post
Оригинал взят у deadmanru в post
В своё время бывал в Латвии самый титулованный писатель русского зарубежья Иван Бунин, и он весьма скептически отозвался о латышской политической элите. Вот как рижский русский журналист описывал встречу Бунина с министром образования Латвии, профессором Тетнтелисом - бывшим доцентом Петроградского университета:
«Нас пропустили в кабинет. В глубине большой комнаты, за огромным столом сидел человек с нависшими седыми усами. Я представил Бунина. Приподнявшись и протянув через стол руку, Тентелис заговорил… по-латышски. Мне не оставалось ничего другого, как перевести Бунину слова Тентелиса… Но впреди меня ждала ещё одна неожиданность. На этот раз она исходила от Бунина. Он вдруг заговорил по-французски, в расчёте - как он тогда галантно выразился - на экономию времени, такого дорогого для господина министра. На это раз на лице Тентелиса улыбка сменилась растерянностью.
Я принялся переводить с французского на латышский, на этот раз для Тентелиса. Тентелис вдруг рассмеялся и заговорил на чистом, без малейшего акцента, русском языке, сказал, что русский язык ещё не забыл, хотя в последние годы имеет с ним мало дела, и сообщил не без гордости , что его первые научные работы, в частности о философии блаженного Августина, были написаны и напечатаны по-русски.
Однако лицо Бунина продолжало оставаться каменным, и когда Тентелис начал рассказывать о своём посещении Швеции, об исторической миссии латышского народа на берегах Балтийского моря, Бунин вдруг встал и, протянув руку министру, сказал:
- Не смею больше задерживать вас, господин министр! Спасибо за приятную беседу и любезный приём!
И пожав руку оторопевшему министру, быстрыми шагами вышел из кабинета…»
Позднее писатель так охарактеризовал представителей латвийской элиты: «вполне счастливые в своей ограниченности люди».
Эти русские времён РИ поступают вот так, а вот россияне никакой гордости не имеют. При этом ещё и будут рассказывать, что человек дескать имеет право зная русский язык, говорить на своём родном языке.
В своё время бывал в Латвии самый титулованный писатель русского зарубежья Иван Бунин, и он весьма скептически отозвался о латышской политической элите. Вот как рижский русский журналист описывал встречу Бунина с министром образования Латвии, профессором Тетнтелисом - бывшим доцентом Петроградского университета:
«Нас пропустили в кабинет. В глубине большой комнаты, за огромным столом сидел человек с нависшими седыми усами. Я представил Бунина. Приподнявшись и протянув через стол руку, Тентелис заговорил… по-латышски. Мне не оставалось ничего другого, как перевести Бунину слова Тентелиса… Но впреди меня ждала ещё одна неожиданность. На этот раз она исходила от Бунина. Он вдруг заговорил по-французски, в расчёте - как он тогда галантно выразился - на экономию времени, такого дорогого для господина министра. На это раз на лице Тентелиса улыбка сменилась растерянностью.
Я принялся переводить с французского на латышский, на этот раз для Тентелиса. Тентелис вдруг рассмеялся и заговорил на чистом, без малейшего акцента, русском языке, сказал, что русский язык ещё не забыл, хотя в последние годы имеет с ним мало дела, и сообщил не без гордости , что его первые научные работы, в частности о философии блаженного Августина, были написаны и напечатаны по-русски.
Однако лицо Бунина продолжало оставаться каменным, и когда Тентелис начал рассказывать о своём посещении Швеции, об исторической миссии латышского народа на берегах Балтийского моря, Бунин вдруг встал и, протянув руку министру, сказал:
- Не смею больше задерживать вас, господин министр! Спасибо за приятную беседу и любезный приём!
И пожав руку оторопевшему министру, быстрыми шагами вышел из кабинета…»
Позднее писатель так охарактеризовал представителей латвийской элиты: «вполне счастливые в своей ограниченности люди».
Эти русские времён РИ поступают вот так, а вот россияне никакой гордости не имеют. При этом ещё и будут рассказывать, что человек дескать имеет право зная русский язык, говорить на своём родном языке.