Разум и чувства
Три часа ночи, а я рефлексирую вместо того, чтобы спать. Возможно, попытка сформулировать эмоции словами как-то поможет.
Что у нас в стране происходит последние пару недель, всем известно и проговаривать это заново я не хочу. И все это время ты (я!) живешь, раздираемый разнообразными чувствами. И сходишь потихоньку с ума.
Тревога. Постоянно беспокоишься. За себя, за родственников, за знакомых, за будущее. Опасаешься выходить на улицу во второй половине дня. Опасаешься, когда видишь машину с мигалками. Опасаешься комментировать что-то в интернете: вдруг именно из-за этого за тобой придут. И вломят. Или пострадает кто-то из бликих тебе людей. Или пропадет. Каждый раз, когда видишь единичку в обновлениях новостей, екает сердце - а ну как там что-то ужасное произошло? И над всем этим незримо реет коронавирус, и у тебя уже есть знакомые, которые перенесли его очень тяжело, и ты всегда носишь с собой маску и антисептик, и регулярно думаешь о том, что тесно контактируешь с родителями и бабушкой, у которых средний возраст на троих в районе 75, и если вдруг что, то хана.
Стыд. Мощнейший стыд каждую минуту твоего бодрствования. Стыд за то, что делаешь и за то, чего не делаешь - тоже. За то, что боишься. За то, что делаешь недостаточно. За то, что помогаешь не тем и не так. Или выбираешь помочь кому-то, при этом, соответственно, кто-то или что-то остается без твоего участия. За то, что делаешь что-то нужное лично себе или своей семье (да как тебе не стыдно заниматься своими мелкими проблемами в такие времена?!). Если пытаешься заняться чем-то, что приносит удовольствие. Умом вроде понимаешь, что ты не обязан круглосуточно страдать, но все равно чувствуешь себя предателем. То же самое, когда сравниваешь себя с другими - более храбрыми, более щедрыми, более непреклонными и бескомпромиссными. Стыдно и страшно поднять на них глаза, потому что боишься увидеть презрение и осуждение. Вообще, внутренний голос работает в режиме порицания практически постоянно - ты недостаточно хорош, ты слабый, трусливый, эгоистичный лицемер. И все твои друзья это видят. Или увидят вот-вот.
Объективно, конечно, понимаешь, что ценность одного человека и его возможных поступков весьма невелика. И глупо зацикливаться на себе и своих действиях в столь масштабных событиях, и никто не будет думать в случае чего "протест провалился из-за того, что А. недостаточно сильно протестовал". И что бы ты ни делал, все равно можно будет сделать больше, и ты никогда не будешь думать, что сделал все от тебя зависящее. И будешь себя за это есть. И так делать не надо.
Но тут внутренний голос вкрадчиво говорит "Брось эти самооправдания, ничтожество! Тебе не заглушить голос совести! Как смеешь ты прикрывать свое бездействие и трусость какими-то там внутрисемейными или рабочими делами, какими-то опасениями принести в семью коронавирус, когда тебе просто не хватает мужества взглянуть в лицо своему страху и выступить вперед!". И вся карусель начинается по новой.
Это я вторую неделю пытаюсь взять себя в руки и заняться диссером, который с меня до конца года наверняка потребуют хотя бы в черновом варианте. Но как можно писать диссер, когда Родина в опасности... Эх.
P.S. С учетом затяжных маминых проблем со здоровьем, за это лето пропила два курса легких транквилизаторов и хотела бы пропить чего-нибудь помощнее.
Что у нас в стране происходит последние пару недель, всем известно и проговаривать это заново я не хочу. И все это время ты (я!) живешь, раздираемый разнообразными чувствами. И сходишь потихоньку с ума.
Тревога. Постоянно беспокоишься. За себя, за родственников, за знакомых, за будущее. Опасаешься выходить на улицу во второй половине дня. Опасаешься, когда видишь машину с мигалками. Опасаешься комментировать что-то в интернете: вдруг именно из-за этого за тобой придут. И вломят. Или пострадает кто-то из бликих тебе людей. Или пропадет. Каждый раз, когда видишь единичку в обновлениях новостей, екает сердце - а ну как там что-то ужасное произошло? И над всем этим незримо реет коронавирус, и у тебя уже есть знакомые, которые перенесли его очень тяжело, и ты всегда носишь с собой маску и антисептик, и регулярно думаешь о том, что тесно контактируешь с родителями и бабушкой, у которых средний возраст на троих в районе 75, и если вдруг что, то хана.
Стыд. Мощнейший стыд каждую минуту твоего бодрствования. Стыд за то, что делаешь и за то, чего не делаешь - тоже. За то, что боишься. За то, что делаешь недостаточно. За то, что помогаешь не тем и не так. Или выбираешь помочь кому-то, при этом, соответственно, кто-то или что-то остается без твоего участия. За то, что делаешь что-то нужное лично себе или своей семье (да как тебе не стыдно заниматься своими мелкими проблемами в такие времена?!). Если пытаешься заняться чем-то, что приносит удовольствие. Умом вроде понимаешь, что ты не обязан круглосуточно страдать, но все равно чувствуешь себя предателем. То же самое, когда сравниваешь себя с другими - более храбрыми, более щедрыми, более непреклонными и бескомпромиссными. Стыдно и страшно поднять на них глаза, потому что боишься увидеть презрение и осуждение. Вообще, внутренний голос работает в режиме порицания практически постоянно - ты недостаточно хорош, ты слабый, трусливый, эгоистичный лицемер. И все твои друзья это видят. Или увидят вот-вот.
Объективно, конечно, понимаешь, что ценность одного человека и его возможных поступков весьма невелика. И глупо зацикливаться на себе и своих действиях в столь масштабных событиях, и никто не будет думать в случае чего "протест провалился из-за того, что А. недостаточно сильно протестовал". И что бы ты ни делал, все равно можно будет сделать больше, и ты никогда не будешь думать, что сделал все от тебя зависящее. И будешь себя за это есть. И так делать не надо.
Но тут внутренний голос вкрадчиво говорит "Брось эти самооправдания, ничтожество! Тебе не заглушить голос совести! Как смеешь ты прикрывать свое бездействие и трусость какими-то там внутрисемейными или рабочими делами, какими-то опасениями принести в семью коронавирус, когда тебе просто не хватает мужества взглянуть в лицо своему страху и выступить вперед!". И вся карусель начинается по новой.
Это я вторую неделю пытаюсь взять себя в руки и заняться диссером, который с меня до конца года наверняка потребуют хотя бы в черновом варианте. Но как можно писать диссер, когда Родина в опасности... Эх.
P.S. С учетом затяжных маминых проблем со здоровьем, за это лето пропила два курса легких транквилизаторов и хотела бы пропить чего-нибудь помощнее.