«Донбасс. Площадка №2». Анатолий Праудин - Игорь Каневский - Иван Решетняк
«ДОНБАСС. ПЛОЩАДКА №2»
Театр ЦЕХЪ,
Экспериментальная сцена театра-фестиваля «Балтийский дом»,
Санкт-Петербург, Россия
Постановка - Анатолий Праудин
Исповедь актера, пережившего вместе с режиссером и художником спектакля зимовку в театре военных действий ДНР, на территории бывшего химического комбината, в мирное время выполняющего военные заказы, а теперь брошенного и разрушенного. Пересказывая документальные события экспедиции, театр сначала воссоздает героя, уводит от обсуждения официальных версий происходящего, чтобы выстрелить зрителю в самое сердце.
ТЕАТР
На темном фоне деревянного пола и черной стены - разруха и хаос. Старая металлическая кровать. Несколько табуреток. Самопальный колорифер. Служащая столом тумбочка, покрытая ржавым листом железа. Чуть поодаль от центра слева стоит облупившаяся дверь с множеством заплат, а справа - остов бывшей вешалки из школьной раздевалки, где вместо одежды висят металлические трубы - колокола для набата.
На сцене три действующих лица: молчаливый кот Персик в исполнении рисующего фигуры на стене художника спектакля Игоря Каневского, говорливый персонаж Женька (Иван Решетняк) и его заехавший погостить на 2-ю Площадку собеседник - зритель, которого Женька понимает без слов.
СЮЖЕТ
Вы спрашиваете, как Женька очутился на Донбасе? А очень просто.
Женька приехал из Херсона сюда на заработки и ради обещанной квартиры. Глазом не успел моргнуть, как оказался в непонятной ситуации, которую одни называют военной агрессии, а другие защитой прав. Тут началось "нечто". Женька описывает все метаморфозы истории, когда каждый новый день на "Площадке №2" запускает карусель кругов ада и где из категории времени есть только сутки, а мысли лишь о еде, тепле и месте для безопасного сна. Если, конечно, доживешь и тебя не убьют капли смертельного дождя, несущегося с двух сторон, друг в друга.
И чем дальше мы втроем - Женька, кот и зритель - погружаемся в перипетии монолога, тем более вязким становятся наше общение на фоне бесконечной цепочки физических действий: чистки картошки, приготовления борща, курения, выпивания и переходов с места на место ради демонстрации осколков ракет или отверстий в стене и крыше после взрывов.
ГЕРОЙ
Лицо Жеки стертое, ничем не подсвеченное, измазанно гарью и грязью, прячется в капюшоне, как и руки, которые мерзнут и лезут погреться то в карманы, то подмышки, то между колен. Голос тихий, похожий на причитание рядом с больным человеком. Редкие акценты и всплески эмоций тут же тушатся, исчезают, канут. И все начинается сначала. Монотонный монолог о буднях войны, где много смерти, но правых и виноватых нет.
И, погружаясь вместе с Женькой в воспоминания о беспричинном противодействии еще недавно братских народов, названных внезапно двумя сторонами конфликта, мы пьянеем без алкоголя, теряя ориентир, где враг, а где друг.
Юный Жека варит борщ и все время выпивает. Буднично, почти без тостов, чтобы согреться и для проформы: вроде и не мужик еще, и уже не боец, но давно взрослый, несмотря на детский голос и осознанный выбор, оставаться на Площадке № 2 уже не ради обещанного в мирное время угла, а ради того, чтобы добывать на еду и выживать.
Вернуться домой, в Херсон, ему теперь не судьба. Расстреляют на месте из-за донбасской прописки, как военного преступника и террориста. Побывав всего пару месяцев в отряде ополченцев, он отказался сражаться за деньги, но все равно "попал", прикованный к этой стороне боевых действий, которые то затухают, то вспыхивают снова по мановению чьей-то злой воли, о которой никто в спектакле не говорит. Она незримым призраком напоминает о себе.
Жека понимает, что он тут навсегда. Не Икар, но герой, чью печень выклевывает огненная вода, и кто ежедневно поддерживает огонь в очаге. А теперь, спустя полгода в далеком от войны Петербурге варит борщ для нежданного гостя и делится светом души.
А если прямо спросить его про подвиги и миссию, так он ничего "такого" не делал, отчего опять тихо засмеется, стесняясь всего, что случайно превратило Жеку в героя, а артиста, пережившего вместе с режиссером и художником зимовку на Донбасе, - свидетелями чудовищных страниц истории, о которой вообще не рассказать, потому что никто не поверит.
И дело тут не во вранье и дезинформации, которыми ежедневно кормят население государственные СМИ, вскрываемых обычным любопытством всю несостоятельность официальных версий любой из сторон. Театру это совсем не интересно. Он делает кое-что другое.
АКЦИЯ
В спектакле Праудина войне противостоит штучная акция познания веры. Режиссеру удается оставить каждую сторону конфликта "при своем". Все вместе мы оказываемся падающими, как кэрролловская Алиса, в колодец чужого откровения, где, достигнув дна, мы обнаруживаем вход в царствие Господне.
За пять минут до конца актер Иван Решетняк вдруг перестал быть Жекой, и, представившись, стал говорить от себя. Рассказывал о разном, но особо запомнилась история о большом чуде. О потерявшем семью батюшке Николае, сделавшем в опустевшей жилой двухэтажке церковь, куда приходят три бабушки-певчие, и где он ежедневно служит литургию и молится о спасении украинцев и россиян. Здесь Иван признался, что постиг чудо веры, которую не знал раньше, ведь без помощи Бога на Площадке №2, как и на любой войне, - никак.
Тут вдруг нарисованные на стене во время действия котом Персиком (Игорем Каневским) фигуры других жителей площадки № 2 показались образами священного иконостаса. А сам артист - тем самым батюшкой, молящимся о прощении злобы и срочном прекращении войны.
А ведь вымолит. Без сомнений.
Click to view«ДОНБАСС. ПЛОЩАДКА № 2»
Театр ЦЕХЪ,
Экспериментальная сцена театра-фестиваля «Балтийский дом», Санкт-Петербург, Россия
Постановка - Анатолий Праудин
Художник - Игорь Каневский
Актер - Иван Решетняк
Премьера - июнь 2016 года.
Продолжительность - 100 минут без антракта
Спектакль играют на сцене Театра "Цехъ" в формате "закрытых просмотров".