Рейс МН17: иск против России (комментарий юриста)
В мае группа из 33-х граждан Австралии, Новой Зеландии и Малайзии подала коллективную жалобу в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в Страсбурге против Российской Федерации и президента Путина за нарушения «Европейской конвенции по правам человека» (1950г.) («Конвенция»), совершенные в отношении их родственников, которые погибли в рейсе Malaysian Airlines МН17 над территорией Донбасса (для простоты назовем его «Иск 33-х»). Опираясь на свой многолетний опыт в области международного права, я попробую проанализировать юридическую обоснованность этого дела и объяснить, почему на сегодняшний день оно не приведет к решению в пользу истцов.
1. Произвести исчерпывающий анализ будет тяжело, так как информация по иску крайне скудна. Правило 33(2) «Регламента ЕСПЧ» позволяет суду ограничить доступ к делу и проводить его рассмотрение в режиме строгой конфиденциальности, если того требуют «интересы морали, общественного порядка или национальной безопасности». В рамки этого довольно расплывчатого определения можно втиснуть практически все, а массовое убийство 298 человек во время военных действий, спонсированных правительством ядерной державы, - тем более. Правда, решение о рассмотрении иска в режиме конфиденциальности должно быть принято на основании ходатайства одного из участников, и остальные участники обязаны быть информированы об этом решении, чего пока еще не произошло. Однако ЕСПЧ по часто окутывает деликатные политические вопросы завесой неопределенности и негласной тайны, никого особо не информируя. Именно это случилось с похожим иском гражданки Нидерландов Denise Kenke, дочери погибшего пассажира MH17 по имени Willem Grootscholten, поданным ею против правительства Украины (Дело No. 4412/15) за незакрытие воздушного пространства над Донбассом. Иск был представлен в ноябре 2014 г., дополнен в январе 2015 г., но сразу же исчез в черной дыре страсбургской конфиденциальности.
По сути, об «Иске 33-х» мы знаем только то, что юристы - австралийская адвокатская фирма LHD Lawyers и американский адвокат Jerry Skinner - успели сообщить журналистам, а сообщили они крайне немного: истцы являются прямыми родствeнниками 16-ти пассажиров MH17 и требуют компенсацию в объеме 10 миллионов австралийских долларов (US$7,2 млн) каждому (всего AU$330 млн., или oк. US$240 млн.); объем текста иска - 3500 страниц. Несмотря на скудость информации, общие концепции юриспруденции и принципы судопроизводства в ЕСПЧ все же дают представление о том, как может развиваться это дело и каков будет его исход.
2. Цель ЕСПЧ - оценивать правовые действия на предмет их соответствия «Конвенции». Задача эта благородная, но не всегда осуществляемая должным образом. Как все произведения административно-юридического искусства, ЕСПЧ - довольно неуклюжее явление, нечто вроде Генеральной Ассамблеи ООН. В отличие от последней, впрочем, ЕСПЧ занимается чем-то реальным и во многом полезным, хотя делает это подчас не слишком эффективно. Главное препятствие эффективности суда - его колоссальная загруженность. По данным на 31 декабря 2015 г., в процессе судебного рассмотрения находилось 64 850 дел, в четыре раз больше, чем в 2000 г., хотя и почти в 2,5 раза меньше, чем в 2011 г. К этому количеству надо добавить 10 000 дел, находившихся в досудебном рассмотрении. Эта тьма работы рассчитана всего на 47 судей (по одному от каждой страны-члена ПАСЕ). Безусловно, им ассистирует штат клерков, но и он не в состоянии одолеть проблему перегруженности.
Подача «Иска 33-х» еще не означает, что он будет принят к рассмотрению по существу. Для того чтобы такое рассмотрение состоялось, он должен соответствовать целому ряду процессуальных и субстантивных критериев. Основные из них следующие:
(А) Истцы должны продемонстрировать, что в исходной национальной юрисдикции были исчерпаны все доступные средства правовой защиты. Проблема может возникнуть уже здесь. Обычно в ЕСПЧ обращаются после долгого хождения по судебной системе исходной страны, включая суд низшей инстанции, кассационный суд и верховный суд. Когда судебная система неэффективна или характеризуется саботированием рассмотрения жалоб, суд может применить это требование более либерально и даже полностью отказаться от его применения. Именно это происходит со многими делами, поданными российскими жалобщиками. Но, судя по всему, «Иск 33-х» не исчерпал никаких доступных средств правовой защиты, а перескочил через голову всех существующих национальных судов, приземлившись сразу в Страсбурге. Впрочем, кто мог бы предоставить защиту? Разумеется, не политизированные российские суды. Убедить ЕСПЧ, что судить Российское государство и Путина в российском суде - задача бессмысленная и что потому данное требование должно быть отменено в отношении «Иска 33-х», - несложно. Но я не исключаю, что у ЕСПЧ возникнет вопрос, почему истцы не могли начать процесс в Австралии, стране вполне демократической. В конце концов, другая группа жалобщиков - семь австралийских семей, родственников погибших пассажиров MH17 - судит Malaysia Airlines в Федеральном суде Австралии (основанием для иска является несоблюдение Монреальской конвенции по авиа перевозкам). А Tim Lauretta, чья мать погибла в этой же катастрофе, судит авиакомпанию в Верховном суде провинции New South Wales.
(Б) Далее, жалоба в ЕСПЧ должна быть подана в течение шести месяцев после того, как по делу было принято окончательное решение в исходной юрисдикции. В данном случае никакого решения не было принято, и, не видя текста иска, мне совершенно не ясно, как истцы справились с этим требованием. Jerry Skinner, один из адвокатов истцов, - специалист опытный. В свое время в иске против Ливии он успешно представлял интересы родственников пассажиров, погибших в 1988 г. в теракте над Lockerbie. Не сомневаюсь, что в «Иске 33-х» вышеупомянутые процессуальные проблемы были рассмотрены, но насколько суд останется удовлетворенным объяснением, - это другой вопрос.
(В) ЕСПЧ должен иметь персональную юрисдикцию над ответчиком. И если над РФ как государством, ратифицировавшим «Конвенцию», у суда юрисдикция есть, то совершенно непонятно, почему под нее попадает Путин. Если президент РФ действительно назван ответчиком в деле, то я не вижу, как можно было обойти давний юридический принцип иммунитета от ответственности, гарантированной главам государств, находящимся при исполнении служебных обязанностей. Допустим, в делах, связанных с преступлениями против человечества, этот иммунитет может быть снят, как было в процессе против Милошевича, проводимом Международным трибуналом по бывшей Югославии. Давать приказы сбить пассажирский самолет не входит в «служебные обязанности» главы государства, но нет никаких доказательств того, что Путин отдавал такой приказ, да и вряд ли он действительно отважился на этот шаг.
(Г) Право на жизнь, запрещение пыток (а взрыв самолета можно рассматривать как подвержение пассажиров пытке) являются фундаментальными принципами «Конвенции». Следовательно, суд имеет предметную юрисдикцию над делом.
(Д) Даже если окажется, что все процессуальные нормы соблюдены и суд имеет персональную юрисдикцию над ответчиками (а также и предметную юрисдикцию над делом), «Иск 33-х» все равно могут не принять к рассмотрению по существу, если судьи посчитают, что он недостаточно подкреплен доказательствами, как того требуют Правила 400-403 «Практического руководства по критериям приемлемости» ЕСПЧ («Practical Guide on Admissibility Criteria»). Эти Правила - удобнейший механизм для избавления от сложных дел, ибо основаны они на субъективных критериях, легко компрометирующих иск.
3. Исходя из рассмотренных выше принципов, «Иск 33-х» может развиваться по одному из трех сценариев. Первый: если в нем будут обнаружены фундаментальные несоответствия (обычно это несоответствия технического плана), то его признают неприемлемым для рассмотрения по существу. В этом случае дело будет передано индивидуальному судье, который подпишет решение об отказе в рассмотрении. Такое решение не подлежит пересмотру. Вероятность того, что иск постигнет эта судьба - ничтожна: его готовила слишком серьезная адвокатская команда.
Второй сценарий: в случае если будет признано, что жалоба является повторной по сути, т.е., что по схожим жалобам уже выносились решения, то иск направят на рассмотрение Комитета трех судей. Такой сценарий еще менее вероятен: по гибели рейса MH17 был пока подан только один иск (Дело No. 4412/15), и до решения там еще очень далеко.
Наиболее реалистичен третий сценарий: «Иск 33-х» будет долго левитировать в судебном вакууме, как это происходит с Делом No. 4412/15, поданным против Украины, но в силу резонансности «Иска 33-х» избавиться от него будет нелегко. Поэтому в конце концов его передадут на рассмотрение Палаты ЕСПЧ, состоящей из семи судей, что само по себе уже станет не самым плохим достижением. Правда, произойдет это очень нескоро. Например, в деле «Юкоса» истцы ждали пять лет признания их иска приемлемым, а на получение окончательного решения ушло десять лет. Палата судей может признать «Иск 33-ти» неприемлемым, и причины для этого найти будет несложно. Только около 5% дел, поданных в ЕСПЧ, признается приемлемым для рассмотрения по существу, но даже если «Иску 33-х» посчастливится попасть в эту немногочисленную группу, совершенно не факт, что истцы смогут получить то, о чем просят. Нельзя сбрасывать со счетов и потенциальную предубежденность Палаты. Допустим, что в семиместную Палату войдет представитель Армении, Сербии, Венгрии (стран, довольно дружески расположенных по отношению к России) и самой России. Какое решение примет такая судебная команда, можно догадаться с одного раза, но по ходатайству истцов оно может быть пересмотрено Большой палатой ЕСПЧ, где заседает 17 судей (именно это произошло в деле бывшего партизана Василия Кононова, объявленного в Латвии военным преступником, когда Большая палата отменила решение, вынесенное в пользу Кононова). Однако если на рассмотрение дела уйдет десять лет, как это было с иском акционеров «Юкоса», то не исключено, что к моменту рассмотрения дела по существу, политический климат в Европе уже очистится от кремлевских угроз, осторожничать с пуританизмом будет не нужно, и огорчить его преемника уничижительным вердиктом может стать уже незазорно.
4. Исходя из всего этого, на данный исторический момент у жалобщиков по «Иску 33-х» крайне незначительные шансы добиться хотя бы частичного удовлетворения своих требований. Я уже не говорю о том, что в декабре 2015 г. правительство Путина разрешило Конституционному суду (КС) признавать неисполнимыми решения ЕСПЧ, если они противоречат Конституции РФ, а в том, что КС найдет такое противоречие в любом решении, принятом против России, сомневаться не приходится. Думаю, что истцы и их адвокаты это прекрасно понимают, но готовы биться за правое дело хотя бы из принципа. Честь им за это и хвала.