(no subject)
шесть двадцать девять утра, через минуту у меня зазвенит будильник. мои сосны ветками вязнут в тумане. с добрым утречком! вниз по лестнице, на плите чай и гречневая каша с мясом и кетчупом. электричка - из новых, с мягкими сиденьями, светлосерая внутри. за окном красные стебли иван-чая лопаются и производят на свет белый пух. всё ещё горит парголово. туман. вдоль вагонов идут совершенно безмолвные люди. это обычно у них утро, они хмурые и т.д. сейчас они торжественно и чинно БРЕДут, объединены великой целью. они хатифнатты. мне не надо с ними, я домой хочу!!! прячусь в парк. по дубовой аллее поднимаюсь к зданию академии - она тоже растворилась в тумане. начинаю спускаться: ногами на ощупь пытаюсь выбрать из ловчей сетки тропинок правельную. по чёрной, зачем-то вспаханной земле ходят вороны, всем своим видом давая мне понять, что я - бренная моль в вечном пустом пространстве. на меня из тумана выходят люди и перед самым моим носом сворачивают на какие-то еле заметные тропинки и расстворются. была же я здесь без тумана, знаю, что этот холм - небольшой, и тропинки параллельны и стекаются в одну и ту же дыру в ограде, как водичка - всюду дырочку найдёт, и люди наверно самые обыкновенные - на работу спешат, решили через парк срезать, и со всех сторон город - живой, утренний. вороны не удостваивют и их вниманием, а я вижу спасительную дыру. парк выплёвывает меня вместе с клочком тумана, я иду в облаке, меня нет, никто меня не видит. под ногами жёлуди. в этом году листья некрасиво желтеют, как будто обгорают и буреют по краям. на перекрёсте у метро стоят девушки и женщины с лицами первоклашек - нервно курят и сжимают невидимые букеты бабушкиных гладиолусов. поднимаюсь в лифте. облако потихоньку растворяется. нафиг! под душ и кофе. мне надо собираться на работу.