Я уже писал о том, как сильно Америка повлияла на музыку островов. Но культурный обмен между Тринидадом и Штатами проходил в обе стороны, и последние полвека калипсо занимает свою небольшую, но колоритную нишу в американской поп-культуре. Для среднего американца Тринидад и Тобаго ассоциируются с тремя артефактами: танец под названием лимбо, steel pan music и записи Гарри Белафонте.
Steel pan music это отдельный стиль, к калипсо прямого отношения не имеет. AFAIK, pan orchestras играют на карнавале инструментальную музыку для танцев. В калипсо steel pans используются только для создания настроения, если песня про карнавал. Я пока не встречал образцов steel pan music которые бы мне понравились, поэтому от дальнейших комментариев воздержусь. Думаю что в начале века steel pans были инструментом хотя и несколько ограниченным, но интересным за счет уникального тембра. Сейчас этот звук прочно ассоциируется с дешовыми клавишными самоиграйками типа Cassio, и может быть интересен разве что для музыкантов жанра электро-треш.
Про лимбо желающие могут прочесть самостоятельно (
иллюстрация). За полвека пищеварительная система поп-культурной индустрии извлекла из этого экзотического ритуала абсолютно все соки, какие можно было выжать, и распродала их маленькими порциями; от лимбо остался сухой экскремент, физически воплотившийся в пластмассового уродца, детскую игрушку под названием "
Chicken Limbo Party Game".
Пластинки "положительного кинонегра" Белафонте имели сокрушительный, хоть и кратковременный, успех в конце 50х. Цитирую AMG: Calypso (его альбом 1956 г.) became the first million-selling album by a single artist, spending an incredible 31 weeks at the top of the Billboard album charts, remaining on the charts for 99 weeks. Калипсо называли музыкой, которая придет на смену рок-н-роллу (и очень жаль что ошиблись - если бы Роллинги слушали The Mighty Sparrow вместо Чака Берри, а Битлы - Лорда Инвейдера вместо Карла Перкинса, я бы это только приветствовал).
К популярности записей Белафонте я испытываю двоякие чувства. Эти пластинки сделаны с профессиональными, очень хорошими музыкантами, с уважением к источникам… песни хорошие, наконец. Но только послушав оригиналы, начинаешь видеть маленькую, но очень существенную разницу между жеребцом и мерином. Проиллюстрирую это двумя версиями карибского стандарта Brown Skin Girl (
про который я писал раньше).
Я уже упоминал что во время второй мировой на Тринидаде располагалась американская военная база, и отношения между моряками и тринидадскими женщинами послужили бездонным источником для островного фольклора. Вечнозеленый стандарт Brown Skin Girl рассказывает об отбытии доблестных вояк домой, и о девушке Милли, которой они оставили голубоглазого ребенка.
Harry Belafonte - Brown Skin Girl Ev'rything to keep me from sleepin'
A lot of sailor boys they were leavin'
And everybody there were jumpin'
To hear the sailor boys in our chorus singin'
Brown skin girl stay home and mind baby
Brown skin girl stay home and mind baby
I'm goin away, in a sailing boat
And if I don't come back
Stay home and mind baby
Now de Americans made an invasion
We thought it was a help to the island
Until they left from here on vacation
They left de native boy home to mind their children
Now I tell you de story 'bout Millie
Well she made a nice blue-eyed baby
And dey say she fancy the mother
But the blue-eyed baby ain't know she father
Now de Americans all have their pleasure
While the music played to their leisure
Everybody there they were jumpin'
To hear the sailor boys in our chorus singin'
А вот другая версия той же песни, но переписанная Mighty Terror-ом от лица de native boy, которому пытаются всучить чужого ребенка.
The Mighty Terror - Brownskin Gal Ah, you must’ve heard the talk from the colony
A brownskin gal put a chile on me
Yes, a talk from the colony
A brownskin gal put a chile on me
A chile not mine, so before I grieve
I packed up my bottle with intent to leave
I kissed her and said goodbye
You know, she held onto my shoulders and started to cry
Brown skin girl stay home and mind baby
Brown skin girl stay home and mind baby
I'm goin away on a sailing boat
And if I don't come back
Stay home and mind baby
What’s wrong with you, Miss Ivy?
Why you want to chop me with that baby?
What’s wrong with you, Miss Ivy?
Why is it that you actin’ so nasty?
We only got friendly in September
And the baby was bornt in November
Girl, you can’t fool me like that
Tell me how a monkey could make a cat
Ivy, girl, you made an error
To be in love with a yankee fella
It’s better you had met an english lad
‘Cause I sure he wasn’t gonna treat you bad
Yankee gone, now he doesn’t cares
He leave you with your baby sheddin’ tears
Now you want me to pay the tax (?)
I won’t cut down your tree while you grind your ax
Ivy, I’m not responsible
For the baby which belongs to the …
You see, I’m a fella with a funny face
And the baby, he don’t belong to the negro race
If you go to America
You compel(ed) to see the real father
And, friends, I’ll tell you the truth
The chile even born in a sailor suit
Кстати, в этом тексте хорошо видны особенности тринидадского английского: конечное th произносится как t (в рифме truth - suit или doubt - mouth), regularizing of irregular verbs (bornt), выпадение is и am (I sure, yankee gone).
Можно спорить о сравнительных музыкальных достоинствах этих записей. Разница между Белафонте и островитянами примерно такая же, как между группой Yes и гараж-рокерами 60х (только гаражи на Тринидаде были признаком неимоверной крутизны и богатства). Я предпочитаю сыроватый минимализм островитян, но в конечном счете это дело вкуса. Гораздо показательнее разница в текстах. Только очень внимательный слушатель заметит, о чем же поет Гарри Белафонте: сюжет провалился куда-то в середину, а спереди и сзади его амортизирует сладкоголосая невнятица про sailor boys in our chorus singin'. О чем поет Terror, перепутать невозможно. Мелкие, но важные детали - уличный говор, непосредственные наблюдения за сравнительными достоинствами англичан и американцев, грубый юмор, меткие фразы (Tell me how a monkey could make a cat), - все это придает жизненность, которая напрочь отсутствует у лоснящегося мерина Белафонте.
Я склонен к рефлексии, и первое время меня занимал вопрос - почему меня так сильно прикалывают песни "про пиписьки"? Почему все калипсо, которые мне нравятся - такая грубятина? Ответ прост: потому что в процессе выхолащивания и одомашнивания калипсо (да и вообще чего угодно) эти элементы отрезаются первыми.
Гораздо загадочнее другой вопрос: как получилось что к семидесятым, по мере "окультуривания" островов, настолько витальная и настоящая музыка превратилась в попсовое диско под названием soca (soul calypso), по сравнению с которым Белафонте просто панкрокер? Что послужило причиной - появление музыкального бизнеса? проникновение мейнстримовой американской культуры? как-то островитяне разом отупели и потеряли художественный вкус? Записи Mighty Sparrow конца семидесятых даже в Сейфвее постыдились бы включать... хотя он продолжает играть концерты, вроде бы даже записывается - уж не знаю, может у него яйца обратно отросли. Кажется, есть некие квази-андеграундные гибриды типа rapso (rap/calypso) и chutney которые (может быть, я не слышал), не представляют собой раскормленных кобзонов, но почему раньше нормальная музыка была мейнстримом, а сейчас это должны быть какие-то маргиналы? Не понимаю...
P.S. В следующий раз напишу о том, что хорошего выросло из калипсо на американкой почве (очень много всего!)
P.P.S. К сожалению, сейчас Fitzgerald Cornelius Henry (nee The Mighty Terror)
умирает от рака горла.