Пора валить или что выбрать:
Оригинал взят у nikolino в Пора валить или что выбрать:
Пора валить или что выбрать: польскую мясорубку, норвежский концлагерь или шведский дурдом?
Саша Восьмеркина
перепечаталa и polskaprawda-lardarxo.blogspot.ca
вчера в 15:2
В августе этого года белорусская журналистка льга Класковская ачала работу над статьёй «Скандинавская демократия для беженцев» о своих злоключениях в Норвегии и Швеции.Оказавшись в Швеции, она долг время была без своего компьютера, а потом попала в больницу с обострением нескольких хронических заболеваний - сказываются последствия долгой«счастливой» жизни в «доброй, душевной и замечательной» Польш Е. Новожилов, аршава, воскресение 28 ноября 2010 г.
Часть I Норвежский концлагерь
... если бы ещё год назад мне кто-то сказал, что придётся пройти в жизни через подобный ад и что такое в принципе возможно - никогда бы не поверила! Как же такое возможно? В Европе, в Скандинавии, оплоте демократии, у рьяных борцов за права человека?. Я ведь так много репортажей сделала о демократических ценностях Европы и о солидарной европейского сообщества...
Я изо дня в день далдонила своим радиослушателям, писала своим читателям о европейской демократии. уж, безусловно, о том, что никогда не оставит нас в беде. А сколько мы чашек кофе перепили с теми же европейскими дипломатами и прочими миссионерами в Минске, Варшаве, на различных фуршетах/банкетах - все размахивали руками:мол, молодцы, ребята! Сражайтесь за демократию... Мы с вами! И никогда не оставим вас в беде. За вами - будущее!
Когда коснулось реальной помощи - все, размахивающие некогда руками и бившие себя пяткой в грудь, моментально испарились. То, что произошло со мной в демократической Европе (и не только со мной), оказывается, не только возможно, но и... более того... это всё уже давно возведено в ранг нормы. Вся система защиты «прав беженцев» и вообще прав человека построена на тотальной лжи, лицемерии, сплошных нарушениях, издевательствах и унижениях.
В августе 2009 г. мне пришлось бежать из Польш Основная причина: во время судебных перипетий Польша передала все мои личные данные диктаторскому (по определению самих же поляков и польского правительства) белорусскому режиму. Была грубейшим образом нарушена Женевская конвенция о защите прав беженцев. В скором времени, после данного инцидента, на меня было совершено нападение с нанесением ножевых ранений. Исполнитель и заказчик по сей день не найдены. Никто меня не защитил и даже не собирался. Несмотря на то, что накануне трагедии я многократно просила полицию о защите, сообщала о фактах многочисленных угроз, писала заявления - в том числе на имя министра МВД Польши. Ни о какой защите со стороны польского государства уже и речи быть не могло. Бронирую билет Варшава-Осло. Через два часа мы (я, мама и дочка) уже спускаемся с трапа самолета на скандинавскую землю.
Осло встретил холодным, пронзительным ветром. Серые здания. Люди-роботы. ичего не отражающий теклянный взгляд у прохожих. разу появилось щущение дискомфор и тревоги - и отнюдь не только суровый скандинавский климат провоцировал эти чувства. Скорее, это было предчувствие беды. Съёжившись, пилим с чемоданами в местный комиссариат полиции.
Уже за версту было видно, что идём в правильном направлении, - да, ошибиться невозможно! Уродливое жёлтое здание с решётками Вокруг «товарищи по несчастью» - сомалийцы, афганцы, арабы, ещ Бог весть кто... Нервно курят. Гробовое молчание
Отдаём оригиналы документов дежурному офицеру. Наверное, это было большой ошибкой, т.к. документы мне не вернули и по сей день! (Но об этом позже). Потом тот же полицейский начинает нас обыскивать. Перелопатил все сумки и карманы, даже в портмоне залез - пересчитал деньги, покрутил в руках кредитки/визитки. Потом казал ам а какую-то жуткую дверь сказал пройти туда и ждать. «Вас позовут», - кокетливо улыбнулся викинг в погонах и шумно захлопнул за нами дверь.
И тут я с ужасом начинаю понимать, где мы оказались. Вернее, уже перестаю что-либо понимать вообще... В комнате, так сказать, ожидания, примерно сто человек, основная масса которых - выходцы из африканских стран. Помещение со всех сторон заколочено, жуткая вонь. Ощущение удушья. С ужасом начинаем осознавать, что только практически мы одни там белые. Часть африканцев смотрит на нас с интересом и недоверием. Большинство - демонстративно презрительно. Проходит несколько часов - нас так никто и не позвал никуда. Любопытно, что из женщин с детьми - только я с дочкой и палестинка Амира с четырёхлетней малышкой. Но мужчин-одиночек на дорожное интервью почему-то вызывали первыми . А нас как будто бы и не существовало. Дети начали хныкать от духоты, вони и голода.
Стучу дежурному: мол, выпусти на полчаса в ближайший магазин - у меня есть норвежские кроны, куплю детям что-нибудь перекусить
- Нет, не положено.
- Что не положено? Есть не положено ребенку?? Только потому, что он азюлянт?.. Где, в каком законе, в какой Конвенции прав ребенка это написано? В чём дело, офицер?
- Я сказал нельзя! Ешьте то, что есть в комнат «То, что есть в комнате,» - это крохотные (размером с мизинец) тюбики с каким-то жутким рыбным маслом, джем и хле Так наши дети «питались» почти двое суток
Вечером того же дня, после 23 ч., нас (женщин с детьми плюс моя мама и ещё одна беременная иранка) всё же отвезли в хостель (мужики и часть женщин остались спать на полу в полиции. Некторые так по 3-4 дня там проводили... У одного парня-чеченца обострилась хроническая болезнь, просил доктора - никто даже не отреагировал.. Везли нас, как закоренелых зеков, последних убийц - в полицейской машине с решётками... В 8 утра тот же полицейский всё на той же машине привёз нас обратно в участок. И только к вечеру следующего для «за нами пришли» - Кто здесь из Беларуси? Сюда!
Проводящая с нами «дорожное интервью» полицейская больше напоминала овчарку, чем компетентного представителя официальной власти. Сначала долго доказывала нам, что мы - поляки, граждане Евросоюза, поэтому азюль в Норвегии просить не можем. Хотя в наших женевских документах черным по белому написано: «гражданство - Беларусь». Но разве аунуэто дано понять? Потом по её просьбе пришли еще какие-то «эксперты», потом были бесконечные телефонные переговоры по внутреннему телефону, потом ещё кто-то пришёл... Потом кто-то вышел и кто-то опять пришёл... Крутили-вертели в руках наши женевские паспорта и польские карты побыту, о чём-то спорили, без конца звонили куда-то, в ход уже и мобилы пошли. И это всё о нас! Прошло хрен знает сколько времени (час, два, может больше, не знаю...) и только тогд «овчарка»рявкающим голосом выдавила наконец: «А, так вы белорусы?»
Интервью роисходило хамской, унижающей манере. Она только и делала, что говорила сама, нас вообще не слушала. Сразу ж стала угрожать, то нас в течение 48 часов отправят обратно в Варшаву и никто здесь нами заниматься не будет. Даж не удосужилась выслушать, почему, мы собственно, убежали из Польши и почему нам необходима защита норвежского государства. В конечном итоге она вообще нас выгнала (!) из кабинета. Обратно в «зал ожидания»
Тем временем вонь в комнате все усиливалас Сомалийцы стали снимать носки с мокрых от пота ног, что привносило еще больший, неповторимый аромат в душную комнату. Некторые, не стесняясь, открыто так, с улыбочкой ковырялись в потных ногах. Что они там искали - не знаю. Наверное, вчерашний ден За нами пришли снова спустя несколько часов Дело поручили уже другому полицейскому. По его словам, его коллега, которая занималась нами первоначально… «отказалась от нас, так как мы очень много говорили и у неё от нас разболелась голова - она плохо себя почувствовала и пошла домой...»
Как у меня бутерброд отбирали...И вот мы в транзитном лагере Танум, что недалеко от Осло. Такое ощущение, что нахожусь где-то в Кабуле или Могадишо... Вокруг руины и жуткие грязные бараки. Лес. Ноль цивилизации. Сомалийцы в национальных балахонах играют в пинг-понг. Дико ржут почему-то. Белых единицы. Человек 5-7. Сочувственно, солидарно переглядываемся.
В приёмно араб с еловым наглым видом (уже, видать, забыл, что сам вчерашний эмигрант с корабля на бал, что называется, причалил) распределяет людей по комнатам. Нас заселили в последнюю очередь! И это при том, что только мы там были с ребёнком, и что наша комната уже давно была свободной! Десятки раз подходила наглецу, слишком быстро почувствовавшему себя норгом - мол, в чём дело. Мы уставшие и измученные, хотим спать. Он всегда отвечал: «Ищу для вас комнату. Всё занято пока».
После заселени нас сразу же сделали дежурными по уборке. Козлами отпущения, иными словами. Это означает, что ы должны были мыть весь этаж плюс туалеты (общие) и душ. Я категорически отказываюсь. С таким африкано-афганским контингентом... - ещё не хватало какой заразы подцепить! Кто их вообще проверял на наличие каких-либо болезней/инфекций? Плюс сосед-армянин, доктор по специальности, сообщил, что недавно здесь случайно выявили одного негра, больного малярией... Армянин написал жалобу в UDI и всевозможные санитарные службы по этому поводу. Реакция ноль Какие туалеты?..Очередное дежурство мне поставили на следующий день. Хотя по правилам лагеря, в уборке принимают участие все. В лагере на тот момент - минимум человек 100 проживающих.
Прихожу в столовую. На ужин - тарелка макарон и чай (по-моему, без заварки). Вся толовка забита сомалийцами и афганцами. рут руками. Отрыгивают. Ребёнок категорически отказывается есть. Беру с собой пару кусочков хлеба и сыра. На входе меня тормозят работники-арабы. Мол, так, мол, и так: ничего нельзя выносить из столовой. Объясняю ситуацию. Говорю, что до сна ещё далеко, ребёнок ещё захочет кушать...
- Нет, категорически нельзя, - и ачинается ружны нечеловеческий хохот. Интеллектуальный триумф, понимаешь ли... Отобрали у ребёнка бутерброд с сыром, героиТолпа люмпенов требует хлеба и зрелищ, то называется...
Беру бутерброд и начинаю демонстративно, медленно разламывать его на кусочки и выбрасывать в мусорку. Сотрудники-арабы внимательно наблюдают за сей акцией, в глазах заинтригованность...
- Сейчас ты счастлив? - спрашиваю наиболее рьяного ублюдка.
- Да, я очень счастлив! - волна хохота по залу....
Со временем мне стали понятны мотивы подобного поведения. В течение всего времени, что довелось провести в Тануме, блюдки-работники подкатывались ко мне с нелицеприятными предложениями Подонок, оторый забрал бутерброд у Миры, открытым текстом предложил вскоре: «А давай сходим погуляем вместе... Я тебе тогда очень много хлеба и сыра разрешу вынести из столовой! Никогда не будешь голодать со мной!» Работник приёмной тоже вдруг что-то зачастил «в гости» Когда я спросила: «Что ты хочешь от меня?!», нагло парировал: «Всё!» Пять баллов! Через пять дней нам дали трансфер в другой транзитный лагерьИнтересная деталь: подушки, одеяла и простыни, которые нам выдали в Тануме, заставили везти с собой. Та из белорусов мы медленно трансформировались в цыганский табор.
Беженцев - в концлагер Этот транзитный лагерь с чудным названием Хашлемон находится на границе со Швецией. Тоже в лесу. Нас селят в восьмиместную женскую комнату. Основной контингент - Палестина, Ирак, Китай, Иран.Семейные пары разъединяют. Мужа забрасывают в мужскую «камеру», жену - в женскую. Мол, нет мест селить семьи вместе... А как же статья 13 Европейской Конвенции прав человека о «праве на семью»?.. И вообще, всевозможные конвенции прав человека, его основных свобод?.. И какой-такой скандинавский даун вообще имеет право разъединять мужа и жену?
Мира, моя дочь, пошла в местную школу. Это даже не школа, а драмкружок какой-то. Несколько часов в день. Вечером прихожу её забирать - ребёнка... нет!.. Бегаю по всему лагерю, по администрации, уже собралась звонить в полицию. Вдруг вижу - чешет навстречу Амира (ее тоже в тот же лагерь закинули) с моей малой и своей дочкой:
- Ольга, привет! А я вот пришла забирать свою дочку и воспитатель сказал мне и твою Миру забрать. Мол, скоро уже закрываемся и ей тут одной скучно будет. У меня медленно начинает отвисать челюсть
Мы прожили в Хашлемоне около двух недел Не прожили, а промучилис Ощущение такое, что меня закинули в мужскую зону..
Около тысячи человек - сновная масса арабы, сомалийцы и иранцы.
В столовой нас кормили, как скотов. Плюс из железной, многоразовой посуды (после случая с малярией как-то не очень приятно было есть из тарелок/ложек/вилок общего пользования). В меню - то макароны, то рис. Мясо дали только один или два раза. Ребёнку такое выдержать практически невозможно. Очень многие, в том числе и я, посадили там желудки. У многих обострились хронические болезни. Достучаться до врача - из области фантастики. Нереально. Когда в столовой попросила молоко для ребёнка, сказали, что не положено. Мол, только до 6-ти лет... А в 8 это уже не ребенок, в их понимании. Ему питательные вещества, кальций не нужны.
... аньше на месте Хашлемона был расположен концлагерь, а на месте столовой как раз было место расстрела. Спешу заметить, ничего не поменялось с того времени. Комнаты - камеры, казармы. Двухярусные кровати, окна где-то под потолком. Отношение к проживающим азюлянтам откровенно фашистско Познакомилась там и со старым диссидентом из России. Поэт. Успел посидеть ещё в советские времена за антигосударственную деятельност Ему уже далеко за 70, но зато какая бодрость духа! В России его лишили всего, даже пенсии. В Норвегии его оселили в одну комнату с грязными неграми кормили водянистыми несолёными макаронами. Никто его даже всерьёз там не воспринима Но он продолжал писать. И надеяться. На справедливость..
Побег из Норвеги Наконец мы в третьем лагере. Подушки/одеяла опять заставили везти с собой. Через всю Норвегию
Все оискатели убежища с нетерпением ждут перевода в третий лагерь. После адских мучений, голода и издевательст это что-то наподобие рая в понимании скандинавского азюлянта. Наконец начинают платить более-менее приемлемое пособие, появляется возможность самим покупать продукты и готовить. И сам лагерь больше напоминает домашнюю обстановку, чем зону.
Нас отправили в какую-то заброшенную деревушку возле поселка Нэрбо - это 40 км от Ставангера. Вокруг степь... И свинофермы. Ближайший магазин - километров 7. Корпуса лагеря тоже отдаленно напоминают зону. Но внутри - более-менее. Семейных селят в относительно новые блоки.
Их единственная мечта и цель - добить тебя морально и физически посредством унизительного содержания в азюлянтских концлагерях, хамского, фашистского отношения и полного игнорирования каких-либо прав и законов. Им закон не писан. Они живут по понятиям. Даже если меня и прибьют когда-либо в польской подворотне, то это уже будет проблема Польши, но никак не Норвегии. Посему их задача - как можно быстрее избавиться от таких, как я (желательно вообще депортировать), либо создать такие невыносимые условия проживания/содержания (что они успешно и делают), чтобы человек сам оттуда сбежал. И, поверьте, очень многие так и поступали - собирали манатки и убегали, Потому что чувствовали, что уже находятся на грани - ещё секунда, и повредятся рассудком, свихнутся, погибнут!.
Дочка наконец-то пошла там в обычную школу Школа отказалась оплачивать schoolbus ndash; мол, платите из собственного кармана Это неподъёмная сумма. особие мизер, а найти работу невозможно. Во-первых, нет разрешения. Во-вторых, мы в степи, в отрыве от цивилизации... Социальный работник сказал, что пусть, мол, ездит великом в школу. А это несколько километров. Но дело даже не в этом Велосипедная дорожка-то отсутствует Получается, ребёнок должен ездить по трассе вместе с машинами и прочими грузовиками.
У меня так вообще там было незавидное положение. Единственная девушка-славянка. Вокруг тысячи ариканцев и афганцев. Охраны в лагере нет. Полная анархия. Никто ни за что не отвечает. А ближайшая полиция, в случае чего - 40 км. После обеда в лагере из администрации уже никого нет. Только одни папуасы вокруг. Темнота жуткая. Никаких фонарей, элементарного освещения
Мне постоянно били стекла в комнате. Ломали двери. Приставали. Унижали. Пытались купить, заплатить деньги. Был период, когда уже просто не выходила на улицу вообще. Миллионы раз разговаривала с местной администрацией по этому поводу. Просила защиты. е для того я убежала в Норвегию, чтобы ещё и здесь иметь дополнительные проблемы и преследования. о меня никто даже и слушать не хотел. Приходил местный завхоз, вставлял новое стекло и - проблема исчерпана!
Съездила я и в местный филиал Amnesty International. Они вообще отказались мне помагать и даже не выслушали до конца. Мол, всё, у вас «Дублин», все вопросы - к Польше! Поняв, что здесь я приобрету ещё больше проблем, чем имею, и что вообще в скором времени может дойти до какой-либо трагедии, что никакой помощи здесь ждать не приходится, я принимаю решение срочно уезжать в Швецию. Я добровольно останавливаю свою процедуру в Норвегии и покупаю билет в Гётебор.
Знала бы я, что в Швеции меня ждал ещё больший ад - ад в квадрате или кубе. Такого даже в триллерах, пожалуй, не видела. Ольга Класковская, Варшава.
Пора валить или что выбрать: польскую мясорубку, норвежский концлагерь или шведский дурдом?
Саша Восьмеркина
перепечаталa и polskaprawda-lardarxo.blogspot.ca
вчера в 15:2
В августе этого года белорусская журналистка льга Класковская ачала работу над статьёй «Скандинавская демократия для беженцев» о своих злоключениях в Норвегии и Швеции.Оказавшись в Швеции, она долг время была без своего компьютера, а потом попала в больницу с обострением нескольких хронических заболеваний - сказываются последствия долгой«счастливой» жизни в «доброй, душевной и замечательной» Польш Е. Новожилов, аршава, воскресение 28 ноября 2010 г.
Часть I Норвежский концлагерь
... если бы ещё год назад мне кто-то сказал, что придётся пройти в жизни через подобный ад и что такое в принципе возможно - никогда бы не поверила! Как же такое возможно? В Европе, в Скандинавии, оплоте демократии, у рьяных борцов за права человека?. Я ведь так много репортажей сделала о демократических ценностях Европы и о солидарной европейского сообщества...
Я изо дня в день далдонила своим радиослушателям, писала своим читателям о европейской демократии. уж, безусловно, о том, что никогда не оставит нас в беде. А сколько мы чашек кофе перепили с теми же европейскими дипломатами и прочими миссионерами в Минске, Варшаве, на различных фуршетах/банкетах - все размахивали руками:мол, молодцы, ребята! Сражайтесь за демократию... Мы с вами! И никогда не оставим вас в беде. За вами - будущее!
Когда коснулось реальной помощи - все, размахивающие некогда руками и бившие себя пяткой в грудь, моментально испарились. То, что произошло со мной в демократической Европе (и не только со мной), оказывается, не только возможно, но и... более того... это всё уже давно возведено в ранг нормы. Вся система защиты «прав беженцев» и вообще прав человека построена на тотальной лжи, лицемерии, сплошных нарушениях, издевательствах и унижениях.
В августе 2009 г. мне пришлось бежать из Польш Основная причина: во время судебных перипетий Польша передала все мои личные данные диктаторскому (по определению самих же поляков и польского правительства) белорусскому режиму. Была грубейшим образом нарушена Женевская конвенция о защите прав беженцев. В скором времени, после данного инцидента, на меня было совершено нападение с нанесением ножевых ранений. Исполнитель и заказчик по сей день не найдены. Никто меня не защитил и даже не собирался. Несмотря на то, что накануне трагедии я многократно просила полицию о защите, сообщала о фактах многочисленных угроз, писала заявления - в том числе на имя министра МВД Польши. Ни о какой защите со стороны польского государства уже и речи быть не могло. Бронирую билет Варшава-Осло. Через два часа мы (я, мама и дочка) уже спускаемся с трапа самолета на скандинавскую землю.
Осло встретил холодным, пронзительным ветром. Серые здания. Люди-роботы. ичего не отражающий теклянный взгляд у прохожих. разу появилось щущение дискомфор и тревоги - и отнюдь не только суровый скандинавский климат провоцировал эти чувства. Скорее, это было предчувствие беды. Съёжившись, пилим с чемоданами в местный комиссариат полиции.
Уже за версту было видно, что идём в правильном направлении, - да, ошибиться невозможно! Уродливое жёлтое здание с решётками Вокруг «товарищи по несчастью» - сомалийцы, афганцы, арабы, ещ Бог весть кто... Нервно курят. Гробовое молчание
Отдаём оригиналы документов дежурному офицеру. Наверное, это было большой ошибкой, т.к. документы мне не вернули и по сей день! (Но об этом позже). Потом тот же полицейский начинает нас обыскивать. Перелопатил все сумки и карманы, даже в портмоне залез - пересчитал деньги, покрутил в руках кредитки/визитки. Потом казал ам а какую-то жуткую дверь сказал пройти туда и ждать. «Вас позовут», - кокетливо улыбнулся викинг в погонах и шумно захлопнул за нами дверь.
И тут я с ужасом начинаю понимать, где мы оказались. Вернее, уже перестаю что-либо понимать вообще... В комнате, так сказать, ожидания, примерно сто человек, основная масса которых - выходцы из африканских стран. Помещение со всех сторон заколочено, жуткая вонь. Ощущение удушья. С ужасом начинаем осознавать, что только практически мы одни там белые. Часть африканцев смотрит на нас с интересом и недоверием. Большинство - демонстративно презрительно. Проходит несколько часов - нас так никто и не позвал никуда. Любопытно, что из женщин с детьми - только я с дочкой и палестинка Амира с четырёхлетней малышкой. Но мужчин-одиночек на дорожное интервью почему-то вызывали первыми . А нас как будто бы и не существовало. Дети начали хныкать от духоты, вони и голода.
Стучу дежурному: мол, выпусти на полчаса в ближайший магазин - у меня есть норвежские кроны, куплю детям что-нибудь перекусить
- Нет, не положено.
- Что не положено? Есть не положено ребенку?? Только потому, что он азюлянт?.. Где, в каком законе, в какой Конвенции прав ребенка это написано? В чём дело, офицер?
- Я сказал нельзя! Ешьте то, что есть в комнат «То, что есть в комнате,» - это крохотные (размером с мизинец) тюбики с каким-то жутким рыбным маслом, джем и хле Так наши дети «питались» почти двое суток
Вечером того же дня, после 23 ч., нас (женщин с детьми плюс моя мама и ещё одна беременная иранка) всё же отвезли в хостель (мужики и часть женщин остались спать на полу в полиции. Некторые так по 3-4 дня там проводили... У одного парня-чеченца обострилась хроническая болезнь, просил доктора - никто даже не отреагировал.. Везли нас, как закоренелых зеков, последних убийц - в полицейской машине с решётками... В 8 утра тот же полицейский всё на той же машине привёз нас обратно в участок. И только к вечеру следующего для «за нами пришли» - Кто здесь из Беларуси? Сюда!
Проводящая с нами «дорожное интервью» полицейская больше напоминала овчарку, чем компетентного представителя официальной власти. Сначала долго доказывала нам, что мы - поляки, граждане Евросоюза, поэтому азюль в Норвегии просить не можем. Хотя в наших женевских документах черным по белому написано: «гражданство - Беларусь». Но разве аунуэто дано понять? Потом по её просьбе пришли еще какие-то «эксперты», потом были бесконечные телефонные переговоры по внутреннему телефону, потом ещё кто-то пришёл... Потом кто-то вышел и кто-то опять пришёл... Крутили-вертели в руках наши женевские паспорта и польские карты побыту, о чём-то спорили, без конца звонили куда-то, в ход уже и мобилы пошли. И это всё о нас! Прошло хрен знает сколько времени (час, два, может больше, не знаю...) и только тогд «овчарка»рявкающим голосом выдавила наконец: «А, так вы белорусы?»
Интервью роисходило хамской, унижающей манере. Она только и делала, что говорила сама, нас вообще не слушала. Сразу ж стала угрожать, то нас в течение 48 часов отправят обратно в Варшаву и никто здесь нами заниматься не будет. Даж не удосужилась выслушать, почему, мы собственно, убежали из Польши и почему нам необходима защита норвежского государства. В конечном итоге она вообще нас выгнала (!) из кабинета. Обратно в «зал ожидания»
Тем временем вонь в комнате все усиливалас Сомалийцы стали снимать носки с мокрых от пота ног, что привносило еще больший, неповторимый аромат в душную комнату. Некторые, не стесняясь, открыто так, с улыбочкой ковырялись в потных ногах. Что они там искали - не знаю. Наверное, вчерашний ден За нами пришли снова спустя несколько часов Дело поручили уже другому полицейскому. По его словам, его коллега, которая занималась нами первоначально… «отказалась от нас, так как мы очень много говорили и у неё от нас разболелась голова - она плохо себя почувствовала и пошла домой...»
Как у меня бутерброд отбирали...И вот мы в транзитном лагере Танум, что недалеко от Осло. Такое ощущение, что нахожусь где-то в Кабуле или Могадишо... Вокруг руины и жуткие грязные бараки. Лес. Ноль цивилизации. Сомалийцы в национальных балахонах играют в пинг-понг. Дико ржут почему-то. Белых единицы. Человек 5-7. Сочувственно, солидарно переглядываемся.
В приёмно араб с еловым наглым видом (уже, видать, забыл, что сам вчерашний эмигрант с корабля на бал, что называется, причалил) распределяет людей по комнатам. Нас заселили в последнюю очередь! И это при том, что только мы там были с ребёнком, и что наша комната уже давно была свободной! Десятки раз подходила наглецу, слишком быстро почувствовавшему себя норгом - мол, в чём дело. Мы уставшие и измученные, хотим спать. Он всегда отвечал: «Ищу для вас комнату. Всё занято пока».
После заселени нас сразу же сделали дежурными по уборке. Козлами отпущения, иными словами. Это означает, что ы должны были мыть весь этаж плюс туалеты (общие) и душ. Я категорически отказываюсь. С таким африкано-афганским контингентом... - ещё не хватало какой заразы подцепить! Кто их вообще проверял на наличие каких-либо болезней/инфекций? Плюс сосед-армянин, доктор по специальности, сообщил, что недавно здесь случайно выявили одного негра, больного малярией... Армянин написал жалобу в UDI и всевозможные санитарные службы по этому поводу. Реакция ноль Какие туалеты?..Очередное дежурство мне поставили на следующий день. Хотя по правилам лагеря, в уборке принимают участие все. В лагере на тот момент - минимум человек 100 проживающих.
Прихожу в столовую. На ужин - тарелка макарон и чай (по-моему, без заварки). Вся толовка забита сомалийцами и афганцами. рут руками. Отрыгивают. Ребёнок категорически отказывается есть. Беру с собой пару кусочков хлеба и сыра. На входе меня тормозят работники-арабы. Мол, так, мол, и так: ничего нельзя выносить из столовой. Объясняю ситуацию. Говорю, что до сна ещё далеко, ребёнок ещё захочет кушать...
- Нет, категорически нельзя, - и ачинается ружны нечеловеческий хохот. Интеллектуальный триумф, понимаешь ли... Отобрали у ребёнка бутерброд с сыром, героиТолпа люмпенов требует хлеба и зрелищ, то называется...
Беру бутерброд и начинаю демонстративно, медленно разламывать его на кусочки и выбрасывать в мусорку. Сотрудники-арабы внимательно наблюдают за сей акцией, в глазах заинтригованность...
- Сейчас ты счастлив? - спрашиваю наиболее рьяного ублюдка.
- Да, я очень счастлив! - волна хохота по залу....
Со временем мне стали понятны мотивы подобного поведения. В течение всего времени, что довелось провести в Тануме, блюдки-работники подкатывались ко мне с нелицеприятными предложениями Подонок, оторый забрал бутерброд у Миры, открытым текстом предложил вскоре: «А давай сходим погуляем вместе... Я тебе тогда очень много хлеба и сыра разрешу вынести из столовой! Никогда не будешь голодать со мной!» Работник приёмной тоже вдруг что-то зачастил «в гости» Когда я спросила: «Что ты хочешь от меня?!», нагло парировал: «Всё!» Пять баллов! Через пять дней нам дали трансфер в другой транзитный лагерьИнтересная деталь: подушки, одеяла и простыни, которые нам выдали в Тануме, заставили везти с собой. Та из белорусов мы медленно трансформировались в цыганский табор.
Беженцев - в концлагер Этот транзитный лагерь с чудным названием Хашлемон находится на границе со Швецией. Тоже в лесу. Нас селят в восьмиместную женскую комнату. Основной контингент - Палестина, Ирак, Китай, Иран.Семейные пары разъединяют. Мужа забрасывают в мужскую «камеру», жену - в женскую. Мол, нет мест селить семьи вместе... А как же статья 13 Европейской Конвенции прав человека о «праве на семью»?.. И вообще, всевозможные конвенции прав человека, его основных свобод?.. И какой-такой скандинавский даун вообще имеет право разъединять мужа и жену?
Мира, моя дочь, пошла в местную школу. Это даже не школа, а драмкружок какой-то. Несколько часов в день. Вечером прихожу её забирать - ребёнка... нет!.. Бегаю по всему лагерю, по администрации, уже собралась звонить в полицию. Вдруг вижу - чешет навстречу Амира (ее тоже в тот же лагерь закинули) с моей малой и своей дочкой:
- Ольга, привет! А я вот пришла забирать свою дочку и воспитатель сказал мне и твою Миру забрать. Мол, скоро уже закрываемся и ей тут одной скучно будет. У меня медленно начинает отвисать челюсть
Мы прожили в Хашлемоне около двух недел Не прожили, а промучилис Ощущение такое, что меня закинули в мужскую зону..
Около тысячи человек - сновная масса арабы, сомалийцы и иранцы.
В столовой нас кормили, как скотов. Плюс из железной, многоразовой посуды (после случая с малярией как-то не очень приятно было есть из тарелок/ложек/вилок общего пользования). В меню - то макароны, то рис. Мясо дали только один или два раза. Ребёнку такое выдержать практически невозможно. Очень многие, в том числе и я, посадили там желудки. У многих обострились хронические болезни. Достучаться до врача - из области фантастики. Нереально. Когда в столовой попросила молоко для ребёнка, сказали, что не положено. Мол, только до 6-ти лет... А в 8 это уже не ребенок, в их понимании. Ему питательные вещества, кальций не нужны.
... аньше на месте Хашлемона был расположен концлагерь, а на месте столовой как раз было место расстрела. Спешу заметить, ничего не поменялось с того времени. Комнаты - камеры, казармы. Двухярусные кровати, окна где-то под потолком. Отношение к проживающим азюлянтам откровенно фашистско Познакомилась там и со старым диссидентом из России. Поэт. Успел посидеть ещё в советские времена за антигосударственную деятельност Ему уже далеко за 70, но зато какая бодрость духа! В России его лишили всего, даже пенсии. В Норвегии его оселили в одну комнату с грязными неграми кормили водянистыми несолёными макаронами. Никто его даже всерьёз там не воспринима Но он продолжал писать. И надеяться. На справедливость..
Побег из Норвеги Наконец мы в третьем лагере. Подушки/одеяла опять заставили везти с собой. Через всю Норвегию
Все оискатели убежища с нетерпением ждут перевода в третий лагерь. После адских мучений, голода и издевательст это что-то наподобие рая в понимании скандинавского азюлянта. Наконец начинают платить более-менее приемлемое пособие, появляется возможность самим покупать продукты и готовить. И сам лагерь больше напоминает домашнюю обстановку, чем зону.
Нас отправили в какую-то заброшенную деревушку возле поселка Нэрбо - это 40 км от Ставангера. Вокруг степь... И свинофермы. Ближайший магазин - километров 7. Корпуса лагеря тоже отдаленно напоминают зону. Но внутри - более-менее. Семейных селят в относительно новые блоки.
Их единственная мечта и цель - добить тебя морально и физически посредством унизительного содержания в азюлянтских концлагерях, хамского, фашистского отношения и полного игнорирования каких-либо прав и законов. Им закон не писан. Они живут по понятиям. Даже если меня и прибьют когда-либо в польской подворотне, то это уже будет проблема Польши, но никак не Норвегии. Посему их задача - как можно быстрее избавиться от таких, как я (желательно вообще депортировать), либо создать такие невыносимые условия проживания/содержания (что они успешно и делают), чтобы человек сам оттуда сбежал. И, поверьте, очень многие так и поступали - собирали манатки и убегали, Потому что чувствовали, что уже находятся на грани - ещё секунда, и повредятся рассудком, свихнутся, погибнут!.
Дочка наконец-то пошла там в обычную школу Школа отказалась оплачивать schoolbus ndash; мол, платите из собственного кармана Это неподъёмная сумма. особие мизер, а найти работу невозможно. Во-первых, нет разрешения. Во-вторых, мы в степи, в отрыве от цивилизации... Социальный работник сказал, что пусть, мол, ездит великом в школу. А это несколько километров. Но дело даже не в этом Велосипедная дорожка-то отсутствует Получается, ребёнок должен ездить по трассе вместе с машинами и прочими грузовиками.
У меня так вообще там было незавидное положение. Единственная девушка-славянка. Вокруг тысячи ариканцев и афганцев. Охраны в лагере нет. Полная анархия. Никто ни за что не отвечает. А ближайшая полиция, в случае чего - 40 км. После обеда в лагере из администрации уже никого нет. Только одни папуасы вокруг. Темнота жуткая. Никаких фонарей, элементарного освещения
Мне постоянно били стекла в комнате. Ломали двери. Приставали. Унижали. Пытались купить, заплатить деньги. Был период, когда уже просто не выходила на улицу вообще. Миллионы раз разговаривала с местной администрацией по этому поводу. Просила защиты. е для того я убежала в Норвегию, чтобы ещё и здесь иметь дополнительные проблемы и преследования. о меня никто даже и слушать не хотел. Приходил местный завхоз, вставлял новое стекло и - проблема исчерпана!
Съездила я и в местный филиал Amnesty International. Они вообще отказались мне помагать и даже не выслушали до конца. Мол, всё, у вас «Дублин», все вопросы - к Польше! Поняв, что здесь я приобрету ещё больше проблем, чем имею, и что вообще в скором времени может дойти до какой-либо трагедии, что никакой помощи здесь ждать не приходится, я принимаю решение срочно уезжать в Швецию. Я добровольно останавливаю свою процедуру в Норвегии и покупаю билет в Гётебор.
Знала бы я, что в Швеции меня ждал ещё больший ад - ад в квадрате или кубе. Такого даже в триллерах, пожалуй, не видела. Ольга Класковская, Варшава.