(no subject)
Кажется, одним моим любимым поэтом стало больше!
***
- Что же ты будешь делать, когда тебе станет тесно
В твоем бесконечном детстве, в твоем беспечальном царстве?
В сказочном королевстве оставаться уже невместно,
А выхода вовсе нет - и куда деваться?
- Бегать и прыгать, смотреть, говорить словами,
Пробовать мир - на ощупь, на вкус, на запах -
Вот рябь от гальки идет по воде кругами,
Вот солнечный свет дрожит на еловых лапах,
Вот ветер, как кошка, гонит блестящий фантик,
Вот июль раскаленный площадь шагами мерит,
Вот на подошве кедов - следы асфальта,
Вот смерть и безумье, обнявшись, стоят за дверью.
- Ну как тебе, страшно? - Страшно. - Мне тоже, милый.
Дай мне ладонь, вздохни, повторяй за мною:
Боже, я постараюсь и сделаю, что под силу.
Все остальное, я верую, - за Тобою.
***
Храни, Господь, кораблик мой, такой картонный и смешной -
Где все взаправду и всерьез, и каждый бой - как смертный бой,
Где каждый друг - надежный друг, и мы практически семья,
Храни, Господь, моих друзей - и с ними не забудь меня!
Затем, что бездна холодна, но так исполнена огней,
Что только варежку раскрыть да и склониться перед ней,
Затем, что музыка звучит, что наш финал не предрешен,
Затем, что каждый хочет жить - и, если можно, хорошо.
Мы вопиюще немудры, но что, о Господи, с того?
Опять сияет Млечный путь и обещает волшебство,
А в мире тысячи даров для рук и ног, сердец и глаз...
Храни придурков и детей - и нас, о Господи, и нас!
***
Забавно, что ты не властен
Над всем, что взаправду важно -
Ни полностью, ни отчасти,
И это, конечно, страшно,
Но солнце течет сквозь листья,
Но пахнет травой и медом,
Но в летне-мультяшной выси
Росчерк от самолета,
Вот-вот и тебя уронят,
Ведь это же неизбежно...
А ты все лежишь в ладони,
А Бог тебя держит, держит...
***
Как себе рассказать - не бывает не той Вселенной,
Не бывает не той судьбы, не бывает не той дороги,
Вот дождем золотым с ветвей осыпается все, что тленно,
Вот оставшееся сияет и стоит на твоем пороге.
Как себе рассказать - будет страшно и очень страшно,
Будет больно и очень больно, но суть не в этом,
Это как девятьсот ступеней по спирали к вершине башни,
Чтоб потом - колокольный звон, и ветра, и лучи рассвета.
Как себе рассказать, вернувшись - не "куда", а "когда", обратно,
Где такая тоска и драма, не обхватишь и не измеришь -
Про устройство и сущность чуда? Это просто невероятно.
Ты и слов-то таких не знаешь. Ты ж сама себе не поверишь
***
Ну запомни, запомни же, наконец,
Логос и захочешь - да не обманешь.
Вот отмычка тебе, вот тебе ларец,
Сундучок сладчайших воспоминаний,
Отопри, погрузись по локоть - текучие нитки бус,
Полосатые камешки, пуговицы и стразы,
Это все тебе, ну, бери, не трусь,
Позабытый секретик, как по заказу.
И берешь, и к глазам подносишь - а бусина цвет меняет,
Обращается птицей, стремительно улетает,
Силуэт ее в сияющем небе тает -
Все, что было в мае.
А, может быть, и не в мае.
Хочешь петь о любви - а выходит опять о смерти,
Про коммуналку - выходят дворцы и башни,
Метеориты звездное небо чертят.
Должно быть страшно -
А что-то совсем не страшно.
Бери, что угодно - а выйдет одно и то же -
Предвечное Божье слово, листва крапивы,
Мы сойдем с ума, мы умрем, но покуда живы...
И захочешь соврать - а не сможешь. Опять не сможешь.
***
Вот еще один год
Отгорит, пройдет
Будто листопад,
Будет ковер золотистый - под,
Будет небо - над.
Настоится и станет - златой глоток,
Солнечный дистиллят,
Теремок, не низок и не высок,
Да любому рад,
Все прошло и сделалось - эликсир,
И совсем не яд...
...А вокруг огромный безлюдный мир,
Мир и листопад.
***
Обступи меня, беспечальный свет,
Проступи насквозь,
Дай мне видеть и говорить, понимать и петь,
Как вращается под наклоном земная ось,
Как по спирали кружится лента лет,
Как шуршит под ногами лиственный бурый прах,
Как вцепляются в воздух корявые тополя,
Как под битым асфальтом спит до весны земля,
Как еще не видно дыхания на губах,
Как сияет над всем окна голубой лоскут,
Как почти еще не заметен приход зимы,
Как за рекой проступают холмы, холмы,
И как женские голоса в тишине поют,
Что не будет тьмы.
Никогда не случится тьмы.
На окраине света, нежно и строго, на холоде, по утру,
Проступает мир, к которому хочется быть причастным.
Сделай меня тростниковой дудочкой на ветру -
Что еще я умею? Что знаю еще о счастье?
***
Забавно, что ты не властен
Над всем, что взаправду важно -
Ни полностью, ни отчасти,
И это, конечно, страшно,
Но солнце течет сквозь листья,
Но пахнет травой и медом,
Но в летне-мультяшной выси
Росчерк от самолета,
Вот-вот и тебя уронят,
Ведь это же неизбежно...
А ты все лежишь в ладони,
А Бог тебя держит, держит.
***
Над обрывом вода зелена, зелена
И прозрачна почти до дна.
На обрыве растет одолень-трава,
Пахнет морем едва-едва.
И такая тишь, и такая гладь,
И такой безмятежный сон,
Будто все до начала любых времен -
Или в самом конце времен.
И куда ни глядь -
Все лазурь и синь,
Под тобою и над тобой,
И огромный, огромный, огромный мир,
Крошечный и смешной.
***
Но, на самом деле, вернуться нельзя никак,
Даже если ты кропотливо идешь след в след,
Пусть ты носишь ее походку, цвет глаз и стать,
Но того человека, кем ты была, просто больше нет.
Предзакатный луч упирается в скалы, как тот маяк,
Полосой на волны бросает дрожащий свет.
Будто рыба-кит нырнула, плеснув хвостом,
И, деревни стряхнув, ушла на сизую глубину -
Страны прошлого исчезают с лица земли,
Все Атлантиды отходят навек ко сну.
Что приходит потом... да, что приходит потом?
Видимо, время, чтоб конструировать корабли.
Кит опять всплывает со дна, подставляет бок -
Строй свои города, человек, торопись, спеши,
Успевай, покуда опять не наступит час,
Пой свои песенки, где ни живой души,
Смейся, люби, пока не настал твой срок.
Ты не знаешь его, так что все времена - сейчас.
***
Где-то там в темноте вздыхает ночное море,
На планете где-то всегда есть ночное море,
Там внутри кораллы растут, и плывут дельфины,
И, конечно, киты поют, а о чем - неизвестно,
То есть, это всем неизвестно, а мы-то знаем...
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Где-то там по ночному морю плывет корабль,
Идет он из порта в порт по трем океанам,
За ним остается след, и мерцают брызги,
Огоньки вдоль бортов мигают, переливаясь,
А рулевой себе под нос напевает:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Где-то там МКС проплывает над ним по небу ,
Там внутри сидят астронавты и астронавтки,
И смотрят - когда на Землю, когда на звезды,
И одна из них достает из кармана флейту,
И подносит к губам, и сквозь пространство льется:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Над морем, в котором дельфины, киты, кораллы,
Над кораблем, где рулевой в фуражке,
Над МКС, где астронавтка с флейтой,
Где-то там, в вышине, в высоте, и вообще повсюду
Господь стоит и Сам Себе напевает:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где Ты? - Я тут, Я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где Ты? - Я тут, Я рядом.
Марина Аницкая
***
- Что же ты будешь делать, когда тебе станет тесно
В твоем бесконечном детстве, в твоем беспечальном царстве?
В сказочном королевстве оставаться уже невместно,
А выхода вовсе нет - и куда деваться?
- Бегать и прыгать, смотреть, говорить словами,
Пробовать мир - на ощупь, на вкус, на запах -
Вот рябь от гальки идет по воде кругами,
Вот солнечный свет дрожит на еловых лапах,
Вот ветер, как кошка, гонит блестящий фантик,
Вот июль раскаленный площадь шагами мерит,
Вот на подошве кедов - следы асфальта,
Вот смерть и безумье, обнявшись, стоят за дверью.
- Ну как тебе, страшно? - Страшно. - Мне тоже, милый.
Дай мне ладонь, вздохни, повторяй за мною:
Боже, я постараюсь и сделаю, что под силу.
Все остальное, я верую, - за Тобою.
***
Храни, Господь, кораблик мой, такой картонный и смешной -
Где все взаправду и всерьез, и каждый бой - как смертный бой,
Где каждый друг - надежный друг, и мы практически семья,
Храни, Господь, моих друзей - и с ними не забудь меня!
Затем, что бездна холодна, но так исполнена огней,
Что только варежку раскрыть да и склониться перед ней,
Затем, что музыка звучит, что наш финал не предрешен,
Затем, что каждый хочет жить - и, если можно, хорошо.
Мы вопиюще немудры, но что, о Господи, с того?
Опять сияет Млечный путь и обещает волшебство,
А в мире тысячи даров для рук и ног, сердец и глаз...
Храни придурков и детей - и нас, о Господи, и нас!
***
Забавно, что ты не властен
Над всем, что взаправду важно -
Ни полностью, ни отчасти,
И это, конечно, страшно,
Но солнце течет сквозь листья,
Но пахнет травой и медом,
Но в летне-мультяшной выси
Росчерк от самолета,
Вот-вот и тебя уронят,
Ведь это же неизбежно...
А ты все лежишь в ладони,
А Бог тебя держит, держит...
***
Как себе рассказать - не бывает не той Вселенной,
Не бывает не той судьбы, не бывает не той дороги,
Вот дождем золотым с ветвей осыпается все, что тленно,
Вот оставшееся сияет и стоит на твоем пороге.
Как себе рассказать - будет страшно и очень страшно,
Будет больно и очень больно, но суть не в этом,
Это как девятьсот ступеней по спирали к вершине башни,
Чтоб потом - колокольный звон, и ветра, и лучи рассвета.
Как себе рассказать, вернувшись - не "куда", а "когда", обратно,
Где такая тоска и драма, не обхватишь и не измеришь -
Про устройство и сущность чуда? Это просто невероятно.
Ты и слов-то таких не знаешь. Ты ж сама себе не поверишь
***
Ну запомни, запомни же, наконец,
Логос и захочешь - да не обманешь.
Вот отмычка тебе, вот тебе ларец,
Сундучок сладчайших воспоминаний,
Отопри, погрузись по локоть - текучие нитки бус,
Полосатые камешки, пуговицы и стразы,
Это все тебе, ну, бери, не трусь,
Позабытый секретик, как по заказу.
И берешь, и к глазам подносишь - а бусина цвет меняет,
Обращается птицей, стремительно улетает,
Силуэт ее в сияющем небе тает -
Все, что было в мае.
А, может быть, и не в мае.
Хочешь петь о любви - а выходит опять о смерти,
Про коммуналку - выходят дворцы и башни,
Метеориты звездное небо чертят.
Должно быть страшно -
А что-то совсем не страшно.
Бери, что угодно - а выйдет одно и то же -
Предвечное Божье слово, листва крапивы,
Мы сойдем с ума, мы умрем, но покуда живы...
И захочешь соврать - а не сможешь. Опять не сможешь.
***
Вот еще один год
Отгорит, пройдет
Будто листопад,
Будет ковер золотистый - под,
Будет небо - над.
Настоится и станет - златой глоток,
Солнечный дистиллят,
Теремок, не низок и не высок,
Да любому рад,
Все прошло и сделалось - эликсир,
И совсем не яд...
...А вокруг огромный безлюдный мир,
Мир и листопад.
***
Обступи меня, беспечальный свет,
Проступи насквозь,
Дай мне видеть и говорить, понимать и петь,
Как вращается под наклоном земная ось,
Как по спирали кружится лента лет,
Как шуршит под ногами лиственный бурый прах,
Как вцепляются в воздух корявые тополя,
Как под битым асфальтом спит до весны земля,
Как еще не видно дыхания на губах,
Как сияет над всем окна голубой лоскут,
Как почти еще не заметен приход зимы,
Как за рекой проступают холмы, холмы,
И как женские голоса в тишине поют,
Что не будет тьмы.
Никогда не случится тьмы.
На окраине света, нежно и строго, на холоде, по утру,
Проступает мир, к которому хочется быть причастным.
Сделай меня тростниковой дудочкой на ветру -
Что еще я умею? Что знаю еще о счастье?
***
Забавно, что ты не властен
Над всем, что взаправду важно -
Ни полностью, ни отчасти,
И это, конечно, страшно,
Но солнце течет сквозь листья,
Но пахнет травой и медом,
Но в летне-мультяшной выси
Росчерк от самолета,
Вот-вот и тебя уронят,
Ведь это же неизбежно...
А ты все лежишь в ладони,
А Бог тебя держит, держит.
***
Над обрывом вода зелена, зелена
И прозрачна почти до дна.
На обрыве растет одолень-трава,
Пахнет морем едва-едва.
И такая тишь, и такая гладь,
И такой безмятежный сон,
Будто все до начала любых времен -
Или в самом конце времен.
И куда ни глядь -
Все лазурь и синь,
Под тобою и над тобой,
И огромный, огромный, огромный мир,
Крошечный и смешной.
***
Но, на самом деле, вернуться нельзя никак,
Даже если ты кропотливо идешь след в след,
Пусть ты носишь ее походку, цвет глаз и стать,
Но того человека, кем ты была, просто больше нет.
Предзакатный луч упирается в скалы, как тот маяк,
Полосой на волны бросает дрожащий свет.
Будто рыба-кит нырнула, плеснув хвостом,
И, деревни стряхнув, ушла на сизую глубину -
Страны прошлого исчезают с лица земли,
Все Атлантиды отходят навек ко сну.
Что приходит потом... да, что приходит потом?
Видимо, время, чтоб конструировать корабли.
Кит опять всплывает со дна, подставляет бок -
Строй свои города, человек, торопись, спеши,
Успевай, покуда опять не наступит час,
Пой свои песенки, где ни живой души,
Смейся, люби, пока не настал твой срок.
Ты не знаешь его, так что все времена - сейчас.
***
Где-то там в темноте вздыхает ночное море,
На планете где-то всегда есть ночное море,
Там внутри кораллы растут, и плывут дельфины,
И, конечно, киты поют, а о чем - неизвестно,
То есть, это всем неизвестно, а мы-то знаем...
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Где-то там по ночному морю плывет корабль,
Идет он из порта в порт по трем океанам,
За ним остается след, и мерцают брызги,
Огоньки вдоль бортов мигают, переливаясь,
А рулевой себе под нос напевает:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Где-то там МКС проплывает над ним по небу ,
Там внутри сидят астронавты и астронавтки,
И смотрят - когда на Землю, когда на звезды,
И одна из них достает из кармана флейту,
И подносит к губам, и сквозь пространство льется:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где ты? - Я тут, я рядом.
Над морем, в котором дельфины, киты, кораллы,
Над кораблем, где рулевой в фуражке,
Над МКС, где астронавтка с флейтой,
Где-то там, в вышине, в высоте, и вообще повсюду
Господь стоит и Сам Себе напевает:
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где Ты? - Я тут, Я рядом.
Фидл-о-дидли, дидли, доу,
Где Ты? - Я тут, Я рядом.
Марина Аницкая