дневничковое ----ябрь
В сентябре я часто ездила с Верой на велосипеде мимо яблочных садов, небольших дачных домиков, вдоль полей. Мы ехали иногда в тумане, таком мягком, укутывающем, везде тишина, и вдруг слышно, как падает яблоко или груша с дерева, взлетает ворона, отпрыгивает от колеса каштан. Мне всегда кажется, что осенью нужно обязательно много бывать на природе, собирать урожай, смотреть, как созревают и падают яблоки, шуршать листьями, ходить в походы, в горы, к реке, собирать грибы. Это у меня, наверное, контузия советскими стихами и рассказами о природе из школьных учебников начальной школы. Мне очень нравится гулять с Верой, как и в свое время с Антоном, просто где-то по полям, в маленьком лесу, возле озера. Ходили с ней как-то собирать орехи. Я говорю, что потрясу дерево, и орехи будут падать. А Вера кричит: «нэээ, я! Я!» тянет ветку, орехи падают, она визжит громко-громко. Потом рассматривали паутину, жуков и червяков. Антон узнал, что мы собирали орехи без него и обиделся; приходил пару раз после школы и рассказывал очень красочно, как собирал по дороге каштаны так, чтобы нам завидно было.
Каштаны дети собирали в каких-то промышленных масштабах. Мешки, коробки целые этого гладкого счастья. Едем из соседнего района, и тут Антон кричит: «мама, давай остановимся!» А остановились мы потому, что он увидел других сборщиков каштанов и ему тоже надо, хотя дома уже можно весь балкон ими засыпать. Другие дети, и даже взрослые тоже собирают так страстно, будто это на самом деле не каштаны, а что-то необыкновенно вкусное. Когда сезон каштанов прошел, дети стали собирать листья. Я не шучу: тащат охапками, в капюшонах, карманах, в спортивных сумках, словно в этом году у них какой-то древний инстинкт собирательства включился, а что собирать - не важно. Когда листья опадут, то палки, наверное, таскать будут, а потом снег, если повезет. мне уже даже кажется, что колхозные работы для школьников все же имели какой-то смысл.
Этой осенью я пошла на йогу, потому что думала, что дома я точно уж сама что-то неправильно, лениво и редко делаю. Пошла с насморком, с головой полной забот и с отвратительным настроением. После первого же дыхательного упражнения у меня заложило нос окончательно и надолго. Отложило только на следующем занятии. Это, скорее всего, уловка такая, чтобы заманить людей и чтобы они после пробного занятия пришли еще: "на следующем занятии мы вам покажем, как сделать, чтобы снова нормально дышать!" После первого занятия у меня так болели все мышцы, как никогда, ни после забегов, ни после всяких насыщенных тренировок. А еще я поняла, что левая сторона у меня "немного бревно", ну и что большую часть всех упражнений я знаю, но только в более динамичном темпе. На первой медитации, я не "свое тело" слушала, а судорожно вспоминала, что нужно приготовить к первому школьному дню Антона, на второй же я просто уснула. Когда прихожу домой, Л. спрашивает: "Как пойожилась?" Я ему рассказываю, что мы все со школы, наверное, немного со всякими смещениями, потому что перед одним упражнением учительница по йоге перечислила кучу противопоказаний и сказала, что главное, когда встанете в стойку, то головой не крутить в разные стороны. Знаете какое это упражнение? Березка!!! Да мы все на физкультуре делали березку и крутили в стороны головами и ржали дико.
Вот так шла эта осень, шла, с велосипедными поездками, сливовыми, яблочными и тыквенными порогами, поездкой в Дрезден, встречами с друзьями, и все было тихо внутри у меня, как сама осень, а потом стали приходить известия о смерти людей, которых я знала, не близких, но знала. Будто туман во мне осел, и я увидела, что все стало серым-серым. С Антоном раньше был в садике один мальчик, на 2 года старше его, и вот у него умерла мама. Пришла на работу и умерла. Я все думала, поцеловала ли она сына перед школой, обняла ли мужа? Наверное, ей-то уже все равно, но меня не отпускало это все еще долго. И я представляла себе, что вот тебе 9 лет, ты приходишь со школы домой, а мамы нет, и на следующий день тоже, и потом нет, и это не сон и нельзя из него проснуться. Я сразу вспомнила фразу из Щегла "Things would have turned out better if she had lived... when I lost her I lost sight of any landmark that might have led me someplace happeier" Я разговаривала об этом с N., но он уже полтора года борется с болезнью и давно для себя вопрос смерти переосмыслил, а я не могу. И вот это понимание, что смерть - это часть жизни, мне тяжело дается. 4 смерти этой осени меня будто в банке законсервировали со своими мыслями и стало нехорошо.
Хорошо было только с детьми. Можно лежать под одеялом и притворяться маленькой, хихикать, когда они щекочут меня, рассказывать сказки на ночь, долго не вставать и ничего не делать, потому что Вера заснула и держит меня за палец. И не нужно решать никакие насущные вопросы, и квартирный вопрос тем более! Если уж о квартире, то видели вы квартиру Астрид Линдгрен? Можно походить и все порассматривать - красота!
Я мало пишу, мало фотографирую, мало читаю, и почти не смотрю ничего. Замедлилась и впала в спячку, почти в прямом смысле слова, потому что вот уже неделю я засыпаю вместе с детьми, раньше 9 часов вечера, а всё остальное, конечно же не подождет, но и не обрушится лавиной. Дочитываю Щегла, кусочками, урывками, медленно и еще читаю Поляринова "Центр тяжести", который тоже очень нравится. Что-то я конечно смотрела, но многое вспомнить не могу, значит не так и важно. Помню только невероятно хрупкий и красивый японский "Норвежский лес" (2010), русский фильм "Аритмия" и "Green Book" (2018).
Антон и соседские мальчишки показали мне секретное место - золотую пещеру. кусты переплетаются так, что в них ходы и закоулки, а все осеннее золото упало с деревьев вниз, на пол их пещеры, на ветви кустов, так что заходишь туда и все светится. Я так благодарна за то, что могу переживать детство еще раз и еще раз, что можно сидеть в этой пещере и радоваться, что меня посвятили в тайну и при этом еще рассказали много замечательных секретов, а я им тоже рассказала, что-то из своего детства, они очень обрадовались и с криком "ой, мы тоже так сделаем", побежали осуществлять задумки 30-летней давности. жизнь, память, через года!
Каштаны дети собирали в каких-то промышленных масштабах. Мешки, коробки целые этого гладкого счастья. Едем из соседнего района, и тут Антон кричит: «мама, давай остановимся!» А остановились мы потому, что он увидел других сборщиков каштанов и ему тоже надо, хотя дома уже можно весь балкон ими засыпать. Другие дети, и даже взрослые тоже собирают так страстно, будто это на самом деле не каштаны, а что-то необыкновенно вкусное. Когда сезон каштанов прошел, дети стали собирать листья. Я не шучу: тащат охапками, в капюшонах, карманах, в спортивных сумках, словно в этом году у них какой-то древний инстинкт собирательства включился, а что собирать - не важно. Когда листья опадут, то палки, наверное, таскать будут, а потом снег, если повезет. мне уже даже кажется, что колхозные работы для школьников все же имели какой-то смысл.
Этой осенью я пошла на йогу, потому что думала, что дома я точно уж сама что-то неправильно, лениво и редко делаю. Пошла с насморком, с головой полной забот и с отвратительным настроением. После первого же дыхательного упражнения у меня заложило нос окончательно и надолго. Отложило только на следующем занятии. Это, скорее всего, уловка такая, чтобы заманить людей и чтобы они после пробного занятия пришли еще: "на следующем занятии мы вам покажем, как сделать, чтобы снова нормально дышать!" После первого занятия у меня так болели все мышцы, как никогда, ни после забегов, ни после всяких насыщенных тренировок. А еще я поняла, что левая сторона у меня "немного бревно", ну и что большую часть всех упражнений я знаю, но только в более динамичном темпе. На первой медитации, я не "свое тело" слушала, а судорожно вспоминала, что нужно приготовить к первому школьному дню Антона, на второй же я просто уснула. Когда прихожу домой, Л. спрашивает: "Как пойожилась?" Я ему рассказываю, что мы все со школы, наверное, немного со всякими смещениями, потому что перед одним упражнением учительница по йоге перечислила кучу противопоказаний и сказала, что главное, когда встанете в стойку, то головой не крутить в разные стороны. Знаете какое это упражнение? Березка!!! Да мы все на физкультуре делали березку и крутили в стороны головами и ржали дико.
Вот так шла эта осень, шла, с велосипедными поездками, сливовыми, яблочными и тыквенными порогами, поездкой в Дрезден, встречами с друзьями, и все было тихо внутри у меня, как сама осень, а потом стали приходить известия о смерти людей, которых я знала, не близких, но знала. Будто туман во мне осел, и я увидела, что все стало серым-серым. С Антоном раньше был в садике один мальчик, на 2 года старше его, и вот у него умерла мама. Пришла на работу и умерла. Я все думала, поцеловала ли она сына перед школой, обняла ли мужа? Наверное, ей-то уже все равно, но меня не отпускало это все еще долго. И я представляла себе, что вот тебе 9 лет, ты приходишь со школы домой, а мамы нет, и на следующий день тоже, и потом нет, и это не сон и нельзя из него проснуться. Я сразу вспомнила фразу из Щегла "Things would have turned out better if she had lived... when I lost her I lost sight of any landmark that might have led me someplace happeier" Я разговаривала об этом с N., но он уже полтора года борется с болезнью и давно для себя вопрос смерти переосмыслил, а я не могу. И вот это понимание, что смерть - это часть жизни, мне тяжело дается. 4 смерти этой осени меня будто в банке законсервировали со своими мыслями и стало нехорошо.
Хорошо было только с детьми. Можно лежать под одеялом и притворяться маленькой, хихикать, когда они щекочут меня, рассказывать сказки на ночь, долго не вставать и ничего не делать, потому что Вера заснула и держит меня за палец. И не нужно решать никакие насущные вопросы, и квартирный вопрос тем более! Если уж о квартире, то видели вы квартиру Астрид Линдгрен? Можно походить и все порассматривать - красота!
Я мало пишу, мало фотографирую, мало читаю, и почти не смотрю ничего. Замедлилась и впала в спячку, почти в прямом смысле слова, потому что вот уже неделю я засыпаю вместе с детьми, раньше 9 часов вечера, а всё остальное, конечно же не подождет, но и не обрушится лавиной. Дочитываю Щегла, кусочками, урывками, медленно и еще читаю Поляринова "Центр тяжести", который тоже очень нравится. Что-то я конечно смотрела, но многое вспомнить не могу, значит не так и важно. Помню только невероятно хрупкий и красивый японский "Норвежский лес" (2010), русский фильм "Аритмия" и "Green Book" (2018).
Антон и соседские мальчишки показали мне секретное место - золотую пещеру. кусты переплетаются так, что в них ходы и закоулки, а все осеннее золото упало с деревьев вниз, на пол их пещеры, на ветви кустов, так что заходишь туда и все светится. Я так благодарна за то, что могу переживать детство еще раз и еще раз, что можно сидеть в этой пещере и радоваться, что меня посвятили в тайну и при этом еще рассказали много замечательных секретов, а я им тоже рассказала, что-то из своего детства, они очень обрадовались и с криком "ой, мы тоже так сделаем", побежали осуществлять задумки 30-летней давности. жизнь, память, через года!