Джордано Бруно ученый-мистик
Великий ученый ренессанса Джордано Бруно до сих пор вызывает осуждение поклонников инквизиции. В сети часто встречаются «научные» высказывания, что «Джордано Бруно - не ученый», и суд инквизиции - самый гуманный суд всех времен - казнил его справедливо. Хотя ужасающие факты биографии, за которые Бруно заслужил смертную казнь, неизвестны.
Джордано Бруно своеобразно представили при советской власти, сделав его гением атеизма, хотя в философских трудах ученого присутствуют религиозные и мистические размышления. Как обычно, говоря о «науке» и «фактах», коммунисты писали историю по своему усмотрению, отбрасывая невыгодные сведения.
Хотя коллеги-ученые, наоборот, критиковали Бруно за излишний мистицизм.
«Картина мира у Бруно виталистична, магична; его планеты - одушевленные существа, свободно перемещающиеся в пространстве по собственной воле, как светила у Платона или Патрици. Бруно никоим образом не может быть назван современным мыслителем»
Основные научные утверждения Бруно:
Солнце не является центром вселенной,
Во вселенной множество звезд подобных Солнцу,
Вселенная бесконечна,
Земля движется.
Помимо сторонников у Джордано Бруно было немало врагов:
«...я измеряю поле природы, стараюсь пасти души, мечтаю обработать ум и исследую навыки интеллекта - вот почему кто на меня смотрит, тот угрожает мне,- кто наблюдает за мной, нападает на меня,- кто догоняет меня, кусает меня, кто меня хватает, пожирает меня» - писал ученый.
Из мистико-философских рассуждений наиболее известно его утверждение о том, что существует множество обитаемых миров.
«Бруно считал все бесчисленные миры божественными центрами безграничной вселенной» - писала Фрэнсис Йейтс, биограф ученого.
О множестве миров Джордано Бруно писал:
«Необходимо, чтобы существовало бесконечное подобие недоступного божественного лика, в каковом подобии находились бы, как бесконечные члены, бесчисленные миры..»
По воспоминаниям современников:
«Он (Бруно)... утверждал, что вселенная бесконечна и что она состоит из неизмеримой эфирной области; что существует единое небо, называемое пространством и лоном, в котором имеется много звезд...; равным образом луна, солнце и другие бесчисленные тела держатся в этой эфирной области так же, как и земля; и что не нужно верить в другой небосвод, в другую базу, в другое основание, на которые опирались бы эти великие животные, участвующие в составе мира, который является истинным субъектом и бесконечной материей, бесконечной божественной, действующей силой».
В 17 лет Джованни Бруно был пострижен в монахи и получил имя Джордано. Однако его религиозные суждения не нашли понимания, и Джордано бежал во Францию, где зарабатывал на жизнь преподаванием. Король Франции Генрих III, заинтересовавшись новыми учениями, пригласил Бруно ко двору, и ученый получил возможность работать над своими исследованиями.
В 1583 году 35-летний Джордано Бруно отправился в Англию, где его труды вызвали резкую критику британских ученых, уверенных, что «солнце вращается вокруг земли». Только физик Уильям Гильберт согласился с доводами Бруно.
Джордано Бруно пришлось покинуть Англию, в 1585 году ученый отправился в Германию, где ему вскоре запретили читать лекции. Научные взгляды ученого о движении земли и бесконечности вселенной не находили понимания местных властей.
Джордано Бруно писал о движении Земли:
«Причиной такого движения (Земли) является обновление и возрождение этого тела, которое, согласно этому основанию, не может быть постоянным, подобно тому как вещи, которые не могут быть постоянными количественно... делаются постоянными соответственно виду; субстанции, которые не могут быть постоянными под одним обликом, существуют, меняя облики.
Ибо материя и субстанция вещей не подвержены порче, вследствие чего материя принимает соответственно всеми частями все формы... Эта масса в целом, из которой состоит наш шар, эта звезда не подвержена смерти и разложению, так как для всей природы уничтожение невозможно; поэтому время от времени в некотором порядке она обновляется, переделывая, перестраивая и изменяя все свои части...
Подобно нам, и наши вещества восходят и выходят, проходят и возвращаются, и нет в нас вещества, которое не стало бы нам чуждым, и нет чуждого для нас вещества, которое не сделалось бы нашим... И нет вещества, которому по природе подобает быть вечным, за исключением субстанции, которая есть материя, но и ей тем не менее подобает быть в вечном изменении.
О субстанции сверхсубстанциональной в настоящее время я не буду говорить, но возвращусь к частному рассуждению об этом великом индивидууме, который есть наша постоянная питательница и мать, о которой вы спрашиваете, по какой причине она находится в местном движении.
И я говорю, что причина местного движения, как всего в целом, так и каждой части, есть цель изменений, не только для того, чтобы все находилось во всех местах, но еще для того, чтобы таким способом все имело расположение и формы...»
В выводах ученого присутствует мистико-философские размышления, рассуждения о душе вселенной:
«Все происходит от достаточного внутреннего начала, благодаря чему, естественно, находится в самодвижении...
Таким образом, земля и другие звезды движутся согласно собственным местным отличительным свойствам внутреннего начала, которое есть своеобразная душа...»
Во взглядах Джордано Бруно присутствовала веротерпимость, что также не одобрялось религиозными властями.
«Я хорошо вижу, что все мы рождаемся невеждами, легко доверяем, будучи невежественными, растем и воспитываемся в послушании и привычках нашего дома и слышим, что наши порицают законы, обряды, верования и нравы наших противников и чужих не меньше, чем противники порицают нас и наши дела.
В нас вырастают в силу определенного естественного питания корни рвения к нашим делам не меньше, чем у многих других - к их делам. Затем легко может стать привычкой, что наши начнут считать жертвоприношением богам то, что подавляются, завоевываются и убиваются враги нашей веры; это встречается в не меньшей мере и у всех других, когда они действуют подобно нам.
И с не меньшим жаром уверенности и убежденности они благодарят бога за обладание тем светочем, за который обещана вечная жизнь, как и мы воздаем благодарность, что не находимся в той слепоте и тьме, как они»
Афиша к фильму "Джордано Бруно" (1973 год)
Интересны размышления Джордано Бруно о Древнем Египте, который в религии часто представлялся «империей зла».
Джордано Бруно о Древнем Египте:
«...священные письмена, бывшие в употреблении у египтян, назывались иероглифы... и были образами... взятыми из естественных вещей или их частей. Используя такие написания и слова (voces), египтяне с изумительным мастерством овладевали языком богов. Затем, когда Тевт или кто иной изобрел письмена того вида, который мы употребляем сейчас с совсем иными последствиями, то образовался огромный разрыв и в памяти, и в божественных и магических науках»
О знаниях древних египтян Джордано Бруно высказывался с уважением, признавая превосходство древних над своими современниками. Его его трудах присутствуют размышления о египетских корнях религий.
«В Солнце и Луне египтяне разумели жизнь, которая образует вещи согласно двум самым основным началам. Далее, они признавали влияние семи других действующих начал, распределяя их на семь светил, которых они называли бродячими - планетами. На долю этих планет, из коих каждая была особым началом и плодотворной причиной, они относили все разнообразие видов в каком угодно роде, говоря о растениях, о животных, о камнях, о влияниях и иных прочих вещах - вот это от Сатурна, это от Юпитера, это от Марса, это от того, это от другого.
Точно так же - о частях, о членах, о цветах, печатях, характерах, символах, изображениях, которые все были распределены на семь видов. Но отсюда далеко, чтобы египтяне не признавали божества единым, которое пребывает во всех вещах и соответственно различным способам своего обнаружения в вещах имеет бесчисленные имена; которое можно достигнуть несчетными путями, из коих каждый опирается на собственные и свойственные ему основания; которому можно служить и почитать его бесчисленными обрядами... Для всего этого, конечно, необходимы та мудрость и суждение, то искусство, деятельность и пользование духовным светом, каковые духовное солнце открывает миру в иные времена больше, в иные - меньше. Вот этот обряд и называется Магией...
...У глупых и бессмысленных идолопоклонников нет никакого основания насмехаться над магическим и божественным культом египтян. Египтяне во всякой вещи и во всяком явлении, согласно с особым смыслом каждого, созерцали божество и умели посредством разного рода вещей, пребывающих в лоне природы, получать от нее те благодеяния, каких им хотелось. ...Каковые (виды), как различные идеи, были различными божествами в природе, все одинаково относясь к божеству божеств и источнику идей сверхъестественных.
Отсюда, по-моему, исходит знаменитая Кабала евреев, чья мудрость (какова бы она ни была в своем роде) заимствована у египтян, у которых учился Моисей. Ведь она прежде всего приписывает первому началу несказанное имя, от него вторично происходят четверо, которые затем разрешаются в двенадцать; те в свою очередь переходят прямо в семьдесят два, а непрямым путем и прямым в сто сорок четыре, - и так далее через учетверение и удвенадцатерение развертывается в бесчисленность, сообразно бесчисленности видов. Таким образом, всяким именем (как это свойственно их языку) евреи называют какого-нибудь бога, ангела, духовную сущность, силу, которая главенствует над одним каким-либо видом. Так что в конце концов обнаруживается, что все божество приводится к одному источнику, все равно как весь свет к первому и по себе самому светлому, а все изображения, какие есть в различных несчетных зеркалах, как бы во множестве отдельных предметов, сводятся к одному началу - формальному и идеальному, их источнику.
Это правда. Так что, значит, этому богу, как независимому, нечего делать с ними; но поскольку он воплощается в явлениях природы, он ближе к ним, чем сама природа, так что если он не есть сама природа, то, конечно, есть природа природы и душа мировой души, если не душа сама...»
О сравнении креста египетского (Анх) и креста христианского в наши дни рассуждают часто. Эта тема появлялась и в трудах Джордано Бруно.
«Значение этого символа ("carattere", то есть креста) и преклонение перед ним восходят к эпохе гораздо более древней, чем время воплощения Господа нашего.
Крест почитался со времен, когда процветала религия египтян, примерно во времена Моисея. Знак креста запечатлен на груди Сераписа. Планеты и их влияния... тогда имеют больше силы и основания, когда вначале имеются главные знаки, где планеты пересекают эклиптику или зодиак под прямым углом, от чего из двух таким образом пересекающихся кругов получается форма этого знака (то есть креста)..»
Кадры из фильма
В 1591 году Бруно пригласил в Венецию аристократ Джованни Мочениго, который оказался шпионом инквизиции и писал доносы на ученого:
«Я, Джованни Мочениго, доношу по долгу совести и по приказанию духовника, что много раз слышал от Джордано Бруно, когда беседовал с ним в своём доме, что мир вечен и существуют бесконечные миры… что Христос совершал мнимые чудеса и был магом, что Христос умирал не по доброй воле и, насколько мог, старался избежать смерти; что возмездия за грехи не существует; что души, сотворённые природой, переходят из одного живого существа в другое. Он рассказывал о своём намерении стать основателем новой секты под названием «новая философия». Он говорил, что Дева Мария не могла родить; монахи позорят мир; что все они - ослы; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед Богом!»
Джордано Бруно арестовали, ему было 44 года, процесс инквизиции длился 8 лет.
Мочениго в одном из своих показаний инквизиторам в 1592 году сообщил, что ученый жестко критиковал католическую церковь:
«Что теперешний образ действий церкви - не тот, какой был в обычае у апостолов, ибо они обращали людей проповедями и примерами доброй жизни, а ныне кто не хочет быть католиком - подвергается карам и наказаниям, ибо действуют насилием, а не любовью; и что такое состояние мира не может далее продолжаться, ибо в нем царит одно лишь невежество и нет настоящей веры; что католическая нравится ему больше других, но и она нуждается в величайших исправлениях; что в мире неблагополучно и очень скоро он подвергнется всеобщим переменам, ибо невозможно, чтобы продолжалась такая испорченность».
Джордано Бруно с уважением почитал английскую королеву Елизавету I и короля Генриха Наваррского (будущий король Франции Генрх IV), которых инквизиторы прозвали «еретические государи». Политические взгляды ученого также стали дополнительным пунктом в обвинении.
Джордано Бруно в Оксфорде, рельеф на постаменте памятника в Риме
Отрывок судебного заседания инквизиции:
«Спрошенный: - Восхвалял ли какого-либо еретика или еретических государей, поскольку прожил так много времени в их обществе? За что именно восхвалял и с какими намерениями?
Ответил: - Я восхвалял многих еретиков, как и еретических государей. Но восхвалял не за то, что они - еретики, а исключительно за добродетель, которая была им свойственна. И я не хвалил их никогда как религиозных и благочестивых, не пользовался какими-либо подобными религиозными терминами. В частности, в своей книге "О причине, начале и едином" я восхваляю королеву Англии и называю ее божественной, но присваиваю это наименование не в качестве религиозного атрибута, а в виде известного рода эпитета, подобно тому как древние имели обыкновение давать их государям.
Такой обычай существует в Англии, где я находился, когда писал эту книгу; там обычно дают королеве титул "божественная". Тем более могло прийти мне на мысль называть ее так, что она меня знала, ибо я постоянно была при дворе совместно с послом. Сознаюсь, что впал в заблуждение, восхваляя эту женщину-еретичку и в особенности присваивая ей наименование "божественной"»
По воспоминаниям современников, на суде инквизиции Бруно отрицал, что выступал против христианства.
«Непосредственно я не учил тому, что противоречит христианской религии, хотя косвенным образом выступал против, как полагали в Париже, где мне, однако, было разрешено защищать на диспуте положения под названием "Сто двадцать тезисов против перипатетиков и других вульгарных философов", напечатанные с разрешения начальствующих лиц.
Было признано допустимым защищать их согласно естественным началам, но так, чтобы они не противоречили истине, согласно свету веры. На основании этого было разрешено излагать и объяснять книги Платона и Аристотеля, которые косвенно противоречат вере, но гораздо больше, чем положения, выставленные мною и защищавшиеся философским образом»
Напоминая о «еретических государях» Мочениго заметил, что Бруно сказал, что «ожидал больших деяний от короля Наваррского», намекая, что ученый желал распространение ереси.
Бруно отвечал на обвинение:
«Я не знаю ни короля Наваррского, ни его министров и никогда не встречался с ними. Когда мне приходилось высказываться о нем, я говорил, что он стал кальвинистом-еретиком лишь в силу необходимости, связанной с управлением государством, ибо за ним никто не последовал бы, если бы он не исповедовал ереси. Я выражал также надежду, что, если бы ему удалось умиротворить королевство, он подтвердил бы установления предшествующего короля. В этом случае я получил бы такие же милости, как от предшествующего короля, а именно разрешение вести публичные чтения12.
…Я восхвалял короля Наваррского не за то, что он примыкает к еретикам, а по указанной выше причине. Я убежден, что он не еретик и живет еретически лишь из желания царствовать»
Джордано Бруно возлагал надежды на папу Климента VIII, веря в грядущие перемены. Но надежды оказались ложны, перемен не произошло.
По словам Мочениго:
«Джордано говорил о его преосвященстве: "Этот папа - порядочный человек, так как он покровительствует философам, и я тоже могу надеяться на покровительство..."
Шпион также утверждал:
«Я не слышал от него (Бруно), что он хотел учредить в Германии секту джорданистов, но он утверждал, что, когда он закончит некоторые свои исследования, он станет известен, как великий человек. И что он надеется, что дела Наварры успешно пойдут во Франции, и что он вернется в Италию и тогда сможет жить и говорить свободно. Когда Патрици поехал в Рим, он говорил, что надеется на милостивый прием папы, ибо он никого не оскорблял своим образом мыслей»
Памятник Джордано Бруно в Риме на месте казни,
создан Этторе Феррари (1889 год)
Вот так всегда, сначала казнят, а потом памятники ставят
Ответ Джордано Бруно на обвинение также не подтверждает версию о его антирелигиозных взглядах. Хотя мировоззрение Бруно сильно отличается от "политики партии".
«Я верю, говоря кратко, в существование бесконечной вселенной, как в результат беспредельной божественной мощи, ибо я счел бы недостойным божественной добродетели и силы, чтобы она, будучи в состоянии создать, кроме этого мира, другой и бесконечные другие миры, - стала бы создавать конечное мироздание.
Таким образом я заявлял, что существуют бесчисленные отдельные миры, подобные нашей земле, которые, как учил Пифагор и как я понимаю, являются звездами подобными по своему естеству Луне, другим планетам и другим звездам, которые бесчисленны; все эти небесные тела являются мирами, и числа им нет, и все они образуют бесконечную вселенную в беспредельном пространстве; и это называется беспредельной вселенной с бесчисленными мирами; и в этом - двойное величие вселенной и заключенного в ней множества миров. Косвенно это могут истолковать как нечто противное правоверной истине.
Кроме того, в этой вселенной я нахожу вселенское Провидение, благодаря которому все живет, растет и двигается в своем совершенствовании, и я понимаю это двояко: одно - в том виде, в котором целая душа присутствует в целом и в каждой частице целого, и это я называю природою, тенью и отпечатком божественной стопы; другое - в несказуемом виде, в котором Бог, как сущность присутствие и сила находится везде, во всем и над всем не как часть, не как душа, но как несказуемое.
Кроме того, в моем понимании все атрибуты божественности одно и то же. Так же, как богословы и великие философы, я различаю три атрибута: силу, мудрость и доброту или, вернее, ум, рассудок, любовь, у которых вещи (т. е. объективно сущее) сперва получают бытие в уме, затем они приобретают упорядоченное индивидуальное бытие через рассудок; и третье - приобщаются к согласию и симметрии через любовь. Вот так я понимаю бытие во всем и везде; и нет ничего что не участвовало бы в бытии, и нет бытия без сущности точно так же, как ничто не может быть красивым без присутствия красоты; таким образом ничто не может быть свободным от присутствия божественности, и таким образом путем рассуждений я прихожу к пониманию различий в божественности.
Покровитель науки папа Климент VIII отказал в покровительстве Джордано Бруно
Допуская причинность возникновения мира я считаю, что во всем своем бытии он зависит от первопричины, так что я не отвергаю термина «творение», которое я понимаю так, как выразился Аристотель, говоря: «Бог есть то, от чего мир и вся природа зависит», - так что согласно объяснению Св. Томаса, будь он вечен или временен, он зависит от первопричины, так как нет ничего независимого в нем. Затем, в отношении того, что касается истинной веры, не говоря философским языком, по поводу индивидуальности божественных лиц - мудрости и сына ума, называемого философами интеллектом, а богословами Словом, якобы облекшимся в человеческую плоть. Но придерживаясь философии, я этого не мог понять, сомневался в этом, не верил; но поскольку помню, я этого не выражал ни устно ни письменно...
Что касается Святого Духа в третьем лице, я не мог его так понять, как надо бы по вере, но по-пифагоровски и наподобие Соломона и понял его как душу вселенной или как присущего ко вселенной, согласно сказанному в мудрости Соломона: «Дух Божий наполнил всю землю и то, в чем содержится все», - что вполне согласуется с пифагорейской доктриной, поясненной
Виргилием в тексте «Энеиды»…
«От этого духа, затем, которого называют жизнью вселенной, по моему пониманию и по моей философии, исходит жизнь и душа всего того, что имеет жизнь и душу, которая, кроме того, в моем понимании, бессмертна так же, как и все тела, которые в своей субстанции бессмертны, так как нет другой смерти, как только разделение и скопление, - доктрина, которая, кажется, выражена в «Экклезиасте», где сказано, что «что было, то и будет; что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем».
Джордано Бруно на суде, рельеф на постаменте памятника
Джордано Бруно отрицал аскетизм, о чем Мочениго тоже донес инквизиторам.
«Я не раз слышал от Джордано в моем доме, что нет наказания за грехи. Еще он говорил, что для добродетельной жизни достаточно не делать другим того, чего не желаешь себе самому».
Мочениго отметил и недостойный моральный облик Бруно, который «имел дело с женщинами».
По словам шпиона, ученый «рассуждал о плотских вещах и говорил, что церковь совершает грех, запрещая женщин, ибо с ними можно иметь дело, не впадая в грех, так как при этом соблюдается повеление бога. И еще говорил: чего хотят эти невежественные попы? Нужно, чтобы по крайней мере у каждого была жена».
Такое обвинение в «аморальном поведении» кажется особенно странным, если вспомнить образ жизни папы Борджиа и его семейства.
Ученый выдержал 8 лет судебного процесса и не отрекся от своих взглядов.
«Достойное философа поведение заключается в том, чтобы освободиться от физических страстей, не чувствовать мучений... Кого больше всего привлекает к себе любовь к божественной воле (которую он почитает наиболее твердой), тот не придет в смятение ни от каких угроз, ни от каких надвигающихся ужасов. Что касается меня, то я никогда не поверю, что может соединиться с божественным тот, кто боится телесных мук". Мыслитель, поднявшийся к созерцанию истины, "не чувствует ужаса смерти» - писал Бруно.
По приговору инквизиции, анафеме были преданы и труды ученого:
«Сверх того, осуждаем, порицаем и запрещаем все вышеуказанные и иные твои книги и писания, как еретические и ошибочные, заключающие в себе многочисленные ереси и заблуждения. Повелеваем, чтобы отныне все твои книги, какие находятся в святой службе и в будущем попадут в ее руки, были публично разрываемы и сжигаемы на площади св. Петра перед ступенями, и как таковые были внесены в список запрещенных книг, и да будет так, как мы повелели»
Джордано Бруно будто предвидел свою судьбу.
«Лучше достойная и героическая смерть, чем недостойный и подлый триумф»
«Смерть в одном столетии дарует жизнь во всех грядущих веках» - говорил он.
Ученый-еретик был казнен в феврале 1600 года на Площади Цветов в Риме. Ему было 52 года.
Последними словами Джордано Бруно были: «Я умираю мучеником добровольно и знаю, что моя душа с последним вздохом вознесётся в рай».
Реклама выставки "Судебный процесс Джордано Бруно"
В 2000 году кардинал Анджело Содано назвал казнь Бруно «печальным эпизодом», и заверил что инквизиторы «сделали всё возможное, чтобы сохранить ему жизнь».
Джордано Бруно своеобразно представили при советской власти, сделав его гением атеизма, хотя в философских трудах ученого присутствуют религиозные и мистические размышления. Как обычно, говоря о «науке» и «фактах», коммунисты писали историю по своему усмотрению, отбрасывая невыгодные сведения.
Хотя коллеги-ученые, наоборот, критиковали Бруно за излишний мистицизм.
«Картина мира у Бруно виталистична, магична; его планеты - одушевленные существа, свободно перемещающиеся в пространстве по собственной воле, как светила у Платона или Патрици. Бруно никоим образом не может быть назван современным мыслителем»
Основные научные утверждения Бруно:
Солнце не является центром вселенной,
Во вселенной множество звезд подобных Солнцу,
Вселенная бесконечна,
Земля движется.
Помимо сторонников у Джордано Бруно было немало врагов:
«...я измеряю поле природы, стараюсь пасти души, мечтаю обработать ум и исследую навыки интеллекта - вот почему кто на меня смотрит, тот угрожает мне,- кто наблюдает за мной, нападает на меня,- кто догоняет меня, кусает меня, кто меня хватает, пожирает меня» - писал ученый.
Из мистико-философских рассуждений наиболее известно его утверждение о том, что существует множество обитаемых миров.
«Бруно считал все бесчисленные миры божественными центрами безграничной вселенной» - писала Фрэнсис Йейтс, биограф ученого.
О множестве миров Джордано Бруно писал:
«Необходимо, чтобы существовало бесконечное подобие недоступного божественного лика, в каковом подобии находились бы, как бесконечные члены, бесчисленные миры..»
По воспоминаниям современников:
«Он (Бруно)... утверждал, что вселенная бесконечна и что она состоит из неизмеримой эфирной области; что существует единое небо, называемое пространством и лоном, в котором имеется много звезд...; равным образом луна, солнце и другие бесчисленные тела держатся в этой эфирной области так же, как и земля; и что не нужно верить в другой небосвод, в другую базу, в другое основание, на которые опирались бы эти великие животные, участвующие в составе мира, который является истинным субъектом и бесконечной материей, бесконечной божественной, действующей силой».
В 17 лет Джованни Бруно был пострижен в монахи и получил имя Джордано. Однако его религиозные суждения не нашли понимания, и Джордано бежал во Францию, где зарабатывал на жизнь преподаванием. Король Франции Генрих III, заинтересовавшись новыми учениями, пригласил Бруно ко двору, и ученый получил возможность работать над своими исследованиями.
В 1583 году 35-летний Джордано Бруно отправился в Англию, где его труды вызвали резкую критику британских ученых, уверенных, что «солнце вращается вокруг земли». Только физик Уильям Гильберт согласился с доводами Бруно.
Джордано Бруно пришлось покинуть Англию, в 1585 году ученый отправился в Германию, где ему вскоре запретили читать лекции. Научные взгляды ученого о движении земли и бесконечности вселенной не находили понимания местных властей.
Джордано Бруно писал о движении Земли:
«Причиной такого движения (Земли) является обновление и возрождение этого тела, которое, согласно этому основанию, не может быть постоянным, подобно тому как вещи, которые не могут быть постоянными количественно... делаются постоянными соответственно виду; субстанции, которые не могут быть постоянными под одним обликом, существуют, меняя облики.
Ибо материя и субстанция вещей не подвержены порче, вследствие чего материя принимает соответственно всеми частями все формы... Эта масса в целом, из которой состоит наш шар, эта звезда не подвержена смерти и разложению, так как для всей природы уничтожение невозможно; поэтому время от времени в некотором порядке она обновляется, переделывая, перестраивая и изменяя все свои части...
Подобно нам, и наши вещества восходят и выходят, проходят и возвращаются, и нет в нас вещества, которое не стало бы нам чуждым, и нет чуждого для нас вещества, которое не сделалось бы нашим... И нет вещества, которому по природе подобает быть вечным, за исключением субстанции, которая есть материя, но и ей тем не менее подобает быть в вечном изменении.
О субстанции сверхсубстанциональной в настоящее время я не буду говорить, но возвращусь к частному рассуждению об этом великом индивидууме, который есть наша постоянная питательница и мать, о которой вы спрашиваете, по какой причине она находится в местном движении.
И я говорю, что причина местного движения, как всего в целом, так и каждой части, есть цель изменений, не только для того, чтобы все находилось во всех местах, но еще для того, чтобы таким способом все имело расположение и формы...»
В выводах ученого присутствует мистико-философские размышления, рассуждения о душе вселенной:
«Все происходит от достаточного внутреннего начала, благодаря чему, естественно, находится в самодвижении...
Таким образом, земля и другие звезды движутся согласно собственным местным отличительным свойствам внутреннего начала, которое есть своеобразная душа...»
Во взглядах Джордано Бруно присутствовала веротерпимость, что также не одобрялось религиозными властями.
«Я хорошо вижу, что все мы рождаемся невеждами, легко доверяем, будучи невежественными, растем и воспитываемся в послушании и привычках нашего дома и слышим, что наши порицают законы, обряды, верования и нравы наших противников и чужих не меньше, чем противники порицают нас и наши дела.
В нас вырастают в силу определенного естественного питания корни рвения к нашим делам не меньше, чем у многих других - к их делам. Затем легко может стать привычкой, что наши начнут считать жертвоприношением богам то, что подавляются, завоевываются и убиваются враги нашей веры; это встречается в не меньшей мере и у всех других, когда они действуют подобно нам.
И с не меньшим жаром уверенности и убежденности они благодарят бога за обладание тем светочем, за который обещана вечная жизнь, как и мы воздаем благодарность, что не находимся в той слепоте и тьме, как они»
Афиша к фильму "Джордано Бруно" (1973 год)
Интересны размышления Джордано Бруно о Древнем Египте, который в религии часто представлялся «империей зла».
Джордано Бруно о Древнем Египте:
«...священные письмена, бывшие в употреблении у египтян, назывались иероглифы... и были образами... взятыми из естественных вещей или их частей. Используя такие написания и слова (voces), египтяне с изумительным мастерством овладевали языком богов. Затем, когда Тевт или кто иной изобрел письмена того вида, который мы употребляем сейчас с совсем иными последствиями, то образовался огромный разрыв и в памяти, и в божественных и магических науках»
О знаниях древних египтян Джордано Бруно высказывался с уважением, признавая превосходство древних над своими современниками. Его его трудах присутствуют размышления о египетских корнях религий.
«В Солнце и Луне египтяне разумели жизнь, которая образует вещи согласно двум самым основным началам. Далее, они признавали влияние семи других действующих начал, распределяя их на семь светил, которых они называли бродячими - планетами. На долю этих планет, из коих каждая была особым началом и плодотворной причиной, они относили все разнообразие видов в каком угодно роде, говоря о растениях, о животных, о камнях, о влияниях и иных прочих вещах - вот это от Сатурна, это от Юпитера, это от Марса, это от того, это от другого.
Точно так же - о частях, о членах, о цветах, печатях, характерах, символах, изображениях, которые все были распределены на семь видов. Но отсюда далеко, чтобы египтяне не признавали божества единым, которое пребывает во всех вещах и соответственно различным способам своего обнаружения в вещах имеет бесчисленные имена; которое можно достигнуть несчетными путями, из коих каждый опирается на собственные и свойственные ему основания; которому можно служить и почитать его бесчисленными обрядами... Для всего этого, конечно, необходимы та мудрость и суждение, то искусство, деятельность и пользование духовным светом, каковые духовное солнце открывает миру в иные времена больше, в иные - меньше. Вот этот обряд и называется Магией...
...У глупых и бессмысленных идолопоклонников нет никакого основания насмехаться над магическим и божественным культом египтян. Египтяне во всякой вещи и во всяком явлении, согласно с особым смыслом каждого, созерцали божество и умели посредством разного рода вещей, пребывающих в лоне природы, получать от нее те благодеяния, каких им хотелось. ...Каковые (виды), как различные идеи, были различными божествами в природе, все одинаково относясь к божеству божеств и источнику идей сверхъестественных.
Отсюда, по-моему, исходит знаменитая Кабала евреев, чья мудрость (какова бы она ни была в своем роде) заимствована у египтян, у которых учился Моисей. Ведь она прежде всего приписывает первому началу несказанное имя, от него вторично происходят четверо, которые затем разрешаются в двенадцать; те в свою очередь переходят прямо в семьдесят два, а непрямым путем и прямым в сто сорок четыре, - и так далее через учетверение и удвенадцатерение развертывается в бесчисленность, сообразно бесчисленности видов. Таким образом, всяким именем (как это свойственно их языку) евреи называют какого-нибудь бога, ангела, духовную сущность, силу, которая главенствует над одним каким-либо видом. Так что в конце концов обнаруживается, что все божество приводится к одному источнику, все равно как весь свет к первому и по себе самому светлому, а все изображения, какие есть в различных несчетных зеркалах, как бы во множестве отдельных предметов, сводятся к одному началу - формальному и идеальному, их источнику.
Это правда. Так что, значит, этому богу, как независимому, нечего делать с ними; но поскольку он воплощается в явлениях природы, он ближе к ним, чем сама природа, так что если он не есть сама природа, то, конечно, есть природа природы и душа мировой души, если не душа сама...»
О сравнении креста египетского (Анх) и креста христианского в наши дни рассуждают часто. Эта тема появлялась и в трудах Джордано Бруно.
«Значение этого символа ("carattere", то есть креста) и преклонение перед ним восходят к эпохе гораздо более древней, чем время воплощения Господа нашего.
Крест почитался со времен, когда процветала религия египтян, примерно во времена Моисея. Знак креста запечатлен на груди Сераписа. Планеты и их влияния... тогда имеют больше силы и основания, когда вначале имеются главные знаки, где планеты пересекают эклиптику или зодиак под прямым углом, от чего из двух таким образом пересекающихся кругов получается форма этого знака (то есть креста)..»
Кадры из фильма
В 1591 году Бруно пригласил в Венецию аристократ Джованни Мочениго, который оказался шпионом инквизиции и писал доносы на ученого:
«Я, Джованни Мочениго, доношу по долгу совести и по приказанию духовника, что много раз слышал от Джордано Бруно, когда беседовал с ним в своём доме, что мир вечен и существуют бесконечные миры… что Христос совершал мнимые чудеса и был магом, что Христос умирал не по доброй воле и, насколько мог, старался избежать смерти; что возмездия за грехи не существует; что души, сотворённые природой, переходят из одного живого существа в другое. Он рассказывал о своём намерении стать основателем новой секты под названием «новая философия». Он говорил, что Дева Мария не могла родить; монахи позорят мир; что все они - ослы; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед Богом!»
Джордано Бруно арестовали, ему было 44 года, процесс инквизиции длился 8 лет.
Мочениго в одном из своих показаний инквизиторам в 1592 году сообщил, что ученый жестко критиковал католическую церковь:
«Что теперешний образ действий церкви - не тот, какой был в обычае у апостолов, ибо они обращали людей проповедями и примерами доброй жизни, а ныне кто не хочет быть католиком - подвергается карам и наказаниям, ибо действуют насилием, а не любовью; и что такое состояние мира не может далее продолжаться, ибо в нем царит одно лишь невежество и нет настоящей веры; что католическая нравится ему больше других, но и она нуждается в величайших исправлениях; что в мире неблагополучно и очень скоро он подвергнется всеобщим переменам, ибо невозможно, чтобы продолжалась такая испорченность».
Джордано Бруно с уважением почитал английскую королеву Елизавету I и короля Генриха Наваррского (будущий король Франции Генрх IV), которых инквизиторы прозвали «еретические государи». Политические взгляды ученого также стали дополнительным пунктом в обвинении.
Джордано Бруно в Оксфорде, рельеф на постаменте памятника в Риме
Отрывок судебного заседания инквизиции:
«Спрошенный: - Восхвалял ли какого-либо еретика или еретических государей, поскольку прожил так много времени в их обществе? За что именно восхвалял и с какими намерениями?
Ответил: - Я восхвалял многих еретиков, как и еретических государей. Но восхвалял не за то, что они - еретики, а исключительно за добродетель, которая была им свойственна. И я не хвалил их никогда как религиозных и благочестивых, не пользовался какими-либо подобными религиозными терминами. В частности, в своей книге "О причине, начале и едином" я восхваляю королеву Англии и называю ее божественной, но присваиваю это наименование не в качестве религиозного атрибута, а в виде известного рода эпитета, подобно тому как древние имели обыкновение давать их государям.
Такой обычай существует в Англии, где я находился, когда писал эту книгу; там обычно дают королеве титул "божественная". Тем более могло прийти мне на мысль называть ее так, что она меня знала, ибо я постоянно была при дворе совместно с послом. Сознаюсь, что впал в заблуждение, восхваляя эту женщину-еретичку и в особенности присваивая ей наименование "божественной"»
По воспоминаниям современников, на суде инквизиции Бруно отрицал, что выступал против христианства.
«Непосредственно я не учил тому, что противоречит христианской религии, хотя косвенным образом выступал против, как полагали в Париже, где мне, однако, было разрешено защищать на диспуте положения под названием "Сто двадцать тезисов против перипатетиков и других вульгарных философов", напечатанные с разрешения начальствующих лиц.
Было признано допустимым защищать их согласно естественным началам, но так, чтобы они не противоречили истине, согласно свету веры. На основании этого было разрешено излагать и объяснять книги Платона и Аристотеля, которые косвенно противоречат вере, но гораздо больше, чем положения, выставленные мною и защищавшиеся философским образом»
Напоминая о «еретических государях» Мочениго заметил, что Бруно сказал, что «ожидал больших деяний от короля Наваррского», намекая, что ученый желал распространение ереси.
Бруно отвечал на обвинение:
«Я не знаю ни короля Наваррского, ни его министров и никогда не встречался с ними. Когда мне приходилось высказываться о нем, я говорил, что он стал кальвинистом-еретиком лишь в силу необходимости, связанной с управлением государством, ибо за ним никто не последовал бы, если бы он не исповедовал ереси. Я выражал также надежду, что, если бы ему удалось умиротворить королевство, он подтвердил бы установления предшествующего короля. В этом случае я получил бы такие же милости, как от предшествующего короля, а именно разрешение вести публичные чтения12.
…Я восхвалял короля Наваррского не за то, что он примыкает к еретикам, а по указанной выше причине. Я убежден, что он не еретик и живет еретически лишь из желания царствовать»
Джордано Бруно возлагал надежды на папу Климента VIII, веря в грядущие перемены. Но надежды оказались ложны, перемен не произошло.
По словам Мочениго:
«Джордано говорил о его преосвященстве: "Этот папа - порядочный человек, так как он покровительствует философам, и я тоже могу надеяться на покровительство..."
Шпион также утверждал:
«Я не слышал от него (Бруно), что он хотел учредить в Германии секту джорданистов, но он утверждал, что, когда он закончит некоторые свои исследования, он станет известен, как великий человек. И что он надеется, что дела Наварры успешно пойдут во Франции, и что он вернется в Италию и тогда сможет жить и говорить свободно. Когда Патрици поехал в Рим, он говорил, что надеется на милостивый прием папы, ибо он никого не оскорблял своим образом мыслей»
Памятник Джордано Бруно в Риме на месте казни,
создан Этторе Феррари (1889 год)
Вот так всегда, сначала казнят, а потом памятники ставят
Ответ Джордано Бруно на обвинение также не подтверждает версию о его антирелигиозных взглядах. Хотя мировоззрение Бруно сильно отличается от "политики партии".
«Я верю, говоря кратко, в существование бесконечной вселенной, как в результат беспредельной божественной мощи, ибо я счел бы недостойным божественной добродетели и силы, чтобы она, будучи в состоянии создать, кроме этого мира, другой и бесконечные другие миры, - стала бы создавать конечное мироздание.
Таким образом я заявлял, что существуют бесчисленные отдельные миры, подобные нашей земле, которые, как учил Пифагор и как я понимаю, являются звездами подобными по своему естеству Луне, другим планетам и другим звездам, которые бесчисленны; все эти небесные тела являются мирами, и числа им нет, и все они образуют бесконечную вселенную в беспредельном пространстве; и это называется беспредельной вселенной с бесчисленными мирами; и в этом - двойное величие вселенной и заключенного в ней множества миров. Косвенно это могут истолковать как нечто противное правоверной истине.
Кроме того, в этой вселенной я нахожу вселенское Провидение, благодаря которому все живет, растет и двигается в своем совершенствовании, и я понимаю это двояко: одно - в том виде, в котором целая душа присутствует в целом и в каждой частице целого, и это я называю природою, тенью и отпечатком божественной стопы; другое - в несказуемом виде, в котором Бог, как сущность присутствие и сила находится везде, во всем и над всем не как часть, не как душа, но как несказуемое.
Кроме того, в моем понимании все атрибуты божественности одно и то же. Так же, как богословы и великие философы, я различаю три атрибута: силу, мудрость и доброту или, вернее, ум, рассудок, любовь, у которых вещи (т. е. объективно сущее) сперва получают бытие в уме, затем они приобретают упорядоченное индивидуальное бытие через рассудок; и третье - приобщаются к согласию и симметрии через любовь. Вот так я понимаю бытие во всем и везде; и нет ничего что не участвовало бы в бытии, и нет бытия без сущности точно так же, как ничто не может быть красивым без присутствия красоты; таким образом ничто не может быть свободным от присутствия божественности, и таким образом путем рассуждений я прихожу к пониманию различий в божественности.
Покровитель науки папа Климент VIII отказал в покровительстве Джордано Бруно
Допуская причинность возникновения мира я считаю, что во всем своем бытии он зависит от первопричины, так что я не отвергаю термина «творение», которое я понимаю так, как выразился Аристотель, говоря: «Бог есть то, от чего мир и вся природа зависит», - так что согласно объяснению Св. Томаса, будь он вечен или временен, он зависит от первопричины, так как нет ничего независимого в нем. Затем, в отношении того, что касается истинной веры, не говоря философским языком, по поводу индивидуальности божественных лиц - мудрости и сына ума, называемого философами интеллектом, а богословами Словом, якобы облекшимся в человеческую плоть. Но придерживаясь философии, я этого не мог понять, сомневался в этом, не верил; но поскольку помню, я этого не выражал ни устно ни письменно...
Что касается Святого Духа в третьем лице, я не мог его так понять, как надо бы по вере, но по-пифагоровски и наподобие Соломона и понял его как душу вселенной или как присущего ко вселенной, согласно сказанному в мудрости Соломона: «Дух Божий наполнил всю землю и то, в чем содержится все», - что вполне согласуется с пифагорейской доктриной, поясненной
Виргилием в тексте «Энеиды»…
«От этого духа, затем, которого называют жизнью вселенной, по моему пониманию и по моей философии, исходит жизнь и душа всего того, что имеет жизнь и душу, которая, кроме того, в моем понимании, бессмертна так же, как и все тела, которые в своей субстанции бессмертны, так как нет другой смерти, как только разделение и скопление, - доктрина, которая, кажется, выражена в «Экклезиасте», где сказано, что «что было, то и будет; что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем».
Джордано Бруно на суде, рельеф на постаменте памятника
Джордано Бруно отрицал аскетизм, о чем Мочениго тоже донес инквизиторам.
«Я не раз слышал от Джордано в моем доме, что нет наказания за грехи. Еще он говорил, что для добродетельной жизни достаточно не делать другим того, чего не желаешь себе самому».
Мочениго отметил и недостойный моральный облик Бруно, который «имел дело с женщинами».
По словам шпиона, ученый «рассуждал о плотских вещах и говорил, что церковь совершает грех, запрещая женщин, ибо с ними можно иметь дело, не впадая в грех, так как при этом соблюдается повеление бога. И еще говорил: чего хотят эти невежественные попы? Нужно, чтобы по крайней мере у каждого была жена».
Такое обвинение в «аморальном поведении» кажется особенно странным, если вспомнить образ жизни папы Борджиа и его семейства.
Ученый выдержал 8 лет судебного процесса и не отрекся от своих взглядов.
«Достойное философа поведение заключается в том, чтобы освободиться от физических страстей, не чувствовать мучений... Кого больше всего привлекает к себе любовь к божественной воле (которую он почитает наиболее твердой), тот не придет в смятение ни от каких угроз, ни от каких надвигающихся ужасов. Что касается меня, то я никогда не поверю, что может соединиться с божественным тот, кто боится телесных мук". Мыслитель, поднявшийся к созерцанию истины, "не чувствует ужаса смерти» - писал Бруно.
По приговору инквизиции, анафеме были преданы и труды ученого:
«Сверх того, осуждаем, порицаем и запрещаем все вышеуказанные и иные твои книги и писания, как еретические и ошибочные, заключающие в себе многочисленные ереси и заблуждения. Повелеваем, чтобы отныне все твои книги, какие находятся в святой службе и в будущем попадут в ее руки, были публично разрываемы и сжигаемы на площади св. Петра перед ступенями, и как таковые были внесены в список запрещенных книг, и да будет так, как мы повелели»
Джордано Бруно будто предвидел свою судьбу.
«Лучше достойная и героическая смерть, чем недостойный и подлый триумф»
«Смерть в одном столетии дарует жизнь во всех грядущих веках» - говорил он.
Ученый-еретик был казнен в феврале 1600 года на Площади Цветов в Риме. Ему было 52 года.
Последними словами Джордано Бруно были: «Я умираю мучеником добровольно и знаю, что моя душа с последним вздохом вознесётся в рай».
Реклама выставки "Судебный процесс Джордано Бруно"
В 2000 году кардинал Анджело Содано назвал казнь Бруно «печальным эпизодом», и заверил что инквизиторы «сделали всё возможное, чтобы сохранить ему жизнь».