АНТИСЕМЕЙНОЕ ЛОББИ ОБСУДИЛО РЕАНИМАЦИЮ СБН БЕЗ ПРОСЕМЕЙНЫХ И РОДИТЕЛЬСКИХ ОБЪЕДИНЕНИЙ
Во вторник 25 июня в Госдуме состоялся круглый стол фракции «Новые люди» на тему «Навязчивое преследование: проблемы правоприменительной практики или пробелы действующего законодательства?». Никакого адекватного обсуждения законопроекта о сталкинге от депутатов Даванкова, Авксентьевой и Ко, а также инициативы их коллег из ЛДПР по ужесточению ответственности за бытовое насилие не было. А была реклама этих законопроектов на основе грустных житейских историй, их прямое лоббирование. На мероприятии не дали выступить ни одному представителю родительских организаций, хотя они были готовы. Только два спикера выступили с критикой СБН нового образца - депутат Ирина Филатова (КПРФ) и председатель Патриаршей комиссии по семье иерей Феодор Лукьянов. Зато вдоволь наговорились феминистки-правозащитницы и «женские» НКО, притихнувшие было после признания их товарок Анны Ривиной и Алены Поповой иноагентами. Вообще-то такие круглые столы только дискредитируют Госдуму, но считаем важным привести основные тезисы выступавших, а также критический разбор СБН-инициатив от правового эксперта Анны Швабауэр.
Вице-спикер Госдумы Владислав Даванков сходу отметил важность принятия новой версии закона о профилактике домашнего насилия, который лоббисты в этот раз решили лукаво разбить на несколько частей:
«Часто говорят, что это проблема надуманная, что тема домашнего насилия нам навязывается Западом… Хотя был опрос с участием соцагентства Russian Field, который показал, что 89% россиян за принятие отдельного закона, регулирующего тему…»
Этот опрос от не очень похожего на независимое от западно-либеральных взглядов агентства «Катюша» разбирала в недавнем материале. И мы пришли к выводу, что результаты этого опроса полностью повторяют лживые мифы и конструкты лоббистов СБН последнего десятилетия, многие из которых ныне официально признаны иноагентами и покинули Россию.
Одним из активных спикеров на КС была депутат «Новых людей» Ксения Горячева, которая разрабатывает тему сталкинга и запрет на приближение к жертве (фактически, институт охранных ордеров в рамках СБН).
«Мы предлагаем здесь прорабатывать не один большой законопроект, а прорабатывать разные инициативы, заниматься профилактикой и просвещением в части СБН. Начать мы решили со сталкинга, и речь тут не только о насилии в семье - сталкингом могут заниматься любые люди.
Мы должны задуматься о системных изменениях, навязчивое преследование требует адекватного правового регулирования. Много говорили о том, что то, что мы предлагаем - это разрушение семьи. А мы здесь как раз про то, что «бьет - не равно любит». И надеюсь, что круглый стол - еще один шаг на пути к этому…», - уверенно заявила Горячева.
Прозападный феминистский ПФЗ от депутата «Новых людей» Даванкова и его коллеги Сарданы Авксентьевой - о внедрении охранных ордеров как «меры защиты», что является базовой частью модульного документа СБН и Стамбульской конвенции в интересах женщин, - сейчас находится в Госдуме. С ноября 2023 он лежит в парламенте без движения - с логичным заключением Правового управления Госдумы о том, что предлагаемые ограничительные нормы УЖЕ СОДЕРЖАТСЯ в нашем законодательстве.
Лоббистов СБН поддержал депутат ЛДПР Ярослав Нилов:
«Считаю, что государство должна это регулировать, но начинать надо осторожно, с административного законодательства. На первый раз - штраф, потом - принудительные работы. Тема скользкая, политизированная - да. Но проблема есть. Замалчивать ее нельзя.
В прошлом составе была группа депутатов, которая эту тему двигала, но до реализации они (хм…) не дошли. Опять же, потому что есть противники. Но этой темой начинают играть. Когда начинают говорить, что нам навязывают таким образом западные ювенальные технологии, разрушать институт семьи - конечно, это будут делать. Использовать социально чувствительные темы конечно будут. Это факт.
Самая главная проблема, как я вижу - это проблема правоприменения. Если бы правоохранительные органы руководствовались принципом «есть жалоба - есть профилактика», была бы совершенно другая картина. А когда используется принцип «нет дела - нет дела», от этого мы и получаем трупы и иные печальные последствия.
Сегодня происходят вопиющие вещи, зреет градус социальной напряженности. Поэтому наша задача - дать такие инструменты, чтобы наши правоохранители могли принимать адекватные меры на имеющиеся случаи. Но надо делать все это деликатно, и сбалансировано, чтобы не нагонять страх и не нанести удар по институту семьи как таковому. Но наша задача - остановить насилие, и в этом направлении надо двигаться».
Нилов является соавтором законопроекта, который вводит в законодательство «резиновые» нормы экономического и психологического насилия, которые абсолютно субъективны и могут использоваться для сведения счетов с родными/супругами.
Депутат Сергей Боярский из «Единой России» выступил в роли консолидатора ПФЗ о сталкинге от партии власти, то есть - парламентского большинства:
«Мы уже вышли на текст законопроекта о сталкинге, отправили нулевой вариант во все органы власти. Но тогда наша работа остановилась, я считаю, из-за ковида… И вышли на институт судебного запрета на общение/приближение к жертве. Тема очень злободневна. Да, государство должно защищать людей».
Одним из двух трезвомыслящих противников ПФЗ на КС была депутат от КПРФ Ирина Филатова, которая приводила не печальные истории жертв преследования, а железные правовые аргументы:
«В отзывах Правительства и правового управления Госдумы уже приведены все аргументы по поводу законопроекта о сталкинге. По крайней мере, УК РФ уже предусматривает норму «угроза жизни и здоровью» - это 119 статья, прямое правоприменение. Безусловно, к Гражданскому кодексу эти нормы не имеют никакого отношения. Это административная ответственность и уголовная ответственность.
В части формулировок - думаю, что они должны быть изменены, потому что очень много ложных доносов там, где это используется (60-70%). В той формулировке, в которой законопроект предложен, он не приведет к раскрываемости преступлений. И женщина на самом деле не станет от этого более защищенной.
По данным МВД за прошлый год, 80% преступлений насильственного характера в быту совершается под воздействием алкоголя и наркотиков. Из них 75% - изнасилования. Наличие охранного ордера проблему не решает. Вопрос любви, уважения и прочего - это вопрос воспитания. Это не вопрос правового вмешательства в семью.
Плюс это вопрос к правоохранительным органам: у нас серьезный недокомплект участковых полиции, надо эту проблему решать. Решение проблемы лежит совсем не в той плоскости, которая здесь обсуждается», - резюмировала Филатова.
Член СПЧ Ева Меркачева также показала типично феминистский подход к домашнему насилию. Дескать, женщина априори - жертва, потому надо защищать именно ее:
«У нас 80-90% женщин, которые получили наказание за убийство мужей/сожителей - это их ответная реакция на семейное насилие против них. Думаю, что закон о сталкинге крайне важен. Но те проблемы, которые решает закон СБН, не решает закон о стакинге. Они, мне кажется, должны идти рядом. Начать надо с одного, а потом думать, как помогать женшинам. Они не знают, как обращаться за помощью к государству, куда идти».
Далее спикеры-женщины начали активно пиарить НКО, кризисные центры, в том числе федеральные, которые принимают у себя женщин - жертв насилия. И которые конечно же будут объяснять женщинам, почему надо немедленно разрушать семьи, уходить от агрессоров и т.д. При этом в примеры почему-то приводилось «психологическое насилие» в соцсетях, преследование людей с угрозами, за что имеется ответственность по действующему законодательству.
Глава Патриаршей комиссии МП по семье иерей Феодор Лукьянов четко расставил акценты - в Год семьи реанимация СБН тем более недопустима:
«Если закон у нас не нравственный, то это плохой закон. Так говорил наш президент. Семья - это хорошо? Хорошо. Насилие - это плохо? Плохо. С насилием надо бороться? Надо. Плохо совмещать институт семьи и насилие. Если бы семья была источником насилия, то наш президент не объявлял бы ее национальной идеей и не объявлял бы Год семьи.
Вопрос борьбы с насилием как таковым - это вопрос правоприменения. В США действует аналогичный закон о сталкинге. Защитные предписания в ряде штатов там нарушаются в 70% случаев. Они не эффективны от реального противоправного насилия.
После семьи завтра объявят источником насилия и государство, которое основано на семье. У нас с СВО приходят мужчины - давайте их объявим абьюзерами, запретим им приближаться к женщинам, так что ли?
Этот закон сталкивает семью и государство - а он не должен этого делать. Давайте будем едины, а не разделяться», - отметил отец Феодор.
Федор Трусов, вице-президент Гильдии российских адвокатов в целом был не против криминализирующих отношения в семье законопроектов, но высказал очень важные сомнения, которые имеются у их противников:
«Когда обсуждается введение очередного запрета, первая мысль - «не навреди». А вторая - кто и как будет определять эту норму. Это абсолютно неверно. Тут надо подумать хорошо, действовать по принципу «семь раз отмерь - один раз отрежь».
Потом снова чередой пошли выступления феминисток, руководительниц НКО, т.н. женских правозащитниц, занимающихся профессионально разжиганием войны между полами и дележкой детей и имущества при разводах исключительно в пользу женщин и т.д. Раньше их тащила в Госдуму, в бытность депутатом, телеведущая Оксана Пушкина, которая плакалась, что «ей надо отчитываться в Страсбурге» за непринятие СБН в России, а также требовала «слома ментальности» граждан России, не готовых криминализировать семью.
В завершение КС депутат Авксентьева заявила, что законопроект о сталкинге должен быть межфракционным, чтобы как можно солиднее выглядел консенсус вокруг него. Она также отметила, что работа обязательно будет продолжена и призвала всех сторонников СБН консолидироваться. Реальной полемики с многочисленными противниками ПФЗ в лице консервативной общественности и не планировалось, критика звучала просто для галочки и как бы между строк.
Исправляем эту ситуацию и публикуем основные тезисы из не озвученного на КС «Новых людей» в Госдуме доклада эксперта ОУЗС и Совета Федерации, к.ю.н. Анны Швабауэр:
«Понятие сембыт-насилия само по себе является неопределенным понятием. Запрет на приближение якобы к жертве - это на самом деле презумпция вины того члена семьи, на которого подали заявление. Практика в США показывает, что эти законы используются против добропорядочных граждан, в корыстных/преступных целях, и не решают вопрос с насилием.
Определение «угроза посягательства на определенные блага», которое содержится в ПФЗ от «Новых людей» - совершенно не четкое, это может быть что угодно. Равно как и «угроза причинения вреда здоровью» в законопроекте от депутатов ЛДПР.
У нас в УК и так запрещено причинение любых страданий (в т.ч. - психических) насильственными действиями, у нас в КоАП запрещены оскорбления. То есть любые споры между супругами, воспитание ребенка - могут привести к жестким санкциям, нарушающим законные права граждан.
В законопроекте ЛДПР сказано, что объект насильственных действий может подвергаться изоляции от субъекта насильственных действий, в том числе, если объект не написал заявление. Порядок изоляции будет утверждаться Правительством - то есть все переносится на подзаконный уровень. Это противоречит Конституции РФ.
Давайте выяснять, почему не идет возбуждение уголовных дел по историям с насилием? Не потому ли, что кому-то очень нужно прописывание новых правовых норм? Лишать граждан их субъективных прав просто по жалобе заявителя - это совсем не выход.
У нас очень много уже предусмотренных в законах мер защиты и профилактики от насилия, надо разбираться - почему они не применяются?
В США в год выдается до 3 млн. ордеров на запрет приближения к «жертве», причем до 1 млн. ордеров основаны на ложных обвинениях. Причем женщина по этим законам - всегда в роли жертвы.
Что касается законопроекта о сталкинге или преследовании, можно посмотреть, как он работает в других странах. Немецкие юристы считают, что этот документ опирается на субъективные ощущения жертвы, что закон является не определенным, а значит - нарушает конституцию ФРГ. В Германии сложилась неадекватная практика, когда в тюрьму могут посадить мужчину, к примеру, поцеловавшего девушку против ее воли. Давайте не будем следовать негативной практике зарубежных стран.
Необходимо принудительно лечить алкоголиков, занимающихся насилием и другими правонарушениями в состоянии опьянения - это самая значительная доля преступлений. Также надо защищать нравственность, чистить инфосферу, досудебно блокировать информацию, провоцирующую совершение преступлений. В 2023 г. буквально 0,7% тяжких и особо тяжких преступлений совершено в бытовой сфере. Семья - самое безопасное место на земле, недопустимо увеличивать санкции за какие-либо правонарушения именно в семье. При этом надо работать над эффективным действием принятых уже законодательных норм», - считает Швабауэр.
Борьба продолжается - за этим круглым столом явно последуют попытки скорого принятия упомянутых законопроектов от «Новых людей» и ЛДПР в Госдуме. Народ должен в лицо знать депутатов, двигающих в России антисемейные фемо-гендерные нарративы в Год семьи. Уверены, что ничего у них не выйдет. Как не выходило у их предшественников последние 10 лет, многие из которых покинули Россию в статусе иноагентов.