Инаугурация царя на судах у правителей и на суде у толпы
.Суд Пилата.
он повернулся к ним и сказал: «Я не стану приговаривать этого человека к смерти без суда, и я не намерен допрашивать его, пока вы не изложите свои обвинения против него в письменном виде».
185:2.9 (1990.5) Услышав эти слова Пилата, первосвященник и другие члены синедриона дали знак чиновнику суда, который вручил Пилату письменные обвинения против Иисуса. Они гласили:
185:2.10 (1990.6) «Заседание синедриона пришло к заключению, что этот человек является преступником и возмутителем спокойствия народа и что он повинен в следующем:
185:2.11 (1990.7) 1. Он совращает наш народ и подстрекает его к восстанию.
185:2.12 (1990.8) 2. Он запрещает людям платить дань кесарю.
185:2.13 (1990.9) 3. Он называет себя царем иудеев и проповедует создание нового царства».
185:2.14 (1990.10) Ни по одному из этих обвинений Иисус не был надлежащим образом допрошен и не был признан виновным в установленном законом порядке. Он даже не слышал этих обвинений, когда они зачитывались в первый раз, но Пилат приказал привести его из претория, где он находился под стражей, и потребовал повторить эти обвинения в присутствии Иисуса.
< >
185:3.2 (1991.2) После этого Пилат повернулся и продолжил допрос Иисуса: «А теперь относительно третьего обвинения, которое выдвигается против тебя: являешься ли ты царем иудеев?» Поскольку в голосе Пилата сквозило искреннее любопытство, Иисус улыбнулся прокуратору и сказал: «Пилат, спрашиваешь ли ты от себя - или же повторяешь вопрос других, моих обвинителей?» На это голосом, в котором звучали нотки возмущения, правитель ответил: «Разве я иудей? Твой собственный народ и первосвященники привели тебя и попросили меня приговорить тебя к смертной казни. Я сомневаюсь в обоснованности их обвинений и всего лишь пытаюсь выяснить, чтó ты совершил. Скажи мне - говорил ли ты, что являешься царем иудеев, и пытался ли основать новое царство?»
185:3.3 (1991.3) Тогда Иисус ответил Пилату: «Разве ты не видишь, что царство мое не от мира сего? Если бы мое царство было от мира сего, мои ученики обязательно встали бы на мою защиту, дабы я не был предан в руки иудеев. Мое присутствие здесь, перед тобой, со связанными руками, достаточно для того, чтобы показать всем людям, что царство мое является духовным владением - братством людей, которые, благодаря вере и с помощью любви, стали сынами Божьими. И это спасение уготовлено как иудею, так и язычнику».
185:3.4 (1991.4) «Следовательно, ты являешься-таки царем?» - спросил Пилат. И Иисус ответил: «Да, я именно такой царь, и царство мое - это семья вероисповедных сынов моего небесного Отца. Для этого я родился и пришел в этот мир - показать моего Отца всем людям и свидетельствовать об истине Божьей. Так и сейчас я заявляю тебе, что каждый, кто любит истину, слышит мой голос».
185:3.5 (1991.5) Тогда Пилат - полунасмешливо, полусерьезно - сказал: «Истина... что есть истина - кто скажет?»
185:3.6 (1991.6) Пилат был неспособен постичь слова Иисуса, как не мог он понять и природу его духовного царства, однако теперь он был уверен в том, что заключенный не совершил ничего, что заслуживало бы смертной казни.
Одного взгляда на Иисуса - лицом к лицу - было достаточно, чтобы убедить даже Пилата в том, что этот мягкий и утомленный, но величественный и честный человек не является свирепым и опасным революционером, стремящимся утвердиться на мирском троне Израиля. Как показалось Пилату, он отчасти понял, чтó имел в виду Иисус, называя себя царем, ибо он был знаком с учениями стоиков, которые заявляли, что «мудрец является царем». Пилат был глубоко убежден в том, что Иисус - не опасный зачинщик восстания, а всего лишь безобидный мечтатель, невинный фанатик.
185:3.7 (1991.7) Допросив Учителя, Пилат вернулся к первосвященникам и обвинителям Иисуса и сказал: «Я допросил этого человека и не нашел за ним никакой вины. Я не считаю, что он повинен в тех преступлениях, в которых вы его обвиняете; я думаю, что его следует освободить». Услышав это, евреи пришли в такую ярость, что громко закричали, требуя для Иисуса смерти, а один из членов синедриона решительно выступил вперед и, подойдя к Пилату, сказал: «Этот человек возбуждает народ, от Галилеи и по всей Иудее. Это смутьян и злодей. Ты будешь еще долго жалеть, если отпустишь этого нечестивца на свободу».
185:3.8 (1992.1) Пилату силой навязывали решение. Поэтому не зная, как поступить с Иисусом, и услышав от них, что Иисус начал свой труд в Галилее, он решил уклониться от ответственности за решение по этому делу - по крайней мере, оттянуть время и подумать - и направить Иисуса к Ироду, который находился в то время в городе по случаю Пасхи. Пилат также надеялся, что этот жест поможет смягчить отношения между ним и Иродом, которые уже в течение какого-то времени оставались натянутыми из-за многочисленных разногласий по вопросам разделения власти.
185:3.9 (1992.2) Кликнув стражников, Пилат сказал: «Этот человек из Галилеи. Отведите его немедленно для допроса к Ироду, а после этого доложите мне о его выводах». И они отвели Иисуса к Ироду.
Суд Ирода Антипы
185:4.1 (1992.3) Когда Ирод Антипа останавливался в Иерусалиме, он располагался в древнем маккавейском дворце Ирода Великого, и именно сюда, в дом прежнего царя, был приведен Иисус храмовой стражей в сопровождении своих обвинителей и растущей толпы. Ирод был наслышан об Иисусе, вызывавшем у него огромное любопытство. Когда Сын Человеческий предстал перед ним тем утром в пятницу, нечестивый идумеянин ни на мгновение не вспомнил того юношу, который когда-то явился к нему в Сепфорис с просьбой о справедливом решении вопроса о деньгах, причитавшихся его отцу, погибшему в результате несчастного случая на строительстве общественного здания. Насколько Ироду было известно, он никогда не встречался с Иисусом, хотя тот и доставлял правителю много хлопот, пока основной областью его труда оставалась Галилея. Теперь, когда Иисус находился в руках Пилата и иудеян, Ирод желал увидеть его, будучи уверенным в том, что в будущем ему уже не грозит какая-либо опасность с его стороны. Ирод был наслышан о чудесах, сотворенных Иисусом, и он очень надеялся стать свидетелем одного из таких чудес.
185:4.2 (1992.4) Когда Иисуса привели к Ироду, тетрарх был поражен его величественным видом и спокойным, хладнокровным выражением лица. Около пятнадцати минут Ирод задавал Иисусу свои вопросы, однако Учитель ничего не отвечал. Ирод поддразнивал его и пытался заставить сотворить чудо, но Иисус не реагировал на его многочисленные вопросы и ядовитые насмешки.
185:4.3 (1992.5) После этого Ирод повернулся к первосвященникам и саддукеям и, выслушав их обвинения, узнал еще больше того, что было доложено Пилату о мнимых злодеяниях Сына Человеческого. Наконец - убедившись в том, что Иисус не станет ни разговаривать, ни творить для него чудеса, - Ирод, подразнив его какое-то время, вырядил его в старую царскую багряницу и отправил назад к Пилату. Ирод знал, что в Иудее Иисус не подпадает под его юрисдикцию. Хотя он был рад навсегда избавится от Иисуса в Галилее, он благодарил судьбу за то, что именно Пилат взял на себя ответственность за его смерть. Ирод так и не оправился от страха, который преследовал его после убийства Иоанна Крестителя. Временами он даже начинал подозревать, что Иисус - это воскресший Иоанн. Теперь же он освободился от этого страха, поскольку увидел, что Иисус является совершенно иным человеком по сравнению с искренним и пламенным пророком, посмевшим открыто разоблачить и осудить его личную жизнь.
185:5.1 (1993.1) Когда стражники снова привели Иисуса к Пилату, тот вышел на ступени перед входом в преторий, где было поставлено его судейское кресло, и, пригласив к себе первосвященников и членов синедриона, сказал: «Вы привели ко мне этого человека, обвиняя его в том, что он совращает народ, запрещает платить налоги и утверждает, что является еврейским царем. Я провел дознание и не нахожу его виновным в этих преступлениях. Более того, я вообще не усматриваю за ним какой-либо вины. Затем я послал его к Ироду, и тетрарх, по-видимому, пришел к такому же выводу, поскольку направил его назад, к нам. Этот человек явно не совершил ничего такого, что каралось бы смертной казнью. Если вы по-прежнему считаете, что его следует наказать, то, прежде чем отпустить его, я готов подвергнуть его бичеванию».
Суд толпы
185:5.2 (1993.2) Евреи уже были готовы поднять шумный протест против освобождения Иисуса, когда огромная толпа подошла к преторию, чтобы просить Пилата об освобождении одного из заключенных в честь Пасхи. С некоторого времени было принято, чтобы римские правители позволяли народу решать, кого из заключенных или осужденных следует простить на Пасху. И теперь, когда эта толпа явилась к нему, чтобы просить об освобождении заключенного, Пилат подумал о том, что - поскольку Иисус лишь недавно пользовался огромной благосклонностью народа - ему, возможно, удастся выпутаться из затруднительного положения, если он предложит этим людям освободить галилеянина в честь Пасхи в качестве жеста доброй воли, ибо теперь Иисус являлся заключенным, представшим перед его судом.
185:5.3 (1993.3) Толпа хлынула на ступени здания, и Пилат услышал, что они выкрикивают имя Вараввы. Варавва являлся известным политическим агитатором, грабителем и убийцей; сын священника, незадолго до этого он был пойман на месте преступления при совершении убийства и ограбления на иерихонской дороге. Этот человек был приговорен к смерти, и его казнь должна была состояться сразу же после окончания Пасхи.
185:5.4 (1993.4) Пилат встал и объяснил толпе, что Иисуса привели к нему первосвященники, требовавшие его смерти на основании определенных обвинений, и что он не считает этого человека заслуживающим смерти. Пилат сказал: «Посему которого из них вы предпочли бы, чтобы я освободил, - убийцу Варавву или этого Иисуса из Галилеи?» И когда Пилат сказал это, первосвященники и члены суда синедриона, в один голос, надрывно закричали: «Варавву, Варавву!» И когда люди увидели, что первосвященники хотят смерти Иисуса, они быстро примкнули к тем, кто громко требовал лишить его жизни, и стали шумно настаивать на освобождении Вараввы.
185:5.5 (1993.5) Несколькими днями ранее Иисус внушал этим людям благоговейный трепет, но чернь не уважала того, кто, назвавшись Сыном Божьим, был теперь арестован первосвященниками и правителями и приведен на суд к Пилату, который решал, казнить его или миловать. Иисус мог быть героем в глазах народа, когда он очищал храм от менял и торговцев, но не тогда, когда он стал несопротивляющимся узником в руках врагов на суде, решавшем его участь.
185:5.6 (1993.6) Пилат пришел в гнев, видя, как первосвященники требуют простить известного убийцу и одновременно домогаются крови Иисуса. Он понимал их преступные намерения и ненависть, он видел их пристрастность и зависть. Поэтому он сказал им: «Как можете вы предпочесть жизнь убийцы жизни этого человека, единственная вина которого состоит в том, что он в переносном смысле называет себя иудейским царем?» Но Пилату не следовало этого говорить. Евреи были гордым народом, и хотя в те времена они находились под политическим ярмом Рима, они надеялись на приход Мессии, который освободил бы их от бремени иноверцев великой демонстрацией силы и славы. Пилат и представить себе не мог, какое возмущение вызвал у них даже намек на то, что этот смиренный проповедник странных доктрин, арестованный и обвиняемый в преступлениях, заслуживающих смертной казни, может называться «царем иудейским». Для них его слова были оскорблением всего, что они считали святым и достойным уважения в истории своего народа, и поэтому все они громко потребовали освобождения Вараввы и казни Иисуса.
185:5.7 (1994.1) Пилат знал, что Иисус не повинен в том, в чём его обвиняют, и будь он справедливым и мужественным судьей, он оправдал бы его и отпустил бы на свободу. Однако он боялся бросить вызов разозленным евреям, и пока он стоял, не зная, как поступить, прибыл гонец и передал ему запечатанное послание от его жены Клавдии.
185:5.8 (1994.2) Пилат знаком показал собравшимся, что, прежде чем вернуться к этому делу, он желает прочесть сообщение. Раскрыв письмо своей жены, он прочитал: «Молю тебя, не трогай этого невинного и праведного человека, которого зовут Иисусом. Прошлой ночью мне пришлось много пострадать из-за него во сне». Эта записка от Клавдии не только чрезвычайно расстроила Пилата и тем самым отсрочила рассмотрение этого дела, но также, к несчастью, предоставила еврейским правителям много времени, в течение которого они сновали в толпе, убеждая людей просить об освобождении Вараввы и шумно требовать распятия Иисуса.
185:5.9 (1994.3) Наконец, Пилат вновь вернулся к проблеме, ожидавшей своего решения, и обратился к разношерстному собранию, состоявшему из еврейских правителей и просившей о помиловании толпы: «Что же мне делать с тем, кого называют царем иудейским?» И все они закричали в один голос: «Распни! Распни его!» Единодушие этого требования разнородной толпы поразило и напугало Пилата - несправедливого и трусливого судью.
185:5.10 (1994.4) И вновь он спросил: «Почему вы хотите распять этого человека? Какое зло он совершил? Кто готов выйти и свидетельствовать против него?» Но услышав, что Пилат защищает Иисуса, они только с новой силой закричали: «Распни! Распни его!»
185:5.11 (1994.5) Тогда Пилат вторично обратился к ним по поводу освобождения заключенного в честь Пасхи: «Я снова спрашиваю вас: кого из заключенных мне следует освободить сейчас, когда вы празднуете свою Пасху?» И вновь толпа закричала: «Дай нам Варавву!»
185:5.12 (1994.6) Тогда Пилат сказал: «Если я освобожу убийцу, Варавву, что мне делать с Иисусом?» И снова толпа закричала в один голос: «Распни! Распни его!»
185:5.13 (1994.7) Пилат был напуган нестихающим шумом черни, действовавшей по указке первосвященников и советников синедриона. Тем не менее, он решил предпринять еще одну попытку умиротворить толпу и спасти Иисуса.
6. Последнее воззвание Пилата
185:6.1 (1994.8) Во всём, что происходит в это утро в пятницу в присутствии Пилата, участвуют только враги Иисуса. Его многочисленные друзья либо еще не знают о ночном аресте и состоявшемся рано утром суде, либо скрываются, чтобы избежать ареста и смертного приговора из-за того, что они верят в учения Иисуса. В толпе, шумно требующей смерти Учителя, находятся только его заклятые враги, а также неразумная и легко управляемая чернь.
185:6.2 (1995.1) Пилат решил в последний раз воззвать к их состраданию. Боясь перечить этой сбитой с толку толпе, громогласно домогавшейся крови Иисуса, он приказал еврейским стражникам и римским солдатам подвергнуть Иисуса бичеванию. Уже сама эта процедура была несправедливой и незаконной, поскольку римский закон позволял бичевать только тех, кого осуждали на смерть через распятие. Для того, чтобы подвергнуть Иисуса этому истязанию, стражники отвели его во внутренний двор претория. В отличие от врагов Иисуса, Пилат присутствовал при наказании; он прервал это подлое занятие, приказав прекратить бичевание, и показал знаком, чтобы Иисуса подвели к нему. До того как солдаты начали хлестать Иисуса, привязанного к бичевальному столбу, своими узловатыми плетьми, они вновь надели на него багряницу и, сплетя терновый венец, возложили ему на голову. Вложив в его руку трость вместо скипетра, они становились перед ним на колени и, издеваясь над ним, говорили: «Да здравствует царь иудейский!» И они плевали на него и били по лицу руками. А один из них, прежде чем вернуть его к Пилату, вынул трость из его руки и ударил его по голове.
185:6.3 (1995.2) Затем Пилат увел этого истекающего кровью и израненного заключенного и, показывая его разношерстной толпе, сказал: «Вот человек! Вновь я заявляю вам, что не нахожу в нём какого-либо преступления и, наказав его плетьми, я собираюсь отпустить его».
185:6.4 (1995.3) Иисус Назарянин стоял, одетый в старую царскую багряницу, с терновым венцом, впившимся в его благородный лоб. Его лицо было в кровоподтеках; он поник от страданий и скорби. Но ничто не способно тронуть сердца тех, кто пал жертвой жестокой ненависти и стал рабом религиозных предрассудков. Это зрелище заставило содрогнуться от ужаса все миры огромной вселенной, но оно не тронуло тех, кто решил во что бы то ни стало уничтожить Иисуса.
185:6.5 (1995.4) Увидев, что стало с Учителем, и оправившись от первого изумления, они только громче и раскатистей закричали: «Распни его! Распни его! Распни его!»
185:6.6 (1995.5) Теперь Пилат действительно понял, сколь бесполезно взывать к их жалости. Он вышел вперед и сказал: «Я вижу, вы уверены в том, что этот человек должен умереть, - но чтó он сделал, чтобы заслужить смерть? Кто заявит о его преступлении?»
185:6.7 (1995.6) Тогда сам первосвященник выступил вперед и, подойдя к Пилату, сердито заявил: «У нас есть священный закон, и по этому закону он должен умереть, потому что он представляет себя Сыном Божьим». Услышав это, Пилат испугался еще больше - не только из-за евреев, но и из-за того, что вспомнил послание своей жены и греческие мифы о спускающихся на землю богах; мысль о том, что Иисус может являться божественной личностью, привела его в дрожь. Он жестом велел толпе утихомириться, а сам взял Иисуса под руку и вновь увел его внутрь для дальнейшего допроса. Страх смутил Пилата, суеверия сбили его с толку, а упорство черни лишило прокуратора сил.
7. Последняя беседа с Пилатом
185:7.1 (1995.7) Дрожа от страха, Пилат сел рядом с Иисусом и спросил: «Откуда ты родом? Кто ты на самом деле? Почему о тебе говорят, что ты Сын Божий?»
185:7.2 (1996.1) Но Иисус едва ли мог ответить на такие вопросы, когда их задавал трусливый, слабый и нерешительный судья, который хотя и заявил о его полной невиновности, был столь несправедливым, что подверг его телесному наказанию, причем еще до того, как он был должным образом приговорен к смертной казни. Иисус посмотрел Пилату прямо в глаза, но ничего не ответил. Пилат спросил: «Что же, ты отказываешься говорить со мной? Разве ты не понимаешь, что по-прежнему в моей власти - отпустить тебя или распять?» Тогда Иисус ответил: «Ты не имел бы надо мной никакой власти, не будь на то воля свыше. Ты ничего не смог бы сделать с Сыном Человеческим, не позволь того небесный Отец. Но твоя вина не столь велика, ибо ты не знаешь евангелия. Больше греха на том, кто изменил мне, и на том, кто предал меня тебе».
185:7.3 (1996.2) Последний разговор с Иисусом всерьез испугал Пилата. Этот моральный трус и слабовольный судья сгибался под тяжестью двойного груза - суеверного страха перед Иисусом и панического ужаса перед еврейскими вождями.
185:7.4 (1996.3) И вновь Пилат вышел к толпе и заявил: «Я уверен, что этот человек всего лишь оскорбил ваши религиозные чувства. Вы должны забрать его и судить по своим законам. Что дает вам основание полагать, что я пошлю его на смерть из-за того, что его учения расходятся с вашими традициями?»
185:7.5 (1996.4) Пилат был уже готов отпустить Иисуса, когда Кайафа, первосвященник, подошел к трусливому римскому судье и, угрожающе тряся перед его носом пальцем, прокричал так, чтобы его злобный голос был слышен всей толпе: «Если ты освободишь этого человека, значит ты не друг кесарю, и я позабочусь о том, чтобы император узнал обо всём». Эта прилюдная угроза сломила Пилата. Страх за свое личное благополучие затмил все остальные доводы, и трусливый правитель приказал привести Иисуса в суд. Когда Учитель предстал перед ними, Пилат указал на него и с насмешкой произнес: «Вот ваш царь». И евреи ответили: «Долой его! Распни его!» И тогда, с явной иронией и сарказмом, Пилат спросил: «Вы хотите, чтобы я распял вашего царя?» И евреи ответили: «Да! Распни его! У нас нет другого царя, кроме кесаря!» И Пилат понял, что он не сможет спасти Иисуса, ибо он не хотел бросать вызов евреям.
8. Трагическая капитуляция Пилата
185:8.1 (1996.5) Он стоял перед ними - Сын Божий, воплощенный в облике Сына Человеческого. Он был взят под стражу без объяснения причин, обвинен без предъявления улик, осужден в отсутствие свидетелей, наказан без вынесения приговора, и теперь несправедливый судья - признавшийся в том, что не находит за ним вины, - должен был приговорить его к смертной казни. Если, называя Иисуса «царем иудейским», Пилат надеялся воззвать к их патриотизму, он потерпел полный провал. Не такого царя ждали евреи. Заявление первосвященников и саддукеев - «у нас нет другого царя, кроме кесаря» - потрясло даже бездумную чернь, но теперь было уже слишком поздно: даже если бы толпа осмелилась встать на сторону Учителя, она не смогла бы спасти его.
185:8.2 (1996.6) Пилат боялся народных волнений и бунтов. Он не решился рисковать нарушением общественного спокойствия в пасхальные праздники в Иерусалиме. Лишь недавно он получил порицание от кесаря, и он не хотел напрашиваться на новые неприятности. Толпа ответила радостными криками, когда он велел отпустить Варавву. После этого он приказал принести чашу с водой и перед всем народом умыл руки со словами: «Я не повинен в крови этого человека. Вы решили, что он должен умереть, но я не нашел за ним никакой вины. Занимайтесь этим сами. Пусть солдаты уведут его». В ответ он услышал одобрительные возгласы черни: «Пусть кровь его падет на нас и на детей наших!»
он повернулся к ним и сказал: «Я не стану приговаривать этого человека к смерти без суда, и я не намерен допрашивать его, пока вы не изложите свои обвинения против него в письменном виде».
185:2.9 (1990.5) Услышав эти слова Пилата, первосвященник и другие члены синедриона дали знак чиновнику суда, который вручил Пилату письменные обвинения против Иисуса. Они гласили:
185:2.10 (1990.6) «Заседание синедриона пришло к заключению, что этот человек является преступником и возмутителем спокойствия народа и что он повинен в следующем:
185:2.11 (1990.7) 1. Он совращает наш народ и подстрекает его к восстанию.
185:2.12 (1990.8) 2. Он запрещает людям платить дань кесарю.
185:2.13 (1990.9) 3. Он называет себя царем иудеев и проповедует создание нового царства».
185:2.14 (1990.10) Ни по одному из этих обвинений Иисус не был надлежащим образом допрошен и не был признан виновным в установленном законом порядке. Он даже не слышал этих обвинений, когда они зачитывались в первый раз, но Пилат приказал привести его из претория, где он находился под стражей, и потребовал повторить эти обвинения в присутствии Иисуса.
< >
185:3.2 (1991.2) После этого Пилат повернулся и продолжил допрос Иисуса: «А теперь относительно третьего обвинения, которое выдвигается против тебя: являешься ли ты царем иудеев?» Поскольку в голосе Пилата сквозило искреннее любопытство, Иисус улыбнулся прокуратору и сказал: «Пилат, спрашиваешь ли ты от себя - или же повторяешь вопрос других, моих обвинителей?» На это голосом, в котором звучали нотки возмущения, правитель ответил: «Разве я иудей? Твой собственный народ и первосвященники привели тебя и попросили меня приговорить тебя к смертной казни. Я сомневаюсь в обоснованности их обвинений и всего лишь пытаюсь выяснить, чтó ты совершил. Скажи мне - говорил ли ты, что являешься царем иудеев, и пытался ли основать новое царство?»
185:3.3 (1991.3) Тогда Иисус ответил Пилату: «Разве ты не видишь, что царство мое не от мира сего? Если бы мое царство было от мира сего, мои ученики обязательно встали бы на мою защиту, дабы я не был предан в руки иудеев. Мое присутствие здесь, перед тобой, со связанными руками, достаточно для того, чтобы показать всем людям, что царство мое является духовным владением - братством людей, которые, благодаря вере и с помощью любви, стали сынами Божьими. И это спасение уготовлено как иудею, так и язычнику».
185:3.4 (1991.4) «Следовательно, ты являешься-таки царем?» - спросил Пилат. И Иисус ответил: «Да, я именно такой царь, и царство мое - это семья вероисповедных сынов моего небесного Отца. Для этого я родился и пришел в этот мир - показать моего Отца всем людям и свидетельствовать об истине Божьей. Так и сейчас я заявляю тебе, что каждый, кто любит истину, слышит мой голос».
185:3.5 (1991.5) Тогда Пилат - полунасмешливо, полусерьезно - сказал: «Истина... что есть истина - кто скажет?»
185:3.6 (1991.6) Пилат был неспособен постичь слова Иисуса, как не мог он понять и природу его духовного царства, однако теперь он был уверен в том, что заключенный не совершил ничего, что заслуживало бы смертной казни.
Одного взгляда на Иисуса - лицом к лицу - было достаточно, чтобы убедить даже Пилата в том, что этот мягкий и утомленный, но величественный и честный человек не является свирепым и опасным революционером, стремящимся утвердиться на мирском троне Израиля. Как показалось Пилату, он отчасти понял, чтó имел в виду Иисус, называя себя царем, ибо он был знаком с учениями стоиков, которые заявляли, что «мудрец является царем». Пилат был глубоко убежден в том, что Иисус - не опасный зачинщик восстания, а всего лишь безобидный мечтатель, невинный фанатик.
185:3.7 (1991.7) Допросив Учителя, Пилат вернулся к первосвященникам и обвинителям Иисуса и сказал: «Я допросил этого человека и не нашел за ним никакой вины. Я не считаю, что он повинен в тех преступлениях, в которых вы его обвиняете; я думаю, что его следует освободить». Услышав это, евреи пришли в такую ярость, что громко закричали, требуя для Иисуса смерти, а один из членов синедриона решительно выступил вперед и, подойдя к Пилату, сказал: «Этот человек возбуждает народ, от Галилеи и по всей Иудее. Это смутьян и злодей. Ты будешь еще долго жалеть, если отпустишь этого нечестивца на свободу».
185:3.8 (1992.1) Пилату силой навязывали решение. Поэтому не зная, как поступить с Иисусом, и услышав от них, что Иисус начал свой труд в Галилее, он решил уклониться от ответственности за решение по этому делу - по крайней мере, оттянуть время и подумать - и направить Иисуса к Ироду, который находился в то время в городе по случаю Пасхи. Пилат также надеялся, что этот жест поможет смягчить отношения между ним и Иродом, которые уже в течение какого-то времени оставались натянутыми из-за многочисленных разногласий по вопросам разделения власти.
185:3.9 (1992.2) Кликнув стражников, Пилат сказал: «Этот человек из Галилеи. Отведите его немедленно для допроса к Ироду, а после этого доложите мне о его выводах». И они отвели Иисуса к Ироду.
Суд Ирода Антипы
185:4.1 (1992.3) Когда Ирод Антипа останавливался в Иерусалиме, он располагался в древнем маккавейском дворце Ирода Великого, и именно сюда, в дом прежнего царя, был приведен Иисус храмовой стражей в сопровождении своих обвинителей и растущей толпы. Ирод был наслышан об Иисусе, вызывавшем у него огромное любопытство. Когда Сын Человеческий предстал перед ним тем утром в пятницу, нечестивый идумеянин ни на мгновение не вспомнил того юношу, который когда-то явился к нему в Сепфорис с просьбой о справедливом решении вопроса о деньгах, причитавшихся его отцу, погибшему в результате несчастного случая на строительстве общественного здания. Насколько Ироду было известно, он никогда не встречался с Иисусом, хотя тот и доставлял правителю много хлопот, пока основной областью его труда оставалась Галилея. Теперь, когда Иисус находился в руках Пилата и иудеян, Ирод желал увидеть его, будучи уверенным в том, что в будущем ему уже не грозит какая-либо опасность с его стороны. Ирод был наслышан о чудесах, сотворенных Иисусом, и он очень надеялся стать свидетелем одного из таких чудес.
185:4.2 (1992.4) Когда Иисуса привели к Ироду, тетрарх был поражен его величественным видом и спокойным, хладнокровным выражением лица. Около пятнадцати минут Ирод задавал Иисусу свои вопросы, однако Учитель ничего не отвечал. Ирод поддразнивал его и пытался заставить сотворить чудо, но Иисус не реагировал на его многочисленные вопросы и ядовитые насмешки.
185:4.3 (1992.5) После этого Ирод повернулся к первосвященникам и саддукеям и, выслушав их обвинения, узнал еще больше того, что было доложено Пилату о мнимых злодеяниях Сына Человеческого. Наконец - убедившись в том, что Иисус не станет ни разговаривать, ни творить для него чудеса, - Ирод, подразнив его какое-то время, вырядил его в старую царскую багряницу и отправил назад к Пилату. Ирод знал, что в Иудее Иисус не подпадает под его юрисдикцию. Хотя он был рад навсегда избавится от Иисуса в Галилее, он благодарил судьбу за то, что именно Пилат взял на себя ответственность за его смерть. Ирод так и не оправился от страха, который преследовал его после убийства Иоанна Крестителя. Временами он даже начинал подозревать, что Иисус - это воскресший Иоанн. Теперь же он освободился от этого страха, поскольку увидел, что Иисус является совершенно иным человеком по сравнению с искренним и пламенным пророком, посмевшим открыто разоблачить и осудить его личную жизнь.
185:5.1 (1993.1) Когда стражники снова привели Иисуса к Пилату, тот вышел на ступени перед входом в преторий, где было поставлено его судейское кресло, и, пригласив к себе первосвященников и членов синедриона, сказал: «Вы привели ко мне этого человека, обвиняя его в том, что он совращает народ, запрещает платить налоги и утверждает, что является еврейским царем. Я провел дознание и не нахожу его виновным в этих преступлениях. Более того, я вообще не усматриваю за ним какой-либо вины. Затем я послал его к Ироду, и тетрарх, по-видимому, пришел к такому же выводу, поскольку направил его назад, к нам. Этот человек явно не совершил ничего такого, что каралось бы смертной казнью. Если вы по-прежнему считаете, что его следует наказать, то, прежде чем отпустить его, я готов подвергнуть его бичеванию».
Суд толпы
185:5.2 (1993.2) Евреи уже были готовы поднять шумный протест против освобождения Иисуса, когда огромная толпа подошла к преторию, чтобы просить Пилата об освобождении одного из заключенных в честь Пасхи. С некоторого времени было принято, чтобы римские правители позволяли народу решать, кого из заключенных или осужденных следует простить на Пасху. И теперь, когда эта толпа явилась к нему, чтобы просить об освобождении заключенного, Пилат подумал о том, что - поскольку Иисус лишь недавно пользовался огромной благосклонностью народа - ему, возможно, удастся выпутаться из затруднительного положения, если он предложит этим людям освободить галилеянина в честь Пасхи в качестве жеста доброй воли, ибо теперь Иисус являлся заключенным, представшим перед его судом.
185:5.3 (1993.3) Толпа хлынула на ступени здания, и Пилат услышал, что они выкрикивают имя Вараввы. Варавва являлся известным политическим агитатором, грабителем и убийцей; сын священника, незадолго до этого он был пойман на месте преступления при совершении убийства и ограбления на иерихонской дороге. Этот человек был приговорен к смерти, и его казнь должна была состояться сразу же после окончания Пасхи.
185:5.4 (1993.4) Пилат встал и объяснил толпе, что Иисуса привели к нему первосвященники, требовавшие его смерти на основании определенных обвинений, и что он не считает этого человека заслуживающим смерти. Пилат сказал: «Посему которого из них вы предпочли бы, чтобы я освободил, - убийцу Варавву или этого Иисуса из Галилеи?» И когда Пилат сказал это, первосвященники и члены суда синедриона, в один голос, надрывно закричали: «Варавву, Варавву!» И когда люди увидели, что первосвященники хотят смерти Иисуса, они быстро примкнули к тем, кто громко требовал лишить его жизни, и стали шумно настаивать на освобождении Вараввы.
185:5.5 (1993.5) Несколькими днями ранее Иисус внушал этим людям благоговейный трепет, но чернь не уважала того, кто, назвавшись Сыном Божьим, был теперь арестован первосвященниками и правителями и приведен на суд к Пилату, который решал, казнить его или миловать. Иисус мог быть героем в глазах народа, когда он очищал храм от менял и торговцев, но не тогда, когда он стал несопротивляющимся узником в руках врагов на суде, решавшем его участь.
185:5.6 (1993.6) Пилат пришел в гнев, видя, как первосвященники требуют простить известного убийцу и одновременно домогаются крови Иисуса. Он понимал их преступные намерения и ненависть, он видел их пристрастность и зависть. Поэтому он сказал им: «Как можете вы предпочесть жизнь убийцы жизни этого человека, единственная вина которого состоит в том, что он в переносном смысле называет себя иудейским царем?» Но Пилату не следовало этого говорить. Евреи были гордым народом, и хотя в те времена они находились под политическим ярмом Рима, они надеялись на приход Мессии, который освободил бы их от бремени иноверцев великой демонстрацией силы и славы. Пилат и представить себе не мог, какое возмущение вызвал у них даже намек на то, что этот смиренный проповедник странных доктрин, арестованный и обвиняемый в преступлениях, заслуживающих смертной казни, может называться «царем иудейским». Для них его слова были оскорблением всего, что они считали святым и достойным уважения в истории своего народа, и поэтому все они громко потребовали освобождения Вараввы и казни Иисуса.
185:5.7 (1994.1) Пилат знал, что Иисус не повинен в том, в чём его обвиняют, и будь он справедливым и мужественным судьей, он оправдал бы его и отпустил бы на свободу. Однако он боялся бросить вызов разозленным евреям, и пока он стоял, не зная, как поступить, прибыл гонец и передал ему запечатанное послание от его жены Клавдии.
185:5.8 (1994.2) Пилат знаком показал собравшимся, что, прежде чем вернуться к этому делу, он желает прочесть сообщение. Раскрыв письмо своей жены, он прочитал: «Молю тебя, не трогай этого невинного и праведного человека, которого зовут Иисусом. Прошлой ночью мне пришлось много пострадать из-за него во сне». Эта записка от Клавдии не только чрезвычайно расстроила Пилата и тем самым отсрочила рассмотрение этого дела, но также, к несчастью, предоставила еврейским правителям много времени, в течение которого они сновали в толпе, убеждая людей просить об освобождении Вараввы и шумно требовать распятия Иисуса.
185:5.9 (1994.3) Наконец, Пилат вновь вернулся к проблеме, ожидавшей своего решения, и обратился к разношерстному собранию, состоявшему из еврейских правителей и просившей о помиловании толпы: «Что же мне делать с тем, кого называют царем иудейским?» И все они закричали в один голос: «Распни! Распни его!» Единодушие этого требования разнородной толпы поразило и напугало Пилата - несправедливого и трусливого судью.
185:5.10 (1994.4) И вновь он спросил: «Почему вы хотите распять этого человека? Какое зло он совершил? Кто готов выйти и свидетельствовать против него?» Но услышав, что Пилат защищает Иисуса, они только с новой силой закричали: «Распни! Распни его!»
185:5.11 (1994.5) Тогда Пилат вторично обратился к ним по поводу освобождения заключенного в честь Пасхи: «Я снова спрашиваю вас: кого из заключенных мне следует освободить сейчас, когда вы празднуете свою Пасху?» И вновь толпа закричала: «Дай нам Варавву!»
185:5.12 (1994.6) Тогда Пилат сказал: «Если я освобожу убийцу, Варавву, что мне делать с Иисусом?» И снова толпа закричала в один голос: «Распни! Распни его!»
185:5.13 (1994.7) Пилат был напуган нестихающим шумом черни, действовавшей по указке первосвященников и советников синедриона. Тем не менее, он решил предпринять еще одну попытку умиротворить толпу и спасти Иисуса.
6. Последнее воззвание Пилата
185:6.1 (1994.8) Во всём, что происходит в это утро в пятницу в присутствии Пилата, участвуют только враги Иисуса. Его многочисленные друзья либо еще не знают о ночном аресте и состоявшемся рано утром суде, либо скрываются, чтобы избежать ареста и смертного приговора из-за того, что они верят в учения Иисуса. В толпе, шумно требующей смерти Учителя, находятся только его заклятые враги, а также неразумная и легко управляемая чернь.
185:6.2 (1995.1) Пилат решил в последний раз воззвать к их состраданию. Боясь перечить этой сбитой с толку толпе, громогласно домогавшейся крови Иисуса, он приказал еврейским стражникам и римским солдатам подвергнуть Иисуса бичеванию. Уже сама эта процедура была несправедливой и незаконной, поскольку римский закон позволял бичевать только тех, кого осуждали на смерть через распятие. Для того, чтобы подвергнуть Иисуса этому истязанию, стражники отвели его во внутренний двор претория. В отличие от врагов Иисуса, Пилат присутствовал при наказании; он прервал это подлое занятие, приказав прекратить бичевание, и показал знаком, чтобы Иисуса подвели к нему. До того как солдаты начали хлестать Иисуса, привязанного к бичевальному столбу, своими узловатыми плетьми, они вновь надели на него багряницу и, сплетя терновый венец, возложили ему на голову. Вложив в его руку трость вместо скипетра, они становились перед ним на колени и, издеваясь над ним, говорили: «Да здравствует царь иудейский!» И они плевали на него и били по лицу руками. А один из них, прежде чем вернуть его к Пилату, вынул трость из его руки и ударил его по голове.
185:6.3 (1995.2) Затем Пилат увел этого истекающего кровью и израненного заключенного и, показывая его разношерстной толпе, сказал: «Вот человек! Вновь я заявляю вам, что не нахожу в нём какого-либо преступления и, наказав его плетьми, я собираюсь отпустить его».
185:6.4 (1995.3) Иисус Назарянин стоял, одетый в старую царскую багряницу, с терновым венцом, впившимся в его благородный лоб. Его лицо было в кровоподтеках; он поник от страданий и скорби. Но ничто не способно тронуть сердца тех, кто пал жертвой жестокой ненависти и стал рабом религиозных предрассудков. Это зрелище заставило содрогнуться от ужаса все миры огромной вселенной, но оно не тронуло тех, кто решил во что бы то ни стало уничтожить Иисуса.
185:6.5 (1995.4) Увидев, что стало с Учителем, и оправившись от первого изумления, они только громче и раскатистей закричали: «Распни его! Распни его! Распни его!»
185:6.6 (1995.5) Теперь Пилат действительно понял, сколь бесполезно взывать к их жалости. Он вышел вперед и сказал: «Я вижу, вы уверены в том, что этот человек должен умереть, - но чтó он сделал, чтобы заслужить смерть? Кто заявит о его преступлении?»
185:6.7 (1995.6) Тогда сам первосвященник выступил вперед и, подойдя к Пилату, сердито заявил: «У нас есть священный закон, и по этому закону он должен умереть, потому что он представляет себя Сыном Божьим». Услышав это, Пилат испугался еще больше - не только из-за евреев, но и из-за того, что вспомнил послание своей жены и греческие мифы о спускающихся на землю богах; мысль о том, что Иисус может являться божественной личностью, привела его в дрожь. Он жестом велел толпе утихомириться, а сам взял Иисуса под руку и вновь увел его внутрь для дальнейшего допроса. Страх смутил Пилата, суеверия сбили его с толку, а упорство черни лишило прокуратора сил.
7. Последняя беседа с Пилатом
185:7.1 (1995.7) Дрожа от страха, Пилат сел рядом с Иисусом и спросил: «Откуда ты родом? Кто ты на самом деле? Почему о тебе говорят, что ты Сын Божий?»
185:7.2 (1996.1) Но Иисус едва ли мог ответить на такие вопросы, когда их задавал трусливый, слабый и нерешительный судья, который хотя и заявил о его полной невиновности, был столь несправедливым, что подверг его телесному наказанию, причем еще до того, как он был должным образом приговорен к смертной казни. Иисус посмотрел Пилату прямо в глаза, но ничего не ответил. Пилат спросил: «Что же, ты отказываешься говорить со мной? Разве ты не понимаешь, что по-прежнему в моей власти - отпустить тебя или распять?» Тогда Иисус ответил: «Ты не имел бы надо мной никакой власти, не будь на то воля свыше. Ты ничего не смог бы сделать с Сыном Человеческим, не позволь того небесный Отец. Но твоя вина не столь велика, ибо ты не знаешь евангелия. Больше греха на том, кто изменил мне, и на том, кто предал меня тебе».
185:7.3 (1996.2) Последний разговор с Иисусом всерьез испугал Пилата. Этот моральный трус и слабовольный судья сгибался под тяжестью двойного груза - суеверного страха перед Иисусом и панического ужаса перед еврейскими вождями.
185:7.4 (1996.3) И вновь Пилат вышел к толпе и заявил: «Я уверен, что этот человек всего лишь оскорбил ваши религиозные чувства. Вы должны забрать его и судить по своим законам. Что дает вам основание полагать, что я пошлю его на смерть из-за того, что его учения расходятся с вашими традициями?»
185:7.5 (1996.4) Пилат был уже готов отпустить Иисуса, когда Кайафа, первосвященник, подошел к трусливому римскому судье и, угрожающе тряся перед его носом пальцем, прокричал так, чтобы его злобный голос был слышен всей толпе: «Если ты освободишь этого человека, значит ты не друг кесарю, и я позабочусь о том, чтобы император узнал обо всём». Эта прилюдная угроза сломила Пилата. Страх за свое личное благополучие затмил все остальные доводы, и трусливый правитель приказал привести Иисуса в суд. Когда Учитель предстал перед ними, Пилат указал на него и с насмешкой произнес: «Вот ваш царь». И евреи ответили: «Долой его! Распни его!» И тогда, с явной иронией и сарказмом, Пилат спросил: «Вы хотите, чтобы я распял вашего царя?» И евреи ответили: «Да! Распни его! У нас нет другого царя, кроме кесаря!» И Пилат понял, что он не сможет спасти Иисуса, ибо он не хотел бросать вызов евреям.
8. Трагическая капитуляция Пилата
185:8.1 (1996.5) Он стоял перед ними - Сын Божий, воплощенный в облике Сына Человеческого. Он был взят под стражу без объяснения причин, обвинен без предъявления улик, осужден в отсутствие свидетелей, наказан без вынесения приговора, и теперь несправедливый судья - признавшийся в том, что не находит за ним вины, - должен был приговорить его к смертной казни. Если, называя Иисуса «царем иудейским», Пилат надеялся воззвать к их патриотизму, он потерпел полный провал. Не такого царя ждали евреи. Заявление первосвященников и саддукеев - «у нас нет другого царя, кроме кесаря» - потрясло даже бездумную чернь, но теперь было уже слишком поздно: даже если бы толпа осмелилась встать на сторону Учителя, она не смогла бы спасти его.
185:8.2 (1996.6) Пилат боялся народных волнений и бунтов. Он не решился рисковать нарушением общественного спокойствия в пасхальные праздники в Иерусалиме. Лишь недавно он получил порицание от кесаря, и он не хотел напрашиваться на новые неприятности. Толпа ответила радостными криками, когда он велел отпустить Варавву. После этого он приказал принести чашу с водой и перед всем народом умыл руки со словами: «Я не повинен в крови этого человека. Вы решили, что он должен умереть, но я не нашел за ним никакой вины. Занимайтесь этим сами. Пусть солдаты уведут его». В ответ он услышал одобрительные возгласы черни: «Пусть кровь его падет на нас и на детей наших!»