Николай Фёдорович Немцев: «Благодаря Берии я женился»

[leto777]

В преддверии майских праздников особенно остро воспринимаешь всё, что связано с прошедшей войной. Мотив «Смуглянки», прозвучавшая в разговоре цитата из любимого фильма «Махнул не глядя!», пушистые грозди сирени - во всём ощущение единства с поколением победителей. Один из тех, кто приближал Победу, - Николай Фёдорович Немцев, участник Великой Отечественной войны, ветеран правоохранительных органов.
Зябким апрельским утром отправляемся к нему в гости, в посёлок «Металлург».

Хозяин встречает нас во дворе - ждал гостей с самого утра.
-Рад вам, - он неторопливо поднимается со скамейки, распахивает дверь. - Прошу в дом!

«Зачислен в войска НКВД»
По скрипучим ступенькам поднимаемся в горницу, где хлопочет невысокая пожилая женщина.
-Нина Тимофеевна, - представляется она и тихонечко устраивается на краешке дивана.
-Супруга моя, - комментирует Николай Фёдорович. - Знаете, как мы познакомились? Интересная вышла история!
-Жили мы по соседству, - негромко говорит Нина Тимофеевна, - через два дома друг от друга. Коля-то родом из большого села Ивановка Асекеевского района Оренбургской области, а мы, Золотарёвы, обитали на выселках.
-Семья у нас большая, - вступает в разговор Николай Фёдорович. - кроме меня, у родителей было ещё два сына и две дочери.
-Сёстры - моя и Колина - дружили, а меня ребята в свою компанию не принимали - с маленькой неинтересно. Так что Коля долго на меня внимание не обращал. Он был парнем серьёзным.
-Когда война началась, мне было пятнадцать, - вспоминает Николай Фёдорович. - Отца на фронт не взяли по брони - он работал бригадиром тракторной бригады и был председателем колхоза. Мать трудилась в поле.
-Тогда все фронту помогали, и стар и мал. Даже мы, дети, ходили вязать снопы. А Коля на тракторе работал.
-А на фронт когда призвали?
-В сорок третьем, - отвечает Немцев. - Попал по направлению в Алкинские лагеря недалеко от Уфы. Там в течение четырёх месяцев нас готовили к боям, учили обращаться с тяжеленным противотанковым ружьём. Но мне наука не пригодилась. В марте 1944 года я был зачислен в войска НКВД, в 62-й полк, в составе которого направлен на Второй Южный фронт. Там пришлось участвовать в боевых действиях и служебных операциях. Например, мы занимались охраной железных дорог и ценных грузов: в составе роты 120 человек принимали военную технику и сопровождали её до линии фронта. Зачем? Да ведь всякое могло случиться. Бывало и такое: на полустанках какие-то люди пытались взломать замки на вагонах. Какой раз из хулиганских побуждений, а иногда и серьёзные ребята орудовали. Все подобные случаи мы пресекали. Помню, зимой приходилось ехать даже на ступеньках вагонов. А мороз лютый, ветер. Только тем и спасались, что тёплые полушубки нам выдали.

«Гуд монинг, госпожа Черчилль»
О спецоперациях Николай Фёдорович говорит скупо:
-Принимал участие в охране членов правительства СССР Иосифа Сталина и Вячеслава Молотова, которые в 1945 году следовали по железной дороге на Постдамскую конференцию, а также был в охране маршала Семёна Будённого - он приезжал в Ростов-на-Дону поздравить донских казаков с Днём Победы.
-Коля, а расскажи гостям, как ты Черчилль охранял, - подаёт голос Нина Тимофеевна.
-Было такое, - подтверждает Николай Фёдорович.
Оказывается, по инициативе супруги премьер-министра Великобритании Клементины в октябре 1941 года был создан «Фонд помощи России».
В своих мемуарах она писала: «Меня страшно волновала та великая драма, которая разыгралась в вашей стране сразу после нападения Гитлера. Я все думала, чем бы мы могли вам помочь. В то время широко обсуждался в Англии вопрос о втором фронте. Как-то я получила письмо от группы женщин, мужья и сыновья которых служили в английской армии. Они настаивали на открытии второго фронта. Я тогда подумала: «Если эти женщины требуют второго фронта, то есть готовы рисковать жизнью своих любимых, - значит, мы должны немедленно помочь России». Я показала полученное письмо мужу. Он ответил, что до второго фронта еще очень далеко. Это меня сильно встревожило, и я стала думать, что бы такое можно было сделать теперь же, немедленно для помощи вашей стране? Тут мне пришла в голову мысль о фонде Красного Креста».
Только за первые годы войны Фонд собрал более двух миллионов фунтов. На эти деньги были закуплены и отправлены в СССР крупные парии медикаментов и медицинского оборудования. А весной 1945-го Клементина Черчилль по приглашению Советского правительства приехала в Москву, затем побывала в Ленинграде, в Крыму, на Кавказе. В Сталинграде с большим интересом изучала работу больниц, оборудованных на средства, собранные её фондом. В столице Клементину Черчилль принял лично Иосиф Сталин, ей был вручён орден Трудового Красного Знамени.
-В Ростове-на-Дону миссис Черчилль побывала в военном госпитале. А мне доверили быть её шофёром и охранником. Помню, это была невысокая энергичная женщина, уже в годах, которую интересовало буквально всё, вплоть до формы военных медиков. А больше ничего и не расскажу: мне общаться с женой премьер-министра Великобритании запретили, а ей, вероятно, не по статусу было со мной разговаривать.

В двух шагах
от атомной бомбы
После Победы война для Николая Немцева не закончилась - он был откомандирован во Львов, где в составе войск НКВД принимал участие в боевых действиях против бандеровцев.
-Лютовали они очень. Не любили эти пособники гитлеровцев советскую власть и готовы были расправиться с каждым, кто её поддерживал. В то время на западной Украине шла подготовка к выборам в местные советы. И те, кого жители выдвигали кандидатами в депутаты, в прямом смысле становились «смертниками»: бандеровцы начинали охоту на них. Человека могли избить, похитить, убить с беспощадной жестокостью. И всё же находились смельчаки, готовые противостоять бандитам. А наши ребята из войск НКВД обеспечивали им круглосуточную охрану, порой и сами рискуя жизнью.
А в 1948 году я был зачислен в войска МГБ. И сразу получил направление - в Челябинск-40, на Урал, на стройку академика Курчатова. Знаете, чем он занимался? Правильно, разработкой атомной бомбы. Ехали мы туда, надо отметить, в пассажирском вагоне, что стало причиной удивления и даже гордости - прежде-то нас, солдат, возили в теплушках товарняка. Ещё бы: теперь наша воинская часть подчинялась непосредственно Лаврентию Павловичу Берия. К слову, я с ним встречался лицом к лицу.
-Как же это было?
-Я тогда был помощником коменданта и дежурил на КПП. В один прекрасный день вижу: подъезжает к воротам машина. Не наша, всех своих мы знаем. Видимо, кто-то важный приехал. Думаю: «Не дай бог, часовой прозевает, пропустит без проверки документов. Накажут, влепят по пятьдесят восьмой статье десять лет без права переписки...» Водитель машины жмёт на кнопку, подаёт сигнал, чтобы ворота открыли. Я подбегаю, беру под козырёк: «Предъявите Ваш пропуск, будьте добры!» Из окошка какой-то человек в гражданском меня спрашивает: «Что за пропуск?». «У нас пропускная система, - поясняю, - ни одного человека без специального документа не имею права пропустить». «А вы знаете, кто я такой?» - сухо спрашивает человек. Конечно, я его узнал по портретам. А вот лицом к лицу впервые довелось встретиться. «Конечно, - говорю, - Вы наш министр» (с марта 1946 года Лаврентий Берия занимал должность заместителя председателя Совета министров СССР и курировал работу МВД и МГБ - авт.). «Почему же тогда не пропускаете?» - опешил он. Я ему в ответ (позже сам удивлялся своей отчаянности): «Ещё раз повторяю: без пропуска нельзя». А внутри всё дрожит: ещё бы, самого министра на подведомственный объект не пускаю. Ну что же, показал он документ, проехала машина на территорию. А слухи быстро разносятся, гляжу - бежит комендант на КПП, бледный, губы кусает. «Что происходит?» Я по стойке смирно и докладываю: так и так, приехал министр, предъявил пропуск, после чего проследовал на стройку. Комендант как ахнет кулаком по столу: «Что ж ты наделал, щенок?! У меня трое детей! Тебе десять лет отсидеть - ничто, чепуха, ты молодой ещё, одинокий, а у меня семья!» Ну, делать нечего, ждём, как министр решит нашу судьбу.
Часа три Лаврентий Павлович был на стройке. Наконец коменданту позвонили, что Берия подъезжает к КПП. Он мне приказывает: «Иди часового предупреди, чтобы не задерживал, ни в коем случае!» Какой там «не задерживай»! На этот раз машина сама остановилась. Вышли из неё Берия с сопровождающим, идут к нам на КПП. Интересуются у коменданта, как служба идёт, есть ли жалобы, вопросы к министру внутренних дел. А у нас один вопрос: «Когда домой? Несколько лет назад война кончилась, а мы всё служим». Берия кивает: «Да-да, я вас понимаю, но и вы поймите: часть у вас особая, непросто сюда надёжных людей набрать». Оглянулся по сторонам: «А где тот солдат, который со мной разговаривал?» «Ну, вот и настал мой час», - думаю. Что ж делать, прятаться не стал. А Берия смотрит и улыбается: «Вот молодец! Дайте ему отпуск десять дней, заслужил! Часовому объявить благодарность, а коменданта представить к очередному званию».
И поехал я домой, к родным.
-Тогда он меня и разглядел, наконец, - смеётся Нина Тимофеевна.
-Ещё бы! Я на войну уходил - ты совсем маленькой была, а тут встречает меня красивая девушка. Как не заглядеться? Перед отъездом в часть спросил у Нины разрешения писать ей. А она меня ждала. Можно сказать, нашёл я свою суженую благодаря Берии. Поженились мы в 1951 году, через год дочь Люба родилась.
Вспоминать службу на секретной стройке Николай Фёдорович не любит:
-Работали там, в основном, заключённые сталинских лагерей, осуждённые за пребывание в фашистском плену. Жалел я их очень. Какие же они «враги народа»? Молодые солдатики, девушки, среди которых было немало красавиц. А через полгода смотришь - куда красота делась? Радиация - страшное дело... Я всё думал: солдат-то разве виноват, что в плен попал? В начале войны у фашистов сила была, современная техника, а у нашего бойца - одна трёхлинейка. Удалось выжить, вернулся солдат к своим - и, оказывается, нужно ему искупать вину перед Родиной. Ценой жизни.

Двадцать пять лет оренбургского Анискина
В 1951 году Николай Немцев, демобилизовавшись, вернулся в родное село.
-Вызывают меня в райком: «Есть работа для тебя. Пойдёшь в районный отдел милиции участковым». Ну что ж, приказ есть приказ. Кадров не хватало, и я был единственным участковым на четыре сельсовета, обслуживал 19 деревень и посёлков.
-Какие же преступления приходилось расследовать?
-В основном, зерно домой тащили колхозники. Не от хорошей жизни, голодными были послевоенные годы. Вот и приспособились: сделает шофёр на полуторке последний рейс - и домой, а в углу кузова немного зерна болтается, дескать, «не заметил». Но это мы и за преступление не считали. А вот однажды в начале уборочной один хитрец привёз полную машину пшеницы домой вместо элеватора и опрокинул во дворе. Его наказали, конечно.
-Ты, Коля, про Прилепина расскажи, - вновь вмешивается супруга.
-Помню Прилепина, - кивает ветеран. - Пьяница, бездельник. Работал шофёром у нефтяников. И положил глаз на местную медсестру. Жила девушка в трёх километрах от больницы, на работу и обратно ходила пешком. Однажды вечером решила пробежать через поле, чтобы быстрее домой добраться, а Прилепин её подстерёг. Предложил подвезти - она отказалась. Тогда негодяй набросился на неё. Девушка в крик - и это его подстегнуло. Ударил ножом, потом ещё... Бил, пока не умерла. Потом на следствии Прилепин признался, что хотел замести следы, забросать тело соломой и сжечь, да поленился.
По ножу его и вычислил участковый. Окрестных жителей опрашивал, приехал к нефтяникам, а те и говорят: «Это нож Прилепина, видите - лезвие со щербинкой? Он при нас его сломал».
-Я его сразу подозревать начал, да ведь он отпирался, нужно было доказать вину, - вспоминает Николай Фёдорович. - Пришлось проводить экспертизу проводили, следственные действия - и таки доказал я, что именно он убийца. А он так и не раскаялся. «Пьяный, - говорит, - был, не помню ничего».

Отработал Николай Немцев участковым 25 лет.
-Всякое бывало. Однажды даже убить меня хотели. Был у нас в колхозе бригадир К. И поручили ему перегнать партию скота на мясокомбинат. А К. сжульничал: коров продал «налево», вместо них сдал на мясо тощих телят. Но правда вышла наружу, К. грозил суд. Вот он и решил мне отомстить за разоблачение. Спрятался с ружьём неподалёку от моего дома и поджидал удобного момента. Хорошо, соседи его увидели и предупредили меня. К. был осуждён и, выйдя на свободу, начал новую жизнь. И много лет спустя в социальных сетях написал: «Спасибо Немцеву, наставил меня на путь истинный».
-Да его вся округа знала и уважала, - комментирует Нина Тимофеевна. - Бывало, идёт на работу, а навстречу мальчишки в школу торопятся. И они все хором: «Здрасть, дядя Коля!» Николай Фёдорович и пожарным инспектором работал, добивался, чтобы в каждом совхозе было необходимое пожарное оборудование. Много лет был депутатом сельсовета. На пенсию вышел в 1983 году в звании подполковника.

Тем временем Николай Фёдорович демонстрирует мне китель, увешанный наградами, показывает самую важную для него - орден Отечественной войны I степени.
-Дед у нас в Москву собрался, на Парад Победы, - улыбается Нина Тимофеевна.
-Да, хотелось бы поехать. Да нет, пойдём на Набережную, к памятнику, по аллее погуляем. Красиво там очень. А десять лет назад я уже был участником Парада Победы в Москве в качестве делегата от Оренбургского УВД, а после меня пригласили на торжественный приём. Из рук главы МВД Нургалиева я получил ценный подарок - часы с портретом Жукова.

-А в Волжский вы когда переехали?
-Пятнадцать лет назад мы с женой решили, что нужно перебраться поближе к детям. Семья у нас большая и дружная: дети, внуки, правнуки, племянники. Сын Сергей пошёл по моим стопам, служил в пожарной охране, его дочь Таня работает следователем в главном следственном управлении при ГУВД. Внучка Ирина - медик, внучка Лена - юрист. Жизнь продолжается.