Красота спасёт мир (с)
(Вдруг как-то текст потерялся, оказывается. Перепощу-ка. Кто читал - пропустите))))
Как-то выгуливались мы с Феем по нашему городку, в поисках газового шланга для новой плиты. И выяснили, что на одной только нашей улице, с романтично-ностальгическим названием - Советская - есть, как минимум, три салона красоты. Домов на той улице не больше сорока, кажется.
Население - чуть больше двадцати тысяч. Не знаю, сколько тут еще улиц, но, подозреваю, что салонов таких в городе должно быть больше десяти.
И, само собой, возник вопрос - если столько салонов, то где ж тогда в городе красивые дамы?
За исключением, естесна, меня, Вики-Кошки и Зинки-корзинки (хотя, у Зинки бородавки на руках и животе, не знаю, считать ли ее красивой). Обозначенные девы - новоприобретенные знакомые, благодаря которым я с самого моего переезда каждый понедельник мучаюсь похмельем, а вечер пятницы, суббота и воскресенье вообще часто выпадают из памяти.
Посещая тренажерный зал минимум три раза в неделю, я вдруг, совершенно неожиданно для себя, задумалась и о мужчинах - красивых, спортивных и подтянутых. Где они?
С одной стороны - зачем им посещать тренажерку, они и так спортивные. А с другой - форму все же как-то нужно поддерживать? Тогда почему вместе со мной занимаются только округло-рыхлые дядьки?
На прошлой неделе, шурша на беговой дорожке, я задумалась о смысле бытия, автоматически переставляя ноги. В нирванах, такскать, пребывала. Совсем погрузиться в космос мешал дикий ебун - рядом было приоткрыто окно. И соседнее тоже. И все остальные. Пробежку прерывать не хотелось, и я смирилась с тем, что ближайшие десять минут мне будет свежо. Чтобы не окочуриться совсем, прибавила скорости.
И тут зазвонил телефон. Не мой. Оказалось, что в зале я была не одна. Из закутка, где стоят велотренажеры, выкатился взъерошенный, потный и красный колобок, увидел меня, тоненько вскрикнул, совершенно по-бабьи всплеснул руками, прижал ладони к пылающим щекам и юркнул обратно в закуток.
Я сбилась с ритма и чуть не переломала себе ноги, спрыгивая с дорожки, что очень чревато.
Телефон продолжал пиликать. Колоб все же выбрался из укрытия, хапнул девайс и снова забился в норку укатился к велотренажерам. Чем он там занимался, и почему вдруг так сильно смутился, я даже думать не хочу. Закрыв все окна, я по-быстрому размялась и присутпила к занятиям.
Отслеживая метания Колобка по залу, я так и не поняла, зачем он вообще сюда пришел. Или, что скорей всего, мое присутствие его очень смущало, потому он толком не смог покачать пресс, сделать жим лежа и становую тягу.
Еще он был в сланцах и дырявых носках, которых, я так думаю, стыдился еще больше. Потому что старался незаметно запрятать дыру на пальце правой ноги посредством натягивания носка под подошву. Игнорируя дыру на пятке левого носка.
А еще, он взял и снова раскрыл все окна. Я закрыла. Он открыл. Я начала закрывать их после каждого подхода, потому что боялась, что тренировка сведется к беготне к оконным проемам, а вся физнагрузка будет заключаться в поворотах ручек оконных механизмов. Все проделывалось молча.
Первым не выдержал Колоб.
- Мне жарко! Я потею!
- Да ладно? - безразлично буркнула я. - Это что за тренировка такая, на которой не потеешь?
И начала примериваться к снарядам - грифом ему накостылять или гантелей?
- Когда окно открыто - я не потею!
- Когда окно открыто - вы потеете, только вот пот на теле высыхает быстрей. И вы простынете, и я ни за хуй собачий пострадаю!
Наверное, гантелю метнуть будет проще.
- Но мне жарко!
А вот грифом наверняка можно будет его заткнуть.
- А мне похуй! - взяла и заорала я. - Потеете? Занимайтесь на улице и в трусах! А не наряжайтесь в зал в штаны с начесом и в две толстовки!
Колоб испугался и замолчал. Наверное, я была убедительной. И опять грубой.
Тренировку я в тот день не закончила. Потому что причина распахивания окон была вовсе не в том, что Колоб потеет. А в его слабом организме, который при взятии большого веса выпускал гадостный воздух. Причем, ни разу он так и не сделал ни одного нормального подхода. Вонючий гад.
Так вот. По поводу красивых дядек.
Каждый понедельник в тренажерке для меня - пытка. Два дня синей ямы сказываются уже на беговой дорожке. По понедельникам я раздражена, потлива и красноморда. Красота неописуемая. По понедельникам я прибавляю понемногу нагрузку и подходы, чтобы выгнать из организма хмель. По понедельникам я ненавижу весь белый свет.
И именно сегодня, в понедельник, мои вопросы о спортивных дядьках в нашем городе были разрешены. Они есть!
Я качала пресс, когда в зал, вплыл Аполлон Бельведерский играя охуительной красоты бицепсами, вошел невысокий (к моему сожалению) парень. Светловолосый - не в моем вкусе, носатый - не в моем вкусе, да и похуй, потому что тело у него было выше всяких похвал.
Я втянула живот, расправила плечи, по возможности выпрямила спину, и поздоровалась. Я ваще вежливая, всегда со всеми здороваюсь.
Тренировка пошла попесде. Я занималась в полсилы и косилась в сторону Аполлона, жадно обшаривая его торс и задницу влажными глазами. В голове крутилось Фетовское: "Твой юный лик отважен и могуч, победою усилено дыханье. Так солнца диск, прорезав сумрак туч, еще бойчей глядит на мирозданье".
И тут пришел Колоб! Это я не знаю. Это как откушивать за обедом молодое и нежное "Божоле нуво", а в конце тебе подадут в пластиковом стаканчике пиво "Три толстяка". И кириешки.
Настроение стало совсем говно, и я сосредоточилась все же на тренировке, потому что явный диссонанс двух сотренажерников вызывал раскоординацию движений и разбег мыслей.
Для разнообразия, Колоб сегодня пришел в шортах. Но, все равно в двух толстовках. И без носок, блять. Но, в сланцах. И снова начал метаться по залу, хуйпойми, что делая.
Аполлон впечатлился метаниями, и иронично приподняв бровь посмотрел на меня. Я подавила желание стянуть трусы и отдаться ему тут же на скамье, пожала плечами и гаденько хмыкнула.
И только я подумала, что в мире нет справедливости, и что понедельник, как ни крути, говенный день, как в зал вошли Ахилл и друг его Патрокл аж целых два дядьки с такими же охуительными туловищами, как и у Аполлона. Это же просто праздник какой-то!!!
Я совсем сомлела и окончательно взмокла. Колоб скис и ушел портить воздух к велотренажерам, а я решила, что тренировку все же нужно заканчивать. Впечатлений и так хватило на неделю вперед.
И тут, (божемойбожемой), Аполлон снял майку! А я разделась совсем.
И попросил (божемойбожемой!) подстраховать его, пока он будет делать жим лежа. Потому что остальные аполлоны были заняты, а Колоб умер, задушенный собственными газами.
Аполлон сделал мой понедельник. И те двое, да, тоже. Глаза радовались, глядя на них, и гены, заложенные предками, требовали продолжения рода.
До того момента, пока в зал не вбежала высоченная, лохматая девица.
- Алёсик! Я на пять минуточек, щас убегу! - засюсюкала она и чмокнула в макушку Аполлона.
Он был на голову ниже нее.
Алёсик, блять. Нет, ну вы представляете?
Ахилл, и друг его Патрокл, коротко хохотнули.
- Как ты тут мой сладкий? Ой, а это что? А это? О! Весы?! Погоди! Блин, семьдесят! Я толстая!
И эта жердь, в которой роста около 190 сантиметров, зачем-то уставилась на меня.
- Да?
- Да! - подтвердила я, с высоты своих 170.
- Вот! Видишь! Алёсик! Я тоже буду с тобой сюда буду ходить! Я же не знала, что девушки сюда тоже ходят!
Аполлон-Алёсик молчал. И убивал меня взглядом.
- Конечно же ходят, - радостно подтвердила я. - Хоть каждый день.
- Во-о-от! - обрадовалась Жердь. - Сколько мне нужно скинуть? Как там считают?
- Рост в сантиметрах минус сто десять, - подсказал то ли Ахилл, то ли Патрокл, я еще не определилась.
- Алёсик, посчитай! - попросила Жердь.
Алёсик наморщил мозг.
- Восемьдесят, - неуверенно выдал он. - Это тебе еще на десять килограммов надо похудеть.
Вот так, бля! А еще я в нее ем (с).
Чары рассеялись, эротический налет покинул мои фантазии, а я - спортивный зал. Завтра еще пойду (с)
©Пенка
Как-то выгуливались мы с Феем по нашему городку, в поисках газового шланга для новой плиты. И выяснили, что на одной только нашей улице, с романтично-ностальгическим названием - Советская - есть, как минимум, три салона красоты. Домов на той улице не больше сорока, кажется.
Население - чуть больше двадцати тысяч. Не знаю, сколько тут еще улиц, но, подозреваю, что салонов таких в городе должно быть больше десяти.
И, само собой, возник вопрос - если столько салонов, то где ж тогда в городе красивые дамы?
За исключением, естесна, меня, Вики-Кошки и Зинки-корзинки (хотя, у Зинки бородавки на руках и животе, не знаю, считать ли ее красивой). Обозначенные девы - новоприобретенные знакомые, благодаря которым я с самого моего переезда каждый понедельник мучаюсь похмельем, а вечер пятницы, суббота и воскресенье вообще часто выпадают из памяти.
Посещая тренажерный зал минимум три раза в неделю, я вдруг, совершенно неожиданно для себя, задумалась и о мужчинах - красивых, спортивных и подтянутых. Где они?
С одной стороны - зачем им посещать тренажерку, они и так спортивные. А с другой - форму все же как-то нужно поддерживать? Тогда почему вместе со мной занимаются только округло-рыхлые дядьки?
На прошлой неделе, шурша на беговой дорожке, я задумалась о смысле бытия, автоматически переставляя ноги. В нирванах, такскать, пребывала. Совсем погрузиться в космос мешал дикий ебун - рядом было приоткрыто окно. И соседнее тоже. И все остальные. Пробежку прерывать не хотелось, и я смирилась с тем, что ближайшие десять минут мне будет свежо. Чтобы не окочуриться совсем, прибавила скорости.
И тут зазвонил телефон. Не мой. Оказалось, что в зале я была не одна. Из закутка, где стоят велотренажеры, выкатился взъерошенный, потный и красный колобок, увидел меня, тоненько вскрикнул, совершенно по-бабьи всплеснул руками, прижал ладони к пылающим щекам и юркнул обратно в закуток.
Я сбилась с ритма и чуть не переломала себе ноги, спрыгивая с дорожки, что очень чревато.
Телефон продолжал пиликать. Колоб все же выбрался из укрытия, хапнул девайс и снова забился в норку укатился к велотренажерам. Чем он там занимался, и почему вдруг так сильно смутился, я даже думать не хочу. Закрыв все окна, я по-быстрому размялась и присутпила к занятиям.
Отслеживая метания Колобка по залу, я так и не поняла, зачем он вообще сюда пришел. Или, что скорей всего, мое присутствие его очень смущало, потому он толком не смог покачать пресс, сделать жим лежа и становую тягу.
Еще он был в сланцах и дырявых носках, которых, я так думаю, стыдился еще больше. Потому что старался незаметно запрятать дыру на пальце правой ноги посредством натягивания носка под подошву. Игнорируя дыру на пятке левого носка.
А еще, он взял и снова раскрыл все окна. Я закрыла. Он открыл. Я начала закрывать их после каждого подхода, потому что боялась, что тренировка сведется к беготне к оконным проемам, а вся физнагрузка будет заключаться в поворотах ручек оконных механизмов. Все проделывалось молча.
Первым не выдержал Колоб.
- Мне жарко! Я потею!
- Да ладно? - безразлично буркнула я. - Это что за тренировка такая, на которой не потеешь?
И начала примериваться к снарядам - грифом ему накостылять или гантелей?
- Когда окно открыто - я не потею!
- Когда окно открыто - вы потеете, только вот пот на теле высыхает быстрей. И вы простынете, и я ни за хуй собачий пострадаю!
Наверное, гантелю метнуть будет проще.
- Но мне жарко!
А вот грифом наверняка можно будет его заткнуть.
- А мне похуй! - взяла и заорала я. - Потеете? Занимайтесь на улице и в трусах! А не наряжайтесь в зал в штаны с начесом и в две толстовки!
Колоб испугался и замолчал. Наверное, я была убедительной. И опять грубой.
Тренировку я в тот день не закончила. Потому что причина распахивания окон была вовсе не в том, что Колоб потеет. А в его слабом организме, который при взятии большого веса выпускал гадостный воздух. Причем, ни разу он так и не сделал ни одного нормального подхода. Вонючий гад.
Так вот. По поводу красивых дядек.
Каждый понедельник в тренажерке для меня - пытка. Два дня синей ямы сказываются уже на беговой дорожке. По понедельникам я раздражена, потлива и красноморда. Красота неописуемая. По понедельникам я прибавляю понемногу нагрузку и подходы, чтобы выгнать из организма хмель. По понедельникам я ненавижу весь белый свет.
И именно сегодня, в понедельник, мои вопросы о спортивных дядьках в нашем городе были разрешены. Они есть!
Я качала пресс, когда в зал, вплыл Аполлон Бельведерский играя охуительной красоты бицепсами, вошел невысокий (к моему сожалению) парень. Светловолосый - не в моем вкусе, носатый - не в моем вкусе, да и похуй, потому что тело у него было выше всяких похвал.
Я втянула живот, расправила плечи, по возможности выпрямила спину, и поздоровалась. Я ваще вежливая, всегда со всеми здороваюсь.
Тренировка пошла попесде. Я занималась в полсилы и косилась в сторону Аполлона, жадно обшаривая его торс и задницу влажными глазами. В голове крутилось Фетовское: "Твой юный лик отважен и могуч, победою усилено дыханье. Так солнца диск, прорезав сумрак туч, еще бойчей глядит на мирозданье".
И тут пришел Колоб! Это я не знаю. Это как откушивать за обедом молодое и нежное "Божоле нуво", а в конце тебе подадут в пластиковом стаканчике пиво "Три толстяка". И кириешки.
Настроение стало совсем говно, и я сосредоточилась все же на тренировке, потому что явный диссонанс двух сотренажерников вызывал раскоординацию движений и разбег мыслей.
Для разнообразия, Колоб сегодня пришел в шортах. Но, все равно в двух толстовках. И без носок, блять. Но, в сланцах. И снова начал метаться по залу, хуйпойми, что делая.
Аполлон впечатлился метаниями, и иронично приподняв бровь посмотрел на меня. Я подавила желание стянуть трусы и отдаться ему тут же на скамье, пожала плечами и гаденько хмыкнула.
И только я подумала, что в мире нет справедливости, и что понедельник, как ни крути, говенный день, как в зал вошли Ахилл и друг его Патрокл аж целых два дядьки с такими же охуительными туловищами, как и у Аполлона. Это же просто праздник какой-то!!!
Я совсем сомлела и окончательно взмокла. Колоб скис и ушел портить воздух к велотренажерам, а я решила, что тренировку все же нужно заканчивать. Впечатлений и так хватило на неделю вперед.
И тут, (божемойбожемой), Аполлон снял майку! А я разделась совсем.
И попросил (божемойбожемой!) подстраховать его, пока он будет делать жим лежа. Потому что остальные аполлоны были заняты, а Колоб умер, задушенный собственными газами.
Аполлон сделал мой понедельник. И те двое, да, тоже. Глаза радовались, глядя на них, и гены, заложенные предками, требовали продолжения рода.
До того момента, пока в зал не вбежала высоченная, лохматая девица.
- Алёсик! Я на пять минуточек, щас убегу! - засюсюкала она и чмокнула в макушку Аполлона.
Он был на голову ниже нее.
Алёсик, блять. Нет, ну вы представляете?
Ахилл, и друг его Патрокл, коротко хохотнули.
- Как ты тут мой сладкий? Ой, а это что? А это? О! Весы?! Погоди! Блин, семьдесят! Я толстая!
И эта жердь, в которой роста около 190 сантиметров, зачем-то уставилась на меня.
- Да?
- Да! - подтвердила я, с высоты своих 170.
- Вот! Видишь! Алёсик! Я тоже буду с тобой сюда буду ходить! Я же не знала, что девушки сюда тоже ходят!
Аполлон-Алёсик молчал. И убивал меня взглядом.
- Конечно же ходят, - радостно подтвердила я. - Хоть каждый день.
- Во-о-от! - обрадовалась Жердь. - Сколько мне нужно скинуть? Как там считают?
- Рост в сантиметрах минус сто десять, - подсказал то ли Ахилл, то ли Патрокл, я еще не определилась.
- Алёсик, посчитай! - попросила Жердь.
Алёсик наморщил мозг.
- Восемьдесят, - неуверенно выдал он. - Это тебе еще на десять килограммов надо похудеть.
Вот так, бля! А еще я в нее ем (с).
Чары рассеялись, эротический налет покинул мои фантазии, а я - спортивный зал. Завтра еще пойду (с)
©Пенка