Сегодня пять лет
Пять лет назад, 3 ноября 2008 года ушел из моей жизни самый значимый для меня человек - моя мама, Людмила Моисеевна Волынская. Ушла в одночасье. Легла и не встала. Мама была тем редким человеком, в котором соединялись такт, искренняя любовь к людям,фантастическое терпение, педагогический дар и талант ученого. Хочется верить, что еще много лет выпускники пединститута будут помнить "нашу бабушку", как они называли ее.
Мне очень трудно вспомнить маму в старости. Вспоминается она другой, под другим солнцем. Ей 35 лет. Она фантастически красива. На улице на нее всегда оборачивались. Когда папу спросили, как он к этому относится, он невозмутимо пожал плечами и ответил: Они просто подтверждают, что я сделал правильный выбор. С раннего детства я обожал играть в кабинете, где мама с папой писали, спорили, "занимались наукой". Я тогда не очень понимал, что это значит. Как-то, в отсутствие родителей, я сел в кабинете и стал стучать по печатной машинке. На вопрос вошедшей мамы, что я делаю, я важно бросил: Разве не видишь, занимаюсь наукой.
Много позже я прочел книги, которые написали родители. Был потрясен тем, что в условиях информационного вакуума, при почти полном отсутствии среды (папа с мамой пару раз в год ездили на конференции) они смогли быть в русле. Оставаться современными и сегодня. Хитрые каноны советского марксизма в их работах почти не ощущались. Пара ритуальных фраз и пошел отличный, совершенно современный текст. Родители вместе занимались социологией (тогда философией) картины мира. Папу больше интересовали эстетические аспекты, маму - физические. Их "Картина мира и механизмы познания", вышедшая в 1976 году, думаю, составила бы и сегодня честь любому издательству.
При этом, мама была совсем не ученый сухарь, а именно МАМА. У меня не было более понимающего слушателя, более компетентного советчика, чем она. Все мои детские болезни, бесконечные больницы она была рядом. А болячек и больниц, бессонных ночей и вечного страха матери хватало с избытком. Много позже мама призналась, что почти потеряла способность запоминать новое после моего почти годичного балансирования между тем и этим миром. Маленькая, изящная женщина, она умудрялась без нажима, без пафоса тащить семью. Я не помню, чтобы нам что-то в детстве запрещали. Тормозом был страх огорчить маму. Папа был человек из другого мира. Он замечал детей, когда они начинали играть в шахматы или интересоваться живописью. Мама соединяла наш и папин мир с реальностью.
То, что родители любят друг друга было настолько естественно и очевидно, что долгие годы я считал сложности в отношениях между супругами выдумкой писателей. В жизни так не бывает. Но мама умела любить весь мир, интересоваться всем и всеми. Она умудрялась ладить с людьми, которые ненавидели друг друга. У нее были завистники, но не было врагов. Завистники считали, что она "слишком легко живет". Если бы они знали, насколько они не правы. Как-то мама рассказала, откуда взялось ее умение ладить, промолчать.
Ей было 4 года, когда ее отца расстреляли, а маму (мою бабушку) на долгие 9 лет отправили в АЛЖИР (акмолинский лагерь жен изменников родины). Бабушка успела отправить ее со старшим братом, который позже погиб на войне) к сестрам на Украину. Началась война. Мама оказалась в детдоме, где заболела туберкулезом. На то время - смертный приговор. Сестра бабушки, адвокат, смогла выкрасть ее и увести в Душанбе. То ли южное солнце, то ли нормальная еда, то ли чудо. Но мама поправилась. Тетка записала ее приемной дочерью. Ей постоянно внушали, что "стены имеют уши", что нигде и никогда нельзя говорить, кто ее родители. Мама, 11-летняя девочка, плакала. Ей казалось, что все, даже тетя ненавидят ее. Может тогда она и научилась молчать и терпеть.
Потом вернулась бабушка. Она смогла уцелеть в аду ГУЛАГА и, что удивительно, даже встретить там свою любовь. Правда, не долгую. Из тюрьмы она вышла с маминым новым братиком, дядей Сережей. Мама переезжает к бабушке. Опять жизнь впроголодь. Очень трудные отношения с матерью. Может оттуда ее терпение. Когда, через какое-то время, начинаются процессы по реабилитации, друзья бабушки помогают ей. С нее не только снимаются все обвинения, но и дается квартира в Москве, статус ветерана КПСС. Мама остается в Душанбе. Поступает в университет. Что такое физика, она представляла плохо. Почему-то считала, что на физфаке готовят инженеров. А инженер - это возможность прокормить себя, быть независимым.Общежитие. 18 человек в комнате. Стипендии хватает на самый дешевый (чечевичный) суп в студенческой столовой. Работа нянечкой в детском сады ночью и учеба днем. Зато вечером - драмкружок и танцы. В драмкружке она встретила моего папу.
Самое удивительное, что о всех перипетиях своей жизни она рассказывала очень легко, без надрыва. Что-то в ней было невероятно легкое, теплое. Сколько себя помню, ей всегда начинали "исповедоваться" все попутчики в поездах и автобусах, бабушки на скамеечке между домами, соседи по общежитию (после бегства из воюющего Таджикистана они с отцом год прожили в общежитии). Даже сейчас, пишу о ней и на сердце становится тепло и уютно. Когда-то мудрый Сократ говорил, что каждый носит счастье внутри себя. Но не каждый смог найти его. Она смогла. За несколько месяцев до ухода мы сидели у нее на маленькой кухоньке и болтали обо всем на свете. Почему-то я спросил: Мама, а ты считаешь свою жизнь счастливой?". Мама задумалась: "Да. Конечно, да. У меня было все, что может пожелать человек: любимая работа, любимый мужчина, любимые дети. Все остальное - лишнее".
А ты была и есть у нас! Самая любимая мама!
Мне очень трудно вспомнить маму в старости. Вспоминается она другой, под другим солнцем. Ей 35 лет. Она фантастически красива. На улице на нее всегда оборачивались. Когда папу спросили, как он к этому относится, он невозмутимо пожал плечами и ответил: Они просто подтверждают, что я сделал правильный выбор. С раннего детства я обожал играть в кабинете, где мама с папой писали, спорили, "занимались наукой". Я тогда не очень понимал, что это значит. Как-то, в отсутствие родителей, я сел в кабинете и стал стучать по печатной машинке. На вопрос вошедшей мамы, что я делаю, я важно бросил: Разве не видишь, занимаюсь наукой.
Много позже я прочел книги, которые написали родители. Был потрясен тем, что в условиях информационного вакуума, при почти полном отсутствии среды (папа с мамой пару раз в год ездили на конференции) они смогли быть в русле. Оставаться современными и сегодня. Хитрые каноны советского марксизма в их работах почти не ощущались. Пара ритуальных фраз и пошел отличный, совершенно современный текст. Родители вместе занимались социологией (тогда философией) картины мира. Папу больше интересовали эстетические аспекты, маму - физические. Их "Картина мира и механизмы познания", вышедшая в 1976 году, думаю, составила бы и сегодня честь любому издательству.
При этом, мама была совсем не ученый сухарь, а именно МАМА. У меня не было более понимающего слушателя, более компетентного советчика, чем она. Все мои детские болезни, бесконечные больницы она была рядом. А болячек и больниц, бессонных ночей и вечного страха матери хватало с избытком. Много позже мама призналась, что почти потеряла способность запоминать новое после моего почти годичного балансирования между тем и этим миром. Маленькая, изящная женщина, она умудрялась без нажима, без пафоса тащить семью. Я не помню, чтобы нам что-то в детстве запрещали. Тормозом был страх огорчить маму. Папа был человек из другого мира. Он замечал детей, когда они начинали играть в шахматы или интересоваться живописью. Мама соединяла наш и папин мир с реальностью.
То, что родители любят друг друга было настолько естественно и очевидно, что долгие годы я считал сложности в отношениях между супругами выдумкой писателей. В жизни так не бывает. Но мама умела любить весь мир, интересоваться всем и всеми. Она умудрялась ладить с людьми, которые ненавидели друг друга. У нее были завистники, но не было врагов. Завистники считали, что она "слишком легко живет". Если бы они знали, насколько они не правы. Как-то мама рассказала, откуда взялось ее умение ладить, промолчать.
Ей было 4 года, когда ее отца расстреляли, а маму (мою бабушку) на долгие 9 лет отправили в АЛЖИР (акмолинский лагерь жен изменников родины). Бабушка успела отправить ее со старшим братом, который позже погиб на войне) к сестрам на Украину. Началась война. Мама оказалась в детдоме, где заболела туберкулезом. На то время - смертный приговор. Сестра бабушки, адвокат, смогла выкрасть ее и увести в Душанбе. То ли южное солнце, то ли нормальная еда, то ли чудо. Но мама поправилась. Тетка записала ее приемной дочерью. Ей постоянно внушали, что "стены имеют уши", что нигде и никогда нельзя говорить, кто ее родители. Мама, 11-летняя девочка, плакала. Ей казалось, что все, даже тетя ненавидят ее. Может тогда она и научилась молчать и терпеть.
Потом вернулась бабушка. Она смогла уцелеть в аду ГУЛАГА и, что удивительно, даже встретить там свою любовь. Правда, не долгую. Из тюрьмы она вышла с маминым новым братиком, дядей Сережей. Мама переезжает к бабушке. Опять жизнь впроголодь. Очень трудные отношения с матерью. Может оттуда ее терпение. Когда, через какое-то время, начинаются процессы по реабилитации, друзья бабушки помогают ей. С нее не только снимаются все обвинения, но и дается квартира в Москве, статус ветерана КПСС. Мама остается в Душанбе. Поступает в университет. Что такое физика, она представляла плохо. Почему-то считала, что на физфаке готовят инженеров. А инженер - это возможность прокормить себя, быть независимым.Общежитие. 18 человек в комнате. Стипендии хватает на самый дешевый (чечевичный) суп в студенческой столовой. Работа нянечкой в детском сады ночью и учеба днем. Зато вечером - драмкружок и танцы. В драмкружке она встретила моего папу.
Самое удивительное, что о всех перипетиях своей жизни она рассказывала очень легко, без надрыва. Что-то в ней было невероятно легкое, теплое. Сколько себя помню, ей всегда начинали "исповедоваться" все попутчики в поездах и автобусах, бабушки на скамеечке между домами, соседи по общежитию (после бегства из воюющего Таджикистана они с отцом год прожили в общежитии). Даже сейчас, пишу о ней и на сердце становится тепло и уютно. Когда-то мудрый Сократ говорил, что каждый носит счастье внутри себя. Но не каждый смог найти его. Она смогла. За несколько месяцев до ухода мы сидели у нее на маленькой кухоньке и болтали обо всем на свете. Почему-то я спросил: Мама, а ты считаешь свою жизнь счастливой?". Мама задумалась: "Да. Конечно, да. У меня было все, что может пожелать человек: любимая работа, любимый мужчина, любимые дети. Все остальное - лишнее".
А ты была и есть у нас! Самая любимая мама!