Клинические случаи протекания реактивных психозов, являющихся следствием боевого стресса
На семинаре wolf_ops , посвящённом этому вопросу, мы некоторые из этих случаев разбирали.
Для тех, кому актуально, приведу здесь полный вариант.
Четыре из пяти описанных ниже случаев наблюдались мной в период с 1999 по 2004 годы, во время работы в должности постовой медицинской сестры в ПКБ (Психиатрическая Клиническая Больница) №1 им. Н.А. Алексеева, ранее - им П.П Кащенко.
Отделение №3, где я работала - закрытое "острое" мужское, так называемое "микстовое" - у нас лечились больные шизофренией, МДП (маниакально-депрессивный психоз, ныне именуемый БАР), акоголизмом, эпилепсией, сочетанными психзаболеваниями, а также проходили ВВК военнослужащие срочной службы.Увы, могу быть неточной в званиях, родах войск и районах прохождения службы, если кому-то это важно - спрашивайте, по тем сведениям, что помню, возможно, удастся это восстановить. После тех данных, в точности которых не уверена, будет знак вопроса.
Кому покажется тяжёлым для восприятия "суконный" язык журнала смены - прошу прощения, говорить об этом нормальным человеческим языком, не скатываясь в излишнее эмоционирование, я до сих пор не очень могу.
1.Виктор. 22 года, звание - старший сержант, тип прохождения службы - контракт.
Начало службы - ВДВ, затем - горный десант? Переведён из военного госпиталя г. Махачкалы, где проходил лечение после контузии и осколочного ранения ОБП.
По данным истории болезни и личного дела, ранение было получено в ходе выполнения операции по освобождению населённого пункта. Предварительный диагноз - контузия, ситуационное депрессивное расстройство.
При поступлении - внешне спокоен, настроение сниженное, при беседе со старшей смены на вопросы отвечает по существу, неохотно, переживаний не раскрывает, предъявляет жалобы на "незначительные головные боли", суицидальные мысли отрицает. В отделении держится обособленно, настороженно, к контакту с больными не стремится, пользуется авторитетом среди солдат.(У нас было чёткое разграничение "солдаты" и "больные", у солдат и палата отдельная была, и режим особый).Режим отделения выполняет, охотно оказывает помощь по отделению. Аппетит снижен, ночь не спал, большую часть времени стоял у окна. От предложенного снотворного отказался. В дальнейшем получал на ночь сначала инъекции реланиума, затем седуксен в таблетках. Также медикаментозное лечение - антидепрессанты, ноотропы. После назначения снотворных - сон с частыми пробуждениями, после пробуждения возбуждён, бесцельно подвижен по отделению, много времени проводит у окон, при беседе с мед. персоналом скрытен в плане болезненных переживаний.
Инциденты:
- в его присутствии больной в состоянии психотического возбуждения угрожал мед.персоналу расправой, схватил за руку медсестру. Виктор нанёс ему удар, оттолкнул медсестру к себе за спину, схватил стул и пытался им обороняться, был дезориентирован в месте и времени, выкрикивал неизвестные позывные, внезапно потерял сознание. Придя в себя, об этом эпизоде ничего не помнил, медсестру, за которую вступился, называл "девочка из *название чеченского селения*?".
В отделении провёл полтора месяца, комиссован ВВК, выписан домой с рекомендациями по дальнейшей реабилитации.
2.Иван, 19 лет, звание - рядовой, тип службы - срочная, род войск - мотострелковые.Переведён в отделение из военного госпиталя г. Моздок после суицидальной попытки путём самоповешения. По данным истории болезни и личного дела, в ходе боевых действий был захвачен в плен, содержался там в течение трёх недель, подвергался истязаниям. Был освобождён в ходе спецоперации. Предварительный диагноз - суицидальная попытка, острое депрессивное расстройство.
При поступлении - кахексия (истощение), на шее слабо различимая странгуляционная полоса с нечёткими краями, на запястьях и лодыжках - следы длительной фиксации, пальцы левой руки деформированы, кожные покровы - многочисленные шрамы, следы обширных кровоподтёков.
Настроение подавленное, взгляд устремлён в пол. При беседе с медперсоналом - в месте, времени и собственной личности ориентирован верно, на вопросы отвечает односложно, не всегда по существу, переживаний не раскрывает, суицидальные мысли отрицает.
Помещён в наблюдательную палату. Вялый, подавленный, большую часть времени проводит в пределах постели, Аппетит отсутствует, питание с помощью мед.персонала после длительных уговоров, недостаточное. Назначено дополнительное парентеральное питание. Медикаментозное лечение - нейролептики, антидепрессанты,витамины, поддерживающая инфузионная терапия. Ночь спал с частыми пробуждениями, тихо лежал в постели, при беседе с медперсоналом - жалобы на тревогу и - со слов больного - "больно внутри". Был осмотрен дежурным врачом, назначения - реланиум в/в капельно. После этого заснул, спал до утра, сон поверхностный, во сне стонал и плакал, на уговоры кратковременно успокаивался.
Инциденты:
- на восьмой день нахождения в отделении ( был уже пободрее, вставал, прохаживался по коридору, ел мало, но самостоятельно)- увидел пришедшего в отделение хозработника в одежде военного образца, тип внешности - кавказский, с бородой. Ушёл в палату, где попытался разбить себе голову, что было замечено мед.персоналом. Возникло сильное психомоторное возбуждение, вырывался, пытался бежать, выкрикивал "это они, это за мной", был фиксирован медперсоналом с помощью других больных (у нас не было санитаров, вообще в больнице не было), был фиксирован к кровати мягкими вязками, осмотрен врачом. После инъекции аминазина - медикаментозный сон, обработка раны на лбу, наложение швов. После пробуждения события помнил, утверждал, что за ним пришли "оттуда".
По решению лечащего врача для разъяснительной беседы был приглашён хозработник. Беседа проходила в присутствии лечащего врачаи медперсонала. В ходе беседы несколько успокоился, но в течение нескольких дней после инцидента был напряжён, подозрителен к другим больным, много времени проводил у окон. Настроение оставалось подавленным, суицидальные мысли при беседе отрицал, но, со слов больного - "я не знаю, как и зачем теперь жить". Находился под усиленным наблюдением.
В отделении провёл два месяца. был комиссован ВВК и выписан домой в сопровождении отца с рекомендациями по дальнейшей реабилитации и наблюдению психиатра по месту жительства.
3. Илья, 23 года, звание - старшина, тип службы - контракт, род войск - спецназ ВВ?.
Переведён в отделение из военного госпиталя г. Ростов-на-Дону, где находился с диагнозом "множественные огнестрельные ранения, в т.ч. проникающие грудной полости". Перенёс несколько операций. В период восстановительного лечения возник приступ психомоторного возбуждения, пытался совершить побег из госпиталя, после купирования приступа этих событий не помнил.
По данным истории болезни и личного дела, в процессе выполнения боевой задачи вверенная ему группа? погибла, он был неоднократно ранен, спасён группой подкрепления?, в крайне тяжёлом состоянии доставлен в госпиталь. Предварительный диагноз - острое посттравматическое психотическое расстройство.
При поступлении - внешне спокоен, настроение ровное, в месте, времени и собственной личности ориентирован верно, на вопросы отвечает по существу, причину госпитализации объясняет тем, что, со слов больного, "натворил дел".
В отделении активен, принимает участие в жизни отделения, охотно общается с медперсоналом, по отношению к другим больным корректен, пользуется авторитетом среди солдат, охотно помогает по отделению. Назначения - нормотимики, антидепрессанты, снотворное - седуксен.
Инциденты:
- на третьи сутки нахождения в отделении начал кричать во сне, при попытке медперсонала и соседей по палате разбудить, нанёс удар одному из соседей по палате, был дезориентирован, метался по отделению, нецензурно бранился, выкрикивал команды и позывные, требовал "уходить", хватал подручные предметы. По причине сильного психомоторного возбуждения, а также наличия спецнавыков, другие больные к попытке фиксировать не привлекались, силами мед.персонала фиксировать удалось не сразу (ага, ещё бы сразу, нас того "медперсонала" - моя напарница небольшого роста и хрупкого телосложения, старенькая санитарочка, и я), вследствие чего ...(блин, я не помню, как мы это в журнале смены обозвали, но Илюша столовую, где его как-то удалось локализовать, в щепы разнёс)))В результате медперсоналу всё же удалось произвести фиксацию(пришлось с подоконника ему на спину прыгать с распяленным покрывалом в руках, ему на голову накинула,чем ошеломила на несколько секунд), и одновременно ввести аминазин, после чего наступил медикаментозный сон.
После пробуждения событий не помнил, но и не отрицал, со слов больного - "я и там, наверное, так же...". Сожалеет о произошедшем. Переведён в наблюдательную палату, добавлено дополнительное снотворное. Днём - поведение без особенностей, вечером становится тревожен, со слов больного - "боюсь засыпать, вдруг опять повторится". Пытается бороться со сном, часто засыпает в кресле в общем холле. После уговоров переходит в постель, сон беспокойный, часто стонет и кричит, на уговоры кратковременно успокаивается. За время пребывания в отделении удалось стабилизиовать сон с помощью снотворного.
В отделении провёл полтора месяца, комиссован ВВК, выписан домой с рекомендациями по дальнейшему наблюдению и реабилитации.
4. Александр. Младший лейтенант, тип службы - контракт, род войск - ?,
Находился в отделении для лечения и прохождения ВВК.
По данным истории болезни и личного дела - во время несения боевого дежурства по охране блок-поста, внезапно открыл беспорядочный огонь по сослуживцам, пришедшим ему на смену. Легко ранил двоих. После того, как кончились патроны, пытался отбиваться автоматом, был фиксирован. При проведении следственных действий произошедшее помнил, не отрицал, объяснял тем, что видел проникшего на территорию блок-поста противника.
С диагнозом "острое ситуационно-обусловленное депрессивное расстройство" был направлен к нам в отделение. Был подавлен, настроен на лечение, очень сожалел о произошедшем, испытывал сильное чувство вины, а также тревогу, что теперь будет представлять опасность для окружающих из-за возможной потери контроля над собой. Лечение проходил, как больной с депрессивным расстройством, во время нахождения в отделении нникаких инцидентов не было, из особенностей - страх засыпания - то же, что наблюдалось у Ильи (случай №4).
Комиссован ВВК, выписан домой с рекомендациями по дальнейшей реабилитации.
5. Андрей, 33 года, в прошлом - военный советник в Йемене, имеет на теле следы огнестрельных ранений и шрам от обширной резаной (рубленой?) раны в области левого плеча и рёбер. Наблюдение - личное общение в быту в течение года.
Инциденты:
- ночью во сне начал метаться, прижал спящую рядом меня к постели, заматывая мою голову в одеяло, говоря при этом "Лежать! Нос закрой! Голову не поднимай! Песком засыплет!" При попытках высвободиться и разбудить применил силу, пытался найти оружие.
Внезапно резко обмяк, дыхание тяжёлое, кожные покровы бледные, покрыты холодным липким потом, пульс нитевидный, тахикардия порядка 140 уд/мин, губы сухие, в глубоких кровоточащих трещинах (почему об этом упоминаю - интересная соматическая реакция, спать ложились - губы не были потресканы, то есть, это произошло мгновенно).
Мои действия - повернула его голову набок, раскрыла челюсти, высвободила западающий язык, вытащила его максимально. Смоченной салфеткой обтёрла язык и губы, при этом тихо, поддерживая ровный монотонный ритм, говорила с ним.. Открыл глаза - веки набрякшие, белки полностью красные, взгляд блуждающий. Спросила - "ты меня узнаёшь?" - кивок, назвал меня по имени. "Пить?" - кивок. Испытывал резкую слабость, с моей помощью выпил в общей сложности около литра воды в течение часа. Поила через соломинку и поддерживая голову, чтобы не захлебнулся. Заснул, остаток ночи спал спокойно. Утром произошедшее помнил частично - с момента пробуждения.
- после употребления около 0.5 л крепкого алкоголя в течение примерно трёх часов, во время беседы на нейтральные темы, возникло резкое психомоторное возбуждение.
Нанёс удар находящемуся рядом человеку (мне), после моего падения выхватил нож, рывком поднял меня с пола, обхватив рукой с ножом горло, повторяя при этом по-английски что-то вроде "гэтуткэмп", или "гэтуфкэмп", а потом что-то на неизвестном мне наречии. Пытался вывести из помещения (палатка). В месте, времени и личности находящегося рядом человека был полностью дезориентирован. Лицо искажено в гримасе, зрачки сильно расширены, голос хриплый. Не имея возможности физически сопротивляться и опасаясь привлекать постороннее внимание (это в аэродромном палаточном городке происходило, я боялась поднимать шум, потому что не была уверена в том, что он не будет опасен для прибежавших на крики), я приняла решение максимально затруднить ему передвижение, для чего полностью расслабила мышцы, обмякла, фактически обвисла на нём и постепенно "стекла" на пол. Он пытался заставить меня встать, я, стараясь говорить максимально спокойно, медленно и чётко, повторяла по-русски, что никуда не пойду. И начала окликать его по имени. После этого он, осветив моё лицо фонариком, резко сел, и схватился за голову, после чего у него случилось сильное носовое кровотечение. На мои вопросы - понимает ли он, где находится, узнаёт ли меня и позволит ли оказать себе помощь - ответил утвердительно.
После остановки кровотечения был подавлен, произошедшего не помнил, попросил рассказать, что произошло. Сожалел о произошедшем, в дальнейшем от употребления алкоголя воздерживался.
Все приведённые диагнозы соответствуют МКБ (международной классификации болезней) того периода - 1999-2004, классификатор менялся с тех пор, емнип, дважды. Как это звучит на современный лад - затрудняюсь. Плюс такой момент - наш зав.отделением в отношении военнослужащих старался использовать максимально расплывчатые формулировки, никаких там "психопатических", или "шизоаффективных" расстройств, чтобы ребятам биографию не сильно попортить.