«ИДИОТ» в Театре на Васильевском

[leonidluchkin]

«ИДИОТ» Ф.М.Достоевский
Сценическая композиция Г.А.Товстоногова.
Театр на Васильевском
Миф
Постановка - Владимир Туманов

«ВЗЯВШИЙСЯ НИОТКУДА»

«Идиот» Ф. Достоевского за последние несколько лет стал частым гостем  петербургских театров. Театр «Мастерская», Молодежный на Фонтанке. Теперь премьерой по мотивам романа отмечает театр на Васильевском свой юбилейный, 25-й сезон. Постановщик спектакля - главный режиссер Владимир Туманов, в сентябре отметивший 60-летие. Автор оригинальных интерпретаций современных и классических драм будто вчера на минутку вышел из додинских «Бесов», где играл Шигалева, а чуть раньше, в 1978 году окончил ЛГИТМиК, класс профессора З. Корогодского и Л. Додина.

Традиционный вопрос перед премьерой - сможет ли на этот раз театр увлечь зрителя классическим сюжетом? Приехал в Петербург из швейцарского санатория не долеченный князь Мышкин, оказавшийся катализатором сразу нескольких драм случайных встречных на его пути и своей личной трагедии - возврата болезни. Актуальны ли сегодня те мытарства? Возможно ли сюжетом об «идеальном человеке», славянском Дон Кихоте кого-то увлечь, кроме нравственного миссионера или школьного учителя, решившего заменить домашнее чтение просмотром театральной вариации?! Ведь такая позиция не тешит амбиции, только обижает и настораживает. К тому же, планка спектакля высока - в основе не совсем роман, а его сценическая версия Г.А.Товстоногова, отсылающая ко второй редакции инсценировки (БДТ, 1966 год), по праву считающейся шедевром театрального искусства. В той версии Мышкин был то ли фронтовиком, то ли сидельцем, прошедшим все круги ада и вернувшимся в мир, дабы распознать-понять-полюбить людей. Совершенно неведомая для советского, войной и государством покалеченного народа-победителя миссия, заменяющая идеологически немыслимую тогда тему православного миссионерства. Обстоятельства трактовались с течением фатума. Жертва Мышкина, спасающего не верящих ни во что героев, производила терапевтический эффект в зрительном зале. Центральной темой спектакля становилось не нравственное разрушение, а самопожертвование, воплощающее в гуманистическом идеале и христианскую ценность, и советскую идеологию.

В спектакле театра на Васильевском вопрос присутствия Бога - центральный. Ставя вопрос ребром, художник спектакля Елена Дмитракова обрамляет сцену серой оштукатуренной гранью полукруглой стены, воспринимаемой как аналог базилики, с нишей - апсидой и пятью узкими арочными проемами в ней. Такие проемы делали и в царских палатах, и в торговых рядах. Но играть спектакль в храме, да еще в его алтарной части, пусть даже без атрибутов культа - приравнять сценическое действо к литургии. Неслыханная дерзость, не поддержанная далее самим характером действа, отчего остается только чертой образного решения пространства с сакральным потенциалом. Пусть храм не достроили, или, наоборот, на месте том кто-то намерен организовать базар, вокзал или бассейн. В зале отнюдь не прихожане, да и на сцене герои верят во что угодно, но не в Бога. В человека - да, в высшую силу - никто!

Не осветил светом веры Владимир Туманов человеческий глаз. Женщины все как на подбор такие улыбчивые, сочные, крепкие, готовые к продолжению рода. Только мир не продолжится. Мужичок пошел не тот. Мышкин признался в осознанном отказе от секса. Да и остальные как-то мимо. Главный растлитель Тоцкий уже лет пять в холостую платит. Разукрасивший себя орденами генерал Епанчин от семейного долга ретируется, меняя домашний матриархат на предвкушение тантрического секса в клубе чужих любовниц. Рогожин занят выбиранием позы, его ждет долгая сексуальная связь с деньгами. Трое молодых парней - Ганя, Птицын и Радомский - успели глубоко сесть на денежную иглу. Секс для них - так, побочный эффект денежной зависимости. Есть еще два беса - Фердыщенко и Лебедев, так они то пред золотым тельцом, то пред зеленым змием коленца выкидывают. Так что, все эти мужья деньгам служат - уж проще, приземленнее про современный люд и не скажешь.

Сюжет не extraordinary, а usual - обыденный, повседневный, простой. Все в нем рутинно и знакомо. В таком пространстве без дверей (у Товстоногова, наоборот, двери - ключевой элемент спектакля), личность слабеет, а не зреет. Даже в те мгновения, когда герой мог бы остаться в одиночестве, столь ему необходимом уединении, непременно появится кто-то: то девочка с распущенными волосами, ставшая расхожей формулой преследования героя, то не способные отыскать себе утешение другие персонажи. Словом, все вокруг одновременно и праздны, и нездоровы, отчего стремятся друг к другу, будто на прием к врачу. Все, кроме отдохнувшего в Швейцарии Мышкина. Он единственный оказался здоров, реагируя, как термометр, на высокую температуру окружения, в котором и мы с вами живем. Мир наживы, цинизма, безбожия, представьте себе, тоже может заболеть. С одной лишь оговоркой: не обогащением больны герои спектакля Туманова, а страхом публичного банкротства. Стабильны лишь два семейства - Епанчины и Иволгины - да и у тех свои проблемы. В космосе их семейных забот спутниками летают: Мышкин - Рогожин - Настасья Филипповна.

Такую планетную систему можно представить только в прошлом российской глубинки, скажем, в Нижнем Новгороде, Тамбове, Астрахани или Ирбите XIX века, где на ярмарке, после сделок, мены и торговли вдруг неожиданно, к вечеру зажигался очаг культуры в театре, собравшем таланты по всей России. Так и тут. Среди пришедших разными дорогами в театр на Васильевский исполнителей Владимир Туманов будто и не ищет единомыслия, а, наоборот, подчеркивает их отличие, вводя дополнительную сюжетную линию - способ их существования на сцене. Стало традицией - подмечать в его спектаклях разницу актерских школ, как театральных диалектов и оттенков манер. Так в каждой роли.

Князь Мышкин. Для выпускника С.Спивака Арсения Мыцыка, с одной стороны, это роль с прицелом на перспективу, могущая совсем скоро особо зазвучать. А, с другой стороны, неожиданным решением не назовешь. После Карандышева («Бесприданница», режиссер Д. Хуснияров), где актер играет неординарно и ярко инаковость программиста, айтишника, находящегося в самом центре «чужого бизнеса», обеспечивая его высокими скоростями технологий, при полной беспомощности в вопросах примитивной социализации. В «Идиоте» герой А.Мыцыка вновь «белая ворона», но решенная иными средствами: его суть в обнаженности чувств, остроте восприятия, которая разоружает актера,  не позволяя ему защищаться от происходящего «толстой кожей» оценок.

В роли Рогожина зритель увидит трех актеров - Илью Носкова, Игоря Бесcчастнова и Андрея Феськова (к сожалению, видел только первого и второго). Оба играют опьянение от невесть откуда свалившегося наследства, и водоворот случайностей, ведущих к катастрофе. Только у Носкова Парфен цивилизован, крепок, с прямой спиной, а персонаж Бессчастнова - мужиковатее, грубее, первобытнее.

Исполнительниц роли Настасьи Филипповны две: одна - Елены Мартыненко - черноокая, южная, жгучая,  другая - Екатерины Зориной - утонченная, солнцеликая, светлая. Обе играют перенесенную в прошлом травму сексуального рабства (за что Настасья теперь низвергает нормы общественного приличия, хладнокровно мстит мужскому миру). Единственное, что в них настораживает, - темпераментность сексуальных взрывов, неестественность которых, вероятно, уйдет вместе с премьерным волнением.

Из четырех представительниц женской половины Епанчиных только у двух сестер два состава. Старшую - Александру - Татьяна Калашникова играет строгой учительницей, наглухо закрывшей свой внутренний мир от сторонних вмешательств, а Анна Захарова - жизнерадостную, но прямолинейную девицу, гордо несущую свой бюст к счастливому браку. Вторая сестра Аглая - alter ego Настасьи Филипповны, также у каждой актрисы своя. У Марии Фефиловой она, как разорванный оголенный электрический провод, нерв, то вспыхивающий улыбками факел, то заливающийся слезами фонтан. Аглая же Екатерины Рябовой - кукольная героиня, переживающая горе от ума. Рядом с такими разными сестрами -  Аделаида Анны Королевой, солнечной улыбкой освещает путь женскому кораблю Епанчиных, где капитаном давно служит маменька Лизавета Прокофьевна в исполнении Натальи Кутасовой - подарок критичному театралу. Мать из семейных будней устраивает целый ритуал, с юмором, жаждой и знанием жизни хозяйка положения, острым взглядом отмечающая приметы грядущих катастроф.

Вроде бы следовало описывать мужскую историю, а перед глазами стоят только красные-прекрасные Дамы, на чьих покатых плечах стоит мир и этого спектакля, и романа Достоевского. Тут трудится никто не желает. Ну-ка дай-ка побыстрее, дай полегче, и чтобы с удовольствием да с обрядами. А отдавать ничем не проси. Не платят нынче за нравственный блуд. Не принято. Принято негативными оценками разрушать любое единство, напоминая, кем наполнен этот мир - вольными охотниками, отстаивающими эгоистические позиции и не склонными к общественной солидарности. А солидарность ожидаема, причем не только в театре. Следует поспешить до назревающего кровавого месива уличных столкновений и оправдания жестокости расправ с инакомыслием.

На этом предзакатном фоне наших будней нелепо звучит стишок про «рыцаря бедного», читаный назубок, дабы скуку скрасить, маменьку порадовать и слезы сестриц пролить. Не быль, а чисто карамельно-лелейная песнь! О Рапунцель с торчащей из глазницы башни косой, или о Спящей красавице в гробе хрустальном, или еще о ком. Словом, рыцарь бедно-бледный, гремя доспехами, тут как леденец или детская погремушка. И надежда, и развлеченье, и собеседник в этом переполненном реминисценциями полотне.

В спектакле публику ждет калейдоскоп узнаваемых цитат из русской классической литературы. В сцене знакомства Рогожина и Мышкина будто «Царь Федор Иоанович» А.К. Толстого встретит Бориса Годунова. Затем прямо из озера чеховской «Чайки» дочери генерала выйдут тремя сестрами, хвостами юбок синих, русалочьих шурша, улыбками белозубыми маяком посветят и канут в проемах темных, чтобы во втором акте из пучин сценических всплыть и лебёдками пасторальными к Тургеневу с Буниным поманить. По Островскому герои суетятся вокруг векселей  и закладных. Из «Живого трупа» Льва Толстого прозвучит зов поехать «к цыганам». Епанчина старшая - воплощение горьковской Вассы. За ней Лебедев (Владимир Бирюков) из сологубовского текста тенью беса мелкого в присядку идет. Потом Фердыщенко (Михаил Николаев) - булгаковский кот Бегемот карточную партию с князем разыграет. Ганя Иволгин (Сергей Агафонов), одевшись во фрак, ну, точным потомком грибоедовского паркетного шаркуна Молчалина вышел. С прекрасным Чацким «на пенсии» в лице камердинера (Дмитрия Евстафьева) они составляют прекрасный дуэт.

Спектакль разнороден и в жанровом смысле: драма/мелодрама, водевиль/мюзик-холл. Тут веселят, поют и пляшут, делают гимнастику и показывают фокусы, сардонически хохочут и льют крокодиловы слезы. Сквозняк «студийных поисков» обдаст порывами вольностей мебель: по стульям будут бегать, их с грохотом ронять, на круглый чайный столик «на двоих» забраться с ногами читать стихи, и даже укладывать тело бездыханной Настасьи Филипповны. С музыкой случится невозможное для Достоевского - прозвучат две темы в стиле диско - аранжировки отрывка из католической литургии «Sanctus» и шлягера буддиста Стинга. Еще рефреном повторится мизансцена (режиссер цитирует свой спектакль 1997 г. «Бегущие странники» по пьесе А. Казанцева), где герои под музыку носились по кругу, увлекая друг друга за собой.

Словом, Театр на Васильевском, представив энциклопедию русской классики, играет с традицией пассеизма в культуре, признаваясь, что и в удалении от театральных маршрутов Петербурга, у такого фокуса своей зритель есть. Соглашусь, сторонники стабильности найдутся. Только каков при консерватизме источник роста? Большой вопрос. Да к финалу спектакля и сам режиссер лишает все вопросы риторической позы.

Вы еще хотите высокими целями победить золотого тельца? Тогда ваш символ таков: душа, как воск свечи, истомится в слабом колыхании пламени от случайных потоков воздуха. Никакого света. Тихое мигание бликов, всхлипы раскаяния после непрекращающегося грехопадения, да утешение от неизвестно откуда взявшегося брата.

И какая вам разница - пришел ли он с войны, иль из тюрьмы, иль от сумы?!

[Текст статьи опубликован в блоге Петербургского театрального журнала 06.12.13]

«ИДИОТ» Ф.М.Достоевский

Сценическая композиция Г.А.Товстоногова.

Режиссер - Владимир Туманов
Художник-постановщик - Елена Дмитракова
Художник по костюмам - Стефания Граурогкайте
Музыкальное оформление - Александр Закржевский
Художник по свету - Александр Рязанцев

Действующие лица

Мышкин Лев Николаевич, князь - Арсений Мыцык
Настасья Филипповна - Елена Мартыненко, Екатерина Зорина
Рогожин Парфен - Илья Носков, Андрей Феськов, Игорь Бесcчастнов
Тоцкий Афанасий Иванович - з.а. РФ Сергей Лысов
Генерал Епанчин - н.а.РФ Евгений Леонов-Гладышев
Елизавета Прокофьевна, его жена - н.а. РФ Наталья Кутасова
Аглая - Екатерина Рябова, Мария Фефилова
Александра - Татьяна Калашникова, Анна Захарова
Аделаида - Анна Королева
Иволгин Гаврила Ардальоныч (Ганя) - Сергей Агафонов Лауреат
Нина Александровна, его мать - н.а.РФ Татьяна Малягина, з.а.РФ Елена Рахленко
Варя, его сестра - Дарья Данилова
Лебедев - н.а. РФ Юрий Ицков, Владимир Постников
Фердыщенко - Михаил Николаев
Птицын - Александр Удальцов
Дарья Алексеевна - з.а.РФ Надежда Живодерова
Радомский - Никита Чеканов
Камердинер - з.а.РФ Дмитрий Евстафьев
Девочка - Валя Исаева

Премьера 29 ноября 2013 года.
Продолжительность - 3 часа 15 минут с одним антрактом.

Официальная страница спектакля

P.S.

1.

Откуда пришел Мышкин-Смоктуновский?

Зерно роли князя Мышкина в спектакле БДТ - "пришедший из ниоткуда". Для постановки Товстоногова "ниоткуда" означало три круга ада: фронт, лагерь и плен. Смоктуновский, фронтовик, побывавший в плену, снялся в фильме "Солдаты" по повести В.П.Некрасова. Актер сыграл роль интеллигента Фарбера, преподавателя математики, попавшего на фронт. По рекомендации Е.Лебедева, Товстоногов приехал на "Ленфильм" и посмотрел отрывки этого материала, после чего пригласил Смоктуновского на роль Мышкина. Как рассказывала в воспоминаниях сорежиссер второй версии (1966 г.) Роза Сирота, Товстоногов именно такого Мышкина и искал.

Кроме того, работа над ролью давалось с большим трудом до тех пор, пока И.Смоктуновский не повстречал случайно в ленфильмовской суете спокойно стоящего и читающего книгу Сергея Закгейма, человека, отсидевшего 17 лет в лагерях, и ставшего прототипом Мышкина-Смоктуновского. Роза Сирота рассказывала: "Смоктуновский страшно им заинтересовался, он почувствовал в этом какое-то рациональное зерно Мышкина. Он ведь тоже существует в этом сумасшедшем доме, Петербурге. Но он живёт в нём по своим законам. Смоктуновский заинтересовался этим человеком <...> и стал с ним дружить. Стал, так сказать, воровать у него - как тот ходит, слушает, смотрит…"
Из интервью Розы Сироты в ПТЖ. Публикация Л. МАРТЫНОВОЙ. 1974 год

Воспоминания зрителя спектакля:
Священник  Николай  Епишев "Как поставили Ф.М.Достоевского в БДТ"
"Сначала это движение в вагоне, а затем в городе, но рядом с телесным передвижением, мы все время чувствуем внутреннее движение героя, жизнь духовную. "Радость возвращения", возвращение после катастроф. Целое поколение людей тогда возвращалось, кто с фронта, кто из тюрем и лагерей. Они ничего не имели и ни на что не претендовали. С таким-то человеком ставит нас с глазу на глаз режиссер и актер. Он чудом выжил, побывал на краю бездны, жил на пределе человеческих возможностей и вот он чудом перед нами; прошел через все круги ада: быть может, это был фронт, плен, концлагерь, побег, партизанский отряд... Только для жизни ему не оставляли места и то само, что он остался жив - было чудо. Это открытие моментально пронзало сердце зрителя. Радость возвращения дополнялось радостью встречи".

Из актерских театрадей И.Смоктуновского
О роли Мышкина. Предлагаемые обстоятельства:
"В этом мире невозможно жить чистому человеку. Его ломают. Он погибает".

Фрагмент интервью со Смоктуновским. ч.5

Click to view

В редакции 1966 года, воссознанной, укороченной версии специально для гастрольного тура в Европу, тема "ниоткуда" усиливается. Г.А.Товстоногов незадолго до премьеры подписал открытое письмо деятелей науки, литературы и искусства в адрес Л. И. Брежнева о недопустимости частичной или косвенной реабилитации И. В. Сталина и о необходимости предания гласности фактов совершённых им преступлений.

Из аннотации видеозаписи спектакля 1963 года:
"Зрители, приходившие на спектакль, чувствовали прикосновение Откровения. Было реальное ощущение освобождения - это было обретение утраченного достоинства человека. Оказывается, люди, прошедшие через нечеловеческий опыт войны, лишений и гонения, сохранили в себе огромный запас духовной силы.

Спектакль начинается с движения. Сначала это движение в вагоне, а затем в городе, но рядом с телесным передвижением чувствуется постоянное внутреннее движение главного героя, жизнь духовная, радость возвращения после катастроф. Смоктуновский играет человека небывалого, невозможного. Это свободный человек. Он поступает, как подсказывает внутренний голос, не заботясь, как это соотносится с нормами и правилами существования. Он живет, не подчиняясь жизненному укладу, но и не борясь с ним. Он живет вне и помимо. Пришелец из неведомых миров. Он ничего не имеет и ни на что не претендует. Он побывал на краю бездны, жил на пределе человеческих возможностей, прошел через все круги ада, и то, что он остался жив - чудо. Постоянно погруженный в себя, слушающий какой-то внутренний голос, в то же время Мышкин слышит и воспринимает собеседника с абсолютной полнотой. Он - человека-катализатор, который всюду, где бы ни появился, ускоряет течение событий, позволяет окружающим раскрыться с неожиданной стороны. Такого человека представляют режиссер Георгий Товстоногов и актер Иннокентий Смоктуновский. Мышкин стал для актера чем-то большим, чем роль. Сам актер признавался: "Мышкин изменил меня чисто человечески". Спектакль "Идиот" на сцене БДТ стал переломным не только в судьбе актера Иннокентия Смоктуновского, но и в судьбе отечественного театра второй половины XX века."

2.

Постановки В.А. Туманова:

Ануй Ж. «Антигона». 1996 г. Новосибирский театр  "Глобус"
Ануй Ж. «Генералы в юбках». 1990. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Арро В. «Смотрите, кто пришел». 1983. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Вампилов А. «Утиная охота». 2003 г. Малый Драматический театр - Театр Европы
Галин А. «Ретро». 1993 - 2013. Театр Комедии им. Н.П. Акимова
Гауптман Г. «Перед заходом солнца». 1986. Вильнюсский Русский Драматический театра, Литва.
Гельман А. «Скамейка». 1983. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Гловацкий Я. «Подонки». 1889. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Гловацкий Я. «Подонки». 1989. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Гольдони К. «Бабьи сплетни». 2001 г. Новосибирский театр "Глобус"
Горький М. «Дети солнца». 2011. Театр на Васильевском.
Гремина Е. «За зеркалом». [? До 1990 г. ? Магнитогорск]
Ибсен Г. «Строитель Сольнес». 1998. Петербургский театр на Литейном
Казанцев А. «Бегущие странники».  1997 г. Малый Драматический Театр
Казанцев А. «Марк Шагал. Преодоление». Одесский Центр реабилитации детей - инвалидов, Украина
Казанцев А. «Тот этот свет». 1995. Театр на Васильевском
Кальдерон П. «Дама-невидимка». 1985.Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Карас С. «Борцы». 1978 г. Каунасский драматический театр.
Киплинг Р. «Кошка, которая гуляла сама по себе». 1985 г. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Киплинг Р. «Кошка, которая гуляла сама по себе». 2004 г. Театр Комедии им. Н.П. Акимова
Кокто Ж. «Человеческий голос». 1989 г. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Коляда Н. «Мурлин Мурло». 1992. Малый Драматический театр - Театр Европы
Крейлис-Петрова К. «Надоело бояться!». 2011 г. Театр «Дом»
Кутерницкий  А. «Госпожа странная мысль».  2006 г. ТЮЗ им. А.А.Брянцева
Мисима Ю. «Парчовый барабан». 2002 г. Малый Драматический театр - Театр Европы
Митуа М. «Аккомпаниатор» (Малая сцена). 1988. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Москвина Т. «Проклятая любовь». 2013. Театр на Васильевском
Мухина О. «Летит». [? До 1990 г. ? Тула]
Мухина О. «Таня-Таня». 1996. Театр на Васильевском
Никифорова О. «Тетя Мотя». 2000. Театр на Васильевском
О`Нил Ю. «Любовь под вязами» (сорежиссер Л. Додина). 1992. Малый Драматический театр - Театр Европы
Островский А. «Без вины виноватые». 1999. Театр «Балтийский дом»
Островский А. «Поздняя любовь». 2009. Молодежный театра на Фонтанке
Пальчинскайте В. «Ох, уж эти челдобречки!» 1987 г. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Ружевич Т. «Картотека». 2002. Новосибирский театр  "Старый дом"
Садур Е. «Учитель ритмики». 1999. ТЮЗ им. А.Брянцева
Садур Н. «Ехай». 1988 г. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Садур Н. «Лунные волки». 1994. Молодежный театра на Фонтанке
Садур Н. «Чардым». 1997. Театр «Балтийский дом»
Садур Н. «Чудная баба» (Малая сцена). 1986 г. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Соколова А. «Фантазии Фарятьева». 2011. Молодежный театра на Фонтанке
Уильямс Т. «Ночь игуаны». 2001. Театр на Литейном
Червинский А. «Счастье мое» (режиссер при постановке И.Петрова). 1984 г. Вильнюсский Русский Драматический театр, Литва.
Чехов А. «Вишневый сад» (сорежиссер Л. Додина). 1994. Малый Драматический театр - Театр Европы
Чехов А. «Дядя Ваня». 2012. Театр на Васильевском
Шварц Е. «Голый король». 2006. Театр на Васильевском
Шекспир У. «Двенадцатая ночь». 1997. Молодежный театра на Фонтанке