Мама, я умираю. (С) Солдат.
Утро 28 августа началось с ответа на вопрос о том, как я себя чувствую и ощущаю.
- Мама, я умираю...
Моя мама - это мой личный ангел. Она всегда рядом в любых ситуациях, она пережила такие моря моих проблем и боли, что иногда очень страшно. Страшно за неё.
Почему я, допустим, как остолоп ломаю позвоночник на ровном месте, а страдать ей? Почему я попадаю в переплёт, а бессонные ночи снова ей?
И дело ж не в том, что она моя мама и как бы это ее функция такая - страдать со мной за компанию. С этим всё понятно. Но уж больно много ей приходиться жить и не заниматься чем-то своим, спасая меня.
Сейчас, когда я повзрослела, мне стало хватать ума не посвящать маму в 70% моих историй и переживаний, не сообщать, что что-то сильно болит, а втихаря пытаться самой разрешить ситуацию, съездить в больницу, пройти обследование, узнать итог и только потом начать говорить.
Этим вот приобретённым навыком я, конечно, горжусь, ведь он такой серьёзный и нужный в наши дни. Только грустно от другого - приходится врать и скрывать. От мамы. Самого родного и любимого человека. От человека, которому я привыкла рассказывать всё, вплоть до абсурдных нелепиц, падающих мне на голову ежедневно штук по десять.
И вот часто приходит мама в гости, пьёт чай и смотрит в мои глаза, чувствует что-то, а я начинаю сочинять бред, лишь бы не сдать внутреннего солдата. Или начинаю психовать из-за ерунды какой-нибудь, лишь бы отвести огонь от основной проблемы.
Рано утром открылась дверь и пришла она, любимая моя мама. Мы уселись на кухне, достали всяких вкусностей и стали ждать кофе.
Мама как обычно рассказала мне своих историй про сад-огород, девчонок и их посиделки, проделки папы и его достижения, про котов, которые стали появляться в ее судьбе будто с потолка. В общем, обстановка штатная.
И тут главный вопрос:
- Ну у тебя там чего новенького? Как ты?
И так хотелось сказать одно единственное:
- Мама, я умираю.
А потом заплакать, обнять ее, чтобы она снова меня гладила по голове, поддержала или придумала выход, как всегда гениальный. Но я не смогла. Точнее, не захотела, чтобы и мама потом стала умирать. А она бы непременно стала. Ведь наша боль, болезни и проблемы отнимают у родителей годы жизни. Их переживания и бессонные ночи стоят очень дорого. Невероятно дорого. Такой валюты даже нет на свете этом, чтоб откупиться.
И тут я произнесла с улыбкой главной актрисы нашей страны и всего ближнего зарубежья фразу:
- Всё супер, мам. Я всех переживу. У меня подъем сил, энергии, ничего не болит и вообще я гений! А ещё я хочу в театр.
За эту улыбку в ответ можно и не такое нагородить. Честно!
Мама не забыла, естественно, упомянуть нашу прапрабабушку, которая была актрисой и ещё балериной там какой-то, мол, ты вся в неё, такая же придурковатая.
- Даже если и в неё, я ж не виновата. Я не могу ей позвонить на тот свет и попросить, чтоб она вернулась, пережила заново свою жизнь и стала кем-то попроще. А я в свою очередь тоже заново перерожусь, унаследую другие гены и буду молью. Летать себе по жизни и озарять всё серым цветом. Скучно, зато как все нормальные люди. Да, мам?
- Сиди лучше кофе пей и ешь, болтушка. Такая вечно ерунда у тебя в голове. Но интересная. Тут соглашусь.
И в этом вся мама. В этом все наши разговоры. И она даже не догадывается, что утром, 28 августа, она имела честь пить утренний кофе с настоящим солдатом. Солдатом, спасшим её мирную жизнь и сладкий сон.
("Книга, которую я никогда не допишу").