Л.Б.: Это было такое окопное сознание: не вылезать. А если к ним - то это все!
Л.Р.: Поэтому я сформировался во внегуттенберговском пространстве, и надо сказать, что я в результате очень благодарен. У меня не было никогда никаких комплексов по поводу того, что я не публикуюсь. Никогда!
Л.Б.: В отличие от Высоцкого, например, который сильно переживал по этому поводу.
Л.Р.: Это поколенческая черта. Даже мои невероятно продвинутые друзья и коллеги, которые были старше меня лет на пять-семь-девять, для них это было серьезной травмой. Вот, например Всеволод Некрасов, недавно умерший - я считаю, что это очень большой поэт, - для него то, что его не печатали, было темой. А мое поколение входило в круг того, что потом назвали неофициальной культурой, совершенно сознательно. Мы именно туда входили."
Беседа с Львом Рубинштейном