Аутлуков и таксист 2
Однажды у Аутлукова сломалась машина и он вызвал такси. Садясь в подъехавшую машину, он с ужасом увидел за рулём тойоты своего одноклассника.
"Ёп, это же Несравненнов!" - подумал он и натянул повыше противоковидную маску. "Не узнал бы..., во позору то будет! Скажет, мол, до седых мудей дядя дожил, а всё на такси ездит, как студент.... У него-то, небось, пенсия хорошая, вон машина какая солидная!" Последний раз они виделись на встрече школьных друзей лет пятнадцать назад. Тогда все были почти молоды и ещё красивы: Несравненнов в новых погонах майора, а Аутлуков как-раз перед тем купил себе кожаные туфли и почти настоящие швейцарские часы.
Бухнувшись в кресло и пристегнувшись, Аутлуков махнул рукой: поехали, мол. Он боялся голосом выдать себя, боялся, что Несравненнов его узнает и будет смеяться, что, мол, "Дожился, голодранец - лет под сраку, а до сих пор на такси ездишь. Где твоя машина с водителем?".
Таксист краем глаза поймал жест Аутлукова, кивнул и снял ногу с педали сцепления. Машина поехала. "Вроде не узнал!" - подумал водитель. - "Ишь, блять, какой важный! С бумагами! Небось, тяжелее карандаша ничего не поднимает. Харю-то какую наел! Большая шишка, небось... Хорошо, что я в наморднике, а то, ну, как узнает и начнёт, гадёныш, доёбывать: как же это ты, боевой офицер, афганец, чеченец под старость таксовать начал...."
Ехали молча. У пункта назначения Аутлуков вышел, захлопнул дверь тайоты и отсалютовал таксисту ладошкой с растопыренными пальцами. Таксист отзеркалил жест и быстренько скрылся в потоке машин.
"Ёп, это же Несравненнов!" - подумал он и натянул повыше противоковидную маску. "Не узнал бы..., во позору то будет! Скажет, мол, до седых мудей дядя дожил, а всё на такси ездит, как студент.... У него-то, небось, пенсия хорошая, вон машина какая солидная!" Последний раз они виделись на встрече школьных друзей лет пятнадцать назад. Тогда все были почти молоды и ещё красивы: Несравненнов в новых погонах майора, а Аутлуков как-раз перед тем купил себе кожаные туфли и почти настоящие швейцарские часы.
Бухнувшись в кресло и пристегнувшись, Аутлуков махнул рукой: поехали, мол. Он боялся голосом выдать себя, боялся, что Несравненнов его узнает и будет смеяться, что, мол, "Дожился, голодранец - лет под сраку, а до сих пор на такси ездишь. Где твоя машина с водителем?".
Таксист краем глаза поймал жест Аутлукова, кивнул и снял ногу с педали сцепления. Машина поехала. "Вроде не узнал!" - подумал водитель. - "Ишь, блять, какой важный! С бумагами! Небось, тяжелее карандаша ничего не поднимает. Харю-то какую наел! Большая шишка, небось... Хорошо, что я в наморднике, а то, ну, как узнает и начнёт, гадёныш, доёбывать: как же это ты, боевой офицер, афганец, чеченец под старость таксовать начал...."
Ехали молча. У пункта назначения Аутлуков вышел, захлопнул дверь тайоты и отсалютовал таксисту ладошкой с растопыренными пальцами. Таксист отзеркалил жест и быстренько скрылся в потоке машин.