***
Май - это три летних месяца. Шагали по раскалённому песку, смотрели на залив (он же в Петербурге значится морем), ночью бродили по мостам и ловили порывы тёплого ветра. Только искупаться не успели.
Вспылившийся город покрыл моё лицо россыпью прыщей. Раньше со мной такого не происходило. Так как я не приемлю в жаркую погоду косметику, то оставалось только принять себя такой, какая я есть.
Купила ещё одни босоножки, они, как и предыдущие, сразу же стёрли мне ноги. Пришла в гости к подруге с кровавым пятном на лодыжке. Свой день рождения праздновала в платье и в сланцах. А когда наступил вечер, добавила к этому костюму ещё захороненные в сумке штанишки от йоги. Потом танцевала до утра.
Следующим вечером нас провели через тёмный чердак на крышу. Было страшно и красиво. Ноги скользили по покатой кровле. Над Невой распускался салют, а со стороны соседней церквушки доносился голос Шнура. У нас с Петербургом день Рождение в один день. И это внезапное приключение я восприняла как подарок.
С крыши мы спустились во двор-колодец. Андрей заиграл на дудуке. Через пару минут мужик в трусах высунулся в окно и рявкнул: Чо делать больше нехуй?
Когда я вернулась домой, то не смогла заснуть. А на следующий день пришла на работу в состоянии «Где я» и «Что я тут делаю».
Как только май закончился, похолодало. Если честно, я вздохнула с облегчением. Хоть мозоли от летней обуви заживут. Да и мне нужна передышка, плед и книга Маркеса про любовь во время чумы.
