На войне
Итак, мы живем на войне. В столице моей страны перекрывают мосты, газета моя завтра, возможно, не выйдет - уже ходят слухи об отключении связи, электричества, метро в столице двое суток не работает.
Еще два месяца назад мы умничали , выдвигая версии, чем все закончится: разгонят- не разгонят, уйдет он или не уйдет. Но тогда никто и не предполагал, что будет война. Полномасштабная большая война с погибшими и ранеными. Когда-то я писала диплом на тему "Демократическая и тоталитарная журналистика в военный период" на примере Кольцова и Хемингуэя. Мы с научным руководителем тогда пришли к выводу, показавшемуся парадоксальным: и те, и другие СМИ были практически идентичны по количеству дезинформации, патетических выкриков и псевдо-репортажности никогда не бывших на фронте корреспондентов. Я никогда не думала, что сама буду работать на войне, и что это так сложно - отличить панику от действительно страшных событий, вымысел - от правды.
Что мы знаем о войне? Мы читали только книги, мы смотрели только фильмы. В плохих книгах и фильмах были наши и ваши, белые и красные, в хороших - были люди и их судьбы. И сейчас, проклиная "бандеровцев" или "ввшников", важно помнить, что там и там - люди, с их планами, любовью, старыми родителями, своей маленькой мирной жизнью, которой нет и у некоторых - больше не будет.
Я сегодня ездила в село Малиновка. То самое, где была знаменитая свадьба. Завтра там похоронят погибшего бойца внутренних войск. У них семья военных - отец, два старших брата и этот Виталий. Отец держался из последних сил - он старый вояка, еще советский. Мы поговорили, я отошла чуть дальше и обернулась, старик на минуту опустил голову и быстро-быстро вытер слезы. А потом пошел дальше со своим велосипедом - на кладбище, смотреть, как роют могилу его младшему сыну.
Еще два месяца назад мы умничали , выдвигая версии, чем все закончится: разгонят- не разгонят, уйдет он или не уйдет. Но тогда никто и не предполагал, что будет война. Полномасштабная большая война с погибшими и ранеными. Когда-то я писала диплом на тему "Демократическая и тоталитарная журналистика в военный период" на примере Кольцова и Хемингуэя. Мы с научным руководителем тогда пришли к выводу, показавшемуся парадоксальным: и те, и другие СМИ были практически идентичны по количеству дезинформации, патетических выкриков и псевдо-репортажности никогда не бывших на фронте корреспондентов. Я никогда не думала, что сама буду работать на войне, и что это так сложно - отличить панику от действительно страшных событий, вымысел - от правды.
Что мы знаем о войне? Мы читали только книги, мы смотрели только фильмы. В плохих книгах и фильмах были наши и ваши, белые и красные, в хороших - были люди и их судьбы. И сейчас, проклиная "бандеровцев" или "ввшников", важно помнить, что там и там - люди, с их планами, любовью, старыми родителями, своей маленькой мирной жизнью, которой нет и у некоторых - больше не будет.
Я сегодня ездила в село Малиновка. То самое, где была знаменитая свадьба. Завтра там похоронят погибшего бойца внутренних войск. У них семья военных - отец, два старших брата и этот Виталий. Отец держался из последних сил - он старый вояка, еще советский. Мы поговорили, я отошла чуть дальше и обернулась, старик на минуту опустил голову и быстро-быстро вытер слезы. А потом пошел дальше со своим велосипедом - на кладбище, смотреть, как роют могилу его младшему сыну.