Троглодит
Среди прочего, чем я последнее время поддерживаю в тонусе свой мозг, классическая работа Александра Романовича Лурии "Высшие корковые функции человека и их нарушения при локальных поражениях мозга". Сперва (не преминув ознакомиться с вводной частью) я в ней прочитал всё, что касалось лобных долей (и их поражения), для чего ушёл далеко вперёд - к самому концу книги. Нужно было проверить одну гипотезу, но об этом я, может быть, в другой раз напишу. Потом я на какое-то время отложил книгу, а на днях вдруг подумал: "Ну, человек - то понятно: не было бы у него гипертрофии лобных долей, не было бы ни речи, ни сознания... и ничего бы не было. Но ведь он свой богатырский лоб приобрёл взамен не менее богатырского затылка: эволюция шла по пути увеличения объёма мозга главным образом за счёт затылочных долей, и у нашего предкового вида достигла на этом пути пика. То, что мы приобрели - прекрасно, но только что-то ведь и потеряли взамен? Не считая шерсти, конечно...".
И снова взялся за Лурию, только теперь про затылочные доли читать. И вот какая картина мне приоткрылась.
Если очень коротко, буквально в двух словах, то затылочные доли у нас отвечают за пространственный синтез. Раньше-то я знал, что за зрение, но это не совсем так. Повреждения затылочных долей на зрении действительно отражаются, но, во-первых, не только на зрении, а во-вторых - как отражаются. Острота зрения, как правило, при этом не падает (ну, там разные могут быть повреждения, но я сейчас всё, как вы уже поняли, предельно утрирую), вполне возможно сохранение "единиц" на оба глаза, но это если читать с плаката по одной букве. А вот, к примеру, обвести точку на бумаге окружностью уже не получится, потому как два предмета одновременно - и точку и кончик карандаша - увидеть невозможно будет. Там много и других интересных примеров - Лурия после войны эти вопросы изучал, когда в материале (раненных в голову) недостатка не было, не считая инсультников и онкологических больных.
Так вот... Нет, всё-таки придётся про лобные доли здесь тоже кое-что сказать, а то непонятно получится. Ну, в общем, гипотеза моя была в том, что лобные доли тесно связаны с торможением. Т.е. это-то физиологам было давно известно, что связаны, но этой связи не придавалось должного значения, как и вообще торможению. По новому взглянуть на торможение пыталась школа Введенского-Ухтомского, но она оставалась во многом в тени школы Павлова. В полной мере это удалось лишь Поршневу - создателю теории тормозной доминанты и бидоминантной модели высшей нервной деятельности. И тому, кто их понял, все без исключения приведённые в книге Лурии примеры особенностей поведения животных и человека после повреждения лобных долей указывают на эту связь. По Поршневу, у человека, у которого лобные доли сильно разрослись даже по сравнению с предковым видом и имеют такие формации, которых нет больше ни у кого, функция торможения вышла на новый виток развития - у него разом заторможена вся первая сигнальная система, давая возможность развиваться второй сигнальной системе. Без этой высшей формы торможения речь бы не появилась - там где нормально работает рефлекс, ей делать нечего. Что явилось источником этого торможения, здесь не важно. Собственно, скопление себеподобных тормозило нормальную работу первой сигнальной системы уже у троглодитид, но они поэтому жили мелкими тасующимися группами - не мозолили друг друг глаза без большой необходимости, а если вдруг приходилось собираться вместе в большом количестве, то и другие кое-какие механизмы имели для предотвращения нежелательного эффекта отказа рефлексов. Но люди эту слабость сумели превратить в силу. Впрочем, им ничего не оставалось другого (об особенностях дивергенции Homo sapiens и троглодитид сейчас не буду, те, кто читал Поршнева, об этом и так знают).
Ну так и вот. Если известно, что затылочная кора отвечает за сложные формы анализа и синтеза зрительных сигналов (вообще пространственный синтез), то у троглодитид, у которых эти отделы мозга были заметно массивнее чем у человека, можно предполагать более тонкий и точный анализ и синтез зрительных сигналов (формы, цвета и т.д.), большую селективность, более сложные дифференцировки, а в связи с этим логично предполагать у них недоступную для человека ориентацию в пространстве, т.е., вообще, такое "взаимодействие" с пространством, которое так же недоступно другим видам, как животным недоступна человеческая речь. Можно предположить, что высшие троглодитиды, такие как наш предок палеоантроп, были способны, например, занять такое место в пространстве и принять такое положение тела, чтобы оставаться, когда это им необходимо, невидимыми. Т.е. они рефлекторно учитывали окружающие их формы и цвета, игру света и тени, освещение и сливались с фоном до полной неразличимости.
В общем, одного сумеречного (ночного) зрения, про которое Поршнев говорил, тут явно недостаточно. Ведь сказано же, что не в остроте зрения дело по большей части - тут пространственный синтез. Появление из ниоткуда и исчезание в никуда. Вот, только что был - и нету. И прочее вупорневидение со стороны.
[Нажмите, чтобы видеть]
А если бы у человека были такие затылочные доли, то ему, пожалуй, не пришлось бы изобретать математику - она была бы у него, что называется, в крови. Ему бы совсем не нужно было задумываться при игре в тетрис, и он бы сам не знал, откуда ему известно количество спичек, только что высыпанных из коробка. Ведь вся математика из геометрии произошла, т.е. из пространственных отношений.
UPD: Справедливости ради должен себя поправить. Поршнев не только об улучшенном зрении у палеоантропа писал, но и об улучшенной локомоции.
"Мозг [человека] развивался вместе, в единстве с генезисом второй сигнальной системы. В том числе, как мы знаем, он расплатился утратой немалой части затылочной (в основном - зрительной) доли; можно предположить, что мы тем самым лишились принадлежавшей неандертальцам способности хорошо и видеть, и передвигаться в полутьме, замечать малейшие помехи и опоры для локомоции и т.д." (2007, с.439).
Кто знает, что скрывается за этим его осторожным «и т.д.»?
И снова взялся за Лурию, только теперь про затылочные доли читать. И вот какая картина мне приоткрылась.
Если очень коротко, буквально в двух словах, то затылочные доли у нас отвечают за пространственный синтез. Раньше-то я знал, что за зрение, но это не совсем так. Повреждения затылочных долей на зрении действительно отражаются, но, во-первых, не только на зрении, а во-вторых - как отражаются. Острота зрения, как правило, при этом не падает (ну, там разные могут быть повреждения, но я сейчас всё, как вы уже поняли, предельно утрирую), вполне возможно сохранение "единиц" на оба глаза, но это если читать с плаката по одной букве. А вот, к примеру, обвести точку на бумаге окружностью уже не получится, потому как два предмета одновременно - и точку и кончик карандаша - увидеть невозможно будет. Там много и других интересных примеров - Лурия после войны эти вопросы изучал, когда в материале (раненных в голову) недостатка не было, не считая инсультников и онкологических больных.
Так вот... Нет, всё-таки придётся про лобные доли здесь тоже кое-что сказать, а то непонятно получится. Ну, в общем, гипотеза моя была в том, что лобные доли тесно связаны с торможением. Т.е. это-то физиологам было давно известно, что связаны, но этой связи не придавалось должного значения, как и вообще торможению. По новому взглянуть на торможение пыталась школа Введенского-Ухтомского, но она оставалась во многом в тени школы Павлова. В полной мере это удалось лишь Поршневу - создателю теории тормозной доминанты и бидоминантной модели высшей нервной деятельности. И тому, кто их понял, все без исключения приведённые в книге Лурии примеры особенностей поведения животных и человека после повреждения лобных долей указывают на эту связь. По Поршневу, у человека, у которого лобные доли сильно разрослись даже по сравнению с предковым видом и имеют такие формации, которых нет больше ни у кого, функция торможения вышла на новый виток развития - у него разом заторможена вся первая сигнальная система, давая возможность развиваться второй сигнальной системе. Без этой высшей формы торможения речь бы не появилась - там где нормально работает рефлекс, ей делать нечего. Что явилось источником этого торможения, здесь не важно. Собственно, скопление себеподобных тормозило нормальную работу первой сигнальной системы уже у троглодитид, но они поэтому жили мелкими тасующимися группами - не мозолили друг друг глаза без большой необходимости, а если вдруг приходилось собираться вместе в большом количестве, то и другие кое-какие механизмы имели для предотвращения нежелательного эффекта отказа рефлексов. Но люди эту слабость сумели превратить в силу. Впрочем, им ничего не оставалось другого (об особенностях дивергенции Homo sapiens и троглодитид сейчас не буду, те, кто читал Поршнева, об этом и так знают).
Ну так и вот. Если известно, что затылочная кора отвечает за сложные формы анализа и синтеза зрительных сигналов (вообще пространственный синтез), то у троглодитид, у которых эти отделы мозга были заметно массивнее чем у человека, можно предполагать более тонкий и точный анализ и синтез зрительных сигналов (формы, цвета и т.д.), большую селективность, более сложные дифференцировки, а в связи с этим логично предполагать у них недоступную для человека ориентацию в пространстве, т.е., вообще, такое "взаимодействие" с пространством, которое так же недоступно другим видам, как животным недоступна человеческая речь. Можно предположить, что высшие троглодитиды, такие как наш предок палеоантроп, были способны, например, занять такое место в пространстве и принять такое положение тела, чтобы оставаться, когда это им необходимо, невидимыми. Т.е. они рефлекторно учитывали окружающие их формы и цвета, игру света и тени, освещение и сливались с фоном до полной неразличимости.
В общем, одного сумеречного (ночного) зрения, про которое Поршнев говорил, тут явно недостаточно. Ведь сказано же, что не в остроте зрения дело по большей части - тут пространственный синтез. Появление из ниоткуда и исчезание в никуда. Вот, только что был - и нету. И прочее вупорневидение со стороны.
[Нажмите, чтобы видеть]
А если бы у человека были такие затылочные доли, то ему, пожалуй, не пришлось бы изобретать математику - она была бы у него, что называется, в крови. Ему бы совсем не нужно было задумываться при игре в тетрис, и он бы сам не знал, откуда ему известно количество спичек, только что высыпанных из коробка. Ведь вся математика из геометрии произошла, т.е. из пространственных отношений.
UPD: Справедливости ради должен себя поправить. Поршнев не только об улучшенном зрении у палеоантропа писал, но и об улучшенной локомоции.
"Мозг [человека] развивался вместе, в единстве с генезисом второй сигнальной системы. В том числе, как мы знаем, он расплатился утратой немалой части затылочной (в основном - зрительной) доли; можно предположить, что мы тем самым лишились принадлежавшей неандертальцам способности хорошо и видеть, и передвигаться в полутьме, замечать малейшие помехи и опоры для локомоции и т.д." (2007, с.439).
Кто знает, что скрывается за этим его осторожным «и т.д.»?