Дядюшка Норберт
В книжке Норберта Винера "Ex-Prodigy, my Childhood and Youth", вышедшей у "Саймона и Шустера" в 1953, отец кибернетики рассказывает о своем происхождении. Оказывается, семья его отца жила в польском Белостоке (Białystok), который тогда принадлежал Российской Империи (вернее с 1807 года, когда Наполеон передал его России по соглашениям Тильзитского мира).
Более того, мать отца Винера происходила из белостокстких еврейских кожевников. Теперь уместно вспомнить моего прадеда Касриэля Канторовского, который тоже был из кожемяк Белостока. Краешек доступной мне семейной легенды сообщает, что прадед учился в хедере, а потом был отдан на обучение ремеслу богатому дяде-кожевнику. Славно теперь представить, что этот дядя мог находиться в родстве с Винерами.
Винер тоже говорит о семейных легендах, в его случае они называют в числе предков - Маймонида, великого философа из Кордовы и личного врача визиря царя Саладина. Он говорит о привлекательности легенды, но иронизирует по поводу ее надежности. Так же може поступить и мы, выбирая в родственники из почти 50 000 иудеев Белостока и нескольких тысяч кожевников ausgerechnet семью гениального математика.
Впрочем, когда я занимаюсь с Левкой, вернее когда он включает то, что пользовавший нас профессор Левальд назвал "скоростной компонентой аналитического ума", то есть решает к примеру ньютоновскую задачу о лугах и коровах, приведенную в "Занимательной алгебре" Я. И. Перельмана, не требуя на раздумье никакого ощутимого времени, то есть записывая решение без всяких остановок, открывая для себя новую идею и в ту же секунду используя ее на следующем шаге рассуждения, как старую и привычную - тогда вероятность лестного родства начинает казаться мне не такой уж эфемерной. И то, что ты, читатель этих строк, предлагаешь в качестве антитезиса - не принимаю. Да, природа на мне отдохнула. Но на роль шкатулки с генами я все еще гожусь.
Upd1: Родителей Норберта звали Берта и Лео (кто знает, тот знает)
Upd2: "По совету Расселла я решил закончить учебный год в Геттингене, изучая математику у Гильберта и Ландау, а философию у Гуссерля" - в нашем мире ничего подобного быть не может. Измельчалость.
Более того, мать отца Винера происходила из белостокстких еврейских кожевников. Теперь уместно вспомнить моего прадеда Касриэля Канторовского, который тоже был из кожемяк Белостока. Краешек доступной мне семейной легенды сообщает, что прадед учился в хедере, а потом был отдан на обучение ремеслу богатому дяде-кожевнику. Славно теперь представить, что этот дядя мог находиться в родстве с Винерами.
Винер тоже говорит о семейных легендах, в его случае они называют в числе предков - Маймонида, великого философа из Кордовы и личного врача визиря царя Саладина. Он говорит о привлекательности легенды, но иронизирует по поводу ее надежности. Так же може поступить и мы, выбирая в родственники из почти 50 000 иудеев Белостока и нескольких тысяч кожевников ausgerechnet семью гениального математика.
Впрочем, когда я занимаюсь с Левкой, вернее когда он включает то, что пользовавший нас профессор Левальд назвал "скоростной компонентой аналитического ума", то есть решает к примеру ньютоновскую задачу о лугах и коровах, приведенную в "Занимательной алгебре" Я. И. Перельмана, не требуя на раздумье никакого ощутимого времени, то есть записывая решение без всяких остановок, открывая для себя новую идею и в ту же секунду используя ее на следующем шаге рассуждения, как старую и привычную - тогда вероятность лестного родства начинает казаться мне не такой уж эфемерной. И то, что ты, читатель этих строк, предлагаешь в качестве антитезиса - не принимаю. Да, природа на мне отдохнула. Но на роль шкатулки с генами я все еще гожусь.
Upd1: Родителей Норберта звали Берта и Лео (кто знает, тот знает)
Upd2: "По совету Расселла я решил закончить учебный год в Геттингене, изучая математику у Гильберта и Ландау, а философию у Гуссерля" - в нашем мире ничего подобного быть не может. Измельчалость.