Фильм «Сомния» и киношная мистика
В последние пару лет я стал охладевать к мистическому жанру в кино. Слишком однообразными стали сюжеты на эту тему.
У большинства таких фильмов смотрибельна лишь первая треть экранного времени, пока зловещая неизвестность только-только вползает в размеренную жизнь какого-нибудь семейства, и возникает интригующее чувство соприкосновения реальности с чудом.
Дальше, как правило, всё встраивается в типичную схему: герои узнают о давнем жестоком убийстве (или серии убийств), после которого неупокоенная душа кому-то мстит, на что-то намекает и т.п. Либо же всплывает шокирующий случай из детства главгероев, о котором они то ли вообще забыли, то ли просто не хотят вспоминать.
На этом фоне фильм «Сомния» пусть и не блещет большой оригинальностью, но всё же немного выбивается из общего ряда.
Во-первых, наличествующий в сюжете мальчик слёту разрывает шаблон, согласно которому под личиной усыновлённого ребёнка-милашки обязательно должен крыться «монстр», исчадие ада.
Во-вторых, для мистического жанра не очень характерна ситуация, чтобы герои, столкнувшись с чудом, живенько отыскали ему утилитарное применение, приспособив его для собственных нужд. Такой ход естественнее для сказок и фэнтези.
В-третьих, фильм просто визуально красивый. Все эти завораживающие бабочки, и т.д...
У большинства таких фильмов смотрибельна лишь первая треть экранного времени, пока зловещая неизвестность только-только вползает в размеренную жизнь какого-нибудь семейства, и возникает интригующее чувство соприкосновения реальности с чудом.
Дальше, как правило, всё встраивается в типичную схему: герои узнают о давнем жестоком убийстве (или серии убийств), после которого неупокоенная душа кому-то мстит, на что-то намекает и т.п. Либо же всплывает шокирующий случай из детства главгероев, о котором они то ли вообще забыли, то ли просто не хотят вспоминать.
На этом фоне фильм «Сомния» пусть и не блещет большой оригинальностью, но всё же немного выбивается из общего ряда.
Во-первых, наличествующий в сюжете мальчик слёту разрывает шаблон, согласно которому под личиной усыновлённого ребёнка-милашки обязательно должен крыться «монстр», исчадие ада.
Во-вторых, для мистического жанра не очень характерна ситуация, чтобы герои, столкнувшись с чудом, живенько отыскали ему утилитарное применение, приспособив его для собственных нужд. Такой ход естественнее для сказок и фэнтези.
В-третьих, фильм просто визуально красивый. Все эти завораживающие бабочки, и т.д...