стихи о леснике / чай с ахматовой и печальные бутерброды
- Ваша поэма полна гнева и непрощения…
- Пожалуй, вы правы… Я читала ее в Москве Пастернаку, он привел даже кулинарные сравнения. Сказал: «Раньше вы писали пассивные вещи, а здесь все кастрюли кипят, все шумит…»
- А кто вам говорит «о двусмысленной славе?» Это ваша Муза?
Она возмущенно поднимает руку.
- Нет, как можно! Это - романтическая поэма, такая брюлловская женщина.
Я качаю головой, не соглашаясь. Она видит это и молчит. Говорю о ее словаре, о новых словах, не «ахматовских»: скобарь, девка, дылда и проч.
Смеется - довольная.
Потом читает несколько своих вещей: «Из перламутра и агата…»xv о среднеазиатской луне и что-то еще. Слушаю не вещи, а ее голос, звучащий в доме, где ее любили.
Читает прекрасные строки, где острая и злая формулировка:
Чужих мужей вернейшая подруга
И многих безутешная вдоваxvi.
Спрашиваю:
- Это не войдет в сборник?
- Конечно, нет.
- А я это получу?
- Нет
- О, какая четкость!
Смеемся обе. Думаю все-таки, что рано или поздно - получу. Пьем чай с печальными бутербродами: черный хлеб и сыр (слава богу, что хоть сыр дома был!)
- У меня какая-то грандиозная память. Я все помню.
- Некоторые свои вещи я ненавижу.
- Недавно одна моя соседка, работает она монтером на заводе, говорит мне, что моими стихами увлекается какой-то кладовщик у них и считает стихи хорошими. Я спрашиваю, какие же стихи он читал, что ему так понравилось. Отвечает: «У тебя написано что-то производственное - о леснике!» Угадайте, о чем шла речь.
Я угадываю сразу:
- «Сероглазый король».
Она так поражена, что пару раз переспрашивает:
- Но как вы могли? Никто не угадывает!
- «Сероглазого короля» я ненавижу! Я нарочно в сборник вставила двустрочье, которое его портит: нарочно, из ненависти… Он волочится за мною, как рюкзак, мрачный и противный. Его ненавижу и еще «Сжала руки под темной вуалью…»xvii. Это меня преследует. Куда ни пойду - всюду и «Сероглазый король», и «Сжала руки под темной вуалью…». Даже Вертинский поет «Сероглазого…». Когда я об этом узнала, поняла, что вещь кончена, что и мне конец в этой вещи…
- Не отрекайтесь от прошлого, Анна Андреевна…
- Я не отрекаюсь, я просто ненавижу то, что разлюбила
http://www.colta.ru/docs/4155
- Пожалуй, вы правы… Я читала ее в Москве Пастернаку, он привел даже кулинарные сравнения. Сказал: «Раньше вы писали пассивные вещи, а здесь все кастрюли кипят, все шумит…»
- А кто вам говорит «о двусмысленной славе?» Это ваша Муза?
Она возмущенно поднимает руку.
- Нет, как можно! Это - романтическая поэма, такая брюлловская женщина.
Я качаю головой, не соглашаясь. Она видит это и молчит. Говорю о ее словаре, о новых словах, не «ахматовских»: скобарь, девка, дылда и проч.
Смеется - довольная.
Потом читает несколько своих вещей: «Из перламутра и агата…»xv о среднеазиатской луне и что-то еще. Слушаю не вещи, а ее голос, звучащий в доме, где ее любили.
Читает прекрасные строки, где острая и злая формулировка:
Чужих мужей вернейшая подруга
И многих безутешная вдоваxvi.
Спрашиваю:
- Это не войдет в сборник?
- Конечно, нет.
- А я это получу?
- Нет
- О, какая четкость!
Смеемся обе. Думаю все-таки, что рано или поздно - получу. Пьем чай с печальными бутербродами: черный хлеб и сыр (слава богу, что хоть сыр дома был!)
- У меня какая-то грандиозная память. Я все помню.
- Некоторые свои вещи я ненавижу.
- Недавно одна моя соседка, работает она монтером на заводе, говорит мне, что моими стихами увлекается какой-то кладовщик у них и считает стихи хорошими. Я спрашиваю, какие же стихи он читал, что ему так понравилось. Отвечает: «У тебя написано что-то производственное - о леснике!» Угадайте, о чем шла речь.
Я угадываю сразу:
- «Сероглазый король».
Она так поражена, что пару раз переспрашивает:
- Но как вы могли? Никто не угадывает!
- «Сероглазого короля» я ненавижу! Я нарочно в сборник вставила двустрочье, которое его портит: нарочно, из ненависти… Он волочится за мною, как рюкзак, мрачный и противный. Его ненавижу и еще «Сжала руки под темной вуалью…»xvii. Это меня преследует. Куда ни пойду - всюду и «Сероглазый король», и «Сжала руки под темной вуалью…». Даже Вертинский поет «Сероглазого…». Когда я об этом узнала, поняла, что вещь кончена, что и мне конец в этой вещи…
- Не отрекайтесь от прошлого, Анна Андреевна…
- Я не отрекаюсь, я просто ненавижу то, что разлюбила
http://www.colta.ru/docs/4155