Мой экстрим
Ну вот, одна осталась. Аж на три с половиной дня. Помнится, ровно год назад меня милый тоже на несколько дней покинул, и я учудила...
Уехал муж в командировку (хорошее начало, не правда ли?). Что делает типичная анекдотическая жена? Правильно, приводит любовника. Я жена, видать, нетипичная, ибо шкодливая мыслишка возникла, но совсем иного рода. Возникла спонтанно и далеко не в первый день. Топала я из магазина с рюкзаком еды, топала мимо стоянки, где припаркована была несколько дней назад наша машина. И дергает меня внутренний чертик - невинно так дергает: пойди-ка, погляди, всё ли с ней в порядке. Сворачиваю практически с пути истинного и направляю стопы к тачке. Надо сказать, что А. учит меня водить машину уже полтора года (к тому моменту было полгода), но до сих пор недоволен результатом, потому одну за рулем никуда не отпускает - только под его присмотром. Может быть именно поэтому я до сих пор не умею водить?
Подхожу. Обхожу. Стучу ногой по колесам, прям как «новый русский» из анекдота - а что еще делать-то с ней? Мимо проходит пара - смотрят на меня странно. «Хм, - думаю я, - и правда странно: фигли я к ней пришла, ежели никуда не собираюсь ехать? Почему не собираюсь? А вот щас как сяду и поеду! Ну я ж немножко, вот вокруг квартала объеду и назад поставлю. Никто и не узнает. Надо ж мне когда-то начинать одной ездить, узнать, каковы ощущения и всё такое». Вобщем, чертик меня уговорил. Залезла в машину, устроилась поудобнее, уняла легкую дрожь ужаса совершаемого преступления и начала выруливать. А рядом машины близко стоят. Особенно эта, серая, справа. Стоит она задом к тропически-буйным зарослям сахалинской гречихи, а мое авто туды же, но носом. Выезжаю задом, выкручивая руль влево. И показалось мне в какой-то момент, что щас я мордой задену эту самую рядом стоящую серую машину. Ну я чуть вперед, опять назад - вроде вырулила.
Еду себе спокойненько, погодка безумствует жарой и солнцем. День чудесный. И никто-то на меня не шикает, и всё-то я правильно делаю, и еду себе так внимательно и правильно, и так-то мне легко и свободно, что просто наслаждение и праздник какой-то! Прокатилась поболе, чем планировала, но совсем недалеко и по накатанному маршруту. Рисковать не стала. Я ж так, я ж немножко. Возвращаюсь я на стоянку, подъезжаю к тому же месту, откуда выруливала и вижу... на морде той тачки соседней, сбоку - вмятина! Свежая! Не так чтоб большая, но приличная. У меня сразу та картинка перед глазами, как я выруливала и показалось мне, что в нее сейчас стукнусь. И небо пошатнулось, и солнце померкло надо мной, и уровень адреналина подпрыгнул... «Всё, - думаю, - покаталась. Это ж я ее "поцеловала". Что делать? Куда машину девать? Других стоянок в округе нет абсолютно. Тут же ее оставлять - спишут номер, по компу адрес найдут... Крыло менять. У новой "Рено". Это ж во сколько влетит? А. меня убьет на фиг совсем».
Все это самумом проносится в моих расплавляющихся ужасом мозгах (или в их отсутствии). От страха ставлю я свою машину на то же место, так же зарываюсь носом в заросли сахалинской гречихи, выхожу на подгибающихся ногах. Иду домой, а поджилки трясутся - что делать??? Оглядываюсь пару раз на машину - вроде выглядит стоящей так же, как и раньше. Типа никуда не ездила. А на встречу движется мужик. К машине своей. Идет он и видит, как я нервно оглядываюсь, и уж наверняка всё, просто ВСЁ! сразу понимает. Весь спектр переживаний Родички Раскольникова вращается во мне бешенной радугой... Прохожу мимо мужика, воровато оглядываюсь от угла - нет, это не его машина! Но он может быть свидетелем!
Вот и дома. Судорожно в башку влетает: какого черта меня дернуло? Сегодня ж пятница 13-е! Надо звонить А. в Москву и виниться. Отругает ведь, наказал ведь не трогать машину. Или не звонить, а пойти сейчас и перегнать машинку тихонько на какую-нибудь другую стоянку и никто ничего не узнает. Но на какую? Нет больше ни одной, где можно на несколько дней оставить тачку. Надо звонить. Звоню и срывающимся голосом говорю, что всё нормально, чем пугаю мужа сильнее, чем если бы. Диалог был непередаваемым, главное, что строгий и злобный муж требует идти обратно к машине. Лезу в гречишные джунгли и внимательно осматриваю морду нашего авто, но никаких следов удара на нем не нахожу. Но А. в ухо утверждает, что должны быть. А рядом жутким укором и предвестником скандала зияет вмятина на крыле серой "Рено". Перегоняю я нашу подальше, на той же стоянке, но на другое место. Возвращаюсь домой, опять звоню ему и, глядя на проезжающие мимо окна авто, выдаю следующую сентенцию: «Слушай, а как я могла ее задеть, если наша машина ниже? У той вмятина прямо за фарой, сбоку - каким местом я могла бы туда достать?» А. заходится нервным смехом: «Чё ж ты сразу не сказала? Да не ты это! Там уже была вмятина, только ты этого, выезжая, не заметила».
Итак, отпускает ужас, расслабляются нервы - я не убивала, я не виновата, это не я, это они сами. Было ли это наказанием без преступления? Или преступление всё же было? Прям как в сказках: ослушалась мужа своего синебородого! открыла ключиком запретную дверь, а там трупы его бывших жен! Ха-ха-ха! Короче, покаталась одна. "Попили пивка" (с). Вот сейчас он опять уехал. А чертик дергает: "Ну что, смертнички, покатаемся?"
Уехал муж в командировку (хорошее начало, не правда ли?). Что делает типичная анекдотическая жена? Правильно, приводит любовника. Я жена, видать, нетипичная, ибо шкодливая мыслишка возникла, но совсем иного рода. Возникла спонтанно и далеко не в первый день. Топала я из магазина с рюкзаком еды, топала мимо стоянки, где припаркована была несколько дней назад наша машина. И дергает меня внутренний чертик - невинно так дергает: пойди-ка, погляди, всё ли с ней в порядке. Сворачиваю практически с пути истинного и направляю стопы к тачке. Надо сказать, что А. учит меня водить машину уже полтора года (к тому моменту было полгода), но до сих пор недоволен результатом, потому одну за рулем никуда не отпускает - только под его присмотром. Может быть именно поэтому я до сих пор не умею водить?
Подхожу. Обхожу. Стучу ногой по колесам, прям как «новый русский» из анекдота - а что еще делать-то с ней? Мимо проходит пара - смотрят на меня странно. «Хм, - думаю я, - и правда странно: фигли я к ней пришла, ежели никуда не собираюсь ехать? Почему не собираюсь? А вот щас как сяду и поеду! Ну я ж немножко, вот вокруг квартала объеду и назад поставлю. Никто и не узнает. Надо ж мне когда-то начинать одной ездить, узнать, каковы ощущения и всё такое». Вобщем, чертик меня уговорил. Залезла в машину, устроилась поудобнее, уняла легкую дрожь ужаса совершаемого преступления и начала выруливать. А рядом машины близко стоят. Особенно эта, серая, справа. Стоит она задом к тропически-буйным зарослям сахалинской гречихи, а мое авто туды же, но носом. Выезжаю задом, выкручивая руль влево. И показалось мне в какой-то момент, что щас я мордой задену эту самую рядом стоящую серую машину. Ну я чуть вперед, опять назад - вроде вырулила.
Еду себе спокойненько, погодка безумствует жарой и солнцем. День чудесный. И никто-то на меня не шикает, и всё-то я правильно делаю, и еду себе так внимательно и правильно, и так-то мне легко и свободно, что просто наслаждение и праздник какой-то! Прокатилась поболе, чем планировала, но совсем недалеко и по накатанному маршруту. Рисковать не стала. Я ж так, я ж немножко. Возвращаюсь я на стоянку, подъезжаю к тому же месту, откуда выруливала и вижу... на морде той тачки соседней, сбоку - вмятина! Свежая! Не так чтоб большая, но приличная. У меня сразу та картинка перед глазами, как я выруливала и показалось мне, что в нее сейчас стукнусь. И небо пошатнулось, и солнце померкло надо мной, и уровень адреналина подпрыгнул... «Всё, - думаю, - покаталась. Это ж я ее "поцеловала". Что делать? Куда машину девать? Других стоянок в округе нет абсолютно. Тут же ее оставлять - спишут номер, по компу адрес найдут... Крыло менять. У новой "Рено". Это ж во сколько влетит? А. меня убьет на фиг совсем».
Все это самумом проносится в моих расплавляющихся ужасом мозгах (или в их отсутствии). От страха ставлю я свою машину на то же место, так же зарываюсь носом в заросли сахалинской гречихи, выхожу на подгибающихся ногах. Иду домой, а поджилки трясутся - что делать??? Оглядываюсь пару раз на машину - вроде выглядит стоящей так же, как и раньше. Типа никуда не ездила. А на встречу движется мужик. К машине своей. Идет он и видит, как я нервно оглядываюсь, и уж наверняка всё, просто ВСЁ! сразу понимает. Весь спектр переживаний Родички Раскольникова вращается во мне бешенной радугой... Прохожу мимо мужика, воровато оглядываюсь от угла - нет, это не его машина! Но он может быть свидетелем!
Вот и дома. Судорожно в башку влетает: какого черта меня дернуло? Сегодня ж пятница 13-е! Надо звонить А. в Москву и виниться. Отругает ведь, наказал ведь не трогать машину. Или не звонить, а пойти сейчас и перегнать машинку тихонько на какую-нибудь другую стоянку и никто ничего не узнает. Но на какую? Нет больше ни одной, где можно на несколько дней оставить тачку. Надо звонить. Звоню и срывающимся голосом говорю, что всё нормально, чем пугаю мужа сильнее, чем если бы. Диалог был непередаваемым, главное, что строгий и злобный муж требует идти обратно к машине. Лезу в гречишные джунгли и внимательно осматриваю морду нашего авто, но никаких следов удара на нем не нахожу. Но А. в ухо утверждает, что должны быть. А рядом жутким укором и предвестником скандала зияет вмятина на крыле серой "Рено". Перегоняю я нашу подальше, на той же стоянке, но на другое место. Возвращаюсь домой, опять звоню ему и, глядя на проезжающие мимо окна авто, выдаю следующую сентенцию: «Слушай, а как я могла ее задеть, если наша машина ниже? У той вмятина прямо за фарой, сбоку - каким местом я могла бы туда достать?» А. заходится нервным смехом: «Чё ж ты сразу не сказала? Да не ты это! Там уже была вмятина, только ты этого, выезжая, не заметила».
Итак, отпускает ужас, расслабляются нервы - я не убивала, я не виновата, это не я, это они сами. Было ли это наказанием без преступления? Или преступление всё же было? Прям как в сказках: ослушалась мужа своего синебородого! открыла ключиком запретную дверь, а там трупы его бывших жен! Ха-ха-ха! Короче, покаталась одна. "Попили пивка" (с). Вот сейчас он опять уехал. А чертик дергает: "Ну что, смертнички, покатаемся?"