(no subject)
Мы с этой маленькой серенькой кошицей не одну беду вместе пережили.
А сейчас её окоченевшее тело лежит в кресле, завёрнутое в пледик с домиками, тот самый, в котором утром я её, вполне живую, отнесла в ветеринарку, чтобы спасти.
Сорок минут ей капали что-то и что-то непрерывно кололи, а я, дура набитая, стояла рядом, держала лапку и радовалась, что ей помогут, даже не поинтересовалась, что это всё такое. Дёрнулась только на финальном: "Атропину ей, что-ли, ещё вколоть", но не успела тормознуть.
Она умерла, как только мы вышли из клиники, и я всю дорогу несла под курткой мёртвую кошку, уговаривая её держаться, целуя в макушку и жалея её изуродованные иглами лапки.
Нет, я уже выросла из коротких штанишек и не стану унижать смерть загробными радугами, вечным летом и прочей трусливой хренью.
Я, долбаная извращенка, просто сижу и пишу об этом текст.
А в кресле лежит мертвая кошка Катя, и я борюсь с желанием подержать её на ручках.
А сейчас её окоченевшее тело лежит в кресле, завёрнутое в пледик с домиками, тот самый, в котором утром я её, вполне живую, отнесла в ветеринарку, чтобы спасти.
Сорок минут ей капали что-то и что-то непрерывно кололи, а я, дура набитая, стояла рядом, держала лапку и радовалась, что ей помогут, даже не поинтересовалась, что это всё такое. Дёрнулась только на финальном: "Атропину ей, что-ли, ещё вколоть", но не успела тормознуть.
Она умерла, как только мы вышли из клиники, и я всю дорогу несла под курткой мёртвую кошку, уговаривая её держаться, целуя в макушку и жалея её изуродованные иглами лапки.
Нет, я уже выросла из коротких штанишек и не стану унижать смерть загробными радугами, вечным летом и прочей трусливой хренью.
Я, долбаная извращенка, просто сижу и пишу об этом текст.
А в кресле лежит мертвая кошка Катя, и я борюсь с желанием подержать её на ручках.