Сбой

[leonid_b]

Смотрю канал "Моя планета", документальный фильм о чуме и её истории. В частности, о том, как экспериментировали с этим делом японцы (конечно, википедия - не источник, но на худой конец сгодится и она).

Я, как что-нибудь такое узнаю (скажем, о том, каковы были лагеря военнопленных у японцев, или о массовых убийствах китайцев и других собратьев-

Comments

[pochep]

Прежде всего хочу Вам сказать, что интересный мне разговор по определению не может быть для меня утомительным. Так что на этот счет, пожалуйста, не беспокойтесь. Но чем больше мы переписываемся и чем больше важных мыслей, с которыми я согласен или не согласен, Вы формулируете, тем сильнее у меня ощущение, что в этом ЖЖ-шном формате мы не сможем сколько-нибудь всерьез обсудить то, что хотелось бы обсудить. Поэтому не сочтите за уклонение от темы то, что я не буду впрямую отвечать на все, о чем Вы написали. Скажу по необходимости кратко о том, что кажется мне главным.
Да, наша оптика - это, схематически говоря, "культура индивидуализма и заложенной в ней способности к диалогу". Но сквозь эту оптику мы можем просматривать культуры, устроенные существенно иначе. Да ведь и все культуры непохожи одна на другую. А взгляд со своих культурных позиций, как мне представляется, вовсе не альтернативен понимающему, я бы даже сказал любовному, проникновению в дух другой культуры. Иначе какой же это диалог?
Давайте я возьму крупный план. Согласно этикету, принятому в традиционной японской культуре, как Вы наверняка знаете, тот, кто рассказывает другому о смерти близкого человека, при этом улыбается. И не из садизма, конечно, а из деликатности - чтобы не огорчить своим горем другого. А у Пушкина есть стихотворение, начинающееся строфой:

"Я вас любил. Любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем.
Но пусть она вас больше не тревожит:
Я НЕ ХОЧУ ПЕЧАЛИТЬ ВАС НИЧЕМ".

Я понимаю, какая бездна лежит между двумя этими разноприродными, разнокультурными феноменами. Но я вижу между ними и неслучайную, сущностную перекличку. Ведь все мы принадлежим к роду человеческому.
Сами понимаете, что здесь у нас начинается разговор, который требует совершенно не такого формата, которым мы располагаем. В этом формате и осмысленные вещи могут выглядеть бессмысленными из-за слишком торопливого, а может быть, и неточного их проговаривания.
В общем, я, как самурай, бьюсь здесь за японскую культуру, которую действительно люблю и в которой вижу куда меньше жестокости, чем, например, в сочинениях столь популярного ныне писателя Сорокина. Но, кажется, пора делать харакири.