(no subject)
Быть молодой мамой подрастающего ребенка, а вернее уже юноши, непросто.
Оно, конечно, и ему непросто далеко. Первые шаги в социализации и в построении своего жизненного пути ой, какие страшные по умолчанию, а уж когда есть объективные трудности (привет маминой сосудистой и эндокрийной генетике), изнутри это, наверное, воспринимается как ад.
Пару лет назад умные люди сказали мне, что моя задача "хоть тушкой, хоть чучелком" не потерять контакт! А чем дальше, тем страшнее этот контакт удерживать. Ты фактически оказываешься в окружении своего опыта, и тут еще вопрос, кто раньше потеряет адекватность. Флешбэки, товарищи, можно поймать ох какие яркие! А если попутать свои берега, то как провести сына на его? Как научить пользоваться веслом оказавшегося в лодке посреди озера ребенка, если свой собственный опыт, забытый и забитый в сны, в набат кричит, сподвигая тебя убежать куда-нибудь в далекие дали, авось само рассосется, стоит только понизить уровень критичности? И как не вывернуть ребенка на свои берега, которые вовсе не его?
Как хочется дать простые уже отработанные решения, как услужливо память подсовывает оценку старой своей ситуации через призму минувших 20 лет вместо реальной картины ситуации сына!
И как порой тяжело ребенку признаваться в том, что я тоже боялась, тоже ленилась, тоже проваливалась. Психика затирает градус тех переживаний (лишь отголоски их хранят дневники), результат же ты помнишь. И кажется, что ну я же прошла, я же не сломалась, а он сильнее и лучше меня - значит, он сможет. И ты злишься, что оно не получается, злишься на ребенка, потому что единственным объяснением тебе кажется его зловредность и лень.
Он ценит свои эмоции гораздо выше, чем я, он не насилует чувства для сиюминутной выгоды и очередного шага вперед. С высоты 20 лет понимаешь, что это правильно. Нельзя обиду перерабатывать в злость, страх в решительность: исковерканные эмоции не проходят, они остаются, и ты следующие 20 лет при воспоминании о какой-то секундной слабости, прежде чем сознание посмеётся над этим, в холодном поту ищешь на руке лет 15 неносимые часы, чтобы вернуть себя в настоящее.
Как научить целеустремленности, если ты точно знаешь, что ради этого придется отказаться от настоящего? Как удержаться от насаждения своих решений, если ты точно знаешь, что это работало с тобой, а ребенок или не хочет слушать, или вовсе в открытую крутит пальцем у виска?
И самое главное: ты точно знаешь, что сейчас на тебе висит ответственность не только за твою собственную адекватность и социальность, но и за адекватность и социальность молодого человека, чьи взгляды, привычки и оценки расходятся с твоими как магнитные линии Солнца при вспышке. И искрит при этом также не по-детски, а от остроты аттракциона окружающие всерьез окапываются в ближайшем бомбоубежище.
Спасает лишь то, что в буквах Зю, в которые мы сворачиваем друг друга, стоять неудобно обоим, и приходится спокойно и медленно вдвоем разбираться, где тут чей корень, а где тут чья ветка кому какой фрукт сбила. И чем честнее в этом процессе взрослый, тем как ни странно больше эффекта. Только вот честность эта дается очень дорого, потому что самой тебе приходится доставать и рассматривать то, что память услужливо прячет. И это страшно и больно!
Оно, конечно, и ему непросто далеко. Первые шаги в социализации и в построении своего жизненного пути ой, какие страшные по умолчанию, а уж когда есть объективные трудности (привет маминой сосудистой и эндокрийной генетике), изнутри это, наверное, воспринимается как ад.
Пару лет назад умные люди сказали мне, что моя задача "хоть тушкой, хоть чучелком" не потерять контакт! А чем дальше, тем страшнее этот контакт удерживать. Ты фактически оказываешься в окружении своего опыта, и тут еще вопрос, кто раньше потеряет адекватность. Флешбэки, товарищи, можно поймать ох какие яркие! А если попутать свои берега, то как провести сына на его? Как научить пользоваться веслом оказавшегося в лодке посреди озера ребенка, если свой собственный опыт, забытый и забитый в сны, в набат кричит, сподвигая тебя убежать куда-нибудь в далекие дали, авось само рассосется, стоит только понизить уровень критичности? И как не вывернуть ребенка на свои берега, которые вовсе не его?
Как хочется дать простые уже отработанные решения, как услужливо память подсовывает оценку старой своей ситуации через призму минувших 20 лет вместо реальной картины ситуации сына!
И как порой тяжело ребенку признаваться в том, что я тоже боялась, тоже ленилась, тоже проваливалась. Психика затирает градус тех переживаний (лишь отголоски их хранят дневники), результат же ты помнишь. И кажется, что ну я же прошла, я же не сломалась, а он сильнее и лучше меня - значит, он сможет. И ты злишься, что оно не получается, злишься на ребенка, потому что единственным объяснением тебе кажется его зловредность и лень.
Он ценит свои эмоции гораздо выше, чем я, он не насилует чувства для сиюминутной выгоды и очередного шага вперед. С высоты 20 лет понимаешь, что это правильно. Нельзя обиду перерабатывать в злость, страх в решительность: исковерканные эмоции не проходят, они остаются, и ты следующие 20 лет при воспоминании о какой-то секундной слабости, прежде чем сознание посмеётся над этим, в холодном поту ищешь на руке лет 15 неносимые часы, чтобы вернуть себя в настоящее.
Как научить целеустремленности, если ты точно знаешь, что ради этого придется отказаться от настоящего? Как удержаться от насаждения своих решений, если ты точно знаешь, что это работало с тобой, а ребенок или не хочет слушать, или вовсе в открытую крутит пальцем у виска?
И самое главное: ты точно знаешь, что сейчас на тебе висит ответственность не только за твою собственную адекватность и социальность, но и за адекватность и социальность молодого человека, чьи взгляды, привычки и оценки расходятся с твоими как магнитные линии Солнца при вспышке. И искрит при этом также не по-детски, а от остроты аттракциона окружающие всерьез окапываются в ближайшем бомбоубежище.
Спасает лишь то, что в буквах Зю, в которые мы сворачиваем друг друга, стоять неудобно обоим, и приходится спокойно и медленно вдвоем разбираться, где тут чей корень, а где тут чья ветка кому какой фрукт сбила. И чем честнее в этом процессе взрослый, тем как ни странно больше эффекта. Только вот честность эта дается очень дорого, потому что самой тебе приходится доставать и рассматривать то, что память услужливо прячет. И это страшно и больно!