из жизни, тогда я стал взрослым.
В этот тягостный день начала Великой Отечественной войны - ровно двадцать лет назад на восьмидесятом году жизни.
Родился он еще до революции в 1916 году, и с ним я прожил больше половины жизни - почти 45.
И вместе с ним прошла целая эпоха. Еще до войны он успел в двадцать лет получить "Сталинскую премию" - полное собрание сочинений Ленина и Карла Маркса (тогда еще не было денежного эквивалента) за предотвращение крушения товарного поезда.
И посидеть в Сталинских лагерях с 37-го по 39 по злому навету соседа...
Старый большевик надоумил его писать письма, и он дошел до Отца народов.
Не найдя в нем преступных намерений, его отправили на финскую, где умудрился подстрелить кукушек.
Но главный свой бой он выдержал под Москвой - в декабре 41-го, когда пошел в третью атаку, и его ранили навылет, задев позвоночник.
Спасла санитарка, увидевшая выходивший пар из него, лежавшего среди трупов.
Больше года госпиталей: Бологое, станция, что между Ленинградом и Москвой, где его вернули к жизни в санитарном поезде.
Но поставила на ноги его моя мама, отпоившая его козьим молоком и кумысом. С детства мне знаком этот чудный вкус целебного напитка.
Только начал ходить, хромая и опираясь на палку, призвали снова в 43.
Его брат 16-ти лет рассказал мне, как с трудом заталкивал его в вагон, с несколькими взрослыми. Попал в блокадный Ленинград.
Даже в музеи сходил, но разорвавшийся рядом снаряд его контузил, и его списали вчистую.
Небольшая глухота на одно ухо так и осталась.
И он всегда поворачивал голову, когда просил почитать любимую газету "Правда".
Правда, других тогда или не было. Или до нас не доходили.
Как чуть отошел от контузии, поставили директором детского дома.
Весна, есть нечего кроме травы в поле. И он на свою зарплату купил мешок картошки, не для еды, а для посадки.
Раскопали целое поле, и порезав картофель по глазку, высадили. Уже летом начали есть, выбирая руками клубни. А осенью сделали запас.
Когда я пошел в школу, он как директор, открыл три паралельных класса. Татарский класс уже был, так как других не водилось. Башкирский - их много было в округе. Ну, а я двинулся в русский, он из Уфы выписал молодую выпускницу: Брежневу Антонину Ивановну (Я про нее писал: "Моя первая учительница - Жуков"). Мне повезло, что первым делом, что я сделал в школе - посадил яблоню в школьном саду, да и дома - сорт даже помню...
"Транцендентный" - семена какие-то в меня заложил. Правда, поздно доходит.
Лишь к сорока годам разобрался.
И только сейчас осознаю, как далеко он смотрел...
Спасибо тебе, Отец!