Про мой военный мир.
Это чудовищно страшно. Быть парализованным воем сирен воздушной тревоги, передвигаясь под глухие звуки работы ПВО, словно рыба в аквариуме с манной кашей вместо воды...
Я не знаю, что с многими моими друзьями, близкими, я не знаю. что с моими домом.
Мозг перестал воспринимать время: семь дней тянулись словно месяц.
И каждый раз засыпаешь с мыслью, что если снаряд ранним утром расхерачит твое нынешнее убежище, то хотя бы умрёшь ты быстро и во сне.
А самое страшное - видеть, как отворачивается от тебя Россия.
Я разговариваю на русском, у меня русские корни, я всей душой ее люблю...
И хочу продолжать любить...
Но как же сложно.
Больно, когда видишь как в российских новостях выкручивают действительность.
Как твоя вторая родина этому верит, успокаивая себя, что всё не так плохо в этой вашей Украине.
Наверное потому, что за вашими окнами не воет по пять раз на день сирена, не выворачивает на изнанку авиаударами жилые дома, кварталы, больницы, школы, а обстрелы на дорогах из баллистических ракет не препятствуют автомобильному движению.
Я не знаю, что с многими моими друзьями, близкими, я не знаю. что с моими домом.
Мозг перестал воспринимать время: семь дней тянулись словно месяц.
И каждый раз засыпаешь с мыслью, что если снаряд ранним утром расхерачит твое нынешнее убежище, то хотя бы умрёшь ты быстро и во сне.
А самое страшное - видеть, как отворачивается от тебя Россия.
Я разговариваю на русском, у меня русские корни, я всей душой ее люблю...
И хочу продолжать любить...
Но как же сложно.
Больно, когда видишь как в российских новостях выкручивают действительность.
Как твоя вторая родина этому верит, успокаивая себя, что всё не так плохо в этой вашей Украине.
Наверное потому, что за вашими окнами не воет по пять раз на день сирена, не выворачивает на изнанку авиаударами жилые дома, кварталы, больницы, школы, а обстрелы на дорогах из баллистических ракет не препятствуют автомобильному движению.