Жаль, что вас не было с нами
В смысле жалко, что это написано несерьёзно, а в стиле фарс-гиньоль: " Так вот, если вдруг интересно, мое мнение.
Ради того, что население "этой страны", наконец, осознало, что товарищ Сталин был кровавой собакой, уникальным, немыслимым негодяем можно идти на все.
Можно лгать, передергивать, подтасовывать, путать, умалчивать. Словом, делать все угодно ( Read more... )
В директиве, начинающейся со слов о "возможном внезапном нападении немцев", нет НИ СЛОВА о возможности оказания им вооруженного сопротивления в случае нападения. Зато есть такие слова:
"Задача наших войск - не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения".
Эта формулировка исключает возможность оказания вооруженного сопротивления врагу (почему - я уже объяснил в предыдущей реплике).
Далее следуют четыре приказных пункта, относящихся к обеспечению боевой готовности наших войск, а в последнем, пятом пункте специально оговаривается:
"никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить".
Оказание вооруженного сопротивления врагу к перечисленным четырем пунктам никак не относится и, следовательно, без особого распоряжения не разрешается.
Если Вас смущает, что Сталин и я выразили мысль о неоказании сопротивления врагу несколько разными словами, то смущаться не стоит. Если Вы усматриваете в этой директиве хоть какой-то намек на возможность оказания такого сопротивления, то поясните, где он содержится. Думаю, Вы согласитесь со мной, что ничего такого в директиве о ВОЗМОЖНОМ ВНЕЗАПНОМ НАПАДЕНИИ НЕМЦЕВ (мягко говоря, не пустяк) нет.
Reply
Да, прямого приказа встретить нападение мощным отпором в директиве не содержится. Содержится приказ привести войска в боевую готовность (см. п. 3 подпункты а-г ) с целью "быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников". Как именно встретить - цветами и аплодисментами? хмурым молчанием? Здесь этого не сказано. Но войска приводят в боевую готовность для чего? - для последующего вступления в бой по первому же сигналу.
Замечу, оказание вооруженного сопротивления - это не мероприятие, это действие. Поэтому "никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить" не может иметь значения "не вступать в бой", "не оказывать сопротивления".
Вы же говорили именно о запрете, и я попросил Вас привести слова, которыми сформулирован запрет. Вы их не привели, потому что запрета в этом документе нет. Запрет в приказах выражается словами "запрещается", "не допускать", "прекратить" и т.п. Этих слов здесь нет.
Reply
"Если Вас смущает, что Сталин и я выразили мысль о неоказании сопротивления врагу несколько разными словами, то смущаться не стоит".
Вы справедливо пишете:
"Да, прямого приказа встретить нападение мощным отпором в директиве не содержится".
А косвенного (о чем я Вас спрашивал)? То есть разрешения в каких-то чрезвычайных обстоятельствах ответить противнику огнем и не быть при этом обвиненным в нарушении директивы? Таких слов - и об этом я тоже написал прописными буквами - в директиве НЕТ. Хотя в ней же указаны обстоятельства куда как чрезвычайные: "возможное внезапное нападение немцев". Так вот, в случае этого нападения, согласно директиве, нужно, как Вы же справедливо заметили, ограничиться проведением "мероприятий" - и ничего другого "без особого распоряжения" не делать.
Вы представьте себе военачальника июня 1941 года. Как он должен был действовать в ситуации начавшихся немецких артиллерийских обстрелов и бомбовых ударов, чтобы "не поддаться на провокацию" - то есть не нарушить директиву (иначе расстрельная статья)?
Я пишу это в третий раз и считаю изложенную интерпретацию исчерпывающе ясной. Не вижу ни одного веского возражения. Поэтому просто снова констатирую: с моей точки зрения, эта директива (в которой вождь с умыслом спрятался за подписи своих подчиненных) убедительно свидетельствует о том, что даже в ночь начала войны Сталин все еще надеялся, что войны удастся избежать. Об этом же свидетельствуют и дальнейшие его действия, а точнее - отсутствие таковых. Все это давно известные вещи, и никаких оснований пересматривать такую трактовку событий пока не видно. Либо Вы скрываете от меня что-то мне не известное.
Предлагаю на этом остановиться. Четвертый круг - это было бы уже слишком.
Reply
Думаю, Ваш тезис о запрете сопротивляться стоит уже сдать, он незащищаем.
Согласен, что директива была противоречивая и способы отличения провокации от реального нападения в ней не были указаны, и историки об этом пишут. Да, Сталин продолжал опасаться провокаций и не верил до конца, что нападение действительно будет в эту ночь. Действительно, "даже в ночь начала войны Сталин все еще надеялся, что войны удастся избежать". Правда, это мы с Вами теперь точно знаем, что именно эта ночь точно станет ночью начала войны. А Сталин этого не знал, как и Жуков не знал, и никто не мог знать со стопроцентной уверенностью. И если Вы читали расследование Чунихина по поводу отправки Директивы №1, то должны знать, что Жуков не торопился отправлять эту уже составленную директиву, но факт этот скрыл в своих мемуарах, исказив детали. То есть и глава Генштаба не был уверен, что именно в эту ночь произойдет нападение.
Но вот почему и Сталин, и военные до конца не могли поверить в реальность нападения? Почему они опасались провокаций? Почему не объявили мобилизацию в мае или в начале июня? Вы не ответили на мои вопросы по этому поводу и выразили нежелание вникать в эти материи. А это достаточно серьезная тема, и дежурными обличениями тут не стоит отделываться. И если Вы предпочитаете полагаться на мнение экспертов и ругих специалистов, то почему ограничиваетесь мнением Э.Генри и А.Некрича, но не считаете возможным прислушиваться, к примеру, к Никифорову, Мельтюхову, Исаеву?
Разрешите еще уточнить смысл слов "Об этом же свидетельствуют и дальнейшие его действия, а точнее - отсутствие таковых". Что Вы имели в виду?
Reply
Есть. Нет таких СЛОВ. Но это ухищрения для адвокатов, а нам в такие игры играть не следовало бы.
"Думаю, Ваш тезис о запрете сопротивляться стоит уже сдать, он незащищаем".
Бездоказательно. Никаких контраргументов. Ничего о том, как могло бы быть совмещено выполнение директивы с оказанием вооруженного сопротивления врагу. И это понятно: тезис о таком совмещении, с моей точки зрения, незащищаем.
Мы трижды выяснили наши позиции в этом вопросе. Сейчас - четвертый раз. От пятого я отказываюсь.
Reply
Можно было бы пойти другим путем - посмотреть, как реально была понята эта директива в войсках, какие действия предпринимались на ее основе. Много ли было таких, кто воспринял еее как запрет, много ли было тех, кто нарушил запрет и был за это был подвергнут каким-то наказаниям. Можно также привести свидетельства из воспоминаний, как командиры разрывались между необходимостью вступить в бой и страхом нарушить приказ. Если Вы готовы предоставить такие данные и свидетельства, можем их обсудить.
Reply
Reply
Leave a comment