Об экономическом насилии как синониме «эффективной» мотивации
Оригинал взят у al_vladimiroff в Об экономическом насилии как синониме «эффективной» мотивации
Эффективность, эффективность с различными прилагательными, стала сегодня «ключом» к оценке любых социальных явлений. Сама эта эффективность стала меряться почти исключительно одним показателем - количественными индикаторами прибыли от любой деятельности, как отдельного человека, так и организаций, и даже обществ. Изменение подхода, оценки, а главное СМЫСЛОВ деятельности отражает также переход в оценке результатов экономической деятельности общества от советского ВНП к современному ВВП.
Иногда надо читать старые книжки. Не потому, что они старые, а потому, что есть вопросы и ответы, которые не сегодня появились и не сегодня даны на них классические и самые глубокие ответы… Вспомним хотя бы такую старую книгу как Библия: «не хлебом единым жив человек». Советский строй, боровшийся с религиозным отношением, ощущением и пониманием, тем не менее, признавал именно библейские ценности базовыми для развития и формирования нового справедливого общества. В сегодняшнем обществе, массово возводящем церкви, распространяющем религиозные обряды и организующем коллективные моления, тем не менее, именно эти базовые христианские ценности разрушаются, становятся бессодержательными, формальными и не являются основой человеческих взаимоотношений не только в обществе, общественных отношениях, но даже и в самой церковной организации.
А что же взамен? Что заменило те самые библейские заповеди и коммунистические принципы? Заменила их та самая эффективность, пустая и примитивная эффективность, понимаемая как, прежде всего, финансовая прибыль, полученная в результате конкуренции. Если сказать по-другому, то из всех типов деятельностной мотивации человека (природной, социальной, духовной) используется как определяющий только один - это экономическое принуждение к труду, конкуренция, неуверенность в завтрашнем дне. Это ведь всё одно и то же, только по-разному сказанное, и с разным акцентированием.
Если это заставляет человека трудиться, то может пусть и заставляют его хоть так работать? Конечно, в самых простых формах деятельности такой тип принуждения очень даже мотивирует людей. Для работы официантом сильным мотивом обычно являются чаевые, а не чтение «Бесов» Ф. Достоевского. Но всё меняется, как только перед нами возникают сложные, духовные формы жизнедеятельности человека и коллективов людей. «Хлеба и зрелищ» - сразу перестаёт в этом случае работать, ведь здесь другие ценности, другие смыслы и мотивы.
А что происходит, если мы рассматриваем всё сквозь призму экономического принуждения? Это всё равно, что рассматривать икону с точки зрения просушенности её доски для использования в печке, с точки зрения той самой «эффективности» использования. Это относится ко всем сложным и духовным видам деятельности, и, в частности, к науке.
Сегодня, например, рассматриваются различные формы организационного и экономического принуждения учёных для активного участия их в исследованиях. Но обеспечить этим эффективность исследований невозможно. Обеспечить её можно прямо противоположным - той самой осмеянной уверенностью в завтрашнем дне, когда человек не о «хлебе» и конкуренции будет думать, а мучиться будет вопросами познания своего предмета исследования.
Использование сегодня разнообразных и всё более изощрённых форм экономического принуждения учёных рождают только псевдо-науку - формальные отчёты-публикации, определённым образом размещённые публикации (пусть даже и в международных высокорейтинговых журналах), - вот что породит и порождает такая система принуждений. Появится даже целая отрасль, которая будет за деньги создавать и обеспечивать все необходимые для отчётов формальные показатели. Почему? Именно потому, что те, кто планирует, организуют это самое экономическое принуждение, находятся на предшествующей стадии личностного развития человека, на уровне первичных материальных ценностей. Как анатомия человека - ключ к анатомии обезьяны, так и духовные ценности, духовные ценности деятельности являются ключом к пониманию материальной мотивации деятельности, и ценностей таких материально мотивированных людей. Но не наоборот.
Сегодня в обществе сложилась такая своеобразная ситуация, как если бы первобытные люди, осознающие окружающий их мир в первичных природных образах наскальных рисунков, вдруг встретились и получили право регулировать жизнь христианской церкви. Как воспринимали бы они всё то, что приходит в этой церкви, сами здания, которые создаются вместо пещер для проведения обрядов? Понятно, что они сделали бы всё, чтобы встроить эту самую церковь, её организацию и ценности в свою первобытную жизнь. А для этого им пришлось бы отсечь очень много лишнего, и особенно много лишнего в отношении к миру и другим людям, всего того лишнего, что не является «эффективным» и не позволяет более успешно охотиться на животных, добывать корм. Оказалось бы, что почти всё в этой самой христианской церкви является лишним, ненужным, неэффективным. Ведь, каждый знает, что самое эффективное - это изображение желаемых животных, заговаривание и задабривание духов этих животных, чтобы потом их убить и съесть. А всё остальное - это пустота и неэффективность.
Так и сегодня, наш мир и наши реформы демонстрируют упорное и последовательное движение по пути «эффективности», избавления от всего лишнего, ненужного, неэффективного, мешающего нашему успешному движению вперёд. Слоган нашего реформирования: Избавление от духовного как обретение «эффективного»!
Эффективность, эффективность с различными прилагательными, стала сегодня «ключом» к оценке любых социальных явлений. Сама эта эффективность стала меряться почти исключительно одним показателем - количественными индикаторами прибыли от любой деятельности, как отдельного человека, так и организаций, и даже обществ. Изменение подхода, оценки, а главное СМЫСЛОВ деятельности отражает также переход в оценке результатов экономической деятельности общества от советского ВНП к современному ВВП.
Иногда надо читать старые книжки. Не потому, что они старые, а потому, что есть вопросы и ответы, которые не сегодня появились и не сегодня даны на них классические и самые глубокие ответы… Вспомним хотя бы такую старую книгу как Библия: «не хлебом единым жив человек». Советский строй, боровшийся с религиозным отношением, ощущением и пониманием, тем не менее, признавал именно библейские ценности базовыми для развития и формирования нового справедливого общества. В сегодняшнем обществе, массово возводящем церкви, распространяющем религиозные обряды и организующем коллективные моления, тем не менее, именно эти базовые христианские ценности разрушаются, становятся бессодержательными, формальными и не являются основой человеческих взаимоотношений не только в обществе, общественных отношениях, но даже и в самой церковной организации.
А что же взамен? Что заменило те самые библейские заповеди и коммунистические принципы? Заменила их та самая эффективность, пустая и примитивная эффективность, понимаемая как, прежде всего, финансовая прибыль, полученная в результате конкуренции. Если сказать по-другому, то из всех типов деятельностной мотивации человека (природной, социальной, духовной) используется как определяющий только один - это экономическое принуждение к труду, конкуренция, неуверенность в завтрашнем дне. Это ведь всё одно и то же, только по-разному сказанное, и с разным акцентированием.
Если это заставляет человека трудиться, то может пусть и заставляют его хоть так работать? Конечно, в самых простых формах деятельности такой тип принуждения очень даже мотивирует людей. Для работы официантом сильным мотивом обычно являются чаевые, а не чтение «Бесов» Ф. Достоевского. Но всё меняется, как только перед нами возникают сложные, духовные формы жизнедеятельности человека и коллективов людей. «Хлеба и зрелищ» - сразу перестаёт в этом случае работать, ведь здесь другие ценности, другие смыслы и мотивы.
А что происходит, если мы рассматриваем всё сквозь призму экономического принуждения? Это всё равно, что рассматривать икону с точки зрения просушенности её доски для использования в печке, с точки зрения той самой «эффективности» использования. Это относится ко всем сложным и духовным видам деятельности, и, в частности, к науке.
Сегодня, например, рассматриваются различные формы организационного и экономического принуждения учёных для активного участия их в исследованиях. Но обеспечить этим эффективность исследований невозможно. Обеспечить её можно прямо противоположным - той самой осмеянной уверенностью в завтрашнем дне, когда человек не о «хлебе» и конкуренции будет думать, а мучиться будет вопросами познания своего предмета исследования.
Использование сегодня разнообразных и всё более изощрённых форм экономического принуждения учёных рождают только псевдо-науку - формальные отчёты-публикации, определённым образом размещённые публикации (пусть даже и в международных высокорейтинговых журналах), - вот что породит и порождает такая система принуждений. Появится даже целая отрасль, которая будет за деньги создавать и обеспечивать все необходимые для отчётов формальные показатели. Почему? Именно потому, что те, кто планирует, организуют это самое экономическое принуждение, находятся на предшествующей стадии личностного развития человека, на уровне первичных материальных ценностей. Как анатомия человека - ключ к анатомии обезьяны, так и духовные ценности, духовные ценности деятельности являются ключом к пониманию материальной мотивации деятельности, и ценностей таких материально мотивированных людей. Но не наоборот.
Сегодня в обществе сложилась такая своеобразная ситуация, как если бы первобытные люди, осознающие окружающий их мир в первичных природных образах наскальных рисунков, вдруг встретились и получили право регулировать жизнь христианской церкви. Как воспринимали бы они всё то, что приходит в этой церкви, сами здания, которые создаются вместо пещер для проведения обрядов? Понятно, что они сделали бы всё, чтобы встроить эту самую церковь, её организацию и ценности в свою первобытную жизнь. А для этого им пришлось бы отсечь очень много лишнего, и особенно много лишнего в отношении к миру и другим людям, всего того лишнего, что не является «эффективным» и не позволяет более успешно охотиться на животных, добывать корм. Оказалось бы, что почти всё в этой самой христианской церкви является лишним, ненужным, неэффективным. Ведь, каждый знает, что самое эффективное - это изображение желаемых животных, заговаривание и задабривание духов этих животных, чтобы потом их убить и съесть. А всё остальное - это пустота и неэффективность.
Так и сегодня, наш мир и наши реформы демонстрируют упорное и последовательное движение по пути «эффективности», избавления от всего лишнего, ненужного, неэффективного, мешающего нашему успешному движению вперёд. Слоган нашего реформирования: Избавление от духовного как обретение «эффективного»!