Навруз
Все. Теперь уже точно весна!
Сегодня я гуляю, слушаю птиц, смотрю на цветы и непросохшие капли утреннего дождя повисшие на ветках и лепестках.
Еще я много сплю, ем, опять сплю. Передвинула подушку поближе к открытому окну. Поставила в изголовье Бенджамина. Где-то вдалеке слышатся детские голоса, чивиканье и посвист птиц. Сквозь закрытые веки просачивается оранжевый свет солнечных лучей, греющих щеку. От ветерка листья фикуса едва слышно шелестят.
А вчера на работе обрядила подчиненных в национальные костюмы и мы кормили детей сумаляком, пловом, кокандской халвой и сухофруктами. Малыши рисовали песком солнце и бабочек, весело улюлюкая перетягивали канат и взбивали нашалду.
Иногда традиции - это то, что помогает удержаться на ногах и увидеть в этом мире хорошее, доброе, яркое... Увидеть счастье.
Сегодня я гуляю, слушаю птиц, смотрю на цветы и непросохшие капли утреннего дождя повисшие на ветках и лепестках.
Еще я много сплю, ем, опять сплю. Передвинула подушку поближе к открытому окну. Поставила в изголовье Бенджамина. Где-то вдалеке слышатся детские голоса, чивиканье и посвист птиц. Сквозь закрытые веки просачивается оранжевый свет солнечных лучей, греющих щеку. От ветерка листья фикуса едва слышно шелестят.
А вчера на работе обрядила подчиненных в национальные костюмы и мы кормили детей сумаляком, пловом, кокандской халвой и сухофруктами. Малыши рисовали песком солнце и бабочек, весело улюлюкая перетягивали канат и взбивали нашалду.
Иногда традиции - это то, что помогает удержаться на ногах и увидеть в этом мире хорошее, доброе, яркое... Увидеть счастье.