Проповедник и гражданин
5 августа в Пскове был убит священник Павел Адельгейм
Павел Адельгейм первым в новейшей истории РПЦ четко и обоснованно написал о диктатуре епископов, о бесправном положении духовенства, которое находится в положении крепостных. Новый приходской Устав РПЦ, принятый при патриархе Кирилле, отец Павел считал продолжением советской традиции всевластия архиереев, ведущим к уничтожению живой приходской жизни. Он называл глупостью и жестокостью тюремный срок для Pussy Riot, обличал лицемерие и цинизм властей и спикеров РПЦ.
avmalgin:
Ужас. В Пскове убили отца Павла Адельгейма. Диссидента, сидевшего в советские времена в тюрьме, в то время, когда нынешний патриарх Кирилл пребывал по линии гэбухи в Швейцарии (где и полюбил швейцарские часы). Из зоны вернулся инвалидом. Отец Павел был одним из немногочисленных последовательных критиков нынешних порядков в РПЦ. Пишут про сумасшедшего, который зарезал священника, но, как и в случае с убийством отца Александра Меня, в это трудно поверить.
Из дневника отца Павла Адельгейма:
Человек переживает разные чувства: материнство, сочувствие и милосердие, оскудевшие в наши дни. Его радуют любовь, надежда, вера и другие чувства.
В защите нуждается чувство доверия граждан, пострадавших от афер с финансовыми пирамидами или вложивших сбережения в квартиры и оставшихся без крова и средств.
Нуждается в защите семейная любовь, отчаяние покинутых сирот, стариков, жен, мужей. Но из множества оскорблённых сердец и попранных чувств Госдума избрала для защиты «религиозные чувства верующих». Чем определён такой выбор?
В советские времена призывали не оскорблять чувства верующих, но при этом срывали с шеи крест, исключали из школы, увольняли с работы, позорили в газетах за веру в Бога. Бывало и хуже: лагеря и расстрел.
Христиане не унывали. Они знали, что несут свой крест за верность Христу. Суд и прокуратура не защищали чувства и права верующих граждан.
Забота о чувствах верующих, о чувствах одной из всех социальных групп граждан вызывает недоумение. Или верующие, как оранжерейные цветы, в новое время нуждаются в парниковых условиях?
Густав Флобер написал роман «Воспитание чувств». Его герои не состоялись. Один не умел обуздать жажду власти, другой запутался в любовных переживаниях. Каждому приходится воспитывать свои чувства, волю, разум. Воспитывать чувство прекрасного помогают музеи и храмы, картины, иконы, скульптуры и другие произведения искусства.
Януш Корчак написал книгу «Как любить ребёнка». Эта книга о родительских чувствах, которые тоже надо воспитывать. Отношение к ребёнку различается от обожания до неприязни. Любовь к ребёнку, как и любовь к себе самому, бывает правильной или нет.
Любовь к себе, по заповеди Христа, является мерой любви к ближнему. Любить себя можно должным и недолжным образом. Можно любить в себе образ Божий. Можно любить в себе похотливое и жадное животное, недостойное имени человека, услаждать его инстинкты. Чувства можно распустить так, что они выльются в гнев, жадность, зависть, доведут через пороки до беснования. Разумное отношение к человеку требует обуздывать и воспитывать свои чувства.
А.С. Пушкин устами Онегина даёт девушке мудрый совет: «учитесь властвовать собой». Это евангельский и святоотеческий принцип.
Когда говорят о защите религиозных чувств, возникает первый вопрос: как определить и выделить «религиозные чувства»? Едва ли люди вкладывают одинаковый смысл в этот термин.
Второй вопрос: как определить объём понятия однозначно для всех?
Как относится к религиозным чувствам, допускающим агрессию по отношению к чувствам других? Защищать их или защищать от них? Чувства субъективны. Что чувствует человек, знает только сам. Другие вынуждены верить ему или догадываться.
А родительские и художественные чувства нуждаются в защите? Споры о них бывают жаркими. Закон о защите чувств верующих обяжет суд разбираться в нюансах психологии, решать, что можно или нельзя чувствовать; о каких чувствах можно говорить, о каких нельзя. Войдя в интимную область сердца, суд свяжет и поработит совесть человека, оставит беззащитным. Законы защищают права человека, живущего в государстве и обществе.
Право объективно и поддаётся определению. Право влечёт обязанности, различая, как следует и не следует поступать. Нарушение прав и обязанностей доказуемо. Но при всей объективности и доказуемости сегодня права верующих остаются незащищёнными даже в церкви.
Архиерей выгнал из Приходского собрания 20 человек безо всякой вины за то, что голосовали не единогласно, а по совести. Правоохранительные органы и суд не защитили их, хотя нарушен п.3 ст.29 Конституция РФ. Закон оправдал рейдерство в угоду церковной политике. Жаловаться некому.
Когда церковный Главк определит, какие чувства надо защищать, на верующих начнутся гонения за "неправильные" чувства. Гонения будут хуже прежних. Расправу над верующими назовут защитой религиозных чувств. Грядёт инквизиция. Жаловаться будет некому, как всегда.
Роман Лункин:
Вечная память отцу Павлу - 5 августа был убит праведник, а убийцей стал психически нездоровый человек, якобы кричавший, что это ему приказал сделать сам дьявол.
Наш мир вообще не выдерживает такой праведности, такой честности, цельности и такой веры, которая была у отца Павла. Об этом просто кричит вся его биография. Его отец был репрессирован, мать отсидела срок, а Павел был в детском доме, пока мать не вышла из тюрьмы. Обратился он в Казахстане - в общине отца Севастиана, келейника старца Нектария из Оптиной пустыни. Затем Павел стал послушником Киево-Печерской лавры и учился в Киевской духовной семинарии, из которой был исключен за активность и проповеднический талант по предложению архимандрита Филарета (Денисенко) (сейчас Филарет - патриарх Украинской православной церкви Киевского патриархата). В 1959 году отца Павла рукоположил в сан диакона (в 1964 г. - в сан священника) архиепископ Ермоген (Голубев), обличавший тогдашнее руководство Московской патриархии за нарушение церковных канонов и строя приходской жизни. Отец Павел фактически стал продолжателем дела Ермогена, который строил храмы и отстаивал христианские ценности, подчеркивал важность общины, а не власти епископата. Эта тема будет центральной в жизни отца Павла. Епископ Ермоген был уволен за это на покой и в 1968 году осужден Синодом РПЦ. В 1970 году отец Павел Адельгейм был осужден на 3 года лагерей за то, что построил храм в г. Каган Узбекской ССР по доносу одного из священнослужителей. Честность и проповедничество отца Павла привели к тому, что руководство колонии подстроило покушение на него и ему отрезало вагонеткой правую ногу, после чего в 1972 году он освободился инвалидом. С 1976 году он служил в Пскове.
Священник Даниил Сысоев был в Русской православной церкви фигурой исключительной, знаковой. Он был активным, напористым миссионером, проповедником, писателем, блогером - словом, пастырем нового, постсоветского типа. В отличие от большинства коллег по духовному промыслу, Сысоев открыто боролся и с другими конфессиями, и с ересью внутри православия, и с язычниками, и даже со старообрядцами.
Расстрел отца Даниила
Кто бы мог подумать, что постсоветское время религиозной свободы будет для отца Павла неменьшим испытанием в жизни, чем советское. Как говорил отец Павел, его общественная работа прекратилась с 1993 года, когда епархию возглавил Евсевий (ныне - митрополит), который объявил, что с диссидентом отцом Павлом не сработается (в начале перестройки отец Павел играл заметную роль в политической жизни Пскова и даже был выдвинут демократической общественностью на выборах в Верховный Совет в 1991 году).
Во Пскове отец Павел организовал общеобразовательную православную школу регентов на 40 детей при храме свв. Жен Мироносиц, приют для детей с задержкой умственного развития при храме апостола Матфея в Писковичах под Псковом, для сирот-инвалидов. Дом отца Павла был также всегда открыт для всех, он принимал всех желающих, работал с самыми трудными детьми с любовью и долготерпением.
К 2008 году местному епископу Евсевию удалось уничтожить все общественные инициативы отца Павла - здание школы отобрали, лишили настоятельства в храме апостола Матфея в Писковичах по подложному протоколу (в 2010 году Общецерковный суд РПЦ принял решение, что были допущены нарушения, но обязал отца Павла и Евсевия примириться, но Евсевий не отвечал на письма).
С 2002 года началась травля отца Павла со стороны епархии РПЦ. Поводом к гонениям послужило издание книги отца Павла «Догмат о Церкви в канонах и практике». В этой книге отец Павел критически рассматривает систему властных отношений в современной РПЦ. Он показывает на примерах из жизни Псковской епархии, что современная организация церковной жизни приводит к полному всевластию епископата, не ограниченного никакими каноническими и уставными нормами.
Неизвестно будет ли это как-то учитываться следствием, но на членов общины отца Павла и на него самого совершались покушения. Епархия проводила обыски в храмах и изымала его книги. На заседании епархиального совета архиепископ Евсевий называл книгу отца Павла «сатанинской», а ее автора «служителем сатаны».
Отцу Павлу помогала выстаивать его община, которая стала общероссийской (да и за рубежом его хорошо знают и читают adelgeim.livejournal.com). Во время бесед в доме отца Павла, в ходе переписки с ним мне казалось иногда, что есть что-то нереальное, самонадеянное в таком последовательном поиске церковной правды в жизни, в канонах, в решениях Собора 1917-18 годов, в том, как должен выглядеть суд, отношения прихода, священника и епископа в нашей бесправной России.
Я очень давно не называл себя православным. Сейчас мне захотелось как-нибудь при случае это сделать. Сказать, что я православный - и поддерживаю Pussy Riot, мне нравится Мадонна, я не боюсь Березовского, слово «гей» не вызывает у меня нервной дрожи, а словосочетания «государствообразующая религия» и «здоровые консервативные силы» наводят на меня унылую тоску.
Стыдно, православные
Павел Адельгейм первым в новейшей истории РПЦ
четко и обоснованно написал о диктатуре епископов («Образованные священники, способные к проповеди и миссии, интересующиеся богословием и творениями Святых Отцов, назначаются в "медвежьи углы", где некому проповедовать"»), о бесправном положении духовенства, которое находится в положении крепостных. Новый приходской Устав РПЦ, принятый при патриархе Кирилле, отец Павел считал продолжением советской традиции всевластия архиереев, ведущим к уничтожению живой приходской жизни. Он называл глупостью и жестокостью тюремный срок для Pussy Riot, обличал лицемерие и цинизм властей и спикеров РПЦ.
Его вера во Христа обосновывала и направляла его гражданскую позицию - он не боялся быть Дон Кихотом и идти против системы (в стремлении помочь каждому, отдать свою жизнь было что-то благородное и рыцарское в отце Павле, потомки немецких рыцарей Адельхаймов, которые упоминаются в романах Вальтера Скотта). Наследие отца Павла Адельгейма рано или поздно станет основой изменений в Церкви. Благодарю Бога, что довелось жить в одно время с праведником и общаться с ним.
http://www.chaskor.ru/article/otets_pavel_adelgejm_propovednik_i_grazhdanin_33041
Павел Адельгейм первым в новейшей истории РПЦ четко и обоснованно написал о диктатуре епископов, о бесправном положении духовенства, которое находится в положении крепостных. Новый приходской Устав РПЦ, принятый при патриархе Кирилле, отец Павел считал продолжением советской традиции всевластия архиереев, ведущим к уничтожению живой приходской жизни. Он называл глупостью и жестокостью тюремный срок для Pussy Riot, обличал лицемерие и цинизм властей и спикеров РПЦ.
avmalgin:
Ужас. В Пскове убили отца Павла Адельгейма. Диссидента, сидевшего в советские времена в тюрьме, в то время, когда нынешний патриарх Кирилл пребывал по линии гэбухи в Швейцарии (где и полюбил швейцарские часы). Из зоны вернулся инвалидом. Отец Павел был одним из немногочисленных последовательных критиков нынешних порядков в РПЦ. Пишут про сумасшедшего, который зарезал священника, но, как и в случае с убийством отца Александра Меня, в это трудно поверить.
Из дневника отца Павла Адельгейма:
Человек переживает разные чувства: материнство, сочувствие и милосердие, оскудевшие в наши дни. Его радуют любовь, надежда, вера и другие чувства.
В защите нуждается чувство доверия граждан, пострадавших от афер с финансовыми пирамидами или вложивших сбережения в квартиры и оставшихся без крова и средств.
Нуждается в защите семейная любовь, отчаяние покинутых сирот, стариков, жен, мужей. Но из множества оскорблённых сердец и попранных чувств Госдума избрала для защиты «религиозные чувства верующих». Чем определён такой выбор?
В советские времена призывали не оскорблять чувства верующих, но при этом срывали с шеи крест, исключали из школы, увольняли с работы, позорили в газетах за веру в Бога. Бывало и хуже: лагеря и расстрел.
Христиане не унывали. Они знали, что несут свой крест за верность Христу. Суд и прокуратура не защищали чувства и права верующих граждан.
Забота о чувствах верующих, о чувствах одной из всех социальных групп граждан вызывает недоумение. Или верующие, как оранжерейные цветы, в новое время нуждаются в парниковых условиях?
Густав Флобер написал роман «Воспитание чувств». Его герои не состоялись. Один не умел обуздать жажду власти, другой запутался в любовных переживаниях. Каждому приходится воспитывать свои чувства, волю, разум. Воспитывать чувство прекрасного помогают музеи и храмы, картины, иконы, скульптуры и другие произведения искусства.
Януш Корчак написал книгу «Как любить ребёнка». Эта книга о родительских чувствах, которые тоже надо воспитывать. Отношение к ребёнку различается от обожания до неприязни. Любовь к ребёнку, как и любовь к себе самому, бывает правильной или нет.
Любовь к себе, по заповеди Христа, является мерой любви к ближнему. Любить себя можно должным и недолжным образом. Можно любить в себе образ Божий. Можно любить в себе похотливое и жадное животное, недостойное имени человека, услаждать его инстинкты. Чувства можно распустить так, что они выльются в гнев, жадность, зависть, доведут через пороки до беснования. Разумное отношение к человеку требует обуздывать и воспитывать свои чувства.
А.С. Пушкин устами Онегина даёт девушке мудрый совет: «учитесь властвовать собой». Это евангельский и святоотеческий принцип.
Когда говорят о защите религиозных чувств, возникает первый вопрос: как определить и выделить «религиозные чувства»? Едва ли люди вкладывают одинаковый смысл в этот термин.
Второй вопрос: как определить объём понятия однозначно для всех?
Как относится к религиозным чувствам, допускающим агрессию по отношению к чувствам других? Защищать их или защищать от них? Чувства субъективны. Что чувствует человек, знает только сам. Другие вынуждены верить ему или догадываться.
А родительские и художественные чувства нуждаются в защите? Споры о них бывают жаркими. Закон о защите чувств верующих обяжет суд разбираться в нюансах психологии, решать, что можно или нельзя чувствовать; о каких чувствах можно говорить, о каких нельзя. Войдя в интимную область сердца, суд свяжет и поработит совесть человека, оставит беззащитным. Законы защищают права человека, живущего в государстве и обществе.
Право объективно и поддаётся определению. Право влечёт обязанности, различая, как следует и не следует поступать. Нарушение прав и обязанностей доказуемо. Но при всей объективности и доказуемости сегодня права верующих остаются незащищёнными даже в церкви.
Архиерей выгнал из Приходского собрания 20 человек безо всякой вины за то, что голосовали не единогласно, а по совести. Правоохранительные органы и суд не защитили их, хотя нарушен п.3 ст.29 Конституция РФ. Закон оправдал рейдерство в угоду церковной политике. Жаловаться некому.
Когда церковный Главк определит, какие чувства надо защищать, на верующих начнутся гонения за "неправильные" чувства. Гонения будут хуже прежних. Расправу над верующими назовут защитой религиозных чувств. Грядёт инквизиция. Жаловаться будет некому, как всегда.
Роман Лункин:
Вечная память отцу Павлу - 5 августа был убит праведник, а убийцей стал психически нездоровый человек, якобы кричавший, что это ему приказал сделать сам дьявол.
Наш мир вообще не выдерживает такой праведности, такой честности, цельности и такой веры, которая была у отца Павла. Об этом просто кричит вся его биография. Его отец был репрессирован, мать отсидела срок, а Павел был в детском доме, пока мать не вышла из тюрьмы. Обратился он в Казахстане - в общине отца Севастиана, келейника старца Нектария из Оптиной пустыни. Затем Павел стал послушником Киево-Печерской лавры и учился в Киевской духовной семинарии, из которой был исключен за активность и проповеднический талант по предложению архимандрита Филарета (Денисенко) (сейчас Филарет - патриарх Украинской православной церкви Киевского патриархата). В 1959 году отца Павла рукоположил в сан диакона (в 1964 г. - в сан священника) архиепископ Ермоген (Голубев), обличавший тогдашнее руководство Московской патриархии за нарушение церковных канонов и строя приходской жизни. Отец Павел фактически стал продолжателем дела Ермогена, который строил храмы и отстаивал христианские ценности, подчеркивал важность общины, а не власти епископата. Эта тема будет центральной в жизни отца Павла. Епископ Ермоген был уволен за это на покой и в 1968 году осужден Синодом РПЦ. В 1970 году отец Павел Адельгейм был осужден на 3 года лагерей за то, что построил храм в г. Каган Узбекской ССР по доносу одного из священнослужителей. Честность и проповедничество отца Павла привели к тому, что руководство колонии подстроило покушение на него и ему отрезало вагонеткой правую ногу, после чего в 1972 году он освободился инвалидом. С 1976 году он служил в Пскове.
Священник Даниил Сысоев был в Русской православной церкви фигурой исключительной, знаковой. Он был активным, напористым миссионером, проповедником, писателем, блогером - словом, пастырем нового, постсоветского типа. В отличие от большинства коллег по духовному промыслу, Сысоев открыто боролся и с другими конфессиями, и с ересью внутри православия, и с язычниками, и даже со старообрядцами.
Расстрел отца Даниила
Кто бы мог подумать, что постсоветское время религиозной свободы будет для отца Павла неменьшим испытанием в жизни, чем советское. Как говорил отец Павел, его общественная работа прекратилась с 1993 года, когда епархию возглавил Евсевий (ныне - митрополит), который объявил, что с диссидентом отцом Павлом не сработается (в начале перестройки отец Павел играл заметную роль в политической жизни Пскова и даже был выдвинут демократической общественностью на выборах в Верховный Совет в 1991 году).
Во Пскове отец Павел организовал общеобразовательную православную школу регентов на 40 детей при храме свв. Жен Мироносиц, приют для детей с задержкой умственного развития при храме апостола Матфея в Писковичах под Псковом, для сирот-инвалидов. Дом отца Павла был также всегда открыт для всех, он принимал всех желающих, работал с самыми трудными детьми с любовью и долготерпением.
К 2008 году местному епископу Евсевию удалось уничтожить все общественные инициативы отца Павла - здание школы отобрали, лишили настоятельства в храме апостола Матфея в Писковичах по подложному протоколу (в 2010 году Общецерковный суд РПЦ принял решение, что были допущены нарушения, но обязал отца Павла и Евсевия примириться, но Евсевий не отвечал на письма).
С 2002 года началась травля отца Павла со стороны епархии РПЦ. Поводом к гонениям послужило издание книги отца Павла «Догмат о Церкви в канонах и практике». В этой книге отец Павел критически рассматривает систему властных отношений в современной РПЦ. Он показывает на примерах из жизни Псковской епархии, что современная организация церковной жизни приводит к полному всевластию епископата, не ограниченного никакими каноническими и уставными нормами.
Неизвестно будет ли это как-то учитываться следствием, но на членов общины отца Павла и на него самого совершались покушения. Епархия проводила обыски в храмах и изымала его книги. На заседании епархиального совета архиепископ Евсевий называл книгу отца Павла «сатанинской», а ее автора «служителем сатаны».
Отцу Павлу помогала выстаивать его община, которая стала общероссийской (да и за рубежом его хорошо знают и читают adelgeim.livejournal.com). Во время бесед в доме отца Павла, в ходе переписки с ним мне казалось иногда, что есть что-то нереальное, самонадеянное в таком последовательном поиске церковной правды в жизни, в канонах, в решениях Собора 1917-18 годов, в том, как должен выглядеть суд, отношения прихода, священника и епископа в нашей бесправной России.
Я очень давно не называл себя православным. Сейчас мне захотелось как-нибудь при случае это сделать. Сказать, что я православный - и поддерживаю Pussy Riot, мне нравится Мадонна, я не боюсь Березовского, слово «гей» не вызывает у меня нервной дрожи, а словосочетания «государствообразующая религия» и «здоровые консервативные силы» наводят на меня унылую тоску.
Стыдно, православные
Павел Адельгейм первым в новейшей истории РПЦ
четко и обоснованно написал о диктатуре епископов («Образованные священники, способные к проповеди и миссии, интересующиеся богословием и творениями Святых Отцов, назначаются в "медвежьи углы", где некому проповедовать"»), о бесправном положении духовенства, которое находится в положении крепостных. Новый приходской Устав РПЦ, принятый при патриархе Кирилле, отец Павел считал продолжением советской традиции всевластия архиереев, ведущим к уничтожению живой приходской жизни. Он называл глупостью и жестокостью тюремный срок для Pussy Riot, обличал лицемерие и цинизм властей и спикеров РПЦ.
Его вера во Христа обосновывала и направляла его гражданскую позицию - он не боялся быть Дон Кихотом и идти против системы (в стремлении помочь каждому, отдать свою жизнь было что-то благородное и рыцарское в отце Павле, потомки немецких рыцарей Адельхаймов, которые упоминаются в романах Вальтера Скотта). Наследие отца Павла Адельгейма рано или поздно станет основой изменений в Церкви. Благодарю Бога, что довелось жить в одно время с праведником и общаться с ним.
http://www.chaskor.ru/article/otets_pavel_adelgejm_propovednik_i_grazhdanin_33041