В тихом омуте...
Память, на деле, довольно мерзкая штука. Выкинет иной раз какой-нибудь фортель, блокируя все системы, что не только окружающие, но и ты сам уже ставишь под сомнение наличие в собственной голове серого вещества. Ты думаешь, вспоминаешь мучительно, хлопаешь глазами и в итоге, приняв полную и безоговорочную собственную капитуляцию, выдаешь короткое и смущённое "не знаю". А потом окажется, что нужная информация просто зацепилась внутри за какую-то извилину и не всплыла вовремя. А память тебе ехидненько из-за угла "прости-прости, я просто пошутила".
Ох уж эти знания постфактум!
Ты годами подбрасываешь туда, словно поленья, знания, факты, события, мысли. Часть из них сгорает, оставив после себя лишь горстку пепла. Часть пополняет аккуратно уложенную поленницу. Что-то хаотично разлетается неровными чурбанчиками вокруг.
Но есть на задворках памяти особый участок, похожий на липкое хлюпающее болотце. По ночам, когда мучает бессоница, именно это болотце манит к себе. Ты надеваешь резиновые сапожки и ступаешь на его нетвёрдую поверхность. И постепенно увязаешь всё глубже: вытаскиваешь затонувшие когда-то поленья воспоминаний, анализируешь, думаешь, по новому кругу задаёшь себе старые вопросы. Логично ли ворошить прошлое? Нет.
Но ты всё равно оберегаешь это болото, как заповедную зону и, закрывая дверь, вешаешь табличку с коротким словом "опыт". До следующей бессоницы.
ПыСы: ну и опять-таки Погодин, который и навёл на мысли о болотце:
- В любопытстве к праху и тлену, прямо-таки завораживающем нас, успех сюрреализма, - сказал старик. - Ответьте честно: вот идете вы по дорожке в парке культуры, скажем, на Елагином острове, и видите с одной стороны розовый куст цветущий, с другой стороны кошку дохлую - что подействует на вас сильнее?
Васька пожал плечами:
- Кошка. Если я даже сопротивляться буду, потянет посмотреть.
Старик спрятал руки за спину, словно опасался, что они начнут суетиться, торжествовать его правду.
- И, глядя далее на розовый куст, вы будете ощущать присутствие дохлой кошки?
- Буду, - сказал Васька. Он представил и куст цветущий, ликующий, и кошку плешивую, плоскую, похожую на опаленный плесенью старый валенок, и, понимая, что истинно будет так, как старик говорит, случись ему проходить мимо - повернется его голова, преодолевая сопротивление тела, особенно шеи и живота, куда, казалось бы, и смотреть нескромно, потому что смерть обнажает естество более, чем баня, повернется непременно, хоть он и привык на войне к обнаженному и трагическому. И захотелось Ваське, чтобы кошка была живая, а еще лучше - собака, и куст цветущий, не обязательно розовый, можно сирень, а за кустом - березы, и сосны, и елки, и песчаный обрыв к мелкой речке, в которой ни нырять, ни плавать, только бегать в звенящих брызгах.
Ох уж эти знания постфактум!
Ты годами подбрасываешь туда, словно поленья, знания, факты, события, мысли. Часть из них сгорает, оставив после себя лишь горстку пепла. Часть пополняет аккуратно уложенную поленницу. Что-то хаотично разлетается неровными чурбанчиками вокруг.
Но есть на задворках памяти особый участок, похожий на липкое хлюпающее болотце. По ночам, когда мучает бессоница, именно это болотце манит к себе. Ты надеваешь резиновые сапожки и ступаешь на его нетвёрдую поверхность. И постепенно увязаешь всё глубже: вытаскиваешь затонувшие когда-то поленья воспоминаний, анализируешь, думаешь, по новому кругу задаёшь себе старые вопросы. Логично ли ворошить прошлое? Нет.
Но ты всё равно оберегаешь это болото, как заповедную зону и, закрывая дверь, вешаешь табличку с коротким словом "опыт". До следующей бессоницы.
ПыСы: ну и опять-таки Погодин, который и навёл на мысли о болотце:
- В любопытстве к праху и тлену, прямо-таки завораживающем нас, успех сюрреализма, - сказал старик. - Ответьте честно: вот идете вы по дорожке в парке культуры, скажем, на Елагином острове, и видите с одной стороны розовый куст цветущий, с другой стороны кошку дохлую - что подействует на вас сильнее?
Васька пожал плечами:
- Кошка. Если я даже сопротивляться буду, потянет посмотреть.
Старик спрятал руки за спину, словно опасался, что они начнут суетиться, торжествовать его правду.
- И, глядя далее на розовый куст, вы будете ощущать присутствие дохлой кошки?
- Буду, - сказал Васька. Он представил и куст цветущий, ликующий, и кошку плешивую, плоскую, похожую на опаленный плесенью старый валенок, и, понимая, что истинно будет так, как старик говорит, случись ему проходить мимо - повернется его голова, преодолевая сопротивление тела, особенно шеи и живота, куда, казалось бы, и смотреть нескромно, потому что смерть обнажает естество более, чем баня, повернется непременно, хоть он и привык на войне к обнаженному и трагическому. И захотелось Ваське, чтобы кошка была живая, а еще лучше - собака, и куст цветущий, не обязательно розовый, можно сирень, а за кустом - березы, и сосны, и елки, и песчаный обрыв к мелкой речке, в которой ни нырять, ни плавать, только бегать в звенящих брызгах.