День 8, Гёттинген, Ганновер, Гёттинген
О, вот это был супер-день. Богатый на впечатления. Хотя парочку впечатлений я бы с удовольствием из своей памяти выкинула.
Ну, мы проснулись сравнительно раненько, позавтракали и пошерстили на вокзал. Погода установилась так себе, впрочем, не дождило, а это уже хорошо. В поезде я читала Бенедикту вслух книжку "Mein 24. Dezember". Это про собаку Флоки, написано от первого лица, как она (он) впервые в жизни узнала о Рождестве. Забавное чтиво, особенно забавно представлять себя со стороны: ну, этакая здоровенная деваха сидит и с философским видом вслух читает про собаку Флоки и Рождество.
По приезду сразу поехали к Тане, это как раз девушка брата Бенедикта. С ней вместе мы пообедали и она посоветовала нам, куда поехать и что еще посмотреть. Интересная дама, но слегка своеобразная.
Ганновер мне не понравился. То есть, наверняка он лучше многих городов, но ввиду того, что он был почти полностью разрушен в конце войны, там совсем не осталось вот этого "немецкого", такого, что просто растворено в воздухе Геттингена к примеру. Мы посмотрели новую ратушу, торговую милю и Hеrrenhaeuser Gaertner. Вот последнее, пожалуй, было самой вдохновляющей достопримечательностью. Шикарный сад, запрятанный в лабиринте. Миллиард статуй, фонтанов, цветов, всяких неожиданных поворотов и тупиков. Увы, на тот момент мы были уже слишком уставшими, чтобы суметь должным образом насладиться всей этой красотой. Посмотрев совсем чуть-чуть садов, мы поехали к вокзалу.
На вокзале мы встретились с девочкой Мириам, с которой я познакомилась в свою очередь в аэропорту. Она встретилась с нами, правда, слишком поздно для того чтобы где-то прогуляться, зато как раз вовремя, чтобы выпить кофе. Следуя ее совету, мы пошли в итальянское кафе, которое находилось прямо в здании вокзала. Сначала я не доверяла выбору Мириам, ибо кафе на вокзале в моем представлении - печальное место, призванное утолить голод путника, так как возможности пообедать где-то еще у него нет.
Ну и эти все предрассудки с треском разбились о самый великолепный кофе в моей жизни (за 3 евро, блин!). А еще нам принесли огромный кусок торта (за 2,5 евро!), украшенный в качестве бонуса кусочками фруктов и ягодами. Это было настолько вкусно, что я бы с радостью вернулась в Ганновер только чтобы поесть в том чудесном кафе.
По приезду в Геттинген мы поужинали и немного позже за нами зашел Давид, брат Бенедикта, чтобы пойти с нами гулять. Давид - милейший парень, который выглядит на 17 лет, а никак не на свои 30, и говорит голосом Марти Макфлая.
Мы пошли на Вильгельмплац. Среди местных крайне популярно купить по бутылочке пива и распивать его, сидя на лавочке на площади. Дешево и сердито. В том, что сердито, мы убедились чрезвычайно скоро.
На соседней с нами лавочке сидели двое мужчин, на которых я поначалу даже не обратила внимания, но меня спросил Бенедикт: "Настя, а они говорят по-русски?" Прислушавшись, я поняла, что они точно из Восточной Европы, но не из России. Кстати я заметила, что ведут эти мужчины себя странно: один машет руками и выкрикивает что-то агрессивное явно в наш адрес (смотрел на нас в упор и даже, наверное, больше на меня), другой делает вид, что стыдится своего товарища и закрывает его руками.
"Давайте уйдем отсюда. Они кричат какие-то гадости в мой адрес", - сказала я.
"Да ты что, это же Гер-ма-ни-я! Здесь ничего не может случиться! Они нам ничего не сделают", - успокоили меня Бенедикт с Давидом.
Ок, ничего так ничего, сидим дальше. Через некоторое время самый агрессивный ушел, и я выдохнула с облегчением. Ну, думаю, второй хоть и пьяный, но вроде мирный. Не тут-то было. Очень скоро махать руками и кричать стал этот второй. Я разговаривала с Давидом, но иногда посматривала на буйного с опаской, все-таки доверия он совсем не внушал.
И ничего удивительного: внезапно он встал и шаткой походкой отправился к нам. Подойдя вплотную к нашей лавочке, он навис надо мной и заплетающимся языком стал что-то вменять Бенедикту. Пустая пивная бутылка качалась аккурат перед моим носом. Я не знала куда себя деть, не понимала, что он говорит, и пыталась по лавочке переползти куда-нибудь подальше от этой бутылки, которая иногда поднималась в замахе, но к счастью, останавливалась. Масла в огонь подливал Давид, который искренне не понимал бормотание алкоголика, и переспрашивал: "Что? Простите, что? Я не понимаю". В какой-то момент стало понятно, что этот человек после следующей реплики в его адрес попросту на нас набросится. К счастью, Давид догадался спросить "Можно нам уйти? Пожалуйста", тот решил побыть "милосердным" и отпустить нас.
Само собой, полиции нигде не было и люди с соседних лавочек как-то помогать нам не спешили. К тому же, образ бутылки, покачивающейся перед моим лицом, до сих пор не вымывается из моей памяти. Да, Бенедикт с Давидом конечно говорили, что он был совсем пьян, у него уже не было реакции, а они-то спортсмены, и в случае чего, они бы успели выхватить у него эту бутылку, пока он еще никого не покалечил... Но что-то мне в это слабо верится. То есть, я им, конечно, доверяю, но проверять бы не хотела.
После этого мы решили пойти в бар, где было бы безопаснее, там на фоне стресса весьма быстро налакались (ну, я по крайней мере ) , поиграли в мини-футбол и ушли домой.
Ну, мы проснулись сравнительно раненько, позавтракали и пошерстили на вокзал. Погода установилась так себе, впрочем, не дождило, а это уже хорошо. В поезде я читала Бенедикту вслух книжку "Mein 24. Dezember". Это про собаку Флоки, написано от первого лица, как она (он) впервые в жизни узнала о Рождестве. Забавное чтиво, особенно забавно представлять себя со стороны: ну, этакая здоровенная деваха сидит и с философским видом вслух читает про собаку Флоки и Рождество.
По приезду сразу поехали к Тане, это как раз девушка брата Бенедикта. С ней вместе мы пообедали и она посоветовала нам, куда поехать и что еще посмотреть. Интересная дама, но слегка своеобразная.
Ганновер мне не понравился. То есть, наверняка он лучше многих городов, но ввиду того, что он был почти полностью разрушен в конце войны, там совсем не осталось вот этого "немецкого", такого, что просто растворено в воздухе Геттингена к примеру. Мы посмотрели новую ратушу, торговую милю и Hеrrenhaeuser Gaertner. Вот последнее, пожалуй, было самой вдохновляющей достопримечательностью. Шикарный сад, запрятанный в лабиринте. Миллиард статуй, фонтанов, цветов, всяких неожиданных поворотов и тупиков. Увы, на тот момент мы были уже слишком уставшими, чтобы суметь должным образом насладиться всей этой красотой. Посмотрев совсем чуть-чуть садов, мы поехали к вокзалу.
На вокзале мы встретились с девочкой Мириам, с которой я познакомилась в свою очередь в аэропорту. Она встретилась с нами, правда, слишком поздно для того чтобы где-то прогуляться, зато как раз вовремя, чтобы выпить кофе. Следуя ее совету, мы пошли в итальянское кафе, которое находилось прямо в здании вокзала. Сначала я не доверяла выбору Мириам, ибо кафе на вокзале в моем представлении - печальное место, призванное утолить голод путника, так как возможности пообедать где-то еще у него нет.
Ну и эти все предрассудки с треском разбились о самый великолепный кофе в моей жизни (за 3 евро, блин!). А еще нам принесли огромный кусок торта (за 2,5 евро!), украшенный в качестве бонуса кусочками фруктов и ягодами. Это было настолько вкусно, что я бы с радостью вернулась в Ганновер только чтобы поесть в том чудесном кафе.
По приезду в Геттинген мы поужинали и немного позже за нами зашел Давид, брат Бенедикта, чтобы пойти с нами гулять. Давид - милейший парень, который выглядит на 17 лет, а никак не на свои 30, и говорит голосом Марти Макфлая.
Мы пошли на Вильгельмплац. Среди местных крайне популярно купить по бутылочке пива и распивать его, сидя на лавочке на площади. Дешево и сердито. В том, что сердито, мы убедились чрезвычайно скоро.
На соседней с нами лавочке сидели двое мужчин, на которых я поначалу даже не обратила внимания, но меня спросил Бенедикт: "Настя, а они говорят по-русски?" Прислушавшись, я поняла, что они точно из Восточной Европы, но не из России. Кстати я заметила, что ведут эти мужчины себя странно: один машет руками и выкрикивает что-то агрессивное явно в наш адрес (смотрел на нас в упор и даже, наверное, больше на меня), другой делает вид, что стыдится своего товарища и закрывает его руками.
"Давайте уйдем отсюда. Они кричат какие-то гадости в мой адрес", - сказала я.
"Да ты что, это же Гер-ма-ни-я! Здесь ничего не может случиться! Они нам ничего не сделают", - успокоили меня Бенедикт с Давидом.
Ок, ничего так ничего, сидим дальше. Через некоторое время самый агрессивный ушел, и я выдохнула с облегчением. Ну, думаю, второй хоть и пьяный, но вроде мирный. Не тут-то было. Очень скоро махать руками и кричать стал этот второй. Я разговаривала с Давидом, но иногда посматривала на буйного с опаской, все-таки доверия он совсем не внушал.
И ничего удивительного: внезапно он встал и шаткой походкой отправился к нам. Подойдя вплотную к нашей лавочке, он навис надо мной и заплетающимся языком стал что-то вменять Бенедикту. Пустая пивная бутылка качалась аккурат перед моим носом. Я не знала куда себя деть, не понимала, что он говорит, и пыталась по лавочке переползти куда-нибудь подальше от этой бутылки, которая иногда поднималась в замахе, но к счастью, останавливалась. Масла в огонь подливал Давид, который искренне не понимал бормотание алкоголика, и переспрашивал: "Что? Простите, что? Я не понимаю". В какой-то момент стало понятно, что этот человек после следующей реплики в его адрес попросту на нас набросится. К счастью, Давид догадался спросить "Можно нам уйти? Пожалуйста", тот решил побыть "милосердным" и отпустить нас.
Само собой, полиции нигде не было и люди с соседних лавочек как-то помогать нам не спешили. К тому же, образ бутылки, покачивающейся перед моим лицом, до сих пор не вымывается из моей памяти. Да, Бенедикт с Давидом конечно говорили, что он был совсем пьян, у него уже не было реакции, а они-то спортсмены, и в случае чего, они бы успели выхватить у него эту бутылку, пока он еще никого не покалечил... Но что-то мне в это слабо верится. То есть, я им, конечно, доверяю, но проверять бы не хотела.
После этого мы решили пойти в бар, где было бы безопаснее, там на фоне стресса весьма быстро налакались (ну, я по крайней мере ) , поиграли в мини-футбол и ушли домой.