Свободные мужчины
По опыту общения с молодыми поколениями эмпирически подтверждаю интересный феномен, о котором писали многие исследователи маскулинности, включая Уоррена Фаррела, Майкла Киммела и Роберта Коннелла: многие девушки склонны занимать чрезвычайно удобную, но наивную позицию в плане воображаемой стратегии выстраивания личной жизни, предполагая, что юноши вокруг наделены естественной обязанностью их любить и обеспечивать, но при этом не ограничивать личную свободу. Таким образом, они хотят сохранить все традиционные привилегии наряду с приобретёнными в эпоху модерна правами. И, разумеется, они совершенно не склонны преодолевать гендерные стереотипы в отношении объективированных мужчин-вещей. Вырисовываются контуры очень грустной картины, проистекающей из одиночества и уязвимости современного человека. Проблема в том, что вышеобозначенные девушки оказались заложницами традиционной гендерной идеологии, но применяют они её выборочно, ассоциируя мужчин с собственными сексуальными проекциями, детерминированными соответствующим культурным опытом. К мужчинам обращены упрощённые схемы, мужчины лишаются права чувствовать себя неуверенными, незащищёнными и нежными. Мужчины не могут мечтать, любить, трепетать и плакать, они не могут претендовать на равноправное, деликатное отношение и до сих пор обречены выполнять примитивную, унизительную и античеловеческую функцию "сперматозоида / добытчика / защитника". Оказывается, звериные стаи никуда не исчезли, в особенности, на уровне периферийных и непривилегированных социальных контекстов. Здесь невозможен диалог между женщинами и мужчинами, поскольку они не желают расширять свои гендерные идентификации, соответствуя моделям разомкнутой интимности. Нет ничего удивительного в том, что на выходе мы имеем дело с миром, пронизанным насилием, дискриминацией и непониманием.
Пришло время открыто признать, что наша культура, экономика и социализация нуждаются в кардинальных изменениях. И речь идёт, в первую очередь, о деконструкции маскулинности, втором и логически необходимом шаге после феминистской революции 20 столетия, который приведёт к крушению многих дисциплинарных институтов, включая дарвинистский капитализм, иерархическое государство, асимметричную семью, призывную армию и пенитенциарную систему. Мальчики должны открыть в себе альтернативные измерения человеческой природы, с самого раннего детства научившись не жестокости и соперничеству, а любви друг к другу, эстетическим экспериментам и повышенной коэволюционной чувствительности. Отныне между биологическими женщинами и биологическими мужчинами не должно быть никаких границ, но лишь перформативная экспрессия, диффузия и эмпатия, охватывающие самые различные аспекты совместного существования - от либидо и телесности до трудовых и инструментальных действий.
Разумеется, в практическом смысле это означает, что в интересах мужчин принимать прямое и косвенное участие в самых разнообразных общедемократических и женских движениях (в первую очередь, не сепаратистских, а антиэссенциалистских), а также в движениях, направленных на реабилитацию нонконформистских сексуальных опытов. Только признав свою внутреннюю инаковость и отказавшись от изощрённой ловушки гендерного верховенства, мужчины станут свободными.