"ведомый Звездою Полярной"
. ЦАРСТВО ВЕЧНОЕ И «МЕРЗЕЙШАЯ МОЩЬ»...18 ноя, 2017 в 8:23..sergey_v_fomin.
«Я вернусь Михаилом, я Артуром вернусь»
(Алексей ШИРОПАЕВ)
Вполне может так случиться, что уже
на следующей неделе в тиши московских патриархийных и иных кабинетов начнется судьбоносный для России процесс. (Но вполне может и застопориться или вовсе прерваться, так и не начавшись.)
В российскую столицу с кратким визитом (20-22 ноября) прибывает Архиепископ Кентерберийский Джастин Уэлби. Формально для «введения в должность нового настоятеля англиканского прихода Святого Андрея в Москве священника Малколма Роджерса».
Газета «Завтра» (8.11.2017), со ссылкой на инсайдерские источники, утверждает: «…Согласованный с Московским Патриархатом визит в Россию 105-го архиепископа Кентерберийского Джастина Уэмбли в основном будет посвящен перспективами восстановления Монархии в России и возможности приглашения на Трон представителя династии Виндзоров, “исповедующих православие”…»
В свое время мы тоже писали об этом:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/163381.html
По существу эта нынешняя поездка была решена еще во время визита Патриарха Кирилла в Лондон и его встречи 18 октября 2016 г. в Букингэмском дворце с Королевой Елизаветой II, являющейся, как известно, главой Англиканской церкви. (Предстоятель РПЦ, понятное дело, не был инициатором этой своей поездки, а лишь выполнял возложенное на него поручение.)
В схему этого возможного развития событий вполне укладывается посещение 15 ноября Президентом В.В. Путиным и премьером Д.А. Медведевым Ново-Иерусалимского монастыря, где, вдали от московской толчеи, они могли свободно и без лишних глаз и ушей обстоятельно поговорить с Патриархом Кириллом. (Кстати, одна интересная деталь: как сообщает РИА Новости, в отреставрированном Воскресенском соборе обители Патриарх «провел Президента по нескольким приделам, которые выстраивались Членами Императорской Фамилии в честь восшествия на Престол или рождения Наследника».)
Похоже, что всё происходит в рамках дилеммы: Виндзоры или Pax Americana (при всей внешней иллюзорности этого выбора, разумеется).
К этому «выбору» приблизило нас во многом «нетерпение» (вспомним одноименный трифоновский роман и его героя, вышедшего «рано, до звезды»).
И сравним это с конкретным опытом Русской истории, когда Государи Московские, начиная с Ивана Калиты, один за другим, терпеливо несли тяжкое ярмо - расплату за Татарский погром Руси, смиренно ездили за ярлыком в Орду, платили дань. И продолжалось так вплоть до Димитрия Иоанновича, который, заметьте-ка, не по своей воле (сам бы не посмел), а по благословению Игумена всея Руси, Преподобного Сергия вышел на Куликово поле, вернувшись в Москву, волей Божией, Донским героем.
После государственного акта самоубийства, осуществленного генсеком Горби вместе с тогдашней партноменклатурой, нам, к сожалению, не хватило ни выдержки, ни здравого смысла, не говоря уж о смирении. (Куда там: ведь «у советских собственная гордость»!)
Вполне вероятно, вскоре мы узнаем цену невыученного урока из отечественной истории, сформулированного одной из героинь лесковского антинигилистического романа: «…И я не жаловалась, не кричала “больно”. Нет, я вас слушала, я вас терпела, потому что знала, что, повесившись, надо мотаться, а, оторвавшись, кататься…»
Можно, конечно, встать в позу (разве запретишь?):
«А вот Борис и Глеб хотя и святые, но страну отдали без боя. Просто легли и ждали, когда их убьют. Это не может быть для нас примером...»
Итоги этого бахвальства первого лица сегодня перед нами. Помните как у Михаила Булгакова в «Мастере и Маргарите»: «Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил…»
Вряд ли, однако, и после всего многие поймут, а поняв, примут… Вспомнят, пожалуй, и про вечно коварный Туманный Альбион. Однако беда, конечно, не в их коварстве, а в нашей слабости, в том числе и неразумности.
Что же, не исключено, что нам, нашим детям и внукам предстоит пережить то, что выпало на долю тех, кто жил когда-то после «призвания варягов», отрицаемого в Имперский период антинорманистами, а в советское время - передовыми историками-марксистами, но на деле все-таки события бывшего.
Мы этого, конечно же, не просим (да нас и спрашивать никто не будет, хотим мы этого или нет). Но если будет на то воля Божия, то узнаем - каково это.
И еще: не нужно искать в этом тексте то, чего в нем нет. Вполне достаточно и сказанного.
Всем посетителям моего ЖЖ, думаю, хорошо известна моя позиция в вопросе о роли британского истеблишмента в убийстве Царской Семьи и Их Друга, в крушении самой Исторической России.
Однако за всеми этими, безусловно, важными обстоятельствами, не стоит, все же, забывать о главном. О вечном. О не подвластном ни времени, ни людям, а потому - несокрушимом и надежном.
Для лучшего понимания, о чем тут речь, приведем выписки из романа английского писателя и ученого Клайва Стейплза Льюиса «Мерзейшая мощь» (1945), слишком поспешно приватизированного в наши дни Кураевым и Ко, а нами малодушно им уступленного (ох и щедрые мы за ...свой счет!):
«Началось это, когда мы открыли, что почти все легенды об Артуре исторически достоверны. Однажды, в IV веке существовало явно то, что всегда существует тайно. Мы называем это Логрским королевством; можно назвать иначе. Итак, когда мы это открыли, мы - не сразу, постепенно - увидели по-новому историю Англии, и поняли, что она - двойная. […]
…Есть Британия, а в ней, внутри - Логрис. Рядом с Артуром - Мордред; рядом с Мильтон,ом - Кромвель; народ поэтов - и народ торговцев; страна сэра Филиппа Сиднея - Сесила Родса. Это не лицемерие, это - борьба Британии и Логриса. […]
Логрис не исчез, он всегда живет в сердце Англии, и Пендрагоны сменяют друг друга […] …Всегда, в каждом веке, они и очень немного их подданных были рукою, которая двигала перчатку. Лишь из-за них не впала страна в сон, подобный сну пьяного, и не рухнула в пропасть, куда ее толкает Британия.
- Ваш вариант английской истории, - заметил Макфи, - не подтвержден документально.
- Документов немало, - ответил Димбл и улыбнулся, - но вы не знаете языка, на котором они написаны. […]
- Вы делали то, что от вас требовалось. Вы повиновались и ждали. Так было, и так будет. Я где-то читал, что алтарь воздвигают в одном месте, чтобы огонь с небес сошел в другом. А черту подводить рано. Британия проиграла битву, но не погибла. […]
- Значит, - сделала вывод матушка Димбл, - Англия так и качается между Британией и Логрисом?
- Разве ты до сих пор этого не замечала? - удивился ее муж. - В этом самая суть нашей страны. Того, что нам заповедано, мы сделать не можем; но не можем и забыть. […]
Да, не мы одни такие. Каждый народ - двойной. Англия - не избранница, избранных народов нет, это чепуха. Мы говорим о Логрисе, потому что он у нас, и мы о нем знаем.
- Можно попросту сказать, - возразил Макфи, - что везде есть и добро, и зло.
- Нет, - не согласился Димбл, - нельзя. Понимаете, Макфи, если думать о добре вообще, придешь к абстракции, к какому-то эталону для всех стран. Конечно, общие правила есть, и надо соблюдать их. Но это - лишь грамматика добра, а не живой язык. Нет на свете двух одинаковых травинок, тем более - двух одинаковых святых, двух ангелов, двух народов. Весь труд исцеления Земли зависит от того, раздуем ли мы искру, воплотим ли призрак, едва мерцающий в каждом народе. Искры эти, призраки эти - разные. Когда Логрис поистине победит Британию, когда дивная ясность разума воцарится во Франции - что ж, тогда придет весна. Пока же наш удел - Логрис. […]
Забывший о Логрисе сползает в Британию».
Так и у нас: забывающие о Святой Руси - обречены либо тосковать по эсэсэсэрии, мечтать о существующих исключительно в воображении «славянских ведах и богах», либо удовлетворяться эрэфией и петь «Дядя Вова, мы с тобой».
А завершить этот пост мне хотелось бы вот этим стихотворением моего старого (кто бы что о нем сегодня ни говорил) друга - Алексея Широпаева. Оно здесь к месту
«Возвращение Артура» (так называется это стихотворение) было написано в 1998 году, в ту самую пору, когда он находился под впечатлением фильма Джона Бурмена «Экскалибур», кассету с которым дал ему на просмотр наш общий друг Роман Багдасаров.
Как-то летом Алексей зазвал меня к себе и я на одном дыхании, не отрываясь, посмотрел этот более чем двухчасовой фильм. Помню, как меня поразила тогда - почти что утраченная ныне кинематографом - точность передачи романа Томаса Мэлори «Смерть Артура» (по которому он был поставлен), только что тогда мною по-настоящему прочитанного.
Не знаю, как сегодня Алексей относится к этому своему давнему стихотворению (Владимiр Карпец в последние годы, например, очень не любил, когда кто-то ему напоминал о вошедшем в его сборник 1995 г. стихотворении «Flos florum», в чем-то перекликавшимся с «Возвращением Артура».) Но не зря ведь говорится: еже писах - писах.
Вот и само стихотворение Алексея Широпаева - о нашем и будущем (быть может, ближайшем) времени, разрешенном, будем уповать, поверх московских посиделок:
Лихорадка распада - на уровне молекулярном.
До держав ли теперь, до камней ли великих культур?
Тем яснее безумцам: ведомый Звездою Полярной,
Ты вернёшься, Артур. Ты в России воскреснешь, Артур.
Царь-Медведь окормлялся из рук Преподобного Старца
И лесов корабельных текла прикровенная речь,
Чтоб теперь, на закате, взыграв переливом багрянца,
Из глубин Светлояра восстал Государственный Меч.
«Я вернусь Михаилом, я Артуром вернусь»
(Алексей ШИРОПАЕВ)
Вполне может так случиться, что уже
на следующей неделе в тиши московских патриархийных и иных кабинетов начнется судьбоносный для России процесс. (Но вполне может и застопориться или вовсе прерваться, так и не начавшись.)
В российскую столицу с кратким визитом (20-22 ноября) прибывает Архиепископ Кентерберийский Джастин Уэлби. Формально для «введения в должность нового настоятеля англиканского прихода Святого Андрея в Москве священника Малколма Роджерса».
Газета «Завтра» (8.11.2017), со ссылкой на инсайдерские источники, утверждает: «…Согласованный с Московским Патриархатом визит в Россию 105-го архиепископа Кентерберийского Джастина Уэмбли в основном будет посвящен перспективами восстановления Монархии в России и возможности приглашения на Трон представителя династии Виндзоров, “исповедующих православие”…»
В свое время мы тоже писали об этом:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/163381.html
По существу эта нынешняя поездка была решена еще во время визита Патриарха Кирилла в Лондон и его встречи 18 октября 2016 г. в Букингэмском дворце с Королевой Елизаветой II, являющейся, как известно, главой Англиканской церкви. (Предстоятель РПЦ, понятное дело, не был инициатором этой своей поездки, а лишь выполнял возложенное на него поручение.)
В схему этого возможного развития событий вполне укладывается посещение 15 ноября Президентом В.В. Путиным и премьером Д.А. Медведевым Ново-Иерусалимского монастыря, где, вдали от московской толчеи, они могли свободно и без лишних глаз и ушей обстоятельно поговорить с Патриархом Кириллом. (Кстати, одна интересная деталь: как сообщает РИА Новости, в отреставрированном Воскресенском соборе обители Патриарх «провел Президента по нескольким приделам, которые выстраивались Членами Императорской Фамилии в честь восшествия на Престол или рождения Наследника».)
Похоже, что всё происходит в рамках дилеммы: Виндзоры или Pax Americana (при всей внешней иллюзорности этого выбора, разумеется).
К этому «выбору» приблизило нас во многом «нетерпение» (вспомним одноименный трифоновский роман и его героя, вышедшего «рано, до звезды»).
И сравним это с конкретным опытом Русской истории, когда Государи Московские, начиная с Ивана Калиты, один за другим, терпеливо несли тяжкое ярмо - расплату за Татарский погром Руси, смиренно ездили за ярлыком в Орду, платили дань. И продолжалось так вплоть до Димитрия Иоанновича, который, заметьте-ка, не по своей воле (сам бы не посмел), а по благословению Игумена всея Руси, Преподобного Сергия вышел на Куликово поле, вернувшись в Москву, волей Божией, Донским героем.
После государственного акта самоубийства, осуществленного генсеком Горби вместе с тогдашней партноменклатурой, нам, к сожалению, не хватило ни выдержки, ни здравого смысла, не говоря уж о смирении. (Куда там: ведь «у советских собственная гордость»!)
Вполне вероятно, вскоре мы узнаем цену невыученного урока из отечественной истории, сформулированного одной из героинь лесковского антинигилистического романа: «…И я не жаловалась, не кричала “больно”. Нет, я вас слушала, я вас терпела, потому что знала, что, повесившись, надо мотаться, а, оторвавшись, кататься…»
Можно, конечно, встать в позу (разве запретишь?):
«А вот Борис и Глеб хотя и святые, но страну отдали без боя. Просто легли и ждали, когда их убьют. Это не может быть для нас примером...»
Итоги этого бахвальства первого лица сегодня перед нами. Помните как у Михаила Булгакова в «Мастере и Маргарите»: «Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил…»
Вряд ли, однако, и после всего многие поймут, а поняв, примут… Вспомнят, пожалуй, и про вечно коварный Туманный Альбион. Однако беда, конечно, не в их коварстве, а в нашей слабости, в том числе и неразумности.
Что же, не исключено, что нам, нашим детям и внукам предстоит пережить то, что выпало на долю тех, кто жил когда-то после «призвания варягов», отрицаемого в Имперский период антинорманистами, а в советское время - передовыми историками-марксистами, но на деле все-таки события бывшего.
Мы этого, конечно же, не просим (да нас и спрашивать никто не будет, хотим мы этого или нет). Но если будет на то воля Божия, то узнаем - каково это.
И еще: не нужно искать в этом тексте то, чего в нем нет. Вполне достаточно и сказанного.
Всем посетителям моего ЖЖ, думаю, хорошо известна моя позиция в вопросе о роли британского истеблишмента в убийстве Царской Семьи и Их Друга, в крушении самой Исторической России.
Однако за всеми этими, безусловно, важными обстоятельствами, не стоит, все же, забывать о главном. О вечном. О не подвластном ни времени, ни людям, а потому - несокрушимом и надежном.
Для лучшего понимания, о чем тут речь, приведем выписки из романа английского писателя и ученого Клайва Стейплза Льюиса «Мерзейшая мощь» (1945), слишком поспешно приватизированного в наши дни Кураевым и Ко, а нами малодушно им уступленного (ох и щедрые мы за ...свой счет!):
«Началось это, когда мы открыли, что почти все легенды об Артуре исторически достоверны. Однажды, в IV веке существовало явно то, что всегда существует тайно. Мы называем это Логрским королевством; можно назвать иначе. Итак, когда мы это открыли, мы - не сразу, постепенно - увидели по-новому историю Англии, и поняли, что она - двойная. […]
…Есть Британия, а в ней, внутри - Логрис. Рядом с Артуром - Мордред; рядом с Мильтон,ом - Кромвель; народ поэтов - и народ торговцев; страна сэра Филиппа Сиднея - Сесила Родса. Это не лицемерие, это - борьба Британии и Логриса. […]
Логрис не исчез, он всегда живет в сердце Англии, и Пендрагоны сменяют друг друга […] …Всегда, в каждом веке, они и очень немного их подданных были рукою, которая двигала перчатку. Лишь из-за них не впала страна в сон, подобный сну пьяного, и не рухнула в пропасть, куда ее толкает Британия.
- Ваш вариант английской истории, - заметил Макфи, - не подтвержден документально.
- Документов немало, - ответил Димбл и улыбнулся, - но вы не знаете языка, на котором они написаны. […]
- Вы делали то, что от вас требовалось. Вы повиновались и ждали. Так было, и так будет. Я где-то читал, что алтарь воздвигают в одном месте, чтобы огонь с небес сошел в другом. А черту подводить рано. Британия проиграла битву, но не погибла. […]
- Значит, - сделала вывод матушка Димбл, - Англия так и качается между Британией и Логрисом?
- Разве ты до сих пор этого не замечала? - удивился ее муж. - В этом самая суть нашей страны. Того, что нам заповедано, мы сделать не можем; но не можем и забыть. […]
Да, не мы одни такие. Каждый народ - двойной. Англия - не избранница, избранных народов нет, это чепуха. Мы говорим о Логрисе, потому что он у нас, и мы о нем знаем.
- Можно попросту сказать, - возразил Макфи, - что везде есть и добро, и зло.
- Нет, - не согласился Димбл, - нельзя. Понимаете, Макфи, если думать о добре вообще, придешь к абстракции, к какому-то эталону для всех стран. Конечно, общие правила есть, и надо соблюдать их. Но это - лишь грамматика добра, а не живой язык. Нет на свете двух одинаковых травинок, тем более - двух одинаковых святых, двух ангелов, двух народов. Весь труд исцеления Земли зависит от того, раздуем ли мы искру, воплотим ли призрак, едва мерцающий в каждом народе. Искры эти, призраки эти - разные. Когда Логрис поистине победит Британию, когда дивная ясность разума воцарится во Франции - что ж, тогда придет весна. Пока же наш удел - Логрис. […]
Забывший о Логрисе сползает в Британию».
Так и у нас: забывающие о Святой Руси - обречены либо тосковать по эсэсэсэрии, мечтать о существующих исключительно в воображении «славянских ведах и богах», либо удовлетворяться эрэфией и петь «Дядя Вова, мы с тобой».
А завершить этот пост мне хотелось бы вот этим стихотворением моего старого (кто бы что о нем сегодня ни говорил) друга - Алексея Широпаева. Оно здесь к месту
«Возвращение Артура» (так называется это стихотворение) было написано в 1998 году, в ту самую пору, когда он находился под впечатлением фильма Джона Бурмена «Экскалибур», кассету с которым дал ему на просмотр наш общий друг Роман Багдасаров.
Как-то летом Алексей зазвал меня к себе и я на одном дыхании, не отрываясь, посмотрел этот более чем двухчасовой фильм. Помню, как меня поразила тогда - почти что утраченная ныне кинематографом - точность передачи романа Томаса Мэлори «Смерть Артура» (по которому он был поставлен), только что тогда мною по-настоящему прочитанного.
Не знаю, как сегодня Алексей относится к этому своему давнему стихотворению (Владимiр Карпец в последние годы, например, очень не любил, когда кто-то ему напоминал о вошедшем в его сборник 1995 г. стихотворении «Flos florum», в чем-то перекликавшимся с «Возвращением Артура».) Но не зря ведь говорится: еже писах - писах.
Вот и само стихотворение Алексея Широпаева - о нашем и будущем (быть может, ближайшем) времени, разрешенном, будем уповать, поверх московских посиделок:
Лихорадка распада - на уровне молекулярном.
До держав ли теперь, до камней ли великих культур?
Тем яснее безумцам: ведомый Звездою Полярной,
Ты вернёшься, Артур. Ты в России воскреснешь, Артур.
Царь-Медведь окормлялся из рук Преподобного Старца
И лесов корабельных текла прикровенная речь,
Чтоб теперь, на закате, взыграв переливом багрянца,
Из глубин Светлояра восстал Государственный Меч.