...Театр Но...
Я наливаю горячий чай. Я беру наушники. Я сажусь за работу. Буквы… Летят из под пальцев в ритме блюза, отрезавшего меня от мира. Мой мир шуршащих страниц и летящих почерков. Стремительных букв и чужих судеб.
Работая с текстом, я беседую с людьми. С каждым человек в отдельности. С живущими ныне и жившими до меня. Здесь, сейчас и за миллион световых лет отсюда. Я пишу, проникая в чужие души эфирным дымком масла цитронеллы - души, раскрытые мне на шуршащих страницах, записанных летящим почерком.
Как звон колоколов отдающийся голове, меня заполняет чужое бытие. В миг, когда в кружке плещется горячий чай, а из наушников льется музыка - я погружаюсь в работу и я пишу - я живу… Живу за него, за себя, за тебя. Живу и умираю сто тысяч раз. Моя планида: горячий чай, музыка, тексты.
Ты отпусти меня, мой любимый, я обязательно вернусь: закончится чай, остановится музыка, допишется текст. Я снова буду с тобой… Я просто работаю именно так, став тем о ком пишу - театр Но - чужая маска и чужая жизнь. Но я остаюсь собой: здесь и сейчас и даже там за сто миллионов световых лет отсюда - я это я.
А сегодня я иду на футбол. Вторая игра, а всего их будет 15 - 15 воскресений я буду «играть» спортивного репортера. Да, мой старый друг, я играю, ведь жизнь театр, а люди в нем актеры. Но мой театр Но остается там где заканчивается работа. Сорвите маску с Ноперапон и вы увидите себя.
Музыка. Горячий. Чай. Строка за строкой.
Мой Создатель, да прими ты мою молитву благодарности, что создал меня именно такой: бунтующей строкой на шелестящих страницах твоей книги.
Работая с текстом, я беседую с людьми. С каждым человек в отдельности. С живущими ныне и жившими до меня. Здесь, сейчас и за миллион световых лет отсюда. Я пишу, проникая в чужие души эфирным дымком масла цитронеллы - души, раскрытые мне на шуршащих страницах, записанных летящим почерком.
Как звон колоколов отдающийся голове, меня заполняет чужое бытие. В миг, когда в кружке плещется горячий чай, а из наушников льется музыка - я погружаюсь в работу и я пишу - я живу… Живу за него, за себя, за тебя. Живу и умираю сто тысяч раз. Моя планида: горячий чай, музыка, тексты.
Ты отпусти меня, мой любимый, я обязательно вернусь: закончится чай, остановится музыка, допишется текст. Я снова буду с тобой… Я просто работаю именно так, став тем о ком пишу - театр Но - чужая маска и чужая жизнь. Но я остаюсь собой: здесь и сейчас и даже там за сто миллионов световых лет отсюда - я это я.
А сегодня я иду на футбол. Вторая игра, а всего их будет 15 - 15 воскресений я буду «играть» спортивного репортера. Да, мой старый друг, я играю, ведь жизнь театр, а люди в нем актеры. Но мой театр Но остается там где заканчивается работа. Сорвите маску с Ноперапон и вы увидите себя.
Музыка. Горячий. Чай. Строка за строкой.
Мой Создатель, да прими ты мою молитву благодарности, что создал меня именно такой: бунтующей строкой на шелестящих страницах твоей книги.