Турции. К сожалению, многие причины помешали осуществлению возникших надежд. В общем причины эти были двоякого рода - внутренние и внешние - первые из них, заключались преимущественно в недостаточно выяснившейся постановке наших отношений к эчмиадзинскому католикосу, что имело прямым последствием ложное понимание ими своего положения в отношении русской правительственной власти.
Вторые, так сказать, причины внешние, более всего обусловливались общим характером пережитых Россией в продолжении последних 50-ти лет политических событий (Крымская война 50-х годов, польское восстание , минувшая война 1877-78 гг. с заключительным ее актом - Берлинским конгрессом и прочие). Не только главнейшая пружина первоначального тяготения к России малоазиатских армян, - гнет турецкой власти, - все более и более ослабевавший, превратился теперь скорее в фикцию, в наше время ловко эксплуатируемую известной армянской средой для целей, не имеющих ничего общего с политическими интересами России, но мог даже возникнуть такой факт, как тайно принятое на себя англичанами протекторатство. Мало азиатских владений Турции, наводнение этой части британскими агентами и серьезные попытки, обещанием реформ и осязательным покровительством склонить на свою сторону надежды и симпатии армян. Египетские события конечно на время отодвинули происки англичан в Малой Азии на второй план, но едва ли можно сомневаться, что как только дела на берегах Нила предоставят Англии большую свободу действий, она не преминет возобновить свои старания в Малой Азии с: прежней энергией и настойчивостью.
Вторым, не менее важным фактором в изменении прежних отношений армянской народности к России, несомненно явилось господствовавшее в последнее время увлечение идеей возрождения народности и тесно связанное с ним стремление их к политическому обособлению. Россия приносила с своей стороны не малую дань последней идее, несмотря на то, что ей самой пришлось испытать в шестидесятых годах всю тягость оборотной стороны подобного увлечения. Везде, где по географическим условиям армянская национальность поставлена в более близкое соприкосновение с Западом, как например в европейской Турции, а также отчасти и на Кавказе, с руководящими центрами в Константинополе и в Тифлисе, она не могла не подчиниться до известной степени преобладавшим на Западе политическим теориям и не проявить известных стремлений, долженствовавших неизбежно отразиться и на деятельности двух главнейших представителей армянской народности, именно константинопольского армяно-григорианского патриарха и нашего эчмиадзинского католикоса. Если в Константинополе деятельность патриархата должна была быть преимущественно направлена к тому, чтобы с помощью западных держав попытаться проложить и подготовить путь к воссозданию политической независимости армян в Малой Азии, то в свою очередь нельзя было не заметить, что влияние идеи народного возрождения отразилось в деятельности эчмиадзинских католикосов, в стремлении их присоединить к чисто духовной их роли, более или менее независимой светской власти, несогласной с достоинством нашего правительства и идущей вразрез с элементарными требованиями политических наших интересов.
Записка генерального консула в Эрзеруме А. Даннета по Армянскому вопросу, в частности о кандидатах на эчмиадзинский престол.