(no subject)
"Еду в вагоне метро. Напротив сидят бабушка с внуком. Внуку от силы шесть. Бабушка чего-то рассказывает ему - нудно, визгливо, поучительно. Будто слова в мозг вколачивает. Внук какое-то время слушает, потом, махнув рукой, пересаживается ко мне.
- Денис, вернись! - трубит бабушка.
- А вот и нет! - отрезает Денис.
Едем дальше. Я играю в телефоне, Денис с интересом наблюдает. Улучив те редкие несколько секунд, когда в вагоне относительная тишина, звонко объявляет:
- Бабуль, ты говорила, что в компьютерные игры только дебилы играют. А эта тётя играет!
Раздаются смешки. Бабушка наливается свекольным цветом.
- Так я и есть дебил, - улыбаюсь я мальчику.
Он несколько секунд с любопытством меня разглядывает. Вздыхает.
- Да? Ну тогда ладно. Играй.
Это я к тому, что вчера получила в личку сообщение, начинающееся со слов: «Как я рада, что могу написать небожителю».
Раз я небожитель, вот вам ещё история.
Двадцать лет назад в этот день в Москве стояла такая жара, что асфальт плавился. К счастью, ближе к вечеру зной немного спал, я надела красивое платье, напялила первые в жизни чулки на ажурной резинке и пошла справлять день рождения моей начальницы О.Ф.
Чулки продержались ровно семь этажей. Как только я вышла во двор, они стали сползать. Я подхватила их за резинки, добежала до соседнего подъезда, подтянула до пупа и двинулась дальше. Но чулки снова поползли вниз. Пришлось метнуться в следующий подъезд, и, воровато оглядываясь и чертыхаясь, приводить себя в порядок.
Вдруг, напугав меня до смерти, в подъезд ввалилась наша запыхавшаяся соседка.
- Сползают? - Выдохнула она.
- Аха!
- А я-то думаю, чего это ты как ошпаренная по двору бегаешь. Еле догнала. Ты это, выверни резинку и поплюй на силиконовую полоску. Крепко будет держаться.
Я безропотно вывернула резинку, пригорюнилась:
- Легко сказать - поплюй. А как попасть? Был бы позвоночник гуттаперчевый…
Соседка удивлённо вытаращилась:
- Палец послюнявь!
Я сделала, как она велела. Обратно натянула чулки.
- Иди, - хмыкнула соседка. - Не бойся, не сползут.
Не соврала. Чулки держались, словно приклеенные. А соседка потом меня так и называла - горе гуттаперчевое.
Ну и, как говорится, чтобы оставил надежду всяк сюда входящий.
Однажды мне нужно было написать очень важное письмо. Тщательно его составила, раз сто перепроверила, удостоверилась, что всё в порядке, отправила. И только когда получила ответ, заметила, что в слове «ваша» пропустила «а». Подпись моя под этим скрупулёзно составленным письмом выглядела так: «Вша Н. Абгарян».
Наринэ Абгарян.