Ложки-то нашлись...
Кошак - для настроения.
Всё-таки шкрябает и шкрябает на сердце ещё с четверга одна история.
Вышло так: в прошлый понедельник шеф загрузил всех заданиями, потому мне надо было одновременно делать полосу "ЗиП", искать новости и шурушить что-то для рубрики "Обратная связь".
И я позвонила в следственный отдел для-ради какой-нибудь информации в полосу "ЗиП" - одно резонансное убийство было на днях, интересные факты в расследовании, так что я )про себя) надеялась, что мне разрешат пообщаться со следователем, который ведёт это дело, чтобы получился хороший материал.
Одна беда: зам начальника отдела был в длительной командировке, но он наказал мне "в случае чего" звонить на рабочий телефон начальника, а тот поможет и подскажет.
Что я и сделала.
Начальник призадумался.
-Ну, какие у нас новости? Разве вот на днях была годовщина следственного комитета РФ как отдельной структуры...
Я подумала, что дата уже прошла, собственно, но в колонку новостей пойдёт.
Начальник в трёх предложениях наговорил мне то, что он имеет сказать по этому поводу.
Я рискнула спросить про криминальные новости.
-Да нет у нас ничего интересного, - сказал начальник. Разговаривать он явно был не расположен.
Я спросила про то самое убийство.
-Ой, ну что там интересного? - спросил он.
Я сказала что. Хотя бы то, что к расследованию привлекли служебного пса.
-Вот у собачки и берите интервью, - сказал начальник. Кажется, он обиделся за своих сотрудников.
Я меланхолически сообщила, что с собачкой обязательно пообщаюсь, но хотелось бы поговорить, собственно, с профессионалом своего дела, который... собачке несколько помог.
-Давайте позже, - сказал начальник почти вежливо. - А текст мне скиньте, пожалуйста. Электронный адрес вам секретарь продиктует, я его не помню.
Я созвонилась с секретарём и взяла адрес. Потом я набросала информацию и отправила её в СО.
После чего набрала начальника.
-Уже прислали? - обрадовался он. - Сейчас посмотрю, перезвоните минут через десять.
Говорил он вполне любезно, и я пообещала перезвонить.
Но через десять (и двадцать, и тридцать минут) телефон начальника не отвечал.
-Брось ты его, Лен, - сказала Ленка. - Ты же не обязана с ним согласовывать каждый шаг?
-Не обязана. Но я обещала.
Я продолжала набирать начальника и параллельно переделала кучу дел.
Наконец он снял трубку.
-А почему вы не связались с секретарём? - удивился он, когда я напомнила, что жду согласования текста. Я сказала, что так как обсуждала вопрос с ним, надеюсь и ответ услышать от него.
-Да? - непонятно спросил он. - Пожалуйста, свяжитесь с секретарём. Мне просто очень некогда сейчас.
Мы пожелали друг другу всего доброго, и я опять позвонила в приёмную.
Девушка обрадовала меня, что всё в порядке, начальник доволен (мне-то какое дело до чужого начальника?).
-А когда будет напечатано? - спросила она.
-Завтра, - сказала я. - Впрочем, могут быть непредвиденные обстоятельства, вы понимаете. Тогда могут снять и поставить что-то другое.
Девушка сказала, что она всё понимает.
-Тогда мы опубликуем в другом номере, - сказала я.
Девушка горячо поблагодарила, и я, наконец, смогла заняться чем-то другим.
Как выяснилось, я как в воду глядела: новость почему-то не пошла. Я этот момент не отследила и обнаружила "пропажу" только в среду вечером (когда и так была не в духе, очередное невыполнимое задание из цикла "вы там издеваетесь, что ли?" и пропущенный концерт со звездой балалаечного искусства). В почте обнаружилось письмо от следователей: мол, не нашли информацию, что случилось, когда она будет опубликована.
Я набрала шефа.
-Слушай, а я не помню эту информашку, - сказал он. - И на завтра уже не пихнёшь. Восемь вечера, газета ушла. На вторник совсем стухнет?
-Да кто знает, - ответила я. Написала следователям ответ, поинтересовалась, поздно ли на вторник.
Ответа нет.
Вероятно, им уже эта информация не нужна.
Но мне же больше всех надо... И в четверг я попыталась дозвониться до следователей. Секретарь трубку не брала. Пришлось звонить начальнику.
-Так, я не понял, почему информация не вышла, - сказал он голосом, в который была добавлена нота сдерживаемой ярости.
-Я ответила на ваше письмо в почте, - сказала я. - Достаточно подробно. Нужно было поставить срочную информацию, потому в последний момент сняли нашу новость.
-Вы меня очень подвели, - сказал он. - Мы ждали выхода этой информации.
Значит, плохо ждали, подумала я.
Судя по его тону, я должна была зарыдать от раскаяния, но прошли те времена, когда чужое неудовольствие повергало меня в уныние.
Я устала, я не выспалась, я полдня писала абсолютно никому не нужный материал, а впереди ещё две полосы на вторник...
-Я внимательно прочитал вашу газету, - продолжал между тем начальник, - и не нашёл ни одного материала, ради которого стоило бы снимать мою информацию. Ни одного!
Чувствовалось, что я его раздражаю.
Я подумала, что ещё пять-коп с его стороны - и мне уже не будут нужны хорошие отношения с этим отделом. Благо после смены руководства не особо они шли на контакт с прессой.
А нужную информацию я как раз в тот самый четверг получила из других источников.
Потому я на автомате сообщила, что у моего руководства и у учредителя печатного издания другие критерии отбора "нужных и не очень" материалов".
-Вы не понимаете, что мне нужна была эта информация? - спросил он. - Я уже отчитался перед вышестоящим руководством, что она будет напечатана во вторничном номере. И что мне теперь делать?
Он не орал и не грубил (это он правильно сделал), но разговаривал напористо, как будто я была его подчинённой. И всё, что он говорил, звучало достаточно оскорбительно, хоть и было облечено в форму сухих канцеляризмов.
-Ничего не делать, - сказала я, хотя на языке вертелся другой ответ. - Материал будет напечатан в...
-Меня этот материал уже не интересует, - лихо сказал он. - Я уже написал по этому поводу объяснительную своему руководству.
И что, подумала я. А кто тебя вообще просил бежать впереди паровоза и отчитываться? Не особо тебе была нужна информация с самого начала, ты бы и не вспомнил о б этой годовщине, если бы я не позвонила.
И ещё я почему-то подумала, что он врёт. Говорил он без театральности, вроде искренне, но этот напор...
-А вы понимаете, что такое форс-мажор? - спросила я.
-Я не понимаю, что могло быть более срочного, чем наша информация, - пошёл он по второму кругу.
-Это решают главный редактор и учредитель, - сказала я.
-То есть вы ничего не решаете? - попытался он по мне потоптаться.
Как раз в этот момент я решала, нахамить ему или всё же поддержать реноме интеллигентной газеты.
-Ещё раз могу сказать о форс-мажоре, - повторила я.
-Да не надо мне повторять, я с первого раза способен понять, - всё-таки он нарывался. Очень. - Что мне до ваших объяснений? Я уже объяснительную написал. Думаете, мне пиар, что ли, нужен? Да нафиг не нужен. Просто я привык работать с надёжными людьми, которые выполняют свои обещания.
Я не буду озвучивать обещание, которое дала себе в этот момент.
-А что нам с вами дальше делать? - спросил меня он. - Получилось, что ложки нашлись, а осадочек остался.
И опять он был совершенно прав. Ложки нашлись...
Но вслух произнесла, что, кажется, нам с ним удалось прояснить ситуацию и прийти к взаимопониманию.
Было... гадко.
Всё-таки я умею складывать два и два.
-о годовщине следкома он не вспомнил, пока я не позвонила
-попросил согласовать текст - и не отвечал на звонки, а потом переадресовал меня секретарше
-с секретаршей мы сразу обговорили, что инфа может быть и не напечатана, решает главный редактор
-он же зачем-то отчитался наверх о публикации
-пытался перевести все стрелки на меня. Всё, что он говорил, звучало настолько не по-мужски, что...
Я пошла к шефу и пересказала разговор. По мере рассказа лицо у шефа вытягивалось всё больше и больше.
-что-то мне подсказывает, что мы вполне обойдёмся без сотрудничества с этой структурой, - сказал он.
И поморщился, когда я процитировала пару особенно понравившихся мне выражений.
-Так и сказал? Хам. Забей и не общайся больше.
а всё равно гадко.